Глава 14 (1/1)

Морщится. Не понимает где он и что произошло. Он еще ничего не видит, но слышит какие-то приглушенные звуки и тихий, мерный писк. Пытается открыть глаза и первое время никак не может сфокусировать взгляд. Слишком яркий свет. Слишком громкий писк. В ушах будто звон. Сначала ему кажется, что он не чувствует свое тело. Вообще. И он решает изучить обстановку. Должен же, в конце концов, понять, где он. Щурится, чтобы лучше видеть. Белый потолок, белые стены, куча трубок, идущих к его телу, приборы. Он…в больнице? Хмурит брови, копается в памяти, но может думать лишь о том, что в глотке будто пустыня. Ему бы воды. Следующее, что он чувствует, это импульс. Мозг услужливо напоминает о том, что он сейчас вообще-то похож на решето. Последние сутки перед стрельбой проносятся за секунды. Потом он вспоминает жгучую боль от пуль в его теле. И почти сразу воспоминания переключаются на боль настоящую. Она обрушивается на него одной огромной волной цунами. Он стонет, не в силах сдержаться, сердце начинает биться быстрее, писк приборов усиливается из-за роста показателей. Он пытается пошевелиться, но, кажется, больно даже просто дышать. Ловит движение справа. Голову не поворачивает, но следит взглядом за вбежавшим на шум мужчиной. Уилл. Это Уилл. Спешит к мониторам, изучает показатели, кидается к ящику с препаратами, быстро находит нужный. Торопится к кровати с пациентом. Вводит иглу в капельницу, жмет на поршень шприца. Всё. Обезболивающее начинает действовать практически сразу. Показатели снижаются до нормы, парень на кровати дышит спокойнее. Уилл облегченно усмехается. - С возвращением, Адам. Ты нас всех здорово напугал. Рузек закрывает глаза. Выдыхает. Так много хочется спросить, но сил на это нет. - Я позвоню брату, скажу, что ты очнулся. Хорошие новости им сейчас не помешают. – Уилл несильно хлопает Адама по плечу и выходит за дверь. ***Адам отказался от успокоительных. Не хотел находиться без сознания дольше, чем это необходимо. Обезболивающие помогали снизить уровень боли до терпимой, так что он решил, что справится. После того, как Уилл снял все нужные показатели и дал медперсоналу все необходимые распоряжения, Рузека оставили в покое на пару часов. И он использует это время для того, чтобы подумать. Вспоминает, что именно случилось. Теряется в догадках о том, как дальше пошли дела. Спасли ли тех, кто находился в том особняке? Взяли ли ублюдка Стэнли…? О том, что он мог и не очнуться, Адам предпочитает не думать. Обошлось и хорошо. От тяжелых размышлений его отвлекает шум в коридоре. А потом в палату ураганом врывается единственный человек, которого он до смерти жаждал увидеть с первых секунд после того, как очнулся. Женщина, которую он так и не смог разлюбить, сколько бы не убеждал себя в обратном. Женщина, с которой он так напортачил в прошлый раз, что готов был сам себе шею свернуть. Единственная женщина, за которой он был готов идти куда угодно и не важно, в какой ипостаси. - Ким…- Голос хриплый, будто по глотке прошлись наждаком. Ощущения, кстати, соответствующие.Бёрджесс на секунду застыла в дверном проеме, не зная, что делать. Плакать или смеяться. Кричать о том, что Рузек самоуверенный идиот или молча кинуться его обнимать. Эта пара суток была самой страшной для нее. Они не знали, выкарабкается ли он. И когда Джей сказал, что Адам пришел в себя, она даже спрашивать не стала, прыгнула в машину и помчалась в Мед, не думая о том, что она вообще-то коп и должна соблюдать правила дорожного движения. Пытается двинуться вперед, но понимает, что ноги приросли к полу. Буря внутри не дает сосредоточиться. Пока в какой-то момент она не плюет на всё, решив, что сейчас важно лишь то, что он будет жить. Медленно подходит к кровати, садится на край, аккуратно берет его руку в свою, судорожно выдыхает, пытаясь сдержать слезы, но одна всё же срывается.