Конец? (1/1)

Старая, грязная гримерка. За столом перед зеркалом сидел Антон и наносил грим на лицо. На столе покоятся ножи для метания, краски, черный цилиндр и куча бумаг типа флаеров. А на уголке зеркала прикреплена фотография Игоря со школьных годов. Само же стекло разбито, от чего отражение дублируется.Жертва валялась на диване, постанывая от боли в голове. Похмелье и тот удар. Все это разрывает бедную черепушку.— За что? — первое что прокряхтел Игорь, когда очнулся.— О, я смотрю, ты проснулся. Прекрасно! — Тони развернулся на стуле, позже подсаживаясь рядом с любимым.— За что? — повторил вопрос. Он помнил все. Смерть друзей, обезображенное тело лучшего друга, обезумевшую подругу и любовь всей жизни с вывернутыми кишками.— Да что ты все заладил? За всё хорошее, любимый, — такой спокойный голос. Уравновешенный, тихий, даже приятно ласкал слух.— Просто… просто убей меня. Мне больше незачем жить, - Игорь устало провел рукой по лицу, закрывая глаза.— Как не за чем? А я? Ради меня, — Антон провел ладонью по щетинистой щеке, наслаждаясь моментом. Игорьне мог даже как-то ярко отреагировать. Боль, что душевная, что физическая, сковывали все движения. Или скорее - просто плыл по течению. Что он теряет в конце то концов?— Знаю, не подарок, но все же.— Что ты будешь делать? — клоуна перебили, задавая вполне логичный вопрос.— Ооо, тебе понравится. Будь уверен, ничего плохого. Не хочу причинить тебе боль. Я хочу любить тебя.Игорь обвел комнату взглядом и увидел на стене карту Питера. На ней фотографии друзей, а рядом какой-то список. Вся карта была перечеркнута красными линиями и крестами. Хах, как в фильмах.— Антон, пожалуйста. Ты же не как мы. Ты...— Верно, я не как вы, — голубые глаза встретились с зелеными, когда Тони насильно убрал руку от лица, — Я гораздо хуже! - больно сжал запястье, - Вы, ублюдки, испортили мне жизнь! И думали, что я просто глаза закрою? Размечтались. Для каждого из вас был придуман идеальный план подстроенный под случайность! Я следил, записывал, рассчитывал, — он тыкнул пальцем на ту самую карту, — Я знаю все про каждого.

— Прости… Мы были детьми и... — пытается извиниться за прошлое. Можно подумать, что это что-то изменит.— Нет! Вы были уже достаточно большими мальчиками, чтобы соображать, блядь! — терпение подходило к краю. И гнев скоро вновь возьмет пульт управления в свои руки. Если не уже.— Мне оче....— Да ничерта тебе не жаль! Ты - кусок дерьма! Ясно!? Ты и твои пришибленные друзья заслужили это! Никому из вас не было жаль! Тебе не жаль! Тебе жаль свою шлюху жену и чужую дочь! Но не меня! Так вот. Теперь я твой Бог. Усёк? И мы будем вместе.— Зачем?

