Акт 2 и события после него (1/2)

Фенрис мерил шагами комнату от камина до стола. Каждый раз, подходя к столу, он подливал в стакан вина и разом выпивал его.Снова и снова перед глазами вставали картины прошлого. Снова и снова он вспоминал все издевательства этой ведьмы! Если бы была возможность, он убил бы ее еще раз, а затем еще и еще!..В бессильной злости эльф упал в кресло, издавшее при этом отвратительный скрип, и налил себе целый бокал вина. Чертово вино! Его здесь целые погреба. Уже который год оно все не кончается, будто и на него подействовала эта проклятая магия!Откинув голову на спинку кресла, он опять вспомнил последний разговор с Хоук. После того, как он убил Адриану, ему все никак не становилось легче. Даже мертвая эта гадина умудрилась отравить ему жизнь! Зачем она рассказала ему про сестру?! Зачем она это сделала?!В ярости он схватил одну из бутылок и запустил ее об стену. С дребезгом разлетелись по комнате осколки и на стене остались красноватые капли. Спустя секунду Фенрис усмехнулся.

?Чур меня! Как еще ты хочешь раскрасить стену??Мальчишеская белозубая улыбка, янтарные глаза, в которых прыгают лукавые чертики, взъерошенные черные волосы. Гаррет Хоук, несомненно, был красивым мужчиной…Фенрис никогда ничего не делал не обдумав. Всю свою жизнь он либо подчинялся хозяину, либо убегал от него и убивал тех, кого он за ним посылал. Но в тот день… В день, когда Данариус устроил эту ловушку с лириумом, неожиданно появился Хоук…

Неожиданным было не то, что кто-то придет и разберется с охотниками, Фенрис знал, что Ансо все сделает верно. Удивительным стало то, что этим кто-то оказался именно Хоук. Он подметил сразу все: и то, что охотники пришли именно за ним, Фенрисом, и то, что это все это из-за клейм. Единственное, что тогда его волновало, это то, что его обманули, но даже не смотря на это он согласился помочь. В Верхний город он пришел сразу, этой же ночью. Все что он спросил, что за человек Данариус, и узнав что он магистр, просто молча кивнул.Фенрис тяжело вздохнул и, поставив на стол пустой бокал, взял бутылку и допил остатки вина прямо из горла.

Эльф устало думал, о том каким самоуверенным тогда ему показался Хоук. Он входил в особняк Данариуса с таким видом, будто идет ужинать в таверне, а не на бой с грозным тевинтерским магистром. Еще тогда Фенрис заметил странное оружие наемника. Оно представляло с собой наполовину посох наполовину меч, украшенный янтарем и обмотанный красными лентами. Бывшему рабу, конечно, все равно, что за оружие носят наемники, которых он нанял, но он приказал себе не расслабляться в присутствии этого странного человека. Пробравшись в особняк, они не успели сделать и пары шагов, как на них накинулись духи — призраки. И тут Фенрис с ужасом осознал, что все его подозрения оправдались: столь удачно оказавшийся под рукой наемник – маг. Ловко вращая своим странным посохом, он поражал противников то острием посоха, то магией. И эта магия… обыкновенная магия огня и льда… была настолько мощной…Фенрис напряжено сглотнул, вспоминая об этом. Хоук, конечно, не пользуется магией крови, не заключает сделок с демонами, но такого сильного мага лириумный эльф видел, пожалуй, в первый, да и скорей всего, в последний, раз в жизни. Он и сам обладал магией, которая придавала ему необычайную силу, но эта магия исходила от клейм. А Хоук… он переливался магией, светился ей, так что глазам было больно, хотя может Фенрису это просто показалась.

Но тогда наемник был в последнюю очередь, а Данариус – в первую. И он удрал. Наверное, из-за того, что Фенрис отвлекся на таланты Хоук, а может он сбежал еще раньше, как только узнал, что ловушка не сработала. Как бы то ни было, Фенрис столкнулся с еще одним весьма сильным магом, с которым еще предстояло расплатиться.Забавно, но стоило сказать что-то… не очень приятное, о Хоук и магах вообще, как на Фенриса устремились сердитый взгляд гнома, и обрушилась тирада угрюмого на вид юноши, с такими же черными волосами, как и у Хоук. Такая… поддержка, со стороны спутников, этого наемника не могла остаться не замеченной.Да брат Хоук, Карвер. И еще Варрик, этот странный гном без бороды, без гномьей чести и с дурными наклонностями.Фенрис еще раз тяжело вздохнул и взглянул на ополовиненную бутылку в руке. Как странно… когда это он начал пить так много. На столе стояло еще пара пустых бутылок. Снова откинувшись в кресле, эльф погрузился в воспоминания.