- Не надо, Ким…- Она не должна плакать. Никогда. Из-за него тем более.- Ты такой идиот, Адам.- Шепчет. И, наконец, встречается с ним взглядом. Рузек ухмыляется одним уголком губ.- Расскажи мне то, чего я не знаю. – Видит ответную улыбку Ким. Уже лучше. Какое-то время молча изучают друг друга. Рузек видит, насколько она вымотана. Видит едва заметные синяки под глазами и уставший взгляд. Наверняка они спустили всех собак и работали в два раза усерднее после того, как он попал в больницу. Плохо. Ей нужно отдохнуть. Обязательно скажет об этой Войту. Кстати, о Войте. – Что тут произошло, пока я бессовестно отдыхал. Бёрджесс закатывает глаза. Отдыхал он, как же. Молчит. Не знает, стоит ли рассказывать ему всё. А потом понимает, что так или иначе, но ему станет известно. Принимает решение дождаться сержанта. - Ничего с чем бы мы не справились. – Скованно улыбается, отводит взгляд. Никогда не умела ему врать.- Ким. - Уилл сказал, что тебе сейчас нужно больше отдыхать. Думаю, это значит, что работу мы обсуждать не будем, Адам. Рузек собирается возразить, но его прерывают вошедшие в палату члены команды. И черт, как же он рад их видеть. Они окружают его кровать. Со всех сторон слышатся приветствия. ?Здравствуй, Адам? - Войт, ?Рад видеть, бро? - Кэв, ?Эй, стажер, как ты?? - Эл, ?Ну и напугал ты нас, засранец? - Антонио, ?Хреново выглядишь, чувак? - пытаясь скрыть волнение, шутит Холстед. Хейли молча улыбается, она просто рада, что он жив. - Сержант. – Кивает головой. Для приветствия других сил не остается, поэтому он просто молча улыбается каждому. А потом всё же произносит. – Могу я узнать, как обстоят дела? Войт качает головой. Да что ж ему делать с этим неугомонным пацаном? Чуть не умер меньше двух суток назад и всё равно рвется в бой. Принимает решение поделиться с ним только хорошими новостями.- Всё, что тебе нужно знать сейчас, это то, что благодаря тебе мы смогли спасти еще троих. – Намеренно не упоминает возраст спасенных. Это лишняя информация. – Они в порядке и в безопасности. Лишь потому, что ты, наплевав на мой приказ, доверился чутью. Но это совсем не значит, что ты должен делать так всегда, засранец. – Адам сглатывает, прикрывает глаза. Они зачистили особняк. Это лучшее, на что он мог рассчитывать. Вспоминает про Стэнли, открывает рот, чтобы спросить, но Войт его перебивает. – На сегодня всё, офицер. Ты должен отдыхать и набираться сил. Мне нужен каждый член моей команды. И чем быстрее ты вернешься, тем лучше. Адам слушается. Он и правда сейчас ничем не может помочь. Всё что мог, сделал. А просто сотрясать воздух разговорами не в его привычке. Знает, что команда не оставит Стэнли в покое. Этого достаточно. Хэнк молча хлопает Рузека по ноге и первым покидает палату. У них еще полно работы. Следом за ним, попрощавшись, уходят остальные. Бёрджесс задерживается на несколько минут. И перед тем как уйти, наклоняется и целует Адама в лоб, говоря, что обязательно зайдет завтра. Он хочет, чтобы она осталась, но не произносит ни слова. Не считает, что имеет на это право. ***Всё еще не может поверить. Минувшей ночью его разбудил телефонный звонок. Один из его ?питбулей? сообщил, что копы накрыли еще одну точку. Ту, комплектация и затраты на содержание которой требовали больше сил, больше денег и людей с полным отсутствием моральных устоев, принципов и убеждений, за исключением принципа ?