6. Новая любовь (2/2)
Его истерика мне уже порядком надоела и я, естественно, зарычав, резким движением скинул его руки с плеч и сам уже вцепился в его футболку, валя парня на диван и прижимая его всем своим весом.- Забываешься, Куросаки. Я хоть и пришел сюда с миром, но таким своим поведением ты можешь быстро нарваться и на войну, - шипя все это прямо в лицо притихшему рыжему, я был скорее похож на змею, чем на пантеру.
Как ни странно это подействовало, и он успокоился. Только этот факт порадовал меня ещё меньше, чем его недавняя истерика. Вместе с удивлением, непониманием и легкой паникой из глаз бывшего шинигами исчезло… всё… В ореховых глазах не было ни страха, ни злости или ненависти, ни решимости, ни уверенности, ни даже… тепла, с которым он обычно смотрел на своих друзей. Я, конечно, понимаю, что я ему не друг, но там не было даже отголосков этого чувства. В его глазах больше не было ничего. Они даже показались мне пустыми и какими-то холодными… Нет, не это я ожидал найти здесь! Пусть у него больше нет силы – плевать! Но тот огонь, который заставил меня его ненавидеть, та самоуверенность, которая заставила меня выжить и прийти за ним… Где все это?! Где всё то, что я хочу в нем уничтожить?! Где?! Я! Только я имею право это сделать! Я и никто другой!От охватившей меня злости и даже бешенства я громко зарычал, тряхнул парня ещё раз и, вскочив с дивана, заметался по комнате.
- Что тебе нужно, Гриммджо?
Тихий голос даже не сразу заставил меня обратить на его обладателя внимание. Куросаки сидел в углу дивана, обняв ноги и положив свою всё ещё лохматую голову на колени. Его пустой взгляд совершенно не выражал никакого интереса к ответу на заданный им же вопрос. Ксо, да что с ним случилось? Неужели он так подавлен только из-за того, что потерял силу?- У меня больше нет силы шинигами, я не могу с тобой подраться. Ты ведь за этим пришел.Теперь это был даже не вопрос. Просто констатация факта. В принципе, для меня это даже хорошо – ничего другого он от меня не ждёт, значит, добиться своего будет даже проще. Только вот теперь прежде, чем его уничтожить, мне нужно вернуть жизнь в его глаза. Что-то мне это напоминает… Жаль только, что рыжая девчонка тут теперь уж вряд ли поможет. Хотя…- Где твои друзья? – полностью проигнорировав его вопрос, я начал прощупывать почву.
Куросаки как-то слишком грустно усмехнулся и, отвернувшись, уставился в окно.- Они ограждают меня от прошлого, – мне показалось или безжизненные глаза чуть блеснули в лучах утреннего солнца? – Стараясь не напоминать о нём своим присутствием в настоящем.Парень чуть тряхнул головой и, поднявшись с дивана, направился на кухню.- Чай будешь?Блять, только не эта отрава! Мне еще после той, которую я пил ночью не полегчало… Но прежде, чем я успел ответить, мой желудок предательски забурчал, выдавая информацию о том, что он не то что от чая, но и от бутербродов не откажется. Рыжий просто кивнул и начал копошиться на кухне.
- А как же та рыжая девчонка? У вас вроде что-то было, – новость о том, что друзья его избегают, меня немного шокировала. Сам я, конечно, не в восторге от дружеских отношений, но… Они же тут все другие… А он им столько раз жизни спасал, жертвуя своей при этом. Странно как-то. Оградить его хотят? Какой-то слишком жестокий способ. Они же для него были важнее всего, защищать их было целью его жизни. Эти уроды просто бросили его? Что-то мне не верится…
От этих мыслей я как-то невольно сжал кулаки.- Мы друзья. Иногда общаемся по телефону – после окончания школы все разъехались в разные стороны.
Грусть из голоса ушла, придав ему немного мягкости и тепла. Значит, всё не так уж плохо. Не бросили, просто пути разошлись. Легче от этого мне не стало – мой план рушился на глазах, и я просто не знал, что делать.
- Садись, – на столе появилось две чашки с дымящимся напитком и тарелка с бутербродами. – И расскажи, наконец, что ты здесь делаешь, почему Урахара дал тебе гигай, и зачем ты пришел ко мне?Сдавшись в рабство своего желудка, я уселся на стул и притянул к себе гадкое пойло, которое в этот раз почему-то приятно пахло. Наклонившись ниже к чашке, я принюхался к темной жидкости и осторожно отхлебнул через край. Тепло сразу же наполнило всего меня, медленно разливаясь по каждой венке от ушей до кончиков пальцев. Чуть горьковатый вкус крепко заваренного напитка приятно разбавился легким послевкусием каких-то трав или ягод – я не успел уловить, – оставляя после себя только одно единственное желание – потянуться за следующим глотком.
Куросаки наблюдавший эту картину моего нового знакомства с чаем, чуть насмешливо фыркнул и принялся за первый бутерброд.- Ты прям как кот, которому впервые дали сливок.
В то утро я в него влюбился. В чай. Но только в тот, который мне заваривал бывший шинигами.