Хоук много спрашивал его тогда. Подумать только этот маг назвал его симпатичным…

Фенрис поперхнулся вином, снова вспоминая, как смутился, когда Хоук так… тепло улыбнулся ему… прямо на глазах у этих двоих. Он не знал, как на это реагировать… никогда никто так искренне не говорил, что он, Фенрис, симпатичный. Но разговор на этом не закончился. Поистине, у этого человека был дар разговорить кого угодно! И в ходе этой беседы стало ясно, что Фенрис не хочет отказываться от такой поддержки. Даже мерзкая магия может быть полезна… иногда. И Фенрис предложил ему свою помощь.Вино капало на пол из опрокинутой бутылки, а Фенрис, уронив голову на руки, засыпал, вспоминая, как был рад, когда Хоук согласился.***Хоук спускался по лестнице поправляя посох на спине. Он жил настоящим. Если он будет думать о будущем или прошлом, то скорей всего разноется, как Андерс, Мерриль, Фенрис и все прочие его спутники… И тогда большой, бородатый дядька превратиться в хнычущую маленькую девочку. А это уже будет не хорошо.

Вздохнув, Хоук оглядел холл имения. Пусто. Бодан закупает руны и зелья. Сендал, кажется, где-то во дворе с мабари. Сендал и Рейн так сдружись, что все их общение сводиться к бесконечному потоку лая, как будто они и правда друг друга понимают. Мама… кажется у соседей. В последнее время она часто ходит по гостям. Значит и правда ищет ему невесту… Хоук скрипнул зубами и продолжил путь к выходу.Он знал, что со стороны выглядит этаким… мощным гигантом, в броне, с тяжелым посохом, теперь уже богатый и знатный. Мда… один раз зайдя в ?Цветущую розу? четыре года назад, он появлялся там исключительно по делу. Все эти томные взгляды, вздохи… Мужчины, женщины, молодые, старые – все видели в нем этакий сочный кусочек мяса, в который можно впиться. Даже друзья смотрели на него с некоторыми… мыслями…

?Я вас умоляю!..? — зло думал Хоук, — ?Ну не слепой же я, чтоб не видеть какими грустными влажными глазами глядит на меня Мерриль. Изабелла сразу заявила, что в ее постели мне всегда рады. И даже Андерс…?

— Аргх, Создатель, когда уже они успокоятся?В список обожателей Хоук не включал только Фенриса. Эльф смотрел на любого мага так, будто тот вот-вот броситься заковывать его в кандалы. Ну, Хоук был магом, и тут уже все ясно.

И тут Хоук остановился. Медленно развернувшись, маг отошел назад, к камину и молча, уставился в огонь. Он вспомнил Фенриса и последний разговор с ним. Тогда в подземельях работорговцев эльф нарушил слово, которое дал той магессе и убил ее. Хоука это конечно покоробило, сам он никогда не нарушал данного слова, но то что случилось потом… вместо того чтоб радоваться, Фенрис разозлился, раскричался и убежал. Все это было странно и как-то не правильно. Хоук искал Фенриса, но в ?Висельнике? его не видели, а в его поместье никого не было. Он беспокоился, что если лириумный эльф и дальше будет разгуливать в одиночестве, работорговцы его все-таки сцапают… и мысль об этом заставила кулаки Хоука с силой сжаться.

?Да что ж такое-то?? — раздраженно подумал маг.Правда, потом Фенрис объявился сам. Попросил прощенья за устроенную истерику, и объяснил, к каким зверствам прибегала эта Адриана, что б досадить ему.И Хоук пожалуй понял. В таких случаях может и допустимо нарушить слово. Один раз.

