1 часть (1/1)

– М-м, фкуфнота! – похвалил FeyWolf, жуя сочный, прожаренный с румяной корочкой кусок мяса. На пальцах остались ароматные маслянистые потёки, и он с удовольствием облизал пальцы.Woodsman благодарно подмигнул и передал ему баночку пива из ящика.– Вот, возьми ещё бархатистого.Fey взял банку, с лёгкой руки её вскрыл, улыбнувшись тому, как соблазнительно она пшикнула, и опрокинул в рот. Вспениваясь и шипя, прохладный напиток полился за обе щеки и наполнил их солодовым вкусом с хмелевой горчинкой.CharmingWolf с наслаждением жевал свой кусок и только мычал да кивал в знак одобрения."Да, мясо удалось на славу, – подумал Woodsman. – Эта девица Кармен хорошо прожарилась, очень вкусная".Возле будки для инструментов, в вечерней тени леса, расположился Werewolf. У него сегодня был настоящий праздник: угостили целой грудой свежих костей. Он обгладывал их и пыхтел от радости.– Можно мне тоже пивка? – попросил Charming, доев порцию.Woodsman бросил ему банку и открыл ещё одну для себя. Сделав несколько жадных глотков, он шумно выдохнул, отрыгнулся и сытым взглядом стал смотреть на костёр. Charming отхлебнул пива и закурил.– Сейчас бы девчонок сюда, – произнёс он мечтательно.– Была одна, – ответил Woodsman.– А кто там во второй палатке?– Какая-то малолетка. Не говорит ничего – немая, наверное. Но мне какое дело? Не мешает, и ладно.– Может, к нам её?– Увянь. Говорю же, малолетка. Спит, наверное.Со стороны послышался шорох шагов, и к костру подошла девочка в красном платье.– Эй, ты, Чарминг! Сестру мою не тронь! – предостерегла она, давая понять, что подслушала разговор, пока подходила.– О, Ред, присаживайся, – пригласил её Woodsman. – Угощайся!– Что, мальчики, пируем? – заинтересовалась она и уселась перед костром.– Девчонок не хватает, – продолжил о своём Чарминг. – С сестрой твоей нельзя. Давай тогда с тобой. Ты одна у нас.Girl-in-red усмехнулась и съязвила:– Там за будкой девичья голова лежит. Можешь взять её да пялить в рот, сколько влезет.– Зачем ты так грубо? – огрызнулся тот, щурясь от сигаретного дыма.– Затем, что убивать надо романтично, с чувством, с любовью. А у тебя вечно в одном месте зудит…Charming обиженно замолчал. Тут же забыв про него, Девочка-в-красном склонилась над угощением и глубоко вдохнула.– О-о, как вкусно пахнет!– Выбирай на вкус, – расщедрился Woodsman и придвинул к ней решётку с аппетитными прожаренными кусками. – Вот вырезки из бедренной части. Но возьми вот лучше шейку или плечики – помягче будут.– Спасибо, возьму, – согласилась Ред и, облизнувшись, выбрала самый красивый кусок. Впившись зубами в хрустящую корочку, приправленную специями, и ощутив, как сочится во рту, она не сдержала восторга.– М-м-м! Фудфмен, я тебя обофаю!– Пиво бери.Она прожевала и возразила наигранно:– Нет уж. Опьянею, буянить начну, придушу кого-нибудь… Не надо. Я девушка приличная.– Ладно. Я тогда за десертом.Woodsman поднялся и отошёл от костра. Werewolf предупреждающе зарычал, охраняя своё лакомство.– Твоё, твоё, – успокоил его Woodsman. – Никто не отнимает.Около будки он замедлил шаг. Здесь на свежем холмике земли лежала голова Кармен. Её внутренности Вудсмен захоронил, а отпиленную голову оставил сверху. Зачем – он сам не знал. Возможно, хотел отнести потом на кладбище. Но Девочка-в-красном, например, нашла неожиданное применение…Он поднял голову за волосы и заглянул в неподвижные потускневшие глаза. Ужаса в них больше не было. И приоткрытый рот уже не выражал страдание. А перекрестие на лбу, нарисованное красной краской, – так Woodsman помечал деревья, которые рубил, – засохло и облупилось.– Ну вот, – сказал он равнодушно. – А ты танцуй… Ты танцуй.Положив Кармен обратно, Вудсмен надел на неё свою бейсболку и пробормотал, оглянувшись на Чарминга и Ред:– Только попробуй сделать, что она предложила.И направился к Озеру Туманов, где был припасён десерт для всех.*Эта девица явилась на его участок и отвлекла от работы. Ещё и забрала бейсболку, сняв прямо с головы. Взяла его пиво. Раздула костёр и уселась перед ним, явно не собираясь уходить.Но что там костёр, бейсболка, пиво… Мелочи.Нет грубей ошибки, чем так нагло вторгнуться в личное пространство шизоида и социопата. Больше того – отшельника и женоненавистника. Ещё и в период обострения. Но Woodsman сдержался. Устроил перерыв, составил ей компанию, дал ещё пива и спросил имя.От пива её развезло, и она чересчур развеселилась. Вскочила, и давай танцевать перед ним, пытаясь даже раздеться. Но не столько раздеваясь, сколько просто дразня его. Совсем не понимая, кого встретила и кого соблазняет.