Глава 3 Божественный звук (1/1)

Улькиорра прислонился к стене и вытянул ноги вперёд. Было приятно слышать классическую музыку в этом, забытом Богом, месте. Мелодия лилась и лилась. Хорошо прослушивалось, что играет профессионал. Он играл не звуки, а создавал музыку. Именно создавал. Музыкант каждый раз играет по-новому. Каждый раз создает что-то небесное, нематериальное… Это прекрасно!Мелодия закончилась на одном звуке, была слышна чистая хорошая вибрация человека, воспроизводящего музыку. Потухла… Как маленький огонёк, как только зародившееся чудо.Улькиорра горестно вздохнул и открыл дверь. Какого же было его изумление, когда он увидел Гриммджоу, со смычком в руке и скрипкой, лежащей на плече и поддерживаемой всё той же рукой. Вторая рука что-то сосредоточенно зачёркивала в нотах, стоящих на рояле.

Джаггерджак не услышал, как вошёл Шиффер, его брови почти сошлись на переносице, взгляд был серьёзный, в голове явно шёл упорный мыслительный процесс. Улькиорра тихо подошёл сзади и заглянул в ноты.?Автор: Гриммджоу Джаггерджак. Соната, ре-мажор. Часть вторая: Алеманда?Улькиорра не смог не сдержать восторженного вздоха. Гриммджоу подскочил и выронил смычок. Брюнет наклонился и осторожно поднял его, провёл рукой по трости, отмечая хорошую древесину, заметил светлый конский волос. Аккуратно вложил смычок в протянутую руку.-Спасибо. – Коротко сказал Гриммджоу.Шиффер постоял ещё секунду и пошёл в ванную, он не видел смысла спрашивать что-то ещё, точнее, не знал что. Скрипачи всегда казались ему неодушевленными, казалось, что они на время выступления отдают свою душу скрипке, которая получает возможность петь, пробуждать какие-то чувства, эмоции в слушателях. Лишь опустив смычок и скрипку, душа возвращается к исполнителю.

Брюнет всегда хотел узнать этих загадочных людей лучше, но никогда не знал, что спрашивать, с чего начать. Когда он готовился к прослушиванию музыки, накапливалось много вопросов, а во время игры они все улетучивались и мозг отбывал в другой мир. Несмотря на то, что он сам получил высокое образование по классу фортепиано, скрипачи всегда казались ему возвышенными существами. Только люди, воспринимающие классику всерьёз, знают, насколько сложно играть на скрипке. Просто извлечь звук – для этого надо учиться. А извлечь хороший звук – для этого надо быть мастером…Почему Улькиорру посещали такие странные мысли – он не понимал. Не зная брюнета очень хорошо, сложно было сказать, что этот парень вообще может кого-то уважать. Этого сказать не мог никто, никто не знал Улькиорру до глубины души…

Прикрыв за собой дверь в ванную, Шиффер стянул с себя всю одежду и бросил её комком на полу. Включил горячую воду, залезая в ванну. Вода окрашиваясь в красный цвет, уходила в незакрытый водосток, а парень безучастно смотрел на свою разбавленную кровь, наслаждаясь тишиной и покоем. За дверью снова зазвучала музыка, снова тихая и плавная… Такая и нужна была сейчас Улькиорре. Настроение было паршивое, но с каждой новой нотой становилось лучше. Будто жизнь снова наполняла его. Брюнет выключил воду, чтобы она не мешала слушать. Из-под не до конца закрытой двери тянуло холодным воздухом, из-за чего кожа на спине и плечах покрылась мурашками. Устало прикрытые изумрудные глаза бездумно уставились на кран. Руки в очередной раз обнимали плечи, пытаясь подарить телу тепло.

На сей раз Гриммджоу не стал затягивать с игрой, он резко прервался и послышался звук ломающегося карандаша. Видимо, у него что-то не получалось. Брюнет снова включил горячую воду. На полную мощность, теперь, даже если Джаггерджак начнёт играть, Шиффер не услышит звуков.

