Глава 6. "Их связь" (1/1)

Это всё глупости ради,Это всё, чтобы мы не были одни.Проще много отнять, чем мало оставитьЗа разбитыми окнами проносятся дниЭто мир на коленях тяжело дышит,Уставившись лбом в пыльный обрез,Видишь, как мы с тобой неизбежны,Видишь, как нас с тобой обвенчал бесЛиза ГромоваНочной сумрак скрывал всё на своём пути, превращая город в сплошное чёрное полотно, разрезаемое одиноким светом уличных фонарей. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь редкими насекомыми?— все, даже завсегдатаи клубов игровых автоматов, уже отправились на боковую. Ночное спокойствие тревожила лишь тихая поступь мужчины, хлюпающая на влажном асфальте.—?Ты не собираешься отпускать меня? —?Уже спокойно проговорила девушка, обиженно скрестив руки на груди.—?Нет,?— так же спокойно ответил масочник.Ату тяжело выдохнула и положила голову на грудь брата, готовая вот-вот погрузиться в сон. Сегодняшняя стычка с голубем и расправа над последователем утомили её, несмотря на то, что она уже успела подкрепиться. Интересно, как долго следователи пробудут здесь? Или они всерьёз намерены схватить Головореза?Слушая размеренное дыхание брата, девушка гадала, какими же мыслями заполнена его голова. Наверняка он жалел, что отпустил её с этим бестолковый мальчишкой?— Ута слишком грубо обошёлся с ним, чего Канеки, конечно же, не заслуживал, но и винить брата она не собиралась. Он страшно разволновался?— в этом сомнений не было?— и сорвался на юнца, который оказался намного беспомощнее, чем всем казалось.Не выпуская девушку из рук, Ута одной рукой открыл дверь мастерской и вошёл внутрь. Дверь за ним захлопнулась. Ату ждала, когда же он отпустит её.Ута прошёл вглубь студии, даже не думая включить свет?— он знал каждый закоулок своей мастерской наизусть?— и медленно двигался между стройными рядами пьедесталов в главном зале.Неожиданно масочник остановился у своего рабочего стола и усадил на него сестру, не потрудившись убрать многочисленные листы с набросками.—?Ута, ты чего? —?Удивленно прошептала Ату.В ответ он припал к её губам страстным поцелуем и тут же углубил его; Ату попыталась сопротивляться, но не смогла найти в себе сил вновь оттолкнуть масочника и лишь беспомощно заёрзала на столе, удерживаемая сильными руками. Ута спустился к шее девушки и к ключицам, действуя слишком стремительно и грубо, отчего Ату почувствовала себя в его руках вещью, лишенной воли.—?Остановись, Ута! —?Голос её прозвучал так жалобно, что мужчине пришлось отстраниться. Он опёрся о стол обеими руками и опустил голову.—?Прости,?— тихо выговорил он, и в его голосе послышалось невысказанное сожаление за весь сегодняшний день. Как он мог отпустить её от себя? Как мог отправить её с Канеки? Как мог попытаться сейчас взять её силой?Он беспомощно опустился на стул и положил голову на колени девушки, руками обвивая её тело.—?Прости меня, пожалуйста,?— продолжил он,?— я такой жалкий.Она ошарашенно глядела на него, не понимая, как должна реагировать на столь резкие перемены в его поведении.—?Ничего ты не жалкий,?— тихо ответила она и положила руки на его голову.Ута чувствовал умиротворение, находясь рядом с Ату в самом безопасном в мире месте, как ему всегда казалось. Несмотря на то, что Ату была достаточно вспыльчивой, она не умела винить других людей в их промахах. Она действительно не винила Канеки, списывая всё на его незрелость, и уж тем более не винила ни в чём своего брата.Они провели так не меньше часа, прежде чем Ута заметил тихое сопение Ату. Он поднял голову и увидел, что она опёрлась головой о неудобные полочки над столом и тихо дремлет. Аккуратно встав, он медленно поднял её на руки, отнёс в спальню и бережно уложил на постель. Ей бы не помешало переодеться, но начни Ута отдирать пропитанную запёкшейся кровью одежду?— непременно бы нарушил мирный сон девушки, поэтому он ограничился только кедами и с тихим стуком отбросил их к порогу комнаты.Ута не чувствовал и следа сонливости, будто те десять минут волнения, когда он было решил, что вновь теряет Ату, взбодрили его сильнее любого кофе. Он присел у подножья дивана, откинув голову на простынь, и слушал тихое сопение сестры.