…Он шёл и вспоминал.Должно быть, девушка ждала признания, мечтала быть звездой? Хотела утопать в любви поклонников или искала одного единственного? Но как она ошиблась! Кем для неё он оказался?…Он вышел на берег и отыскал место, где припрятал в воде свой "десерт". Озеро питали подводные ключи, и вода была достаточно холодной, так что можно было подержать в ней кровь, чтобы не свёртывалась слишком быстро. Разделавшись с Кармен, Woodsman наполнил шесть пустых банок от пива её кровью. И поместил их в холодную воду, оставив крышки над водой и заткнув отверстия древесиной, чтобы не натекло внутрь.Теперь настало время угостить собратьев волшебным "коктейлем".Над озером клубилось и светилось облако, внутри которого вращался шестой оборотень – в виде обнажённой человеческой фигуры. Зная уже, что звать его в компанию бесполезно, Woodsman поступил проще. Он вылил одну банку крови в воду, как бы принося её в дар странному собрату, живущему в этом тумане.…Возвращаясь, он снова думал о Кармен.Конечно, после такого танца он её возжелал. Но его желание было тяжёлым и мрачным. Вожделение, скорей болезненное и мучительное, чем жгучее и сладостное, поднималось тёмной волной и смешивалось с горечью и злостью. Он осознавал, что от банального соития, от скучного слияния половых органов, не получит удовольствия, а в финале будут лишь опустошение и разочарование. Как и всегда.И легкомысленность незваной гостьи разозлила его.Он ею овладел. А она уже не смогла сопротивляться, когда поняла, что это изнасилование, а не секс. Woodsman совершал это с отчаянием и ненавистью. И гнался за недостижимым. Но когда он всё-таки достиг, то неизбежно начал убивать её. Она стонала, сдавленно и судорожно, а он отпиливал и отрубал. И только в этом находил своё удовлетворение. Именно убийство было для него истинным соитием и абсолютным слиянием.Полежав и отдохнув, подобно тому, как обычный мужчина делает перекур в постели после обычного секса с женщиной, Woodsman почувствовал себя настоящим волком, и понял, что должен съесть свою жертву.И приготовил мясное блюдо для себя и для своих собратьев. А на десерт припас кое-что особенное.*Пока Woodsman ходил к озеру, гости доели мясо, а Charming и Red даже опять повздорили. Но хозяин торжества примирил всех заманчивым объявлением:– Смотрите, что я приготовил!– Что это? – заинтересовались гости.– Волшебный коктейль!Они расселись вокруг догорающего костра, и Вудсмен раздал каждому по баночке. Одну он сразу кинул Верволфу, который, насытившись костями, теперь лежал и облизывался. Верволф обрадовался новому угощению и принялся лакать вытекающую из банки кровь.Вудсмен попросил тишины и спокойствия, и гости притихли.– Выпиваем, – сказал он затем, и все четверо начали пить.Кровь Кармен оказалась необычайно вкусной – сладковатой с металлическим привкусом и богатой кислородом. Захотелось попивать её медленно, растягивая наслаждение, смакуя и причмокивая. Но вскоре банки опустели, и хозяин торжества продолжил:– Теперь отправляемся в путешествие.– Как? – подала голос Ред.– Тихо! – прервал её Вудсмен. – Надо спеть мантру. Знаю одну. Повторяйте за мной.Он закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, успокаивая ум и настраиваясь на великий древний санскрит. После чего затянул низким, проникающим в самое сердце голосом, на одной ноте, лишь на полтона понижаясь в конце:ом мохи мохи маха мохи сваха…ом мохи мохи маха мохи сваха…Charming, Fey и Girl-in-red хором повторили:ом мохи мохи маха мохи сваха…ом мохи мохи маха мохи сваха…И вновь сначала Woodsman, а за ним – его гости.…Они не могли оценить, сколько времени пели – минуту, или пять минут, или тридцать. Время как будто стало бесконечным или остановилось. В какой-то миг им почудилось, что мантра звучит сама, в потемневшем небе, в кронах деревьев, в гроздьях звёзд в вышине, и что её сопровождают режущие звуки пилы и удары топора. Или она и есть эти звуки…ом мохи мохи маха мохи сваха…ом мохи мохи маха мохи сваха…Гости даже подумали, что Вудсмен их оставил и вернулся к своей работе – ушёл рубить и пилить деревья. Но он сидел с закрытыми глазами перед костром и путешествовал совсем в другом мире. И мантру он уже не повторял, а только скалил зубы и выпячивал губы, выдавливая сиплые слова: "Eat you… Eat you… Eat you…"– Смотрите, как его прёт! – обалдел Charming, и вдруг заметил, как преобразился мир вокруг.