Через какое-то время до плеча Улькиорры дотронулся холодный палец. Парень вздрогнул и вдруг ощутил желание быть ближе к голубоволосому, обнимать его талию, целовать горячие губы. Чтобы эти холодные пальцы в любой момент могли до него дотронуться, провести по коже, заставляя будоражиться всю сущность Шиффера. Даже если бы просто Гриммджоу был рядом, согревая своей музыкой, своим теплом, Улькиорра был бы счастлив, возможно, первый раз в жизни.?Я влюбился?? – глупая мысль посетила голову Шиффера. – ?Если это действительно так, я не собираюсь этого отрицать?.Холодный палец скользнул к шейным позвонкам и стал спускаться по позвоночнику вниз. Одни прикосновения этого парня вызывали бурю внутри тела. Улькиорра не понимал, почему так происходит. Этот Гриммджоу – он ему никто, Шиффер совершенно его не знает, только слышал музыку, созданную им… Неужели этого достаточно, чтобы влюбиться?Брюнет не шевелился, он поднял глаза и посмотрел в зеркало. Голубоволосый сосредоточенно следил за своими действиями, не замечая, что за ним наблюдают.

-Что ты делаешь? – бесстрастный голос Улькиорры прорезал тишину. Палец сразу остановился, Шиффер почувствовал глубокое разочарование, но виду не подал.

-Прости, — тихо сказал Джаггерджак, – можно, я воспользуюсь твоим роялем?-Да, конечно. – Согласился брюнет.Голубоволосый вышел из ванной, тихо прикрыв за собой дверь.

Снова зазвучала музыка. Теперь на рояле, звучали грубые аккорды. Они не резали слух, это были терции, кварты, кричащие секунды и септимы отсутствовали. Однако музыка не вызывала никаких положительных чувств, только некое сочувствие, что она не может быть такой прекрасной, как звучавшая доселе. Она определённо не нравилась Шифферу, он выбрался из ванной и вытерся полотенцем. Вышел из комнаты, в ванной комнате не было чистой одежды, тем более, Гриммджоу уже заходил в ванную, скрываться от него нет смысла.

-Красивый! – прозвучало ему в спину, когда Улькиорра подошёл к шкафу, дабы взять одежду.

Сердце пропустило несколько ударов, а потом учащённо забилось. Дыхание стало неровным и вдруг, от навалившейся жары и нехватки воздуха, пропала потребность в одежде. Однако, брюнет всё же порылся в шкафу, извлекая некое драное подобие джинсов и белой майки.-Ты мне не поможешь? – спросил Джаггерджак.-Каким образом? – поинтересовался Улькиорра. Не мог же он начать орать, что сделает всё, что голубоволосый прикажет?-Сыграй фортепианную партию. Соната для скрипки с фортепиано. Я, после длительной работы, наконец, закончил её. Хочу услышать, во что вылились долгие годы напряженной работы и бессонных ночей.-Хорошо. – Согласился Улькиорра, садясь за рояль.-Ты сегодня податливый. – Усмехнулся Гримм, бережно беря в руки, до сих пор лежавшую на рояле, скрипку.

Улькиорра не ответил, он начал играть. Музыка была пустая и неинтересная на протяжении целых десяти тактов. Наконец, пошла скрипичная партия. Тогда музыка приобрела какой-то смысл, форму, очертания, стала иметь какую-то мысль, нести её в себе. Скрипка будто заполняла голую фортепианную игру.

Через пару тактов между роялем и скрипкой пошлаперекличка. Сначала звучали суровые аккорды в нижнем регистре у рояля, а затем, будто просьба, мягкие звуки скрипки. Затем это слилось воедино, образуя потрясающую, фантастическую смесь звуков красок и чувств.

Закончилась соната на одном, зависшем в пространстве, звуке скрипки и ре-мажорном тоническом трезвучии у рояля. Шиффер снял руки с клавиш, а Гриммджоу опустил инструмент. С минуту длилось молчание, а потом Улькиорра коротко изрёк бесцветным голосом:-Гений.