Если мы встретимся в поле ржи, Салли? (1/1)

— Я не заговорю с тобой, если встречу тебя на улице или в океане, или в воздухе, или на Луне! — А если мы встретимся в поле ржи? — Мама меня убьет! — бормотала себе под нос Салли Браун, прижимая руками юбку, которая все равно уже насквозь вымокла. — И папа меня убьет. И может старший братец тоже. Все меня будут убивать, по очереди. На ней не осталось ни одного сухого места. Из платья торчали сухие листья, трава, даже целые колосья, зацепившиеся за нее. Решила срезать путь, называется! Решила быстрее добраться до дома, называется! Дождь лил как из ведра, и все тропинки размокли. Глупенькая Салли решила пройти через поле ржи, отчего-то думая, что так она меньше промокнет и замарается. Ага, как же! И хотя Салли переживала, что ей могут наговорить родители насчет промокшего платья и грязных туфель, страшно ей не было. Она просто хотела как можно скорее добраться до дома, чтобы не чувствовать мокрую, высокую и колючую траву со всех сторон, и чтобы с неба больше ничего не лило. Но когда на пару секунд поле осветила белая вспышка, а потом бабахнуло так, что заложило уши, Салли стало очень-очень страшно. На первое время она просто оцепенела от ужаса. Встала столбом посреди поля, а сердце колотилось быстро-быстро, так быстро, что, глядишь, еще немного, и оно вылетит прямо из груди. Летом во время грозы молния попала в дерево на опушке. Вроде как она всегда бьет во что-то высокое, одиноко стоящее посреди чего-то низкого. В таком случае может ли молния принять Салли за дерево посреди поля и тоже ударить в нее? Может?! Не у кого было получить ответа на этот вопрос, и маленькая Браун припустила бежать к дому еще быстрее, руками разгоняя колосья впереди себя, точно плыла в море. Короткие ножки путались среди густых зарослей, юбка цеплялась за все подряд. Поле словно не хотело никуда отпускать ее. Оно словно просило: ?Останься со мной, Салли Браун! Останься и слушай, как завывает ветер, как дождь шлепает по колосьям. Останься со мнооооой!? Это было ужасно страшно. Несколько раз она едва не спотыкалась, но еще ни разу не падала. Она уже не думала о том, как выглядят ее туфли и платья, что скажут родные, когда увидят ее. Она хотела как можно скорее вырваться с этого бесконечного поля, которое ничуть, ни капли, совсем не срезало путь к ее дому! Салли быстро выбилась из сил. Колосья больно хлестали по ногам и рукам, цепляли ее за платье и старались задержать. Она не понимала, плачет сама или это дождь течет по лицу, но чувствовала она себя ужасно. Наверху опять что-то заквохтало, и девчонка вздрогнула от ужаса. Нет, нельзя останавливаться. Нужно бежать — деревья бегать не умеют, так может гроза и не примет ее за дерево и не станет касаться своим страшным, ломаным пальцем? Не успев передохнуть, Салли побежала снова. Небо заворчало громче, и она из последних сил вылетела вперед. Еще чуть-чуть! Еще совсем немного!.. То ли дождь застилает ей глаза, то ли колосья так вытянулись наверх, но видно было плохо. Воздуха не хватало. И ноги уже не могли двигаться. Салли обязательно упала бы, если бы кто-то не подхватил ее. Она подскочила от ужаса, хотела развернуться, но юбка зацепилась за колосья. Смахнув мокрую челку с глаз, она повернула голову назад, хватая ртом воздух. Если это сама молния спустилась на землю… — Что ты тут делаешь? Лайнус ван Пельт собственной персоной и в своем дождевике стоял посреди колосьев ржи и смотрел на нее круглыми глазами. Салли испытала такое облегчение, встретив в этом мокром, опасном мире хоть кого-то, что сразу забыла про то, что молния может принять ее за дерево. — Я иду домой, — ее голос дрогнул, и она в самом деле почувствовала слезы на глазах. — А потом началась эта гроза, и меня едва не убило, и вообще я вся промокла, и туфли у меня грязные, и родители меня убьют за это… Она заметила, что Лайнус улыбнулся, смотря на нее. Он что, он смеется над ней? Значит, он находит это забавным, да, то, что она так выглядит? — Почему ты улыбаешься мне, ты, пустоголовый? — Ничего! — Он так и продолжал улыбаться и подошел к ней поближе. — Пойдем, Салли, я провожу тебя до дома. Может твои родители не будут так сильно ругаться на тебя, а? Мне кажется, они не должны сердиться на тебя за такую мелочь. Салли успокоил его рассудительный тон. Он всегда ее успокаивал. Она позволила взять себя за руку, и они вместе вышли из ржаного поля. Ступив на твердую асфальтовую дорожку, она окончательно забыла обо всех страхах, хотя дождь все так же лил, и где-то в глубине неба ворчал гром. Невозможно чувствовать панику, когда тебя за руку держит самый невозмутимый человек во всем мире, который к тому же ничего не боится, даже грозы. — Салли? Они уже почти дошли до дома, но Лайнус вдруг замедлил шаг, и Салли тоже пришлось. Хотя она уже видела, как тепло горят изнутри окна на кухне и спальни брата. Осталось совсем немного, и она окажется в тепле и сухости. — Что? — она недовольно глянула на него. Он несколько раз хлопнул глазами, смаргивая капли с ресниц, смотря на нее, и наконец ответил: — Я рад, что встретил тебя, когда шел через рожь. И он опять улыбнулся. И хотя Салли не могла понять, о чем он говорит, как это часто бывало, когда она слушала Лайнуса, у нее потеплело на сердце. Она сама не поняла почему. — Я тоже. Ну что, идем или нет? Крепче взяв друг друга за руки, они почти бегом добежали до дома — теплого, сухого, уютного. Где-то далеко и уже как будто в другом мире, продолжала шуметь и колыхаться рожь, промокая под сильным дождем.