Глава 8. Глупость для друга (1/1)
Питер вышел из самолета и первым делом потянулся к телефону. По привычке. О боги, он включился! Сгорая от нетерпения, Питер раскрывал бесчисленные SMS-ки, которые приходили на его телефон. ?Вам звонили с номера… Вам звонили с номера…?. Двадцать три пропущенных от Дианы, шестнадцать от Джонса, двенадцать от Элизабет и ни одного от Нила. Он позвонил Эл. Но её телефон оказался выключен. Тогда он набрал номер Дианы.
Нужно уметь расставлять приоритеты.- Босс?- Диана, что случилось? Я в Нью-Йорке.- Вовремя.- Почему?- Кэффри.- Что с ним?- Он в больнице.У Питера упало сердце. Куда-то глубоко-глубоко, чуть ли не в пятки.
- Как…?- На вашем месте, босс, я бы оторвала агенту Этвуду не только голову, но и еще несколько важных деталей. Я сейчас в больнице. Джонс и ваша жена тоже. Приезжайте, все объясним на месте.- Сейчас буду. Какая больница?***- Ты что натворил, придурок? - Питер прижал Дилана к стене и сверлил его горящим злобой взглядом. Одной рукой он сжимал ему горло, другой мял воротник его рубашки.- Босс, - напомнил о себе Клинтон.- Я в норме, - проревел Питер. Он смотрел в испуганные глаза агента Этвуда и наслаждался его страхом.- Я… Я же хотелкак лучше. Я думал, что он притворяется… - оправдывался Дилан.- Каким местом ты думал? Да к черту все это, я тебе сейчас все места поотрываю! - прорычал Бёрк в лицо жертвы.Тот втянул голову в плечи и старательно отводил взгляд. Парень и сам был готов удавиться. На его руках чуть не умер человек. По его же вине. Он прекрасно понимал чувства Питера и потому был рад, что находится в больнице – как-никак ехать недалеко будет.Элизабет подошла к мужу и молча положила свою руку на его локоть. Питер начал остывать. Не слишком сильно, но достаточно, чтобы не свернуть шею коллеге. Он отпустил его и сделал шаг назад:- Хочу услышать твою версию случившегося.Глазами он указал на свободный стул.- Нет, я постою…- Сядь, - скомандовал Питер тоном, от которого по телу обвиняемого пробежала нервная дрожь. Этвуд послушно опустился на стул.Снизу Питер казался еще более устрашающим.- Начинай, - приказал Бёрк.
- Ну, сразу после вашего отъезда….Рассказ не занял много времени. В течение всего повествования Питер не сводил взгляд с рассказчика. Он сверлил его внимательным взглядом, побуждая говорить только правду. Когда дело дошло до слов ?мы приехали в больницу?, Питер жестом приказал ему замолчать. Тот с радостью послушался. Так как дальше Бёрк не слышал еще ни одной версии (он кинулся душить Дилана), то решил выслушать её от доверенного лица. Он перевел взгляд на Диану.- Доктора сказали, что мозоль инфицирована. Он без сознания, и врачи не знают, когда придет в себя. Это пока все.
Питер провел рукой по волосам. Интуиция не подвела его. Нил был в опасности. Бедный Кэффри! И ведь терпел же! Не срезал браслет… Единственное, что могло его удержать – обещание, что когда он, Питер, вернется, Нил будет не в тюрьме. Сдержал слово. Нил, Нил. Почему тебя нельзя оставить даже на несколько дней? Он спросит у него. Обязательно спросит.Девять утра. Диана и Джонс нехотя ушли на работу, Питер же напрочь отказался. В свое оправдание он заявлял, что Нила Кэффри даже раненого нельзя оставлять без охраны. Элизабет уехала за завтраком, уверив мужа, что не даст голодать ни ему, ни мошеннику, который, судя по результатам анализов, ничего не ел два дня. Этвуд отправился в офис, где его ждал серьезный нагоняй от начальства. Он тоже провел всю ночь в больнице, боясь, что в его отсутствие Кэффри может стать хуже. На его смену пришел Николас Кёрли, который заявил, что его приставили к охране. Это было не совсем ложью. Он действительно теперь состоял в охране мошенника, но его не приставляли, он сам попросился. Своего босса они с Джейсоном, конечно, поддерживали, но не одобряли, поэтому предпочли разделиться: один выражал позицию по защите босса перед начальством (эту роль принял на себя самый говорливый агент Мейси), а другой давал понять, что они хотят сохранить дружеские отношения с Нилом.Когда уставший Питер пил четвертую чашку кофе, а Ник, позевывая, опустился на стул,из палаты Нила вышел врач.- Кто из вас Питер Берк?- Я,- подскочил федерал.