mantra. (1/1)

Одна и та же заезженная мелодия, неприятный запах сигарного дыма и озлобленный Мино, готовый сожрать одним только взглядом. В прочем, всё как всегда. Совсем ничего нового, совсем ничего не меняется, оставляя у Ханбина в подсознании неприятный липкий след. Стриптизер надеется, что Сынхун скоро придет, иначе Кима здесь просто убьют. — Ты, блять, даже не додумался послать его нахуй? — голос Мино звучит рассерженно. Тембр и слова раздражают, а желание уйти растет с каждой минутой, — Если из-за твоих проколов он потеряет к тебе интерес, я лично размажу тебя по стене. — Но ведь...— Завали, Ханбин. Сильная пощечина заставляет заткнуться, поджать губы и почувствовать легкое головокружение. Мино ведет себя слишком жестоко, его быстрая смена настроения раздражала всех. Сейчас он злой, а через пару секунд уже плачет тебе в жилетку. И что с ним делать в таком случае? — Ты думаешь, я тебя выбрал просто потому что жопа у тебя отличная? — его дыхание чувствуется на Ханбиновской щеке, и младший боится повернуть голову в его сторону. Боится столкнуться с Минхо взглядами, носами, телами, — Ты, сука, должен был играть у него на нервах и диктовать свои условия...— И диктую. — перебивает того Ханбин, сводя брови и продолжая смотреть в сторону. Щека горит то ли от удара, то ли от чужого пара, выходящего из носа. — Ох, да неужели? — Сон наигранно удивляется, разглядывая лицо своего работника и хмуря брови, — Ты выдвинул ему наши требования? — Ещё слишком рано, он...— Мудак. — сильная ладонь крепко сжимает челюсть, возвращая голову БиАя в исходное положение и смотря тому в глаза. Он напуган; Мино усмехается, — Тебе напомнить, что ты просто тупая шлюха и ничего тут не решаешь? — Отойди. — Ханбин резко сдергивает мужскую руку со своего лица, но тут же его горло сжимает другая рука, вбивающая его головой в твердую поверхность лакированного стола. У Ханбина хрустит спина. — Послушай, мальчик, тебя давно никто не ебал? — мышцы на ногах сводит от неудобного положения, БиАй проезжается спиной по столу, сбивая головой стопку каких-то бумаг и светильник. Минхо душит его слишком сильно, его настроение снова меняется, с агрессивного на недотраханное, чем пугает Бина сильнее, чем когда-либо. Где там, блять, потерялся Сынхун? Валяться на огромном столе начальника - такая себе прерогатива. Ханбин пытается убать руку старшего со своей шеи, но тот лишь давит сильнее, заставляя стриптизера расслабиться. И когда воздуха критически не хватает, глаза начинают закатываться а тело поддается на любые действия. Мино убирает руку с горла, давая Киму насладиться кислородом, а в это время его ладони удобно устраиваются на штанах, стягивая их одним рывком. Ханбин даже не сопротивляется. Нет ни сил, ни надежды. — Ты, кажется, отвык от нормальных мужиков. — усмехается начальник, оголяя кожу и снова стаскивая Ханбина со стола. Младший покорно поднимается, позволяя развернуть себя спиной и даже ударить носом об блядский стол. БиАй чувствует, как холодная красная жидкость принимается вытекать из носа, капая на стол начальника и просачиваясь в приоткрытый рот. Ханбин жмурит глаза, когда сильный шлепок по заднице эхом отдается в ушах. Отвратительно. Мужская рука с силой давит на затылок, сжимает волосы, перехватывая их время от времени. Пах старшего упирается Ханбину в задницу. Спасибо, Господи, что штаны ещё на этом гандоне. — Блять, Минхо, какого хуя? Спасательный хлопок двери заставляет младшего поверить в существование Бога, расслабленно выдохнуть, зажав истекающий кровью нос своей рукой. Сынхун отталкивает Босса от избитого и ментально выебанного парня, с силой давя тому на плечи. — Где таблетки? — Хун смотрит тому в глаза, хватая его за воротник, — Минхо, где твои таблетки? — В дальнем углу, нижний шкаф. — усмехаясь, говорит парень, после чего Ли сразу же стартует в сторону дальних шкафов. И стоило Ханбину натянуть штаны, как в лицо ему снова прилетел кулак, на этот раз в челюсть. — Мы с тобой не закончили...— Нет, вы закончили! — орёт старший, пытаясь найти нужную банку, — Сон Мино, отойди, блять, от него!