чем больше ты мне платишь, тем преданнее я буду?. Дело в том, что эта точка имела весьма специфический уклон. И была единственной в своем роде на несколько ближайших штатов. Так что да, с середины ночи он не смыкал глаз. Сначала от переизбытка гнева и возмущения. Затем проводя время за построением дальнейших планов. Всё зашло слишком далеко. Эти…детективы…каким образом они находят его точки? По наитию что ли? Ну не могут же все остальные представители департамента полиции, да и конторы помощнее, быть настолько бездарными идиотами. Ведь ему столько лет удавалось руководить группировкой без особых проблем со стороны полиции, ФБР и всех остальных. Череда неудач выбила его из колеи. А он к такому не привык. Так что, лишив его пресловутой зоны комфорта, эти никчемные людишки нажили себе проблем. И все их победы не что иное, как удачное стечение обстоятельств. И причиной стало то, что он был слишком расслаблен в последнее время. Слишком долго никто не наступал ему на пятки. Встает из-за стола, проходит к огромному окну. Трет подбородок большим и указательным пальцами правой руки, размышляет. Ну что ж…хотите проблем, будут вам проблемы. Случай с дерзким офицером 21-ого был единичным. Но именно он подкинул боссу идею. Если они хотят поиграть, он с удовольствием с ними поиграет. Вот только теперь по-крупному. И начнет он с показательных выступлений. Черт, они умоются своей кровью. И кровью своих близких. А его любимицы понаблюдают за этим, прежде, чем он их вернет. Такая эмоционально угнетающая атмосфера настроит их на нужный лад перед встречей с ним. Скалится при этой мысли. Давно пора было самому взяться за дело. Чувствует подъем сил, предвкушая веселье. Отворачивается от окна, намереваясь наконец приступить к работе, о которой не мог думать, пока не нашел решение проблемы. Но как только в поле его зрения попадает дверь в его кабинет, улыбка превращается в гримасу раздражения. Его секретарша стоит на пороге, теребит край пиджака. Его всегда бесила эта ее привычка. - Что? – Засовывает руки в карманы брюк, сжимая кулаки.- К Вам посетитель, сэр. – Она боится его. До жути. Но не уходит. Потому что платят больше, чем где бы то ни было. А ей нужно лечить больную мать. – Стивен Лэнг. Что этот идиот здесь забыл? Мало ему того, что случилось с его напарником? Босс не хочет тратить время на такой мусор как Лэнг, но понимает, что быстрее будет, если он его примет. Кроме того не мешало бы напомнить этому червю его место. - Пусть проходит. И принеси мне кофе. А после плотно закрой дверь. Секретарша обходится кивком головы и поспешно выходит из кабинета спиной вперед. Босс успевает сесть в кожаное кресло за своим столом, прежде чем в помещение залетает коп весьма неприятной наружности. Крупного телосложения, в лучшие свои годы мог сойти за игрока в регби, но теперь, видимо, слишком обленился и ?заплыл жирком?. Волосы не скрывают проплешины на затылке, крупный нос почти лилового оттенка, пухлые губы, безвольный подбородок, глубоко и близко посаженные глаза, нервный, бегающий взгляд. Босс терпеть таких не может. Никакого стержня. Стэнли был мерзким прихвостнем, но у него хотя бы был характер. Никак не приветствует только что зашедшего мужчину. Безмолвно давит взглядом. Лэнг теряется, начинает нервничать, но отступать не собирается. Он пришел за ответами, он их получит.- Объясните, какого черта произошло со Стэнли?! – Голос предательски подскакивает на октаву выше и даже для самого Стива его голос звучит жалко. - Он стал помехой. Его устранили. Именно так мы и работаем. И вы оба знали это с самого начала. – Кладет руки на стол перед собой, сцепляя их в замок. – Это всё? - Да…то есть нет. Неужели была необходимость в такой...жестокости? – Его до сих пор тошнит. Как только стало известно в подробностях о том, что стало с Дареном, Стив провел полчаса в обнимку с унитазом. Он так не блевал со времен попоек в академии. - Ты пришел критиковать мои методы работы, мразь? Забыл свое место? – Голос босса ровный и тихий, но Лэнг почувствовал, как мерзкий холодный пот стекает по его спине. Не стоило ему приходить.