Миллиарды звёзд в бескрайнем космосе едва слышно звенели серебристым шумом. Листва деревьев искрилась и сверкала бликами, разливая на кусты и на траву яркие узоры, как в калейдоскопе или в ожившей мандале. Лес дышал, шептался сам с собой, а среди стволов гуляли тени. Воздух наливался ароматами и чистотой, делая всё окружающее выразительным и идеальным.Werewolf катался по земле, похрюкивая от блаженства, а иногда заворожено глядел на остальных, сиявших разными цветами.А может, он мерещился им? И не он ли издавал сипящие слова, похожие на "eat you"? Всё было равноценно и прекрасно, притом не имело никакого значения. Всё просто было.– О-о-о, как меня накрывает! – разразился восторгом Чарминг и, достав сигарету с зажигалкой, повернулся к Ред. – Ты вся такая красная!– Что мы пили? – восхитилась Ред. – Он туда добавил что-то?– Не-е-е-е-е-е-ет! – рассмеялся Фейволф. – Это же… Это же… Кро-о-о-о-о-о-овь! Это же… так всегда-а-а-а!– Ха! – хлопнул себя ладонью Чарминг, чуть не выронив зажигалку. – Как тебя прёт!Внезапно внимание всех троих привлекла голова Кармен, так и лежавшая на земляном холмике. Она посмотрела на них с прощальным упрёком, и они, хором вскрикнув, отбежали подальше. Чарминг попытался наконец-то закурить, но опять забыл об этом.– Пошли отсюда, – позвала Ред, боясь присутствия убитой. – Пошли!– Девчонку бы! – раззадорился Чарминг и с непристойным намёком наклонился к ней. – Давай сестру! Давай?– Э! – одёрнула она его, разволновавшись. – Пошли отсюда! Ну, пошли!– Или давай с тобой!– Э! Не тронь! Пошли отсюда! Ну, пошли!Он отпрянул и попятился, почуяв угрозу в её интонациях.– Друзья! – воскликнул Фей, испугавшись их эмоций. – Реальность не нарушайте!Все резко умолкли и сосредоточенно задумались над этой фразой. Фейволф расстроился, что погрузил друзей в "думку", и поспешил исправиться:– Пошли ко мне! Там пианино! Сыграем на пианино!– О-о-о! – обрадовался Чарминг, и вновь не донёс сигарету до рта.– Смотрите! – закричала Ред и показала пальцем.Они повернулись и увидели, что Woodsman встал, и медленно, не открывая глаз, подходит к костру.Все трое в недоумении следили за ним. Хозяин торжества, их собрат, шёл прямо в огонь, при этом сдавленно стонал женским голосом.Girl-in-red жалобно попросила:– Вудсмен… Ну, не нарушай реальность…И как только он ступил ногой на догорающие угли, произошла вспышка. Или это была не вспышка, а взметнулось огромное пламя. А может быть, галлюцинация…Гости мигом разбежались и попрятались в лесу. А когда успокоились и решились вернуться, чтобы выяснить, что случилось, то уже не нашли ни Вудсмена, ни его лагеря с палатками и будкой, ни даже того места, где они находились.*Это был какой-то уголок её внутреннего мира, где-нибудь в глубине сознания или в подсознании. Wolf заходил в обыкновенный и невзрачный дом, неестественно маленький, окружённый канавой с водой. Но внутри оказалось необъяснимо большое пространство, наполненное жизнью Кармен.Ему вдруг вспомнилось то, чего он никогда не знал. Загадочным образом обнаружилось в памяти или явилось из окружающего. Возможно, пришло неким трансцендентным путём из самого Абсолюта. Это была научная мысль знаменитого дедушки психоанализа: о структуре человеческой психики – о трёх её частях. И Wolf решил, что попал в одну из таких частей – в подсознательное "оно", ещё известное как "id" или "it". То самое, что порождает столько проблем для сознательных "я" и "сверх-я".Но попав сюда, он перестал верить тому дедушке. Бабушка была мудрей. Да и домик этот был жилищем Бабушки. Блуждая по нему, Wolf убедился в собственной догадке: в этом мире Кармен есть только подсознательное "eat" и сознательное "you". И где-то в них петляют две тропы.Он брёл через комнаты и коридоры, то спускаясь, то поднимаясь. Через глубокие и опрокинутые комнаты, заросшие ветвями коридоры. Он видел символы и знаки: воду, горящие брёвна, краснеющие перекрестия, большой пень с корнями – остаток своего труда и главную жертву. А ещё стулья и матрасы, топоры и пилы, и дерево, растущее сквозь кровать. Он слышал мантру, которую когда-то пел с собратьями, которая и привела его сюда.И замечал на стенах чью-то тень. Тень девушки, а не оборотня. И когда он дошёл до конца, до места гибели, то понял…Умирая от ударов топора, сгорая в пламени костра, он понял, что на самом деле никогда не существовал в реальности, а был неотделимой частью ума, скрытным обитателем внутреннего мира, воплощением страхов и ошибок, и хозяином подсознания – тем самым "eat" в глубинах психики.И осознал, что вслед за Кармен исчезает и он сам.*