Он кусает Ханбина прямо за губы, пытаясь разодрать их до крови. Неужели тебе мало того, что Бин харкает кровью, которая хлещет из носа? Минхо прижимает к себе, мнет ягодицы, целуется рвано и нагло, да так, что у БиАя слезы на глаза наворачиваются. — Сука, мудак, тут нет твоих сраных таблеток! Тот, усмехаясь, отстраняется от губ стриптизера, облизывая его кровь, что осталась на собственном лице. — Тогда посмотри в этом. — он указывает пальцами на совершенно рандомным шкаф, позволяя Бину понять, что даже Сынхун тут бесполезен. Поясница горит от того, что её с силой вжимают в стол. Ханбину хочется убежать, когда одной рукой Мино оттягивает волосы назад, а второй берет запястье Ханбина, кладя себе на член. — Сожми. — мальчишка покорно сжимает, прикрывая глаза и стараясь перевести дыхание, — Поработай для меня руками. Будь хоть чем-то полезен. Его усмешка вызывает только чувство ненависти и отвращения. БиАй молит всех Богов, молит Сынхуна найти эти блядские таблетки в огромном кабинете с кучей шкафов. Он медленно надрачивает член начальника через ткань штанов, слушая его стоны и чувствуя, как его ладони с силой сжимают ягодицы. Там останутся синяки. — Быстрее, блять. — рычит тот, кусая Ханбина в шею, тем самым принуждая жалобно простонать. Сынхун стонет тоже, скорее, вымученно, потому что блядского препарата нет нигде, — Вот так, молодец... Тот довольно хрипит на ухо, вжимаясь в руку младшего и носом водя по его шее. У Ханбина онемело всё тело, а желание жить куда-то испарилось. Кровь стекает на собственную одежду, на чужую одежду тоже, но никого это, кажется, не интересует. Минхо стонет в последний раз, убирая руку Бина и переводя дыхание. Кажется, на сегодня он закончил. — Пошёл нахуй. — Бин грубо того отталкивает, зажимая нос руками и глядя на мудака, — Надеюсь, тот, ради кого ты всё это устроил, никогда тебе не даст. — Ханбин, завали ебальник. — огрызается Хун, хватая Минхо за плечи, — Ты его только злишь. Начальник скидывает с себя чужие руки и снова оказывается максимально близко к Бину. Они смотрят друг в другу глаза, никто не собирается уступать. Один из шкафчиков стола с характерным звучанием открывается и пальцы уверенно достают нужную банку с лечебными препаратами. Вот же сука... — Мне и правда не по себе. — тот резко захлопывает дверцу, заставляя оставшихся парней дернуться на месте. Сон отходит от Ханбина, закидывая себе в рот пару таблеток и хватая воду, что стоит на небольшом столике по середине комнаты. — Иди домой, Ханбин. — тихо говорит Сынхун, смотря на того с некой жалостью, — Возьми выходной на пару дней. Тот слабо кивает, тут же выскакивая из кабинета. У Ханбина вся одежда в крови, всё лицо в крови, все тело в синяках и вся жизнь куда-то в пизду. Вот и поговорили с любимым начальником. Ебаный биполярник.***Холодный морозный ветер вообще не ебёт. Похуй, есть он, нет его, Ханбин несется домой, игнорируя людей, слабый моросящий дождь и скользкие дороги. Он вытирает нос тыльной стороной ладони, слабо им шмыгает, чувствуя, как тот неприятно побаливает. Мино нехило так его приложил. БиАй правда уже долгое время надеется, что когда-нибудь тот закинется своими сраными таблетками до самой смерти. Мино Ханбину отвратителен. Он страшный человек, у которого в голове всё по щелчку. Единственное, что иногда притупляет грёбанную активность работы его головного мозга, так это наркотики. Мино под ними чаще, чем Ханбин под одеялом в собственной кровати. И это раздражает тоже. Он был отличным парнем до всех этих всратых психологических болезней и огромной кучи наркотиков, по словам Сынхуна. Но не по словам Джевона. БиАй останавливается по середине улицы, вглядываясь в огромную толпу рядом с собственным домом и замечая среди них полицию. Люди в форме расталкивают репортеров, ханбиновских соседей и просто прохожих, что продолжают смотреть куда-то вверх. Поднимая глаза, стриптизеру хочется оказаться снова в кабинете у Мино и пережить всё это ещё тысячу раз. Или просто сделать так, чтобы Мино его там прикончил, потому что...