Глава 7 (1/2)
Несмотря на то, что был день, мальчик задремал спустя минут десять их совместного валяния в кровати. Джаред этому даже порадовался: сон должен был восстанавливать его силы, улучшать общее состояние, а восстанавливать и улучшать было что. Мужчина бережно покрыл его и вылез из-под одеяла: одевшись, он подошел к тому же окну, у которого недавно стоял Рэй — и его резко переполнило очень странное чувство. Для него словно приоткрылся новый пласт реальности: Джей стал по-новому осознавать, что он сделал и какое существо сейчас находится в его спальне. Реальность не изменилась, но поменялось ее восприятие: его творческая натура теперь обозревала ситуацию глубже. Смотря на улицу неподвижным взглядом, он ничего не замечал, все думая о том, что он же действительно остановил Рэя всего за несколько секунд до прыжка с бруклинской крыши. Что за невероятнейшее проведение свело их вместе? Одновременно подсознание затопил страх: мальчик подошел к смерти вплотную, а ты вмешался в этот процесс, стал его частью. От этих размышлений тело начало мелко потрясывать. Он вернулся в спальню: хотелось еще раз взглянуть на Рэя, этот редчайший экспонат в мире, где обычно не случается хороших чудес, но срабатывают плохие вероятности, как по закону Мёрфи*. Джаред склонился над кроватью: сейчас мальчик, голый под пуховым одеялом, был полон не вылитой из него крови, авантюриновые глаза не подернулись мутной пленкой, теплая кожа была бархатной на ощупь, а не склизкой и холодной. Еще бы какие-то пару секунд… Мужчину передернуло и замутило: что было бы, если бы он задержался в номере хоть на чуть-чуть, не проскочил бы на светофоре или остановился, чтобы ответить на телефонный звонок? Скорее всего, тогда Рэй бы сейчас спал не в его кровати, а в холодном ящике — одной из ячеек какого-нибудь нью-йоркского морга: лицо, возможно, такое же мирное, но уже заметно ненатуральное, неестественного для живой плоти цвета, а черепную коробку на затылке стискивают скобы, чтобы ее внутренности больше не выходили наружу. Джаред зачем-то по-мазохистски травил себя, представляя Рэя в реальности, где события бы сложились по-другому. Но он успел! И сделал все правильно. Чудо, от которого хотелось стать верующим, произошло, и теперь эта все еще дышащая плоть с ангелоподобным лицом согревала постель в его пентхаусе. При хорошем раскладе этому телу еще много десятков лет можно будет оставаться живым, состариться, пожухнуть и только потом до конца угаснуть. Мальчик обманул смерть, думал Джаред, или просто вчерашний день не должен быть стать для него последним, но мужчина так или иначе чувствовал себя пешкой в руках у чего-то или кого-то большего.
Из размышлений вывело желание коснуться, пробежаться пальцами по нежной щиколотке, высунутой из-под одеяла. Ну что за идеальные ноги: изящные, беленькие, со слегка проступавшими мышцами и аккуратными круглыми пятками. Джаред едва заметно коснулся, сначала пальцами, а затем — и сухим губами, отчего нога немного дернулась, но мальчик, к счастью, не проснулся. Мужчина аккуратно накрыл его одеялом полностью, чтобы себя не провоцировать; от совсем свежих воспоминаний об их сексе кожу изнутри начало покалывать, а в паху зародился жар. С Рэем хотелось еще, хотелось заниматься этим непрерывно; к тому же занятия любовью определенно бы избавили от мрачных и пугающих мыслей, которые, чувствовал мужчина, могут и его самого скоро к психологу привести. Нужно было собраться и заняться текущими задачами: Джаред вышел из спальни и наконец решил позвонить брату. Набрал сразу — даже не подумал, какие слова подобрать для сложного разговора. В конце концов, это же Шеннон: он ему все равно все-все расскажет, рано или поздно, а брат, как обычно, поддержит, что бы не случилось.
— Как там Нью-Йорк, Джа? — казалось, у брата прекрасное настроение: Джаред нахмурился, думая, как же не хочется ему его портить. — Слушай, тут такая странная история приключилась… — Выкладывай, — голос напрягся моментально, — ты в порядке? — Да-да, — ?по крайней мере пока?, решил не добавлять мужчина, — в общем я вчера совершенно случайно остановил самоубийцу. И так получается, что его проблемы — теперь отчасти мои.
Джаред рассказывал историю телефону — на том конце шокированно замолчали, — опустив пару деталей, про которые, как он подозревал, брат может догадаться и спросить: что ж, тогда придется ответить. К сожалению, Шеннон проявил чудеса въедливости и по окончании разговора раскрыл брату все карты.
— И что сенатор? Такой простой добрый дядечка, который без вопросов согласился помочь? Ты ему, что ли, концерт для жены и дочки обещал отыграть? — Шеннон нервно усмехнулся, явно показывая, что не верит в этот вариант, но очень на него надеется.
— Нет у него жены и дочки, Шен, он гей, — Джаред устало потер переносицу.
— Что тогда? — прозвучало резко.
— Сам подумай. Он тоже, видимо, мой фанат. В какой-то степени… — Прошу, не говори мне… — теперь старший говорил как-то глухо, — Джа… Ты вообще в своем уме?.. Зачем же ты… — А что мне оставалось?! — он вскрикнул. Боль, которую он весь день хотел из себя выговорить, выплюнуть, начинала прорываться. В голове прочему-то прокручивались слезливые детские воспоминания, как брат утешал его, когда в жизни мелкого что-то шло не так. Только сейчас речь шла не о разбитой коленке. — Шен, ну что мне оставалось, правда? — сказал он молчавшей трубке уже спокойнее, — Макнилл — единственный из тех, кого я знаю, кому под силу эту ситуацию разрулить. Я взрослый мужик. Один раз как-нибудь перетерплю.