- Нн-нет, сэр. Конечно, нет. Я лишь хочу узнать, что мне делать дальше. – Пытается заискивающе улыбнуться, но получается криво. Он слишком труслив.Босс встает из-за стола, засовывает руки в карманы, обходит огромный предмет мебели, останавливаясь слишком близко к Лэнгу. Чувствует резкий запах пота копа. Ну и свинья же ты, Лэнг. Улыбается, словно хищник, загнавший дичь в ловушку, глядя прямо в глаза собеседнику. - Дальше, Лэнг, ты поедешь в свой участок и будешь вести себя как обычно. Одновременно с этим не спускай глаз с отдела расследований 21-ого. Хочу знать о каждом их шаге. И…,- пожимает плечами, - всё. Сиди и не отсвечивай. С тобой свяжутся. Я доходчиво объясняю? - Да, сэр. Будет сделано, сэр. – Слишком часто кивает головой. - Отлично. А теперь пошёл прочь, пока я не решил, что и ты становишься обузой. Лэнг снова кивает и спешит к выходу. Босс возвращается на свое место, вспоминает кое-что еще.- И, Стивет…,- ждет, пока тот посмотрит на него, - больше никаких посещений особняков. До дальнейших распоряжений. Теперь всё.Видит, как морда копа перекосилась. Ещё бы, он имел доступ к лучшему товару в сфере сексуальных услуг, лишь потому, что шестерил боссу, а теперь его лишают такого лакомого куска. Но Лэнг быстро справляется с собой, кивает и выходит из кабинета, прикрыв за собой дверь.Вот и хорошо. Наконец-то он может спокойно поработать. Тем более, вечером он начнет игру. Трет ладони в предвкушении. Да, это будет кроваво. Ощущает неясную тоску по Лив и Кей, но быстро отметает ее в сторону. Скоро. Скоро он снова будет ими владеть. ***Войт стоит в своем кабинете и через стекло смотрит на свою команду, которая активно пытается зацепиться хоть за что-то. Адам очнулся. Это сейчас самое важное для него. Для всех. Хэнк очень дорожит каждым членом своей команды. Они вместе давно и через многое прошли. Так что когда он говорит, что они его семья, он имеет ввиду именно это. И чувствует себя отцом большого семейства. Его внимание привлекает Антонио, который активно чем-то делится с Джеем, тот в свою очередь внимательно слушает и в нужный момент отвечает. Войт так же изо дня в день наблюдает за взаимодействием этих двоих с девушками, над которыми временно взял опеку весь отдел. Сержант очень надеется, что они не привяжутся к ним слишком сильно. Но разве это возможно? Каждый раз, когда он смотрит на них, понимает, что они все больше вызывают симпатию, как-то незаметно становятся частью общей картины отдела. Это странно, непривычно. Девушки – пострадавшие, и каждый член команды чувствует ответственность за дальнейшее развитие подобных дел, они стараются чем-то помочь жертвам, наказать виновных, но с этими двумя все немного иначе. Кей на кухне все так же поглощает кофе. Антонио наблюдает за тем, как она протягивает кружку подруге, та пробует, а после скалится, не желая возвращать напиток обратно Кей. Мелкая пожимает плечами и наливает вторую кружку кофе. Странно что Лив сейчас без книги. Неужели хоть сегодня оставила ее дома. Девушки привлекают внимание каждого присутствующего. Все дело в том, что им интересно наблюдать за таким немного диким взаимодействием между людьми. За прошедшие недели всем им стало ясно что Лив и Кей, как небо и земля. Но тем не менее они держатся друг за друга и готовы защищать друг друга до последнего. Копам понятна такая позиция, они сами придерживаются того же правила в отношении своих. Не понятно им как эти двое находят точки соприкосновения. Антонио чаще всех отвлекается от работы, потому что знает чуть лучше вспыльчивый характер временной соседки. Вот он в очередной раз поднимает голову, смотрит, как она немного злится из-за того, что кофе закончился и протягивает кружку подруге, требуя добавки. Понятное дело, сама она может только сломать кофемашину и ничего больше. Антонио поражается терпению Мелкой, которая без лишних слов быстро запускает аппарат. Лив хмурится, делает шаг назад. Ей все еще не нравится эта штука. Антонио лишь ухмыляется. Эта девчонка кажется ему слишком забавной.