— Ханбин? — голос подбежавшего Чживона не заставляет вынырнуть из груды пессимистичных мыслей. БиАй смотрит на окно собственной квартиры, из которого виднеется дым и огонь, — Слава Богу ты жив, Господи, Ханбин. Младшего трясет от злости, от боли, от тоски и от холода. Бобби обнимает слишком крепко, сдавливая болящую поясницу и заставляя Бина недовольно визгнуть. — Что... что с тобой произошло. — то разглядывает стриптизера, у которого в голове только одно. У него дома пожар. У него дома кто-то был. Его дом кто-то поджёг. Значит, они могли увидеть это. — Чживон, мне... мне надо домой. — Бин стартует в сторону своей квартиры, но не делает он двух шагов, как его останавливает сутенёр. — Нет, ты с ума сошёл?! — тот повышает голос, крепко сжимая запястье младшего и дергая его на себя, — Ханбин, там пожар, тебе туда нельзя. — Но куда мне тогда... — голос дрожит, а глаза не могут перестать разглядывать сгоревшее окно, из которого все еще виднеется огонь. — Пойдём ко мне. У меня есть место, кровать для гостей. — голос старшего успокаивает совсем немного. Благо, паспорт, деньги, телефон и ключи у Ханбина с собой в рюкзаке. Но всё остальное... Никто его не спрашивает. Парня просто уводят, хотя он даже не может отойти от состояния шока. Что это, блять, за пиздец? ***— Кто это с тобой сделал? Голос Чживона пугает. Он звучит серьезно и грубо, когда сняв верхнюю куртку, Ханбин натыкается на его взгляд, установленный прямиком на окровавленную толстовку. С носа накапало. — Это неважно. — тихо отвечает тот, вытирая нос рукавом и чувствуя, как ссадит поясницу. — Нет, блять, это очень важно. — старший в секунду оказывается рядом, разглядывает лицо, одежду. Ханбин видит, как трясутся его брови, изучая побои, — Это был тот парень из клуба, да? Это был он? — Чживон, перестань. — чувствуя, как ладони старшего ложатся на шею, Ханбин тут же одергивает их. Старший хмурится, — Всё нормально. Просто дай мне проспаться. — Джевон, принеси мне чистую одежду! — Бобби повышает голос, зовя знакомого мальчишку. Теперь очередь Ханбина хмуриться. — Что он тут делает? — Живет. — спокойно отвечает Ким, протягивая гостю руку, — Пойдём, я покажу тебе ванную комнату. Помоешься, поешь, ляжешь спать. Я постираю твою одежду, завтра сходим в полицию, хорошо? Излишняя забота. Это настораживает. Чживон не похож на того человека, который когда-либо кому-либо помогал. — Хорошо. У Чживона роскошный дом. Конечно, БиАй убедился в этом и в прошлый раз, проторчав в коридоре буквально тридцать секунд. Но сейчас он видит всё в полном формате. Скульптуры, красивые архитектурные вырезки, мраморные полы и даже картины. Ханбин ожидал какой-нибудь фонтан в туалете, но Бобби решил обойтись просто дорогими предметами быта. — Проходи. — только когда Бобби убирает руку с талии, до Ханбина доходит, что она там вообще была. Младший кланяется, слабо улыбаясь гостеприимному парню. За его спиной появляется Джевон и улыбка пропадает с лица, когда Бин замечает чистую одежду в его руках. — Куда положить? — тот вопросительно смотрит на Бобби. — На стиральную машину. — кивает Вон, — И аптечку мне в комнату принеси. — Хорошо, хозяин. — улыбается Чон, и БиАй готов сквозь землю провалиться. Какой, нахрен, хозяин? Бобби испаряется в коридоре, а Джевон остается, под предлогом помочь разобраться с душем. Да уж, с таким навороченным душем действительно понадобилась бы помощь. Как только дверь за Воном закрывается, Ханбин, никого не стесняясь, стаскивает с себя грязную одежду. — Мать твою, что произошло... — старший перепуганно дергается, когда видит нехилый след от удушья на шее и огромный синяк на пояснице, — кто это был? — Мино. — поджав губы, сообщает парень. Он стягивает с себя штаны, а после поворачивается к Вону, щуря глаза, — Это ведь ты меня слил? — Что мне оставалось? — Крыса. — Пиздабол. Молчание повисает в комнате, а Джевон принимается настраивать душ. Младший раздевается до гола, закидывая всю одежду в стиральную машину. Чего там Джевон не видел? У них со старшим непонятные отношения. Они не любят друг друга, они не ненавидят друг друга (хотя в последнее время это сложно утверждать), они просто есть, просто знают друг о друге практически всё. Практически. Ханбин остается один, забираясь в горячий душ и облегченно вздыхая. Приятные капли воды обволакивают худое тело, парень смывает с себя касания Мино, он трёт слишком сильно, заставляя кожу покраснеть. И закрывая глаза, он видит его злющее лицо, он видит свою горящую квартиру и слышит это тупое ?