— У тебя всегда было обостренное чувство справедливости, — наконец медленно проговорил брат. Потом помолчал еще немного: — Джаред, я в ужасе, конечно, я за тебя дико боюсь… Брат, я не хочу, чтобы ты через это проходил.
— Шен, ну пойми… — ответил мужчина слабо, чувствуя ком в горле, представляя, какое сейчас у Шеннона напряженное, шокированное лицо.
— Нет, послушай, — перебил старший уже тверже, — Джей, я понимаю, ты не мог по-другому. Ты все делаешь правильно. Я… Я горжусь тобой, как бы дико это сейчас не звучало.
— Спасибо, Шен, мне важно было это услышать, — Джаред запрокинул голову, не давая ходу влаге в глазах. — Джей, а это мальчик… — начал брат еще одну, очевидно, взволновавшую его тему, — он эшелоновец, говоришь? И он, ты сказал, ?суперкрасивый?? Прям так?.. — Шеннон, спроси прямо. Ты хочешь знать, что между нами? — тема с сенатором была для Джея более болезненной, поэтому после нее история связи с Рэем рассказывалась куда проще. — Ты меня знаешь.
— Джей, — старший пытался подобрать слова, — я не осуждаю, нет. Но ты только держи все время в уме, через что он прошел — и проходит, и какие у него проблемы… Если честно, я уже по голосу слышу, что он тебя зацепил больше обычного. Не хочу, чтобы тебе было больно еще и из-за этого. — Я понимаю, — Джаред усмехнулся самоиронично и немного грустно, — Шен, поверь, я пытался дать ему отпор, но… Он для меня сейчас как кость для голодной собаки. Не могу ничего с собой поделать. Приходится действовать по ситуации, в общем, — резюмировал он. — Джаред, ты не дурак и ты не плохой человек, — ответил брат, — просто постарайся сделать так, чтобы не страдать дополнительно, и чтобы мальчик тоже не страдал, по возможности. Есть хоть что-то, чем я могу помочь? — Твоя помощь понадобится сто процентов, и не один раз, когда мы приедем, — заверил его Джаред, на сердце у которого полегчало, когда он разделил тревоги с дорогим человеком, — ты мог бы пока что у кого-нибудь аккуратно спросить контакт того нарколога, помнишь, о котором хорошо отзывались?.. Они поговорили еще немного. Брат обещал помочь с поиском врачей для Рэя и всячески облегчить их возвращение. Было решено поставить в известность и Эмму: ее связь с братьями была слишком крепкой и ее поддержка им точно понадобится. Напоследок Шеннон, медля пару секунд, все-таки попросил брата написать или позвонить, ?когда все закончится с сенатором?. Джаред не был уверен, что захочет это делать, но чувства отчаянно беспокоящегося о нем брата нужно было учитывать, поэтому он пообещал выйти на связь.
Положив трубку, мужчина искренне улыбнулся своим мыслям: он просто чертовский счастливчик. У него есть брат, который поддерживал его всегда. И это не изменится.
*** Уже час они переписывались с Эммой в ?Скайпе? и вроде бы наконец пришли к выводу, что контракт с благотворительным фондом можно подписывать. Джаред вышел из чата и утомленно прикрыл саднящие глаза: они побаливали сегодня больше обычного, но так всегда бывало, когда он много нервничал.
Сначала почувствовал, буквально вдохнул чужую ауру, возникшую в комнате, и только потом открыл глаза, лицезря человека, являвшегося виновником его нервотрепки и антистрессом одновременно. ?Твою же мать…? — вертелось в голове у завороженного мужчины: это чудо напялило его белую майку, длинную, но отлично просвечивающуюся. Джаред носил ее, когда был в номере один и его никто не видел, и даже ему она была велика, а на Рэе вообще висела, как на вешалке.
А еще на нем не было ничего, кроме этой неприлично прозрачной майки: мужчина залип на созерцании нежных изгибов тела, косых мышц живота, безволосого лобка и длинных ножек, которые жались друг к другу. Мальчик опирался плечом о косяк и, видимо, пытался понять, в каком настроении его кумир.
— Сильно занят? — мягкий шелестящий голос и кошачья поступь по ковру. Походка — почти модельная, расслабленная, но одновременно показывающая, что парень знает себе цену. Волосы распущены и спокойно спадают на плечи, с одной стороны вылез своевольный ?петух?. Едва заметная улыбка на влажных натертых после их недавнего акта губах и магический задумчивый взгляд дали Джареду понять, что перед ним снова ведьма — он вдруг понял, что даже побаивался этой ипостаси мальчика: она была неуправляемой и очень коварной.
— Уже нет, — предложить ему одеться будет некорректно? Определенно, некорректно и глупо. Джей еще раз скользнул взглядом по телу парня, пока тот, натягивая майку ниже и подкладывая под себя ногу, устраивался на диване почти вплотную к мужчине. Делая ошибку, Джаред слишком глубоко вдохнул: вместе с воздухом ноздри наполнил легкий мускусный запах его пота, моментально включающий желание, как ключ в замке зажигания заводит двигатель; он бессознательно провел пальцами по вороту прозрачной майки.