Жизнь не сахар, Салли! (1/1)

Салли накрылась одеялом с головой и закутывается в него крепко-крепко. Лучше не становилось. Как вообще может становиться лучше от какого-то дурацкого одеяла? Как же она ненавидит этого Лайнуса! Чтоб ему пусто было! Салли перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. Тесно, до боли в носу. Ресницы дрожали, и даже подушка не смогла сдержать слезы. Первые горячие капли выкатываются из-под век и тут же впитываются в ткань. Салли сглотнула и медленно выдохнула, из последних сил стараясь успокоиться. Зачем только она пошла к нему? Как будто все прошлые дни Святого Валентина ее совершенно ничему не научили! И она знала, была уверена и готова поклясться, что и в этом году не дождется от него валентинки. Даже самой маленькой, даже самой простой. Даже просто как для друга. Он и не думал ей ничего дарить. Как всегда. В груди было тяжело, как будто она до самого горла полна слез. Салли старалась всхлипывать тихо-тихо, чтобы никто из домочадцев не услышал, и дышала через рот. Нужно успокоиться — как завтра она придет в школу с опухшими глазами? Вон братец вообще никогда не получает валентинок — вообще никаких, и ничего, не ревет по ночам. Наверное. — Ненавижу, ненавижу его, — шептала Салли, надеясь, что сможет убедить себя в этом и тогда точно успокоится. — Пустоголовый, вредный, злой нерво… невротик. Чтоб ему так плохо стало, что до конца жизни б трясло!.. Она вытерла глаза и щеки. Лучше не становилось. Она постоянно вспоминала его обидные слова, и от этого в носу и горле стискивало так остро, что она не могла дышать. Кто только потянул ее к ван Пельтам в такой день? В коридоре послышались шаги, и Салли быстро юркнула под одеяло. Только еще не хватало, чтобы родители обо всем узнали. Они с братцем и так слишком часто расстраивают их. — Салли? Ты в порядке? Она зажала рукой нос, стараясь не издавать никаких звуков. Лучше не бывает! Это Чарли явился узнать, как у нее дела. Ей удалось героически продержаться остаток дня, показывая, что ее ничуть, ни капли, вообще нисколько не тронуло то, что она осталась без валентинки от Лайнуса. Но ближе ко сну ее силы иссякли. — Я сплю, — буркнула она. Под одеялом душно, но она была готова просидеть так всю ночь. Кровать слегка скрипнула, когда Чарли сел на нее. — Точно все хорошо? — повторил он. — Я знаю, у нас был неважный день… Но завтра все будет по-другому. Это была самая глупая и неубедительная ложь, которую Салли когда-либо слышала. — Уходи, — буркнула она. — Иди спать. — Ты ничего не хочешь мне сказать? Ей хотелось сказать, чтобы завтра он врезал этому Лайнусу так сильно, что у него захрустели бы кости. Но она еще помнила, что однажды вышло из всего этого. Лучше не бывает! Подобная история повторяется из года в год, а она все равно идет к нему, чтобы подарить валентинку, которая ему не нужна, и бессмысленно ждать, что получит что-нибудь в ответ. — Ничего… — Она не удержалась и шмыгнула носом. Братец вздохнул — даже она из-под одеяла услышала. — Мне очень жаль, что ты так расстроилась, — искренне проговорил он. — Хочешь, я поговорю с Лайнусом? Уверен, что не хотел так обижать тебя. — С ним Люси уже ?поговорила? за меня. — Очень мило с ее стороны. — Только какой смысл? — Она подтянула колени к груди, свернувшись в тесный комок. — Он меня ненавидит. В носу закололо так сильно, что она зажала его ладонью. Ну вот зачем?! Зачем приходить к ней и начинать снова тревожить эту свежую ссадину? Ей и без ненужных комментариев братца было тошно. Пусть лучше волнуется о себе самом. — Настоящую любовь не показывают только по праздникам или особым датам. — Рука Чарли легла поверх одеяла и осторожно похлопала Салли по голове. — Вспомни, сколько раз Лайнус был с тобой добр? Разве он делал бы все это, если бы ненавидел тебя? Салли подумала обо всем тех валентинках, цветах, коробках конфет, которые никогда не получала от него. О сеансах в кино, на которые он ее не