пиздабол?. Ханбин и правда пиздабол, раз думал, что проворачивать свои личные дела за спиной у сурового Босса - хорошая идея. Горячий душ сменяется полотенцем. БиАй рассматривает себя в большое зеркало. Красный след на шее, чуть опухший нос, синяк на челюсти. Синяк на пояснице и два синяка на ягодицах. Мино никогда таким не был, в последнее время он становится только агрессивнее. Бин готов придушить Джевона. Кто надоумил его притащить свободную домашнюю белую майку и серые шорты по колено? Кто надоумил его работать у Чживона вообще? Наверняка Сынхун. Ебаный Сынхун. Ебаный Мино. Он тихо выходит из ванной комнаты, на одних носках крадясь к выходу - там где-то был брошен собственный рюкзак. — Иди сюда, Ханбин. — парень дергается, когда голос в одной из комнат зовет гостя. Стриптизер поворачивает голову - Чживон. Он так же замечает свой рюкзак, понимая, что Бобби хитрее, чем хочет казаться. Младший проходит внутрь комнаты, садится на кровать, потому что у Вона аптечка. Правда, зачем она Ханбину - непонятно. Старший достает какую-то мазь. БиАй смотрит на того с подозрением. — Сам сможешь или тебе спинку помазать? — тот улыбается, стараясь разрядить остановку. Бин смотрит в его добрые глаза и слабо улыбается в ответ. Ладно, Бобби, тебе хочется доверять. — Я сам смогу. — отвечает гость, замечая, как улыбка слезает с чужого лица. Нет-нет-нет, это ведь было единственной приятной вещью сейчас, — Но будет лучше, если ты мне поможешь. Если тебе не сложно. — Конечно не сложно. — улыбка снова расцветает на его лице, и старший садится чуть ближе, открывая упаковку с мазью и выдавливая немного себе на палец, — И всё же, что произошло? — Это был тот парень из клуба, да. — кивает младший. Бобби касается пальцем носа, заставляя почувствовать неприятную боль, — Мы с ним расстались. — Вы встречались? — Бобби хмурится втирая лечебный препарат в набухшую кожу. — Да. Он избил меня потому что я его бросил. — убедительнее за эти пятнадцать минут в душе БиАй не смог придумать ничего. Кажется, Чживону больше и не надо. Губы старшего аккуратно касаются носа. Он чмокает покрасневшую кожу и Бин почти не чувствует боли, он чувствует крайнее смущение. Бобби слишком нежный с ним. — То есть, ты был в отношениях, когда я тебя поцеловал? — он снова намазывает крем на пальцы, в этот раз касаясь синяка на челюсти. — Во-первых, это я тебя поцеловал, — начинает Ханбин, вызывая милую улыбку на лице напротив, — А во-вторых, да. Ты не один был в отношениях на тот момент. — Ты знаешь о Чжинхване? — Чживон чуть мрачнеет, заканчивая с челюстью и целуя её тоже. Теперь его взгляд падает на шею. — Все из нашей сферы знают. Каждый хочет быть на его месте, Бобби. — Ханбин чуть откидывает голову назад, позволяя намазать свою шею тоже. От прикосновений Чживона у стриптизера мурашки по коже. Особенно, когда он касается губами, снова аккуратно целуя, — Что ты... зачем ты делаешь это? — Поверь, это самый действенный способ лечения. — улыбается тот, выдавливая мазь на пальцы снова, — Сними майку. Ханбин кивает, послушно подцепляя её пальцами и оставляя ту на кровати. Он неуверенно ложится на кровать, открывая Киму вид на свою поясницу. Холодные пальцы, нежно отлаживающие покрасневшую кожу, заставляют Ханбина прогнуться в спине, задержав дыхание. Приятные касания вызывают мурашки. Чживон целует поясницу тоже. Его пальцы касаются резинки домашних шорт, и Бин останавливает его руки. — Что ты...