Часть 2 (1/2)
(Далеко от идеала, но все же я подумала, что огромные, подробные описания читать не слишком интересно, да и мне, как автору, после долгого застоя тяжело "расписываться". Имеем, что есть.)А впереди… выходные. Не убежать и не спрятаться от глупых вопросов и ненужной, излишне наигранной заботы. Понадобилось пару часов, чтобы привести себя в порядок. Наутро – смыть пыль и размазанную грязь с лица, закинуть шмотки в стирку и перевернуть подушку чистой стороной.
Потом Фуруичи достал собственный, небольшой ящичек с медикаментами – пластыри, мази, обезболивающие. Дружба с Огой научила его перестраховке и дилетантским навыкам медицины. Уж что, а оказать первую помощь – приклеить пластырь, в этом случае себе на лоб – он умел. Хорошо, что за челкой не видно!
Дома Такаюки смог взять себя в руки и почти не раздражался по пустякам, что было сложно, а на него не похоже. Только Ханока, проигнорировав все: «всё нормально», «нет, сегодня я дома», «да, буду сидеть в комнате», решила состроить из себя крутого психолога, за что получила по лбу и, после негромкого, но убедительного посыла, оставила попытки, что-то злобно пробубнив.
За несколько дней он смирился. Лучше от этого не стало, обида все так же продолжала бурлить внутри, пузыриться и, кажется, вообще дурно пахнуть. Было чувство, будто внутри что-то сдохло, а чем дальше – тем больше он убеждался в этом… От мыслей и неловких попыток анализировать поведение Оги (что, в общем-то, дело всегда безуспешное), да что тут, хоть как-нибудь объяснить ту сцену, понять или придумать причину, ужасно болела голова.
К понедельнику все это увенчалось снами, вновь и вновь проигрывающими то же самое,следующей из-за этого бессонницей, припухшими красными глазами и полуобморочном состоянием. Последнее для Фуруичи стало малоприятным сюрпризом. Только таких финтов ему не хватало!
Потому что он с ужасом подумал о том, что рухнет прямо на месте, когда чужая жилистая рука мощно припечатала его по плечу. Но Куракава, конечно, не со зла.
- Хороший грим! Для зомби-апокалипсиса самое оно, может за собрата примут, - широко улыбнулся он, придвинувшись к лицу Такаюки, чтобы рассмотреть. И отпрянул: - воу, чувак, ты хоть живой?Чем занимался-то все выходные?
- Точно не тем, о чем ты сейчас подумал, - хмуро отозвался Фуруичи, глядя, как лицо друга приобретает глуповатое выражение.
Сам Куракава – парень на вид не здоровый, но телосложением уверенней, нежели Фуруичи. Хлюпиком не назовешь, в репу даст при случае, но до Ишаямовских, тут и говорить не стоит, далеко. Ростом чуть выше Фуруичи, учится на год старше, в некоторой степени даже привлекательной внешности – на отсутствие девушки не жалуется, да и с его половинкой, Мивако, Такаюки был знаком. Одним же делом все занимаются.
«У школы просто удивительное множество всяких идиотских обычаев и праздников!»
На этом моменте, стоило только подобной мысли промелькнуть в голове, как что-то зашевелилось там же. Что-то такое важное, но ужасно неуловимое и трудное мелькнуло, задело внутри паутинки и скрылось. Чувство, которое бывает за секунду до отгадки на головоломку, исчезло. Фуруичи тормознул, но потом и думать забыл об этом.
- Так и не смог разобраться с тем монстром. Всю армию уничтожил.
Куракава закивал, как будто бы поверил. Но прикапываться не стал, на том спасибо. Фуруичи рядом с ним было легко и интересно, наверное, из-за характера парня. Простого.
То же касалось и остальных ребят из компании, сформировавшейся под гнетом «организационных обязательств». С ними было комфортно в том смысле, что среди занятых одним делом, подготовкой к школьному шоу Снега, Такаюки чувствовал себя «своим». Он не получал тычков, не слышал оскорбительных шуток и прозвищ в свой адрес. Глубоко в душе ему было хорошо, даже лучше.Это не чертокаменсие, от которых всегда ждешь подлость.