— Ах да, ты же не в курсе всех событий, да? Я же люблю тебя. И всегда любил. Ты приносил мне боль, но она мне нравилась. А твой голос и вовсе как колыбельная. Я так любил тебя, что позволил бы изнасиловать себя в школьном туалете или на глазах всей твоей компашки. Время шло, а чувства не утихали, а только возгорались. Я не заслужил тебя. Но ничего не могу поделать. Я очень и очень сильно хочу тебя. Хочу чтобы мы были вместе. Именно поэтому я тебя не смогу убить. Ты нужен мне, Игорь. Каким бы ты мудаком не был. Понимаешь?Антон расстегнул когда-то белую рубашку возлюбленного, обнажая торс. Рукой провел по крепкому телу, чувствуя тепло.— Игорь... Игорь.... - твердил обезумевший снова и снова, наслаждаясь сердцебиением любимого. Он оседлал его, довольствуясь видом. И теперь это все только его. Даже не верится.— Скажи это. Скажи, что тоже меня любишь.Эти годы не пощадили Антона. Он явно сошел с ума. Ему нужна была помощь, но он нуждался только в одном человеке. И он достиг своей цели. Ему не нужны врачи, друзья, работа, кот. Ему нужен насмешник детства, о котором мечтает в мокрых снах.— Ну же, детка. Скажи это, — прижавшись к чужому торсу своим, Антон опалил ухо своим дыханием, желая в ответ услышать заветные три слова. Он так близко со своим любимым он еще никогда не был. Чувствовал жар чужого тела через свою рубашку.— Я...— Нууу, ты сможешь, Игорь. Это легко, — руки клоуна нагло исследовали тело, с концами разрывая рубашку.— - Окей, давай я первый. Я люблю тебя, мое сокровище, - на каждое "люблю" двигает тазом, потираясь о бедро любовника, - Люблю тебя, солнышко. Просто обожаю, детка. Ты мой котенок, которого я не отпущу. Люблю тебя... Я так... одержим тобой. Игорь, ты прекрасен. Восьмое чудо света. Нет. Первое. Игорь.... Ммм...- Антон целует щетинистую шею, не обращая на колющуюся бороду. Целует нежно и аккуратно. Вкладывает в эти чмоки всю ласку и всю свою любовь.Только бы как нежен он не был, Игорю каждое прикосновение отвратительно. Каждый поцелуй вызывал рвоту. Ведь огромное мужское тело не так привлекательно как хрупкое женское. Мозолистые руки никогда не заменят шелковые ловкие любимой жены. Сухие и потресканные губы проигрывают пухлым и мягким губкам девушки. Клоуну не нравилось, что на все его искренние "Люблю" отвечали жалким скулением и всхлипами. Он изливает душу и говорит самое важное, а его не воспринимают.— Ладно, может так тебе станет легче. — из кармана достал бабочку, раскрывая ее и поднося к горлу. Инстинкты жертвы сработают и безумец услышит основное.— Я люблю тебя. Люблю! - только после Игорь осознал, что взболтнул. Начал корить себя. Ненавидеть. Хотелось умолять Антона, чтобы он выпустил кишки и ему, но... не мог. Трус.— Вот так. Молодец. А теперь заткни меня поцелуем, — впервые за долгожданное время он прильнул к губам Игоря.

Боже, он ждал этого момента вечность. Похер на грим, что сейчас перемешается и останется на любовнике. Похер, что их могут увидеть. Сейчас было важно не отпускать эти губы, вонзаться острыми зубами и нежно зализывать ранки, извиняясь. Языком проникал в горячий рот, порхая бабочкой и переплетаясь языками. Чувствовал, что любовник хочет отстраниться, и проникал еще глубже, уже больно исследуя рот. Когда Игорь хотел сомкнуть зубы, Антон сжал его шею, лишаякислорода. И жертва уже была обязана не закрывать рот.Это совсем расслабило клоуна, что позволило Игорю воспользоваться бесполезным шансом. Он неожиданно ударил насильника кулакомв нос, заставляя того опешить и слезть.— Блядь! — Антон прижал ладони к разбитому носу, гневно матерясь, — Сучара ты такая, – шипение сквозь зубы — Сука, как же больно! — он посмотрел на свои окровавленные пальцы. В его глазах метались молнии. Он же хотел как лучше, но этому мудаку надо все испортить! Он же был нежен с ним!

