Раскаянье (1/1)
Юки лежала на кровати. Тело было окрававленно, авозлетолпились Ягари и Кросс. Девушка желала подвинуться, но её попытка была безнадёжной. Мышцы не слушались и любое движение приносило лишь боль.- Она потеряла слишком много крови. Это бессмысленно! - тяжело вздохнув произнёс учитель.
Кросс не намеревался останавливаться. Он сверкнул глазами и злобно посмотрел в сторону Ягари. Тот отвернулся.
- Что происходит? - еле дыша спросила девушка.
Кайен присел к Юки.- Дорогая, не беспокойся! Всё хорошо. - чуть дрожа проговорил " папа".Юки слегка улыбнулась и закрыла глаза. Тело обмякло и юная принцесса погрузилась в сон.- Ей нужны силы, пуля пролетела на вылет.
Ягари хмыкнул и оставил ректора наедине с дочкой.
- Совсем обезумил. - яростно обратился Тога к сидевшему на полу парню.Зеро сидел, закрыв лицо. Тога пнул его ногой.
- Что ты творишь? - злился учитель.
Кирию не реагировал. Время остановилось. Он посмел выстрелить в священное тело.
- Я... не хотел... - сдерживая эмоции, проскрипел охотник.
- Это ты будешь говорить Курану. Он сотрёт тебя в порошок.
Юнец не ответил. Все мысли были только о ней. Что если она не выживет? Он не простит себя за это. Зубы сжались от негодования, руки просто впивались в голову. Но что теперь можно изменить?
- Юки... - прошипел Зеро и скупая слеза, всё же выкатилась.Юноша не сдерживался. Всё это время, он сдерживался. Но чаша тоски, злости была переполнена. Эти слёзы вызвали раскаянье. Раскаянье за необдуманный поступок. Раскаянье за вечную ненависть и раскаянье за боль, которую он принёс Юки. Она не может простить его. Это ещё больше травило сердце.
- Что теперь будешь, делать? - смотря на юношу, поинтересовался учитель.
- Я спасу её... - вытерев слёзы, произнёс вампир.Он кинулся в палату и наклонившись к лицу девушки провозгласил:- Юки, прости меня! Юки!
Ректор решил уйти.
- Неужели он? - начал было Ягари.- Это расскаянье за всё, что он натворил... - ответил директор и зашагав в комнаты.Из спальни разносились жалобные стоны. Вся комната была пропитана чувствами, и эти чувства были полны раскаянья, как никогда.