Шум на лестнице привлекает внимания и вскоре появляется Денни Вудс в сопровождении сержанта Платт. Отлично, только его и не хватало. Он гордо проходит через отдел, не смотрит ни на кого, заходит в кабинет Хэнка и закрывает за собой дверь. Войту не нравится идея такого разговора. Он подходит к двери и открывает ее нараспашку, но не отходит от дверного проема. Складывает руки на груди и внимательно смотрит на темнокожего мужчину.- Я слушаю. - Говорит Войт.- Я тут по поводу Джона Тримана. - Вызывающе и достаточно громко говорит Вудс.- Минутку. - Войт поворачивается лицом к своей команде, - Джей, Антонио, зайдите. Возвращается за свой стол, Вудс садится напротив Хэнка, а Антонио и Джей остаются стоять позади. Вудс неодобрительно смотрит на Хэнка, как бы намекая на то, что это разговор для начальства, а не детективов.- Я слушаю. - Говорит Войт, взглядом давая понять, что не станет просить своих ребят покинуть помещение. Их это касается больше, чем всех остальных.- Почему смерть Джона Тримана осталась безнаказанной? Джей от неожиданности выдохнул слишком громко, Антонио не смог сдержать проявление шока на лице, а Войт продолжал смотреть так же равнодушно. Он догадывался, что по души девушек придут. Это был лишь вопрос времени.- А кого нам, по-твоему, наказывать? - Спокойно спрашивает Хэнк.- Может шлюх, которые его убили? - Возмущенно говорит Вудс.- Знаешь что! – Гаркнул Джей, готовый врезать ему еще раз, но Антонио успевает схватить друга за руку выше локтя.- Эй, эй, Джей, - Он смотрит на Антонио, не верит, что тот будет так спокойно реагировать на его слова. - Успокойся.Джей все еще зол, но все же смог взять себя в руки. Только вот, кулаки все еще чешутся. У Антонио они тоже зачесались, но он постарается сохранить благоразумие.- Держи своих собак на цепи! - Сквозь скрип зубов говорит Вудс. - Где они? - Имеет в виду девушек.- Нет уж, вы их не заберете. - Антонио вступает в диалог.- Они убийцы. Надеюсь, что вы не по личным причинам покрываете их. - Вудс поднимается и подходит ближе к Антонио. – Знаешь, что вам всем грозит? Как тебе соучастие в убийстве, а, Антонио?- Соучастие в убийстве насильника, убийцы, педофила, наркодиллера... Список длинный, я могу еще час его зачитывать. - Поднимает в воздух указательный палец и немного двигает рукой, но не касается Вудса. - Лучше это, чем покрывать бизнес, замешанный на сексуальном рабстве.- Что ты сейчас сказал? - Вудс начинает злиться. Хэнк Войт и вся его команда как кость в горле. - Я сказал, что мы не вернем девушек в тот ад, из которого их спасли. - Антонио старается держать свой гнев в себе, но чувствует, что надолго его не хватит. – Убийство Джона Тримана не было умышленным, он пытался их похитить и вернуть той твари, которая всем заправляет. Это была самозащита. - Антонио смотрит Вудсу прямо в глаза. Он будет стоять на своём, чего бы ему это ни стоило.- Самозащита? – Вудс удивленно поднял брови. - Ты фото с места преступления видел вообще? И да, у меня иные данные.- Какие? - Спрашивает Хэнк за спиной Вудса. Все это время он продолжал спокойно сидеть в своем кресле.- Что мужчина поздно возвращался домой с работы, на него напали эти две ненормальные. - Вудс складывает руки на груди. Он сам не особо верит в эту чушь, но его это не волнует, он хочет просто побольше заработать или получить выгоду. Забрать это дело у Хэнка и передать в 31-ый ему очень даже выгодно. - Они не просто убили его, они искалечили его тело до неузнаваемости. - Джей и Антонио не хотят верить, что он говорит серьезно.