Девушка проснулась от нервозного шебуршания на кухне. Лениво открыв глаза, она гадала, насколько же сейчас раннее утро?— когда она просыпается обычно, или же она успела заспаться до такой степени, что Уте пришлось самому идти варить себе кофе?Она прислушалась к звукам из кухни и услышала чертыхание брата и шипение убежавшего на плиту кофе. Улыбаясь, она подметила, насколько он отвык готовить самостоятельно.?Я дурно на него влияю?— не меньше.?Заинтригованная итогами готовки брата, Ату приподнялась на постели и спустила ноги на пол, ощущая приятную прохладу и замечая отсутствие обуви. Аккуратно, стараясь казаться бесшумной, она прошла в кухню и услышала тёплое приветствие:—?Доброе утро,?— слегка замучено сказал Ута и улыбнулся,?— я разбудил тебя?—?Ммм, нет,?— соврала она,?— сколько сейчас времени?—?Половина седьмого утра,?— ответил он,?— мне показалось, что в последнее время ты рано встаёшь, и поэтому решил приготовить кофе сейчас.Она услышала повторяющийся тихий стук, прежде чем кружка с кофе оказалась на столе, будто бы у масочника дрожали руки.—?Ты ложился спать?—?Конечно,?— солгал он.—?Ну, да,?— вздохнула Ату,?— я пойду в душ.Она развернулась и вышла из комнаты.—?Я приготовлю тебе одежду,?— вдогонку крикнул он.Она обернулась:—?Нет, иди лучше поспи.Он усмехнулся.После душа её всё-таки ждала стопка свежей одежды у порога ванной, но, открыв дверь, она услышала сонное сопение брата из соседней комнаты.?Ну хоть разок меня послушал.?Она прошла в спальню, чтобы удостовериться в крепости сна брата. Как раз в момент, когда Ату шагнула в комнату, масочник перевернулся с одного бока на другой, что-то невнятно мыча. Она довольно улыбнулась и вернулась в ванную, чтобы одеться. Затем на цыпочках добралась до входной двери, наскоро обула кеды, завязывая шнурки вокруг щиколотки, и покинула студию, аккуратно прикрывая дверь. Она обернулась лишь однажды, надеясь, что Ута проспит до самого её возвращения.Удобно устроившись на диване в комнате персонала Антейку, Ату ждала определённого гуля, который как раз сегодня решил опоздать. Солнце приятно грело лицо девушки, и она вполне могла задремать в таком уютном месте, потому что диван в Антейку был гораздо мягче того, на котором спали они с Утой.—?Вы хорошо чувствуете себя после вчерашнего? —?Услышала она тревожный голос Канеки, сидевшего на диване напротив. Наверное, лишь из-за его присутствия она ещё не уснула.—?Конечно, я хорошенько подкрепилась и выспалась,?— она улыбнулась,?— не бери в голову, Кен, для гулей лишаться частей тела?— обычное дело. Но ты должен понимать, что меня?— или кого-то ещё?— всегда рядом не будет, и ты должен сам уметь вовремя среагировать.—?Да, я понимаю,?— он опустил голову.Она услышала тяжёлую поступь мужчины, поднимающегося по лестнице, и удовлетворённо вздохнула. Йомо открыл дверь.—?Утречка! —?Поприветствовала она его, принимая сидячее положение.—?Доброе,?— ответил он, недоумённо переводя взгляд с Ату на Канеки. —?Чем ты здесь занимаешься?—?Ох, я бы притворилась, что читаю книгу, но, боюсь, ты мне не поверишь.—?Рад слышать, что ты иронизируешь над этим,?— он прошёл в комнату и снял тонкую ветровку.—?Я вчера совсем забыла рассказать, что встретила ещё двух следователей в Четвёртом районе?— у одного из них нет запаха, будьте осторожны.—?Нет запаха? —?Удивился Йомо. —?Что-то новенькое,?— он повесил одежду в шкаф и вновь обернулся к девушке,?— но ты же не за этим шла сюда. О появлении следователей Ута мог рассказать мне по телефону.—?Какой ты проницательный,?— она усмехнулась. —?Да, я хочу, чтобы ты дал мне одно слово,?— она сделала паузу и затем продолжила в непривычно серьёзном для неё тоне:?— если в следующей стычке со следователями всё будет совсем плохо, уведи Уту любой ценой.—?Ох, я пойду принесу кофе! —?Вскочил раскрасневшийся Канеки и выбежал из комнаты.Йомо тяжело вздохнул и сел на кресло во главе небольшого кофейного столика.—?Я не могу дать тебе такого слова,?— с печалью в голосе проговорил он. —?Когда погибла моя сестра, Ута пообещал мне помочь отомстить за неё, поэтому я не могу дать ему потерять тебя.—?Я так и думала,?