1 часть (1/1)
- Мне надо выпить.Эту фразу дьяволёнок слышал постоянно. И после пробуждения Джека, и во время обеда, и после его прихода с работы, и после очередной открытой печати. Если у детектива выдавалась свободная минутка, в эту минутку он обязательно брал в руки алкоголь. Весь дом был буквально завален бутылками, и это не смотря на то, что с появлением Люциуса МакГаффин старался держать себя в руках. Мужчина даже стал проводить генеральные уборки время от времени, но это все равно не спасало. То и дело сын Люцифера задевал пустые сосуды, разбросанные в столовой, на кухне, в кабинете и даже в ванной. Надо сказать, ему это начало порядком надоедать.Во время очередного похода в магазин, когда двое спутников закупили все необходимое, Люциус услышал ненавистную ему фразу:- И пару бутылок темного, будете добры.Милая продавщица кивнула, и моментально достала из под прилавка пару бутылок из коричневого стекла. Но когда она хотела протянуть их МакГаффину, вместо этого она на секунду застыла, а потом под удивленный взгляд детектива повернулась к мусорному баку и выпустила тару из рук. Оба сосуда с дребезгом полетели в урну. От шума продавщица словно очнулась, как от транса, и отпрянула к прилавку. - Божечки, - прошептала она, явно находясь в шоковом состоянии, - Как так могло получиться? Джек, прости меня ради Бога, я сейчас же принесу другие...- Не стоит, - остановил её детектив, покосившись на Люциуса, - Я думаю, что обойдусь сегодня без этого. И ты не переживай - я оплачу эти бутылки.Женщина начала его благодарить, но он почти её не слушал. Зато он четко увидел, как мальчик отпускает продавщицу из своего контроля и медленно переводит взгляд на него. Лицо парня как всегда было спокойным, а вот но глаза выдали удовольствие от произошедшего спектакля.Дома за ужином приятели не обронили не слова. Между ними повисло очень неловкое молчание, которое отчасти возникло из-за трезвости мужчины. Когда он был слегка пьян, то всегда что-то болтал: спрашивал у Люциуса о его прогрессе в открытии свитка (хотя тот никогда и не отвечал), рассказывал ему об обстановке в городе, а иногда вспоминал какие-нибудь истории из своей жизни. Дьяволёнок всегда внимательно его слушал, и зачастую они засиживались до поздна, даже когда уже оба поели. Но сегодня без алкоголя Джек не знал, как начать разговор. Ему и не хотелось говорить, но молчать не хотелось больше.- Зачем ты так сделал в магазине? - спросил МакГаффин, - Во-первых, тебя могли увидеть. Во-вторых, ты тратил свои силы в пустую. А в-третьих... - он замялся, - Ты же понимаешь, что я могу зайти туда в любой момент и купить что захочу?Люциус без тени эмоций на лице ел свою порцию. Он даже не посмотрел на Джека. И от этого тому стало ещё больше не по себе. С тяжёлым вздохом он вышел из-за стола и облакотился на барную стойку, встав к Люциусу боком. - Ты знаешь, почему я пью? - спросил Джек.Ребенок никак на это не отреагировал, даже глазом не моргнул. Он как будто думал о чем-то своем, но мужчина был уверен, что он его слушает.- Хотя что я спрашиваю,- ответил сам себе детектив, - Конечно знаешь. Ведь ты уже изучил все бумаги в доме, не так ли?На этот раз дьявольский мальчик соизволил повернуть голову к рассказчику и посмотреть в его глаза. Однако сам Джек поспешил взгляд отвести, опустив голову.- Я ещё не до конца отошёл от потери. И поверь мне, раньше я пил куда больше, чем сейчас. Не пойми меня не правильно, но одно дело - это смотреть на фотографию, стоящую на полке, и совсем другое - видеть перед собой ребенка как две капли похожего на моего сына. Ты такого же возраста, как и он, его одежда идеально тебе подходит, и характер у вас схожий... Наверно нехорошо сравнивать тебя с ним. Но знаешь... У Джека комок стоял в горле, и ему было очень тяжело говорить. Он даже не знал, слушает его Люциус или нет. Ему просто было необходимо высказаться. Он столько лет держал в себе боль утраты семьи, и ему казалось, что если он не откроется хотя бы своему юному другу - он не откроется уже никому.- Я не смог спасти его, Люциус... Он погиб на моих глазах. Мой Дрю... Он не заслужил такой участи. Я не смог его спасти. А если я не смог спасти его, - детектив сглотнул невидимый ком в горле, - если я не смог спасти своего сына, который был обычным мальчиком, то разве я смогу спасти тебя, сына Дьявола?Если бы не ребенок, МакГаффин бы точно заплакал. Сердце сжалось, будто тысячи иголок одновременно вонзились в него, и старались разорвать на мелкие кусочки. Джек прикусил губу, стараясь заглушить физической болью душевную. Все его мысли смешались в голове и словно ураган вертелись там, не давая сконцентрироваться. Он много думал о смерти сына, о будущем Люциуса, о своем предназначении в жизни. Он боялся, что он - не тот, кто должен быть рядом с маленьким дьяволом. На эту роль подошёл бы Габриэль, или даже Люцифер, но точно не обычный смертный, на счету у которого уже есть одна детская жизнь. МакГаффин - не защитник, и никогда не сможет им стать. И если Люциус это осознает... Джек снова останется один. Из водоворота черных мыслей детектива извлёк звук отодвигающегося стула. Мальчишка наконец доел, и понес грязную посуду в раковину. В отличии от своего старшего приятеля, Люциус отличался аккуратностью и чистоплотностью - так воспитали его Вагнеры. Поэтому посуду он мыл всегда сразу, даже если просто попил воды из стакана. Но в этот раз этот процесс создал иллюзию того, что Люциус хочет подольше задержаться на кухне. По крайней мере, Джек на это очень надеялся. Он смотрел, как Люциус подставляет стул, как пробует температуру воды, как намыливает губку, как тщательно натирает тарелку, как вытирает ее досуха, как ставит её в шкаф. Мужчине не хотелось не о чем думать - хотелось просто смотреть на мальчика и наслаждаться мимолётным чувством домашнего уюта. И конечно, ему хотелось выпить.