- Вы же это не серьезно, да? - На всякий случай уточняет Джей.- Страшно стало? - Вудс переводит взгляд на Джея. - Представляешь теперь, что она может с тобой сделать, пока ты спишь? - Джей даже и не думает отвечать на этот бред, поэтому Вудс идет напролом. Снова смотрит на Антонио. - Хотя, больше шансов, что детектив Доусон умрет первым. Говорят, его подружка более дикая. Советую уходить после пользования ее телом из комнаты. Чёрт ее знает, - пожимает плечами, - может она, как самки богомола. – Мерзко ухмыляется.Антонио сжимает руки в кулаки и заводит их за спину. Невозможно передать тот гнев, который он сейчас испытывает. В последний раз он чувствовал нечто подобное, когда понял, или скорее не успел понять, как подсел на окси. Но сейчас это не важно. Джей понимает, что находится на грани. Однажды он уже проехался кулаком по этой роже, а сейчас Вудс, по всей видимости, выбрал мишенью Доусона. Ну что ж, Джей не один раз видел Антонио в деле и совсем не прочь посмотреть, как чертов Вудс познакомится с кулаками его друга. Войт наблюдает за Доусоном и чувствует что-то сродни гордости. Он определенно рад, что Антонио сдержаннее Джея. Лишние разбирательства им сейчас ни к чему. - Это была самооборона, Денни. - Спокойно говорит Хэнк, затянувшееся молчание никому не пойдет на пользу. - Так и напиши в отчете.- Почему вы их так защищаете? - Вудс разводит руками. - Хотя, можете не отвечать.Антонио нахмурился, ему не понравился тон, которым это было произнесено. Джей сжал кулаки, потому что знает, что последует дальше. Если этот тип скажет еще хоть слово, Антонио точно врежет по его физиономии. В прошлый раз Вудс не отступал до последнего, желая вывести на эмоции. Джей тогда повелся отчасти из-за нестабильного состояния, причины которого он до сих пор не определил, отчасти из-за желания выпустить пар. В этот раз Денни достался орешек покрепче. Хмурится, снова поворачивается к Антонио и его губы растягиваются в кривой улыбке.- Джей с одной, а ты со второй. - Антонио сжимает челюсть и молится про себя, чтобы этот придурок заткнулся. - Ну и как? Нравится? - Где выход - вы знаете. - Осталась всего одна капля. Вудс не мазохист, он всего лишь проверяет на стойкость и уже может сказать, что Доусон очень сдержанный, когда это необходимо.- Посмотри на себя, Антонио. - Все так же мерзко улыбается, клонит голову в бок, словно изучая. - Ты мог так далеко пойти, а в итоге остался с Войтом и теперь трахаешь шлюху, а расплачиваешься не деньгами, а тем, что прикрываешь ее убийство.Любому терпению в определенный момент наступает конец. Такой момент настал для Антонио. В этот раз Джей не будет пытаться его сдержать. Лицо Антонио переполнено гневом, он задерживает дыхание, после считает до десяти и выдыхает. Заставляет себя немного расслабиться, а после повторяет уже сказанное:- Где выход - вы знаете.Денни Вудс не принимает поражение, только не в присутствии Хэнка Войта. Сержант знает, чего добивается Вудс и решает прекратить это цирк, поэтому не дает Вудсу открыть рот. - Холстед, Доусон, можете идти. – Видит, как Вудс поворачивается к нему. – Достаточно Денни. Чего ты добиваешься? Так понравилось получать по морде от моих ребят? – Насмешливо поднимает брови. – Ты не получишь то, зачем пришел. Потерпевшие останутся под присмотром моих людей и это не изменится вплоть до поступления иных указаний прямёхонько сверху. Письменных указаний. – Кладет руки на стол, сцепляет ладони в замок. – А теперь, не будешь ли ты так любезен и не прекратишь ли тратить свое, а главное наше время, впустую? Он знает Денни половину своей жизни. Знает, что тот никогда не отступает. А если всё же проигрывает, то не упустит возможности сделать это грязно. Войт знает, что невозможность управлять им и его ребятами выводит Вудса из