— в её усмешке проскользнула тоска,?— тогда, пожалуйста, сделай вид, что этого разговора не было.Девушка встала и направилась к двери.—?Ату, что происходит? —?С тревогой спросил Йомо.Она остановилась и, обернувшись к нему, облокотилась о дверь. Пару секунд Ату молчала, а затем тихо заговорила:—?Я очень волнуюсь за брата, вина поглощает его. Ты не знаешь, что происходило вчера вечером,?— она тяжело вздыхает,?— он не спал эту ночь. Я хоть и слепа, но вижу, к чему это всё ведёт. Я не та, ради которой он должен всем жертвовать. —?Она вновь сделала паузу и улыбнулась. —?Я задумалась над этим так всерьёз после появления следователя без запаха?— перед ней я буду безоружна, а Ута не задумываясь отдаст за меня свою жизнь. Он очень силён, и лучше бы он направил свою силу в другое русло. Ты же сам прекрасно понимаешь, что ни к чему хорошему наши с ним отношения не приведут. —?Девушка откинула голову назад и закрыла глаза. —?Я боюсь, что у меня не хватит сил самой остановить его, поэтому хотела попросить об этом тебя.—?Прости,?— только и сказал он, опуская голову.—?Ладно, всё в порядке,?— она вновь повернулась к двери, но тут подоспел Канеки и чуть не сшиб Ату дверью.—?Ох, простите, я принёс кофе!—?Выпей его с Йомо, подбодри его, а мне уже пора, пока брат не проснулся и не начал разыскивать меня. —?Она спустилась по лестнице и помахала ладонью на прощание.Канеки смущенно посмотрел на Йомо, чувствуя неловкость от того, что просто взял и убежал посреди разговора, и одновременно с этим радуясь, что не услышал вновь слов, для него не предназначенных.Ату тихо приоткрыла дверь мастерской и поблагодарила всевышнего за звук мирного дыхания брата, означавшего не менее мирный его сон. Она переступила порог, аккуратно закрыла за собой дверь и разулась, внимательно следя за дыханием Уты.По дороге к постели она забежала на кухню и попробовала кофе, приготовленный Утой с утра?— он оказался водянистым и совершенно не ароматным, но, вполне возможно, это было связано с несколькими часами отстаивания напитка. Нахмурившись, Ату поставила чашку обратно на стол с неожиданным для себя громким стуком.—?Сестра,?— тихо позвал Ута, и девушка чертыхнулась про себя. Но, зайдя в спальню, обнаружила всё то же мирное сопение брата и поняла, что звал он её во сне.?Навевает воспоминания?,?— подумала она и улыбнулась, осторожно села на угол постели, а затем легла рядом с братом. Даже во сне масочник оставался очень наблюдательным и, едва девушка устроилась рядом с ним, заключил её в объятия и положил голову на её грудь. Ату усмехнулась и поцеловала парня в лоб. —??Совсем как пятнадцать лет назад.?Десятилетний Ута очарователен: мил, приветлив, словно лучик солнца в тёмном мире жестоких войн между гулями, о которых не имеет ни малейшего представления?— эти вести тщательно скрываются заботливыми родителями и не менее заботливой старшей сестрой. Родители наказали уже шестнадцатилетней Ату оберегать братишку и ни за что не следовать за ними, если они задержатся, даже если их не будет несколько дней.В одну из таких ?задержек? родителей Ату понимает, что вряд ли увидит их вновь, но и слов для того, чтобы объяснить это брату, она подобрать не может. Ату не спит несколько дней не потому, что в ней теплится надежда на возвращение родителей, а потому, что она готова встретить любых неприятелей, которые могут прийти за ними, и защитить ещё совсем юного Уту.Она сидит в главном зале их дома и раз за разом перечитывает инструкции отца, которые до сих пор лежали между книгами в этой комнате.?За нами не иди, охоться по ночам, о вас никто не должен знать. Люблю тебя, милая.?Слишком коротко для того, чтобы инструкциям можно было следовать больше недели, и она пыталась понять, почему ей не оставили больше наставлений: они были так уверены в своей победе? Что делать ей сейчас? К кому можно обратиться? Неужели ей, обычному подростку, нужно взваливать всё на себя? Как долго она сможет заботиться о брате, прежде чем её постигнет участь родителей? Знает ли вообще хоть кто-то об их существовании? Сведений не хватало, и оттого Ату не могла сомкнуть глаз. Днём она перерывала всё вокруг, дабы найти немного информации, а ночью пыталась переварить то, что было.