Но вовсе не странное поведение эльфа и не беседа с ним, заставили Хоука вернуться. Было что-то еще…

Такие большие зеленые глаза… и как нерешительно он отвернулся… как будто ждал, что его остановят… что его заставят вернуться… все это было так… так…

Кулаки сжались еще сильнее.— Да какого демона?! – разочарованный стон пронесся по холлу и отдался эхом под сводчатым потолком.Фенрис стоявший в нерешительности перед входом в поместье Хоуков, задавал себе один и тот же вопрос уже в сотый раз: ?Что я тут делаю??Затем, стараясь ни о чем не думать, что б треклятый вопрос не всплыл в мыслях еще раз, открыл дверь и вошел.

Тихо… и пусто. От того что все так… удачно складывается, становилось еще тяжелее.И тут он услышал звук шагов. Напрягшись он стал судорожно искать какой-то предлог или оправдание, когда шаги вдруг замедлились и навострив и без того острые уши эльф услышал восклицание: ?Создатель, когда уже они успокоятся?!?

?Они? Кто они?? — поспешно соображал эльф. Но не успел он сообразить, кто же могли быть эти ?они?, как Хоук вдруг появился в дверном проеме, ведущем в холл.

Фенрис затаил дыхание. Хоук поправлял перчатку и выглядел… еще лучше, чем обычно. Похоже, незваного гостя он не заметил, поскольку сразу, развернувшись, ушел обратно в холл и эльф последовал за ним. Встав у камина, Хоук всматривался в жаркое пламя, горевшее в нем, и огонь бросал яркие отсветы на его лицо и фигуру.

Он стоял прямо. Он всегда стоял прямо. Перед Аришоком, перед магами крови, бандитами, эльфами, стражниками… Не гордо и не высокомерно. Не так как если б кичился фигурой и ростом, умениями, вновь обретенной знатностью и прочими своими достоинствами. Он был соткан из этого: из уверенности в себе, благородства. Фенрис сразу понял, что почувствовал в Хоуке Аришок. Честь. Хоук знал, что такое честь, и Аришок это уважал. Впрочем, как и Фенрис.Сильный, мудрый, красивый… и такой недостижимый.Пока мысли стоящего на пороге эльфа скакали и путались, Хоук сжал кулаки и бросил в пустоту:— Да, какого демона?! Почему я не могу перестать думать об этом?!Сердце Фенриса забилось быстрее, так ему хотелось… и не хотелось узнать, о чем думает Хоук.— Эти зеленые глаза сводят меня с ума, хуже самой Тени…Голова Хоука поникла, он оперся рукой о каминную полку, будто весь небосвод лег на его плечи.?З.. зеленые… глаза…? — рука Фенриса сама собой метнулась к лицу, ему уже все было безразлично, — ?Может быть…?Тем временем Хоук оттолкнулся от камина и снова выпрямился. Развернувшись, он увидел, наконец, того, кто уже долго стоял и наблюдал за ним.— Фенрис?Все, бежать не куда. Больше никаких отговорок. Фенрис решительно шагнул вперед.— Я думал о тебе. Честно говоря, только о тебе и думал.Подойдя вплотную к Хоуку, он заглянул ему в глаза.— Только скажи – и я сразу уйду.Глаза, которые не давали ему покоя, смуглая кожа, желанное гибкое тело: все это рядом. Вот здесь, напротив – только протяни руку. И Хоук ее протянул.

Когда теплые пальцы легли на щеку, по телу эльфа пробежал разряд, выбив из груди дыхание, остановив сердце. А затем Хоук наклонился и в самые губы прошептал: ?Не уходи?.

Фенрис почувствовал, как теплые твердые губы прикоснулись к его губам, сначала робко, а потом с нарастающей страстью. И он ответил взаимностью на эту страсть.

?Создатель, неужели мечты сбываются?? — думал Фенрис, с силой вцепившись в плечо самого желанного из всех людей, — ?Если это сон, то пуcть он не кончается…?Обхватив лицо Фенриса руками, Хоук целовал и целовал его. Все мысли перепутались в голове. Горячие, мягкие, податливые губы – вот вокруг чего сейчас вращался целый мир.