себя, ведь относительно недавно он был гораздо сильнее. И еще он знает, что такая одержимость этим делом слишком подозрительна. И его это бесит. Но пока это только его мысли и делиться ими он ни с кем не собирается. До поры до времени. Переводит взгляд на парней и кивком головы дает понять, что они могут быть свободны. Вот только у Денни совсем другое мнение на этот счет. Ведь последнее слово всегда должно оставаться за ним. Когда Доусон и Холстед направляются к выходу из кабинета, он начинает говорить, глядя прямо в глаза Войту, а после поворачиваясь к детективам.- Знаешь, Антонио, - смотрит в затылок Антонио, тот остановился, но поворачиваться не собирается, - когда дело закроется, я куплю их обеих и буду делать с ними всё, что пожелаю. Запишу все на камеру и отправлю вам обоим, - указывает сначала на Антонио, затем на Джея, - в качестве рождественского подарка. Все произошло слишком быстро. Но только не для Войта. Он видит каждую мелочь. Джей уже почти вышел из помещения, но услышав слова Вудса прорычал ?гребаный мудак? и развернулся лицом к Денни. Понял, что между ними стоит Антонио, встретившись с тяжелым взглядом друга. В этот раз бить не ему. Доусон не произносит ни звука, но делает два небольших шага назад и только после этого разворачивается, сжимая руку в кулак и используя инерцию тела. Он достаточно занимался боксом, поэтому не тратит время на мысли о том, как именно собирается действовать. Мышцы сами все делают. Наносит удар, направляя кулак снизу вверх и вкладывая в него всю силу, на которую способен. Удар приходится по подбородку. Голова Вудса резко дергается назад, а следом и его тело. Он делает шаг назад, пытаясь устоять на ногах, но инерция и гравитация играет не в его пользу. Он падает, попутно сшибая один из стульев, стоящих возле стола Войта и часть вещей, находящихся на столе. На мгновение все замирают. Денни смотрит на детектива со всей ненавистью и презрением, да, презрением, на которое способен. Грудная клетка Доусона тяжело поднимается и опускается, но совсем не из-за того, что он устал. Эмоции, бушующие в нем, никуда не делись даже после удара. Джей…всё еще зол, но едва удержался, чтобы не присвистнуть, у Антонио действительно хороший удар. Хэнк чешет бровь, раздумывая над тем, стоит ли вызывать медицинскую помощь, но надеется, что Денни всё еще крепкий парень. Плюёт. Эл был прав тогда и сейчас был бы прав, этот идиот сам напросился. Переводит взгляд на Доусона. А потом понимает, что во всем отделе слишком тихо. Переводит взгляд на стекло. За ним делают то же самое и остальные присутствующие в кабинете. Все в отделе замерли от резкого грохота и теперь пристально смотрят на застывшую четверку…тройку, ведь Вудса им пока не видно, он все еще сидит на полу. - Антонио, - Зовет Войт. Доусон поворачивает голову в сторону сержанта. - Поговорим чуть позже.Слова Войта приводят Вудса в чувства. Он сразу же поднимается на ноги и смотрит на всех троих.- Вы хоть представляете, что я с вами за это сделаю? - Денни. - Привлекает его внимание Хэнк. - Ты же знаешь, уговор прежний. - Напоминает, что у него тоже кое-что есть. - О, я помню, Хэнк, не переживай. Но есть множество других способов отплатить вам той же монетой. – Разворачивается, направляясь к выходу. Проходит мимо Доусона и Холстеда, останавливается. Поворачивает голову в их сторону.- Ждите рождественских подарочков, псы.