Девушка садится на мягкое кресло и закидывает ноги на кофейный столик, прикрывая глаза руками. ?Что мне делать??,?— из раза в раз спрашивает она себя.— Сестрёнка,?— тихо зовёт её тонкий голосок. Она вскакивает с места и через мгновение оказывается в соседней комнате.— Снова кошмар? —?Взволнованно спрашивает она.— Угу,?— отвечает Ута и пододвигается на маленькой кроватке, уступая место сестре. Она садится рядом и с улыбкой смотрит на брата.— Всё хорошо, я же рядом,?— говорит она несерьёзным, практически весёлым тоном,?— я никому не дам тебя в обиду,?— и треплет мальчишку по отросшим волосам.— Когда вернутся родители? Снова этот вопрос, который всегда ставит Ату в тупик. Она сконфуженно отводит взгляд и говорит:— Я не знаю, родной.— Поспи, пожалуйста, со мной,?— жалобно говорит он.— Ута, ты уже большой мальчик, как я могу спать с тобой? —?Она мгновение наблюдает за его реакцией, а затем смеётся и добавляет:?— Ладно, я шучу, пока ты ещё маленький,?— и ложится рядом с братом.Места на односпальной кровати совсем немного, и Ута кладёт голову ей на плечо, пододвигаясь к сестре, она же приобнимает его за талию и прижимается щекой к его макушке. Она слышит, как успокаивается его сердце после дурного сна.— А если родители никогда не вернутся? —?Неожиданно для себя самой спрашивает она брата.Он полминуты молчит, отчего Ату начинает казаться, что он уснул, но затем говорит:— А ты будешь со мной?— Конечно,?— она улыбается.— Тогда всё в порядке,?— спокойно отвечает он.Она удивляется его словам, но проникается такой нежностью к брату, что прижимает его к себе крепче и целует в макушку.— Я никогда не оставлю тебя.Ута лениво открыл глаза и почувствовал, как спокойное дыхание девушки щекочет его шею. Он приподнялся на постели и заглянул в лицо Ату: расслабленное и очень умиротворённое, каким в бодрствующем состоянии не бывает. Наверное, ей снится хороший сон.Он медленно и аккуратно встал с постели, старясь не потревожить сон сестры, затем прошёл в главный зал мастерской и сел за стол, решив в это спокойное время немного поработать. Когда он открыл низкий шкафчик, чтобы вытащить свои старые наброски, оттуда вылетела пыльная фотография и легла на холодную плитку пола лицевой стороной вверх.На фотографии был запечатлён он с Ату в её тридцатилетие, за пару дней до того, как она лишилась зрения. Эта фотография была последней, когда она ещё смотрела в камеру.Он помнил тот день, когда им с Йомо всё же удалось вытащить Ату из лап психопата. Едва девушке удалось поесть, её глаза, как и все раны на её теле, восстановились, но она больше не видела. Он помнил, как она плакала, как каждую ночь он просыпался от её рыданий и пытался успокоить. Его сон стал очень чутким, кажется, он просыпался каждый час, чтобы услышать тихое сопение из соседней комнаты и убедиться, что всё в порядке.В какой-то момент он практически перестал спать. Ута впадал в дремоту не больше, чем на полчаса, а затем вновь не мог успокоиться. Он боялся оставлять сестру одну и потому практически не выбирался из дома, чувствовал свою вину за случившееся и считал своим долгом оставаться рядом с ней.В моменты бессонницы он садился на своей кровати и подолгу смотрел на улицу за окном, пока мысли не покидали его голову и он не мог попробовать уснуть вновь. Последние несколько недель выдались на редкость пасмурными, будто разделяющими отчаяние сестры. Каждый раз, когда он смотрел на дождливую ночь за окном или пасмурный день, скорей походивший на время сумерек, он не мог отвлечься ни на что другое?— только и думал, что о девушке, беспокойно спавшей в соседней комнате, и в какой-то момент понял, что заходит в своих мыслях слишком далеко. Ута больше не мог отпустить сестру далеко от себя?— да, она далеко не бестолковый подросток, за которым нужен глаз да глаз, но ему казалось, что и полчаса в неведении о ней могли свести его с ума.