сводил. О том, сколько слов, он не произнес, не написал ей. Было из-за чего расстроиться еще больше. — Ты просто не понимаешь, — пробурчала она, прижимаясь носом в колени и чувствуя, как горят щеки. — Он общается со мной только потому, что ты его лучший друг. Если бы не это, он в жизни бы ко мне не подошел. Она зажмурилась, и новые слезы обожгли лицо. Неужели даже братец ненавидит ее, раз сидит здесь и делает ей все больнее и больнее? — Уйди, пожалуйста, — всхлипнула она. Рука поверх одеяла еще раз мягко похлопала ее по голове. — Подумай над тем, что я сказал, — посоветовал он. — Тебя ждет приятный сюрприз. Наконец-то он встал и пошел прочь из комнаты. Только когда он прикрыл за собой дверь, Салли вдруг поняла, как ей стало одиноко. Она выбралась из-под одеяла, вытерла лицо и снова прижалась щекой к влажной, холодной подушке. Что имел в виду братец под ?приятным сюрпризом?? Хватит с нее ?сюрпризов? на сегодня! С лихвой хватит! Чарли, как обычно, ничего не удалось, сделал только хуже. Интересно, это все мальчишки такие или только те, которых Салли знала? Она закрыла глаза и нахмурилась. ?Добр к ней?? Да когда этот пустоголовый был в последний раз ?добр? к ней? Сегодня, когда сказал, что не подарит ей валентинку, даже если она будет последним человеком на земле? Даже Люси поняла, что он перегнул палку — а может просто обрадовалась причине лишний раз дать брату пинок. Понемногу, усталость взяла свое, и Салли устроилась поудобнее, готовясь уснуть. Оставалось надеяться, что утром она не проснется с опухшим лицом и красными глазами, иначе она ударит этого пустоголового еще на автобусной остановке, как только увидит… Она еще немного поворочалась и неожиданно ей вспомнилась школьная экскурсия, после Дня Благодарения. Они выехали ранним утром, и Салли, которая терпеть не могла куда-то ехать, тем более утром, и уж тем более на школьном автобусе, была готова ворчать и жаловаться всю поездку. Ко всему прочему она села рядом с Лайнусом и не возле окна, а Чарли уже оказался зажат Вайлет. И ни к стенке, ни к брату не прислониться — ну что может быть еще более некомфортным в такой обстановке? И тогда ван Пельт неожиданно сам предложил ей: — Можешь поспать на моем плече. Только не ной. Это было очень резонное предложение с его стороны. Салли вспомнила, что уснуть так и не смогла. Только притворилась. И разве можно говорить о сне, когда твоя голова лежит на плече мальчика, который тебе нравится? Да, пожалуй, это было милым жестом с его стороны. Или когда она забыла свой обед на остановке, а он отдал ей свой. Правда, у него был с собой пресный бутерброд с овощами, но она не пожаловалась. Когда он одолжил ей свое одеялко холодным вечером. Когда пригласил поиграть в теннис. Когда гулял с ней и рассказывал обо всем вокруг, когда она была еще совсем маленькой… Салли в последний раз шмыгнула носом. Это ли имел в виду братец, когда говорил, что он ?добр? к ней? Тогда почему он не отправил ей открытку на День Святого Валентина? Ну почему? Ему что, так сложно? Или это не имеет для него никакого значения? Живя бок о бок с братом, Салли не раз убеждалась, что у них разное отношение к вещам. Чарли не придавал большого значения мелочам, редко говорил что-то действительно стоящее. Но он помогал ей, защищал ее или как сейчас – пытался ободрить. Не только на словах, но делом. Это имело для него куда большее значение. Так могло ли быть так, что… что Лайнус… что она в самом деле нравилась Лайнусу, но он показывал это на свой, мальчишеский манер? Могло ли? Могло? — Я нравлюсь моему Милому Баббу! — тихо прошептала Салли, и от этой мысли у нее мгновенно потеплели щеки, высохли все слезы. Даже будь это лишь догадка, лишь слабый намек… ей достаточно. Из простых жестов, коротких слов, взглядов и улыбок создается целый мир, и Салли готова по мелочам, по маленьким шагам открывать его. И как будто где-то отдаленно прозвучал знакомый крик ?Я не твой Милый Баббу!?