?Как такое может быть? Я сплю? Он здесь в моих руках… и я…? — Хоук застонал и Фенрис открыл затуманенные глаза.— Хоук…

— Шшшш… — маг приложил палец к его губам, — Пойдем…Взяв за руку, Хоук повел его наверх, туда откуда, казалось, целую вечность назад, он вышел сам.

В спальню.Переступив порог, маг прижал Фенриса к стене, так что его руки оказались по обе стороны от головы эльфа.?Даже если ты захочешь сбежать, я уже не смогу отпустить тебя? — говорили глаза Хоук, когда он наклонил голову.Но это было лишнее, никто не собирался никуда бежать.Это был самый сладкий поцелуй из всех. Для них обоих он был самым значимым и одновременно ничего не означающим. Глубокий, со сплетением языков и тел, вырывающий глухие стоны из груди каждый раз, как только они переводили дыхание. Спустя мгновение маг содрал нагрудник с Фенриса, и таким же быстрым движением порвал ворот рубашки. Жадные, горячие губы провели влажную полосу вдоль клейм, не касаясь, но опаляя дыханием. Вновь обхватив лицо возлюбленного руками, маг вновь и вновь целовал губы, щеки, закрытые глаза.

Фенрис держался за стену, за Хоука, за все что угодно, что не позволит упасть. Ноги, которые ни разу не подводили во время боя, предательски тряслись и подгибались. И тут Хоук отпустил его. Фенрис прикусив губу, смотрел, как маг судорожно стаскивает с себя металлический доспех, перчатки, рубашку… не отводя пылающего взгляда. Как только он остался в одних штанах Фенрис резким движение притянул его за затылок и приник к губам…Хоук терял контроль. Магия наполняла воздух. С чем это было связано? Со страстью? С тем, что лириум, столь необходимый для магии, вживлен в тело Фенриса?Перехватив за талию, он развернул Фенриса и толкнул его на кровать. Слегка поморщившись, эльф приподнялся на локте и взглянул на Хоука.

Маг стоял над кроватью, сильный, мускулистый мужчина, настоящий защитник, и, закрыв глаза, тяжело дышал. Он никак не мог справиться с собой. Волшебные огоньки то вспыхивали, то пропадали. А огонь в камине разгорелся, так, будто не меньше Фенриса мечтал обрести свободу. Но это сейчас не важно. Не важно, как сильно Фенрис ненавидит магов, этот маг сейчас просто должен принадлежать ему. Если ему так хочется пусть спалит и эту кровать, и этот дом… но он будет принадлежать ему!Фенрис заметил, как Хоук открыл глаза, и этот пылающий янтарный взгляд заставил его взяться за полы рубашки. Нарочито медленным движением, стащив ее через голову, эльф вытянулся на кровати и заложил руки за голову, серьезно глядя на своего мага таким же пламенным взглядом.Хоук сдался. Черт с ним, с демонами, с домом, со всем прочим миром…Упав на кровать он притянул Фенриса к себе. Оставшаяся одежда полетела в сторону.Гибкость сплеталась с силой, магия сплеталась с ненавистью к ней, и многое из этого потом было забыто, но только так рождается настоящая любовь…И она одна может длиться, то несколько часов, то несколько мгновений. Это было и нежно, и страстно, и яростно, и больно, и это приводило на предел чистого удовольствия. На вершину, где не существует чувств, где души объединяются в одну и сливаются мысли, желания.Спальня. За окном поздний вечер, и яростно горит огонь в камине.Сбитые простыни и выгибающееся худое тело, каждый выдох мага сопровождался очередным стоном…— Да… еще… Хоук… — губы шепчут в полубреду имя того, кто мучает и одновременно ласкает его тело.

Клейма горят огнем, но нежные касания и теплое дыхание, гасят боль, приносят покой…Тела соединяются, как сливаются губы. Руки нежно проводят от шеи к груди и ниже по животу, осторожно, стараясь не задевать лириумные полосы…