Игорь, рухнув на пол, стал отползать как можно ближе к выходу. Клоун же, поднявшись скрюченного положения, начал приближаться на четвереньках, попутно подобрав излюбленный нож, что выпал из рук.— Отстань, больной ублюдок. Лучше убей меня!— Нет, — Антон вновь оседлал своего пленника, бедрами фиксируя и руки — Нет-нет-нет-нет... – безумная улыбка заиграла на загримерованном лице. Снова и снова это безумное "Нет" как заевшая пластинка. Даже интонация не менялась.— Слишком много сил я на тебя угробил, солнышко.Игорь начал брыкаться, пытаясь освободиться, ноэтим лишь еще больше разгневал своего насильника. Не выдержав, тот схватил жертву за галстук и пару раз со лба мощно ударил, рассекая чужой лоб. Испачкавшись кровью и перемешав ее со своей, маньяк более менее успокоился. Туша под ним перестала шевелиться. Лишь грудь медленно поднималась от ровного дыхания.— Вот так. Какой же ты непослушный, — шершавой ладонью он нежно провел по щеке, чуть смазывая кровь. Так и хочется ее слизать. Почему бы и нет? Антон наклонился ниже, языком проводя по алой дорожке. Такая сладкая. Такая нужная на данный момент. Почему бы не спуститься ниже ине продолжить поцелуй? Губы с металлическим привкусом такие. Такие долгожданные. Нежные, мягкие, но такие холодные. Не чувствуется чужого ответа или сопротивления.

— Нет.. Это не то! Ну ничего. У нас много времени. Успеем наверстать упущенное, — схватив Игоря за запястье, он потащил его к батарее. Он больше не налажает. Не поверит. Не сейчас.

Железные браслеты застегнулись на запястьях. Точнее только на одном. Вторая рука сейчас явно пригодится. Такой милый, такой родной и такой необходимый. Несколько лет требовалось для этого. Несколько лет страданий, крови и мучений. Но оно того стоило. Стоило, чтобы сейчас сидеть вот так рядом и прикасаться к любому участку тела. Чтобы губами обследовать все тело.Но когда любимый лежит без сознания, то игра теряет интерес. Надо дождаться, когда очнется. Будет стонать и молить. Будет называть не уродом, а любимым. Теперь вместе навсегда.— Игорь, — не обдумывая действий, Тони приблизился к уху. Языком провел по ушной раковине, позже кусая и оттягивая. Спускался ниже к шее, продолжая оставлять метки. С помощью ножа добавил пару узоров на теле. Багровые засосы были уже по всему торсу (от излюбленной шеи и до нежного места над джинсами), а тоненькие полоски от ножа располосовали всю грудь. Антон не смог удержаться и провел языком по горошине соска, немного кружа острым кончиком языка, а позже больно впиваясь зубами. Уверен, что если бы любимый был бы в сознание, последовал б крик.

Антон так желал этого. Ночами ласкал себя, представляя могучего Игоря сверху. Рядом.

— Я так хочу тебя, — молния на брюках взвизгнула вниз. Тони отложил нож подальше, заменяя его рукой возлюбленного. Приспустив свои потрепанные брюки и уже немного влажные боксеры, клоун положил чужую руку на свой член. Простое прикосновение, но уже из уст раздался довольный рык. Помогая своей рукой, он начал медленно, издеваясь, водить вверх вниз.— Как в мечтах, любимый, - продолжает улыбаться, кусая нижнюю губу, дабы не застонать в голос. Сдерживается пока на рыках.Движения ускорялись, благодаря выступающей смазки. Антон прикрыл глаза от наслаждения, примечая как холодное обручальное кольцо Игоря контрастирует с жаром. Тихие стоны-всхлипы разносились по маленькой гримерке.Потерявшись в удовольствии, Антон не сразу заметил тихое сопротивление. Он приоткрыл глаз и посмотрел на своего возлюбленного. И на его лице смешались струйки крови и слезы. Он плачет? Без лишних эмоций. Слезы просто стекали по щекам, скатываясь вниз и приземляясь на оголенные плечи.Но это не вызывало жалости, а наоборот. Антон интенсивней начал водить рукой, подводя себя к разрядке. Еще чуть-чуть и белая жидкость выплескивается, пачкая чужую ладонь и собственные брюки.— Твою ж мать! — в глазах потемнело от нахлынувшей эйфории. В таком положении они еще немного просидели, пока Тони размазывал семя по костяшкам любовника. Но в дверь постучали, отвлекая голубков друг от друга.— Черт! Мне пора, детка. Увидимся позже, — быстро заправившись и вытерев пару капель порванной рубашкой, Антон поцеловал на прощание любимого в щеку и вышел из своего убежища.— Боже, прости меня… Прости… — Игорь уже не сдерживался. Он рыдал и молил о прощении. Он хотел чтобы все прекратилось, хотя сам понимал, что все только начинается.***Вернувшись с выступления, клоун снял надоедливый пиджак и швырнул его куда-то в угол. На полу не шевелясь сидел Игорь, спя. Он устал и ему нужны силы, ну а Антон хотел вдоволь наиграться. Наверстать упущенное. Он отстегнул того от холодного металла и переложил обратно на диван. Не отдавая отчета действиям, потянулся к ширинке на джинсах. Сначала пряжка ремня громко звякнула, а потом и молния.