- Мистер Кэффри пришел в себя и хочет вас видеть. Вы можете зайти.Питер быстро сунул чашку в руки Кёрли и вошел в палату. Пахло лекарствами. Настоящий больничный запах.- Ненавижу больницы, - сказал он, озираясь.- Ты все-таки приехал пораньше, - с улыбкой заметил Нил.- Я здесь примерно с трех часов ночи. Ты не позвонил с рапортом, - федерал опустился в кресло рядом с кроватью друга. Нил выглядел очень бледным, вымученным, но сейчас, именно сейчас, счастливым. Хорошо, что Питер все-таки не поленился смотаться из теплого отеля в час ночи к другу, о проблемах которого не имел ни малейшего понятия.- Ты же обещал хорошо себя вести! - пошутил он.- Как много ты знаешь? - сощурился Нил.- Всё.- Тогда я ничего такого не сделал!- Ну да…- Я спас ребенка! Что в этом плохого? - обиделся мошенник.- Ничего, прости.Питер еще раз его осмотрел. Взгляд упал на электронный градусник, стоящий рядом с кроватью. 37,9. А он все еще улыбается!- Чему ты так радуешься? - федерал и сам не мог сдержать улыбки.- Ты приехал. Ко мне.- Я вернулся из командировки, - поправил Питер.- Нет, вернулся бы ты только к вечеру сегодняшнего дня. А в три часа ночи – это приехал.- Где мошенников учат уму-разуму?- В офисе ФБР, - ничуть не смутился парень. Питер улыбнулся этой сладкой лести.- Врешь!- Я не вру тебе, Питер…- … ты просто позволяешь делать неверные выводы, да?- Ты читаешь мои мысли,- ослепительно улыбнулся он. Снова.- Где твоя шляпа? - Питер решил сменить тему.Улыбка медленно сползла с лица консультанта.- Понятия не имею.- Ты пошел в офис без шляпы? Я думал, что ты и спишь в ней… - без намека на улыбку заметил Питер.- Не смешно, - расстроенно буркнул Нил.- Пожалуй. Нил…- Мальчики?- Эл, с увесистой сумкой на плече ,вошла в палату.- Элизабет!- Кэффри опять улыбнулся. Как мало нужно ему для счастья, отметил Питер.- Нил! - она нахмурилась,- Ах ты бессовестный мошенник! Как ты мог страдать в одиночестве, будто у тебя нет нас?!- Прости, - он не знал, улыбаться или бояться: миссис Галстук была страшна в гневе.- Расслабься, - снисходительно улыбнулась она, - я принесла уж.. обед… или завтрак? Даже не знаю… В общем, вот, - она поставила на стол свою ?сумочку? и принялась доставать из неё небольшие контейнеры.
Хоть температура еще и не спала, Нил все же явственно ощутил голод. Еще бы, не есть два дня и питаться одним травяным чаем!- Можно мне кофе? - как-то по-детски попросил он.Эл и Питер переглянулись. Федерал пожал плечами: в вопросах заботы он не спорил с супругой. Элизабет внимательно посмотрела на парня. Голубые умоляющие глаза. Ну как тут откажешь?- Только растворимый.Мошенник сморщился. Но потом подумал, что иначе опять будет чай, и с благодарностью кивнул.Элизабет раздала всем тарелки с приготовленными блюдами (Нилу в обязательном порядке полагался бульон) и села на стул рядом с кроватью больного.- Как нога?Нил подавился супом. Не хотел он жаловаться. Нет, хотел. Но не Элизабет. Может быть, даже не Питеру. Наверное, он хотел бы поделиться этим со стеной или кроватью, но никак не с живым человеком. Гордость.Плевать бы на неё с Эмпайр Стэйт Билдинг!- Болит, - ответил он, - сильно.- Мы позаботимся о тебе, - Эл погладила его по руке.- Не сомневаюсь.И это правда. Он знал, что теперь все будет хорошо. Потому что ЕГО СЕМЬЯ рядом. И они никогда его не бросят. Никогда не причинят ему вред. Он уже слишком давно никому не доверял и ни на кого не полагался. Даже на Мозза. В конце концов, где он сейчас? В Детройте, налаживает старые связи. Он наверняка уже знает, что Нил в больнице. Но не пришел. А Питер прилетел с другого конца страны в три часа ночи, чтобы быть рядом. Потому что Питер – его семья.- Почему ты не сказал? - спросил Бёрк, отрываясь от еды.- Не сказал что? - пробубнил парень с набитым ртом.- Что Этвуд затянул браслет, что тебе больно ходить, что ты простыл, у тебя температура…Нил задумался. Не над ответом, а над тем, хочет ли он его произносить вслух. Дожевав, он решился:- Я боялся, что это отвлечет тебя.Повредит твоей работе или тебе.Подумав, он добавил:- Я не хотел тебя беспокоить.Питер посмотрел на него так, как смотрит преданный друг на преданного друга, совершившего ради него глупость.