?Как удивительно быстро он все понял? — проноситься мысль, в затуманенном разуме.Хоук наклоняется к любовнику, ловя губами каждый стон, как воздух, начиная двигаться. Ритмичные и сильные движения, вздохи, отрывки фраз… слова… так проходит миг, час, год, вечность, наполненная ими, и оба хотят, чтоб она не заканчивалась…— …Фенрис… я… я больше не могу… — но слова глушит поцелуй.Фенрис… нет больше этого имени… нет раба, который убегал от магистра… есть только свободный мужчина, который любит того, кого захочет…Дыхание становиться чаще… Маг двигается все быстрее и быстрее, уткнувшись в его плечо.И тут оно пришло… прошлое…Словно картинки, сменяющие одна другую, они всплывают перед мысленным взором.Маленькая чумазая рыжая девочка с острыми ушками плачет:

— Лито! Выходи! Я так не играю! Лито!Стройная красивая эльфийка с черными волосами, на коленях умоляет бледного изнеможденного мужчину в длинном балахоне:

-Умоляю! Это мои дети! Прошу вас, хозяин!

Высокомерное лицо мужчины искажается презрением:

— Ладно, можешь оставить себе своих щенков! Только следи, чтоб не путались под ногами…

Лицо Данариуса, насмешливое и удивленное:

— И ты пойдешь на это?

И чей-то смутно знакомый голос:— Да, хозяин. Умоляю, но только освободите их. Это все что я прошу.— Хорошо. Очень хорошо.Картинки кружатся, сменяя одна другую. Всплывают слова, звуки, движения…А потом все разом исчезло.

Погасло, и мир взорвался. Просто разлетелся, как разбитое стекло на тысячи пылинок. И разлетелась душа вместе с ним.Из груди там, где сердце, рвется крик, который не сдержать, полный разочарования… и наивысшего блаженства.***Приглушенный неровный свет ощущается через веки. Случилось что-то приятное.

Не проснувшись до конца, чувствую, что улыбаюсь… И тут же ощущаю пустоту под рукой.

?Кровать пуста. Он ушел?..? — не успеваю впасть в панику, как замечаю краем глаза тень у камина. Фенрис.— Все было так плохо? – пытаюсь скрыть беспокойство за шуткой.— Прости, дело не в этом… Это было… нормально…Значит, я не зря беспокоюсь. Увидев мое выражение лица, он пытается все исправить.— Нет, этого не достаточно… Все было лучше, чем в самых смелых мечтах.Смотрю на него. Так странно, похоже, мы оба не хотим беспокоить друг друга. Его натянутая улыбка не вызывает доверия.— Было странно делать это с другим мужчиной?Он обреченно вздыхает:— Дело не в этом, — и тут все, что он хотел скрыть от меня, изливается почти бессвязным потоком слов, —Я начал вспоминать. Прошлую жизнь. Отдельные фрагменты.

Его голос сбивается, он начинает запинаться.— Это… слишком много. Слишком быстро. Я… так не могу.Прошлую жизнь… Но как?...— Твою прошлую жизнь? Что имеешь в виду?Он хмуриться рассерженный моим непониманием. Его движения делаются резкими.— Я никогда раньше не мог вспомнить свою жизнь до ритуала. А тут были лица… слова. На какую-то долю секунды я вспомнил сразу все, — его лицо искажается внутренней болью, он отворачивается от меня, — А потом оно ускользнуло.Но я упорно не могу понять, почему он так расстроен, почему ведет себя так, будто хочет бросить меня... Мы можем сделать что-нибудь с этим… мы можем все исправить. Он вспомнил один раз, значит, сможет вспомнить навсегда.— Ты вообще хочешь, что бы они вернулись?Он смотрит на меня потерянным взглядом.— Ты, похоже, не понимаешь, как меня это расстраивает. У меня не было ничего. Я не помнил абсолютно ничего, а потом все разом вернулось… и ускользнуло.— Я не могу… — тихий вдох похожий на всхлип, заставляет меня приподняться, а затем он совершенно спокойный поворачивается ко мне, — …не могу.Я чувствую, что бледнею. Я все понял – он уходит.— Ты собираешься уйти, — это факт, а не вопрос.Слышу в ответ жалобные оправдания. Но я пойму. Я люблю его. Я должен понять.— Прости, не стоило всего этого начинать. Я просто хотел быть счастливым… хотя бы не долго. Прости.И он ушел, не закрыв за собою дверь.***Добегаю до двери поместья. Сердце сейчас остановиться от боли. Больнее, чем клейма, больнее, чем потеря воспоминаний. Никакая боль в мире не сравниться с этой.