Эти манипуляции разбудили Игоря.— Нет. Только не это, — да, он знал, к чему все ведет. Но сопротивляться уже тупо не мог, да и смысла не было.

— Да-да-да. Я давно мечтал об этом, солнышко. И ты не лишишь меня мечты, — нависнув над телом, вновь сорвал приятный поцелуй с сухих окровавленных уст, — Давай начнем с приятного, — клоун обошел того и встал с другой стороны.Уже привычным движением спустил свои брюки и белье. У него уже вовсю колом стояло. Наверняка думал уже об этом грязном деле, когда развлекал детей. Уже набухшей головкой провел по раскрытым губам, оставляя капельку выступившей смазки.

— Расслабься и дыши через нос, — предупредил Антон прежде, чем грубо ворвался в мокрый и горячий рот. Из-за рефлекса горло мигом сжалось, а язык старался вытолкнуть инородный объект. Но все это доставляло куда больше удовольствия. Клоун поначалу медленно толкался бедрами, руками удерживая голову навесу и давая привыкнуть. Уже позже вошел во вкус. Ему дико нравилось как стенки глотки даже немного больно сдавливали член, просвечивая очертания. Как зубы остро скользили по плоти, раздирая чуть ли не до крови. Как язык грубо толкался, задевая уздечку. Чувствительная головка уже плавно скользила по полости, все время щекоча небный язычок. А крики, что подавлялись, вибрацией приносили удвоенное удовольствие.— Тише-тише.. — шептал каждый раз Антон. Он прикрыл глаза и стал набирать темп. Одну руку переместил на горло, чувствуя через кожу, как член скользит под мокрой ладонью.