— Джевон рассказал мне, где у тебя побои. — вот же крыса поганая, думает младший, тычась лбом в мягкую подушку. БиАй убирает свои руки и приподнимает таз, позволяя стянуть с себя шорты. Чживон сначала не трогает. Ханбина это пугает. — Я убью его. — его голос пугает ещё сильнее, заставляя слезы скопиться в уголках глаз. Бобби, почему ты делаешь всё это? — Серьезно, я убью его, Ханбин. — Успокойся. — Он насиловал тебя? — этот вопрос будто застает врасплох, заставляя Ханбина зажмурить глаза. Пара слез все же беззвучно падают на простыни, — Блять, Бин, он тобой пользовался?— Нет, этого не было. — уверенно заявляет младший, когда дрожь всё же унимается, — Мы просто... он... я... неважно. Пальцы касаются чувствительной кожи, втирают мазь, а после БиАй чувствует два легких поцелуя в каждую ягодицу. Лицо непроизвольно краснеет. Ханбин чувствует язык Чживона на своей пояснице. Старший ведет им вниз, до самого колечка мышц. Бин прогибается в спине, но сразу после понимает - так нельзя. Он не может. — Чживон, пожалуйста, не надо... — голос дрожит и это с абсолютной точностью отпугивает сутенёра, заставляя его отодвинуться и прекратить ласки, — Я не могу, ты не понимаешь. — Я всё понимаю. — Нет. — Ханбин отрицательно качает головой, натягивая на себя домашнюю одежду обратно, — Я не могу. Я хочу, но...— Знаешь, Ханбин, что удалось спасти из твоего дома? Бобби смотрит прямо в глаза. Он спокоен, а эта чертова полуулыбка заставляет сердце забиться чаще. Быть не может...— Я забрал всё, что пожарники успели спасти. Этого было не так много, но... Тот совершенно спокоен, а у Ханбина не хватает воздуха в легких. Нет, пожалуйста, только не это. Боже, только бы Чживон не знал. Только бы Чживон не...Старший поднимается с кровати, обходя её и открывая свой шкаф. БиАй не смотрит в его сторону. Он прожигает взглядом пол, чувствуя, как горит тело. Чживон возвращается обратно. Одежда летит на кровать, падая прямо перед лицом Ханбина. Младший прикрывает глаза. Блять...— Ханбин, всё нормально. — ладонь Чживона ложится на волосы, но легче от этого не становится. Он в курсе, — Ты называешь себя натуралом, но при этом встречаешься с парнями. Ты не разрешаешь мне касаться твоего члена, но при этом позволяешь трогать задницу. Ты вне дома обычный парень, а дома ведешь себя, как...— Я девушка. — слова даются с особым трудом, голос дрожит, а все тело трясется. Глаза открываются, разглядывая личную женскую одежду, парики, украшения и косметику. Младший поднимает взгляд на Чживона и смотрит стыдливо. Ханбину правда стыдно, — Это не моё тело, оно мне не подходит, Чживон. Я, я чувствую себя женщиной. — Я понял. — тот кивает, слабо улыбаясь и протягивая Бину парик, — Наденешь для меня? БиАй смотрит на старшего со всей серьезностью. Он не видит насмешек в глазах напротив, он видит только крайнюю заинтересованность. И БиАй берет в руки протянутый парик, находя среди остальных вещей сетку для волос и поднимаясь в сторону зеркала. Он убирает свои волосы. Смотрит на себя, разглядывая намазанный кремом нос, что опух и покраснел. Ханбин приоткрывает рот, вдыхая будто целый мир, стоит парику оказаться на голове. Он парой робких движений привычно его поправляет, разглядывая себя в зеркало. Так намного лучше. Приятные ладони Чживона касаются боков, а его теплое тело прижимает Ханбина к себе. Бобби целует его в плечо, затем в щеку, а затем его взгляд устремляется в зеркало. Ханбин улыбается. Совсем не так, как обычно. Более искренне и женственнее. Ему эта нежность к лицу. Ханбину, если честно, всё к лицу. — Спасибо. — младший говорит это шепотом, поворачиваясь к Чживону лицом и касаясь его лба своим, — Господи, Чживон, ты не должен был обременять себя этим... — Ты такая красивая. — его слова заставляют сердце пропустить удар. Бин отрывается от его лба и смотрит прямо в глаза. Ладони ложатся ему на шею, притягивая ближе и аккуратно чмокая в губы. Сейчас Ханбину страшно делать больше.Чживон знает. Знает теперь только он. Ханбину стыдно, страшно, неуютно и непривычно. Но с другой стороны, крепкие руки приятного мужчины, который смотрит прямо в глаза, улыбаясь...— Моя потрясающая девочка.