Бегу по лестнице в комнату. Захлопываю дверь. Нет, слишком поздно, слезы уже текут.

?Ну, почему?!?Откидываюсь на закрытую дверь, сползая по ней на пол.?Почему?!?Горестные рыдания заполняют комнату.?За что?! Что я сделал, Создатель??Слезы катятся по щекам, сползая по шее пересекаясь с ненавистными клеймами.

?Я просто хотел быть счастливым, но оно настигло меня и здесь… прошлая жизнь. Данариус. Ненависть, как яд разъедает душу и тело. Проклятая магия. Проклятые маги?.Снова перед глазами это лицо. Потерянное, расстроенное, не верящее, что я ухожу. И новый поток слез и рыданий.?Как я мог?! Как мог?..?Но это вопрос, не нуждающийся в ответе.

?Я должен раздать долги. Должен отомстить Данариусу. Должен перечеркнуть прошлое, иначе я не смогу быть с ним. Не посмею любить его. Хотеть его. У меня нет такого права. Пока жив мой бывший хозяин…?Изабелла, весело напевая старую морскую песенку про хромого моряка и русалку, входила в особняк Фенриса, точно зная, что сегодня она угадает. Осталась всего пара цветов, и она угадает.Поднимаясь по лестнице, она представила себе лица Хоука и Варрика, и всех прочих, когда она расскажет завтра в ?Висельнике? какого цвета белье носит Фенрис и как он мило при этом покраснеет, совсем как Себастьян, а потом, пожалуй, переключиться на Хоука…Но не успела она подойти к двери, которая, кстати, была закрыта, что очень странно, как услышала приглушенные рыдания, всхлипы, невнятное бормотание…Застыв девушка пару минут размышляла, а потом, прикусив кулачок, на цыпочках выбралась из дома.

Закрывая дверь особняка, она расстроено вздохнула, похоже, что завтра в ?Висельнике? рассказывать истории будет снова Варрик. Нет, определенно, Хоук плохо на нее действует…***Нет, ему все это определенно не нравилось.

Стражница снова попала в историю. На этот раз она, видите ли, ?влюбилась?. Это слово словно колючка царапалось, даже когда он произносил его мысленно.Хоук. Идет впереди такой спокойный, сдержанный. Он приходил. Пытался поговорить. Фенрис не помнил, как смог пережить это. Хоук приходил к нему… хотел… даже думать об этом так больно, что хотелось кричать…Рядом идут Изабелла и этот одержимый. Довольный мерзавец, и эльф знал, чем он так доволен. Уже на следующий день все знали, что случилось. Это было просто… невероятно гнусно. Вряд ли Хоук сам рассказал всем, он слишком благороден для этого. Скорей всего Изабелла… Фенрис со злостью посмотрел на пиратку. Круглые бедра раскачиваются, походка уверенная и вместе с тем соблазнительная. Да, она нравилась бы ему… раньше. Но у нее слишком длинный язык… в плохом смысле.Повернувшись, он заметил, что Андерс пристально смотрит на него.— Чего тебе?

— Даже не представляю, что Хоук в тебе нашел.Похоже, что Хоук, решил проигнорировать этот диалог.— С этим покончено. Забудь.Андерс, кажется, удивлен.

?Так он не знал или решил проверить??— Ну, по крайней мере, у него есть вкус…— Тут не над чем смеяться. Уйти от него было самым трудным решением в моей жизни.Изабелла закатила глазки и сделала недовольную гримаску.— Может, хватит уже, а? Грызетесь, как два кобеля из-за течной сучки…Вообще-то Фенрис не собирался ничего больше говорить, но раз уж Хоук молчит, то придется высказаться ему.— Мы говорим о Хоук, не о тебе.Пиратка похлопала глазами и надулась.***Фенрис сидел в кресле, положив ноги на стол, и мерно раздумывал о том стоит ли открывать вторую бутылку того вина, которое он недавно увидел в погребе… Хотя за сегодня это была бы не первая открытая бутылка, но вторая выпитая. Уж очень сильно ему нравилось швырять их об стену. С хрустом потянувшись, он встал и направился к окну. И в этот момент в дверном проеме показался Хоук. Один. Странно.