Так было и в ту ночь. Он сидел на подоконнике, задумчиво глядя в грязное окно своей спальни. У сестры практически не было друзей и последние несколько лет не было постоянных отношений. А что, если у неё появятся новые знакомые или даже появится парень? Сможет ли он сжиться с пониманием того, что она будет с кем-то? Ута не понимал, что в этой мысли тревожило его больше: то, что он не мог доверить кому-то свою сестру, или же сам тот факт, что она может быть не с ним.— Черт,?— он зарывает лицо в ладонях,?— я не знаю. Не знаю!Он облокачивается о стену и пытается успокоиться?— не хватало ещё разбудить Ату. Сейчас он стал для неё псом-поводырем, но пройдёт несколько месяцев, возможно, полгода, и она свыкнется со своим новым состоянием и приспособится жить одна, без посторонней помощи?— он боится этого, хотя и желает Ату всего самого лучшего.— Брат! Ута! —?Вновь слышит он её крик и мчится в её комнату. —?Я не вижу! Я не вижу! —?Голос захлебывается от слёз, и она тихо стонет от отчаяния.Он лишь мгновение застывает в дверях, не решаясь сказать хоть что-то, затем берёт себя в руки, тихо подходит к кровати Ату и садится на край.— Я рядом,?— он берёт её ладони в свои, убирая их от лица девушки.— Я же больше никогда не увижу,?— шепчет она и беспомощно обводит взглядом комнату,?— я никогда больше не увижу тебя,?— невидящий взгляд останавливается на его лице.Ута не находит слов, чтобы утешить сестру. Что он должен сказать? Всё в порядке? Ничего уже никогда не будет в порядке. Ты справишься? Он даже не может представить, как можно сжиться с чем-то подобным. Все утешения бессмысленны, и всё, что он может делать?— оставаться рядом.— Мне… мне очень жаль, Ату,?— тихо говорит он, подносит её руки к своему лицу и целует пальцы.— Ты ни в чём не виноват,?— отвечает она и отдёргивает руки.Он опускает голову, пытаясь понять, что ему нужно сделать. Несмотря на то, что Ату нуждалась в нём, звала по ночам именно его, она продолжала держаться от брата на некотором расстоянии, за той чертой, которую она провела в своей голове. Может, она не привыкла, чтобы о ней заботились, ведь большую часть своей сознательной жизни именно она заботилась о ком-то, не требуя ничего взамен. А может, она считала, что сейчас они слишком легко могут переступить грань родственных отношений.Ута понимал всё это, но не собирался оставлять сестру только потому, что та не привыкла к вниманию к себе, и он не был скован строгими рамками норм морали, которые обычно прививают родители или общество, поэтому для него подобные границы не имели никакого значения.Ату полминуты ждёт какого-то ответа от брата, но, не получив его, вновь ложится на постель, укрывается одеялом и отворачивается к стене, как бы говоря, что Уте пора идти. Но он не уходит. Он облокачивается на мягкий матрац, придвигаясь к девушке, и обнимает её одной рукой, затем устраивается точно позади неё на подушке.— Ута? —?Неуверенно окликает она его.— Когда мне было страшно, ты обнимала меня и засыпала со мной в одной кровати. Почему сейчас ты меня отталкиваешь?— Это было очень много лет назад,?— говорит она, терзаясь сомнениями, нужно ли ей сейчас отстраниться,?— тогда ты был маленьким мальчиком, которому снились кошмары…Её голос замирает, когда она чувствует его губы на своей шее и плечах.— Вот поэтому я и отталкиваю тебя,?— чуть громче говорит она и пытается отстраниться, но он крепче прижимает её к себе, и Ату оказывается скованной коконом из одеяла.— Сейчас ты большая девочка, которой так же снятся кошмары. Ты ничего не говоришь мне о них, хотя, уверен, они более реальны, чем те, что беспокоили меня в детстве, —?шепчет он, опаляя ухо девушки горячим дыханием. Каждый из них понимает, что если бы она всерьёз хотела вырваться, то давно бы уже сделала это. —?Не отталкивай меня, Ату, я не могу сейчас оставить тебя.Она переворачивается на спину и смотрит точно в глаза брату.— Необязательно быть так близко ко мне, чтобы оставаться рядом. —?Растерянно отвечает она.— По-другому не получается,?— выдыхает он в губы девушки и целует её со всей нежностью, что теплится в его сердце.Ату не отстраняется. Она неуверенно отвечает на поцелуй парня и кладёт руку ему на голову, запутываясь в непослушных волосах. От робкого ответа сестры Ута расплывается у улыбке, которую чувствует Ату сквозь поцелуй.