Наконец, посуда была вымыта, и стул вернулся на место. Поправив предметы мебели, что бы они стояли ровно, Люциус повернулся к детективу. И наконец их взгляды встретились. Наверно, по лицу МакГаффина можно было увидеть все, что творилось в его душе. Да он и не видел смысла это скрывать - мужчина был уверен, что мальчик умеет читать мысли. Если захочет, конечно. Лицо ребенка оставалось таким же спокойным и невозмутимым, как и всегда. Но его черные глаза, которые были зеркалом его эмоций, волнительно смотрели в карие. И МакГаффину показалось, что в них он прочитал сочувствие к положению детектива. Люциус умнее его, умнее всех в Уинтер-Хилл, умнее любого ныне живущего смертного. И уж он то все понимает.- Я не знаю, чем заглушить свои раны, кроме как алкоголем, - честно и бесполезно признался Джек.Люциус потупил взгляд, словно не зная что ответить. Хотя ответов и не требовалось - они оба все понимали даже без слов. И им обоим было неспокойно на душе от этого понимания. Постояв так немного, дьявольский сын одарил своего сожителя тяжёлым взглядом и отправился в свою комнату. Дверь за ним захлопнулась, и Джек опять почувствовал себя одиноко. С минуту он стоял, уставившись на дверь, а затем тихо и несмело направился в сторону кабинета. Там он уселся в кресле и как можно тише потянулся к нижнему ящику. В нем лежала отличная бутылка виски, подаренная ему за хорошую службу его коллегами много лет назад. В этом тайнике он видел свое спасение. - Прости, Люциус, - прошептал МакГаффин, прежде чем откупорить бутылку.***Утром детектив еле разлепил глаза. Будильник прозвенел уже как минимум три раза. Он точно опоздал на работу. Но сегодня лейтенант отсутствует, и МакГаффину было некуда спешить. Однако встать все же надо. Он буквально сполз с кровати и медленно добрался до ванной. Приняв освежающий душ, детектив более или менее пришел в себя. Для верности похлопав себя по щекам, Джек окончательно пробудился. Наспех вытеревшись, он решил, что надо разбудить Люциуса. Но, к его удивлению, парня дома не оказалось.- Он сегодня как то рано, - подумал Джек, - Ну да ладно, пусть развлекается.С этими мыслями МакГаффин зашёл на кухню... И замер. На обеденном столе, на самом видном месте, стоял стакан молока. Версию, что Люциус забыл его убрать, Джек отмел сразу - ведь он не терпел беспорядка в никаком виде. Значит ли это, что стакан оставлен... Для него? Подойдя немного поближе, детектив увидел, что молоко стоит на каком-то листе бумаги. Приподняв стакан, Джек увидел на листке надпись. Корявым, по-детски неряшливым подчерком, там было написано:"Заливай горе молоком. Оно полезное." И под этой фразой жидким клеем была прилеплена вырезка из местной газеты, в которой перечислялись полезные свойства молочных продуктов. Среди них всех красным маркером было выделено: выводят из организма вредные вещества.С минуту МакГаффин стоял как дурак, держа в одной руке стакан с молоком, а в другой эту бумажку. Потом его лицо озарила улыбка умиления. Он прижал листок к груди, не находя в себе силы прекратить радоваться. Он смотрел куда-то вдаль, и его переполняло счастье. Он уже и забыл, когда ему было так хорошо в последний раз. Словно одурманенный, он сел на ближайший стул и с огромным удовольствием сделал большой глоток. Оно было слегка теплое, что навело МакГаффина на мысль, что маленький чертёнок специально подогрел молоко для него. И это словно согревало его внутри, приятно разнося тепло по всему телу. Словно все душевные раны начали затягиваться, уступая место приятным воспоминаниям. Джек закрыл глаза, и по его щеке покатилась скупая мужская слеза. Слеза счастья. ***Люциус вернулся домой под самый вечер, когда уже начало темнеть. И первое, что он учуял, зайдя в дом - запах свежеиспечённых блинчиков. Немного озадаченный, он прошел на кухню, где МакГаффин, стоя у плиты, наслаждался музыкой из радио и время от времени переворачивал вкуснятина на сковородке.- О, привет, сынок! - радостно поприветствовал вошедшего Джек, - Присаживайся за стол. Первая порция уже готова. Тебе со сгущенкой или с джемом?Люциус с любопытством осматривал детектива, которого совершенно не привык видеть счастливым. А тот беззаботно складывал очередной блин треугольником, стараясь красиво уложить это на тарелку. Он даже слегка пританцовывал в такт незамысловатой мелодии. На лице его цвела улыбка, и сам он выглядел невероятно счастливым. Разложив все аккуратно, как это любил Люциус, МакГаффин сел за стол, протягивая ему одну тарелку.- Знаешь, когда я был чуть постарше тебя... - начал он свою историю. И дьявольский мальчик, уплетая один за другим блинчики, с удовольствием слушал ее. А на холодильнике под магнитом в виде смайлика красовалась записка о пользе молока.