Тихие стоны клоуна переходили в пошлые выкрики. Иногда он давал передышку любовнику, полностью вытаскивая изо рта и наблюдая, как слюна перемешалась со смазкой и растянулась тоненькой ниточкой от головки до языка. Жадно хватая воздух, Игорь не мог отдышаться. Сколько бы вдохов не делал, в грудной клетке остается пусто.Намеренно оставляя напоследок на щеке полоску смазки головкой, Антон направился к главному десерту.До конца стянув джинсы и боксеры, он удобно пристроился меж согнутых в коленях ног. Отвлекая свое солнышко легкими поцелуями в шею, Антон постепенно начал входить. Было приятно осознавать, что забираешь девственность. Что теряешь девственность с любимым.Медленно вводил член, стараясь не причинить боли. За каждый сантиметр извинялся надоевшим "Люблю" и чмоком в шею. Все всхлипы забирал губами, все слезы слизывал языком, нежно поцеловал медленно двигающийся вверх-вниз кадык, позже жадно вгрызаясь. И как только зубы вонзились в кожу, Антон позволил себя войти до основания.— Блядь, какой же ты узкий.... — первый толчок — Горячий.. — второй — Родной... - третий- Как в мокрых снах, - Тони замурлыкал, начиная двигать тазом.Запрокинув ноги себе на плечи, клоун подобрал нужный угол и уже на следующее движение услышал протяжное"Антон". Такой ход действий явно пришелся по нраву, подливая бензина. Вцепился в ноги, набирая скорость. Как бы он не был аккуратен поначалу, все равно выступившая кровь, упрощала проникновение.— Да, мне нравится как звучит мое имя на твоих устах, - Антон остановился на секунду, рассматривая обнаженное тело под собой.Идеальные мышцы, которые подчеркивает пот, тень от длинных, как будто девчачьих, ресниц на щеках, что покрыты румянцем. Искусанные в кровь губы, разбитое лицо и все тело помечено метками-укусами, из некоторых до сих пор бежали крапинки крови. Слишком идеальный.- Я бы хотел вспороть твоё брюхо, - он кончиками пальцев провел по напряженным кубикам пресса, - И подрочить себе через твою плоть, пачкая руки в кишках... Я бы жутко хотел раскрыть твою грудную клетку, ломая ребра, чтобы выебать твое сердце... — Антон явно не знает, что "грязные фразочки в постели" работают совсем не так, но все равно продолжал, - Желаю вырвать наши сердца, чтобы соединить их в одно... Боже, Игорь... Хочу быть с тобой... Хочу совместить нашу кровь... Хочу...Слишком много странных пикапов, которые прячут сердце в пятках. Жутко слышать такое от человека, который на раз-два может осуществить свою мечту. И чтобы прекратить нескончаемый поток подкатов от безумца Игорь сам притянул Тони за шею к себе. Грязным и смазанным поцелуем заткнул болтливого любовника, не обращая внимания на адскую боль внизу живота. В ответ ошарашенный Антон широко улыбнулся, нарушая и без того кривой поцелуй. Он начал вновь шептать "Обожаю", не отпуская губы возлюбленного. Не позволяет отстраниться. Как настырный кот лез за еще один поцелуем и еще одним, и еще...

Маленький диван уже вовсю скрипел в такт их движениям.— Не бойся, я не буду убивать тебя - я буду любить тебя...Бледная кожа Антона блестела при слабом свете от пота, подчеркивая и его мышцы. А грим, что до сих пор был на нем, постепенно растекался черно-белой кляксой.Он уже был близок к разрядке, об этом говорили рваные толчки, порывистое дыхание и частые стоны.— Блядь, да! Игорь, да! - слабо толкается в последние разы, изливаясь в любимого. Чувствует и как стенки внутри сжимают его член. Обессилено рухнув на любимого, Антон мурлыкнул, осознавая, что и Игорьку доставил удовольствие. Липкая белая жидкость неприятно соединяла их тела.

В последний за сегодня раз поцеловал Игоря, оттягивая нижнюю губу и прикусывая ее. Следом сказал: "Я люблю тебя" и его веки налились свинцом.

***Прошло полгода. Игорь перестал сопротивляться. Был полностью подавлен клоуном. Улыбки на лице не было давно, лишь грусть и безнадега. Он стал куклой в руках бывшего одноклассника. Тот играл с ним в ?долго и счастливо?, а куколка ждала конца спектакля. А конца все не было видно.Однажды Игорь проходил мимо зеркала. Странно. Все зеркала обычно были занавешены, а тут одно огромное в коридоре захудалой деревенской постройки. Пленник осторожно, оглядываясь, подошел своему отражению. На него больно смотреть.

На вид весом не больше овчарки, лицо исхудало и сохло. Ну как так? У него же все было ништяк. Жена, семья, работа, тачка. Синяки под глазами, проглядывался плохо смытый грим. На лице сияли три ровных шрама, что оставил любящий муженек за неподобающее поведение, от левой брови и до подбородка. Дрожащими пальцами Игорь потрогал ороговевшую кожу. Он даже не знает как реагировать. Страх, отчаяние, бессилие – все смешалось. Руки опускались.Вдруг за спиной почувствовалось горячее дыхание.

— Я люблю тебя, Игорь, — Антон посмотрел в потухшие навсегда зеленые глаза через отражение. Клоун улыбался и просто сверкал от счастья. Его куклу же с трудом можно назвать живым.Дрожащим голосом Игорь ответил:— Ненавижу