Детективы переглянулись между собой. Обоим не понравился посыл слов Вудса. Ничего хорошего из этого не выйдет. Потому что, очевидно, Вудс собирается действовать не по официальным каналам. А это может означать только одно. Под удар может попасть любой. В любом месте. И в любое время. Он уходит. Войт выдыхает, неужто закончилось. - Свободны. - Говорит детективам. Мужчины покидают кабинет. Несмотря на то, что обоих ждут последствия и не самые приятные, оба чувствуют приятное послевкусие. Потому что еще один придурок получил по заслугам. Пускай не в полной мере, но нужно же с чего-то начинать. Лив уверена на все сто процентов, что слышала, как что-то тяжелое упало на пол, а после кто-то возмущался. Ее это слишком заинтересовало, но она не стала тревожить подругу, которая зачем-то изучала всю технику на кухне. Сейчас Кей открывала и закрывала холодильник. Пить кофе ей немного поднадоело. Конечно, после пяти то кружек... Кей прикрывает холодильник, но не закрывает до конца, потом опять открывает, а после закрывает плотно.- Интересно. - Тихо говорит Кей, продолжая открывать и закрывать холодильник с очень задумчивым взглядом.- Что? - Так же тихо спрашивает Лив.- Зачем в холодильнике лампочка? - Спрашивает Кей, поворачивая голову к подруге, но продолжает прикрывать и открывать холодильник.- Чтобы ночью удобно было есть. - Лив пожимает плечами.- Не думаю. - Отвечает Кей. - Для этого есть свет на кухне.- Чтобы остальным жителям дома не мешать или чтобы спросонья свет глаза не резал.- Хм... - Больше Кей не задает вопросов, а Лив не пытается рассуждать логически. Оставляет холодильник в покое и садится за стол. Открывает скетчбук и берет карандаш в руки. Лив хмурится. Она нарисовала несколько портретов детектива Холстеда, а у Лив только один.- Я еще хочу. - Лив смотрит на скетчбук и Кей понимает о чем идет речь.- Отстань. - Кей говорит это максимально безобидно. Лив не обижается, она вообще не знает что такое обида на лучшую подругу.- Я еще хочу. - Кладет ладонь на незаконченный портрет, таким образом мешая подруге рисовать. - Один раз. - Их глаза встречаются. - Пожалуйста.- Хорошо. - Соглашается Кей и Лив убирает руку от скетчбука.Уже в течении первого получаса на листке проявляются, по мнению Лив, палочки, точки и крючочки, но во всем этом она может уже рассмотреть образ детектива Доусона. Ее уголки губ незаметно напрягаются. Она довольна, ей уже нравится то, что рисует Кей.Рабочий день медленно подошел к концу и Доусон с Холстедом уже встали со своих мест, готовые забрать своих подопечных. Антонио немного откашливается. В его голову пришла идея, пока он чесал кулак об челюсть этого гандона и теперь он хочет поделиться этой идеей с Джеем.- Может устроить ей шоппинг?- Что? - Удивленно переспросил Джей, когда они уже шли к кухне.- Ей нечего носить, а так, может, задобрю. Девчонки, вроде это любят. - Антонио пожимает плечами.- Они же не обычные девчонки. – Ухмыляясь, отвечает Джей и открывает двери. В помещение заходит первым и практически сразу чуть ли не врезается в Лив.Какого черта она стоит так близко к нему и почему не боится, как обычно? Может снова хочет укусить? Джей замирает, когда она смотрит ему прямо в глаза, после опускает взгляд на губы, задерживает его, а после снова смотрит в глаза. Он не понимает, но она лишь хотела получше разглядеть те самые веснушки, которые так понравились ее подруге. Джей ожидает, что она отойдет, но вместо этого он впервые слышит ее голос:- Рабацiнкi. - После обходит Джея стороной и первой покидает помещение. Кей следует за подругой, но как только делает несколько шагов, ее взгляд встречается со взглядом детектива. Джей все еще в шоке, смотрит на Кей, в надежде, что она объяснит, что сказала ее подруга и вообще, что это было. Кей видит растерянность Холстеда, но лишь пожимает плечами, пытаясь спрятать улыбку. Она тоже порой не понимает того, что говорит Лив, но это слово ей определенно нравится, чтобы оно ни означало. Кей выходит из помещения и теперь шокированный Джей встречается взглядом с Антонио.- С обычными нам было бы скучно. - С улыбкой говорит Антонио.- Иди ты. - Джей закатывает глаза и покидает кухню последним.***- Не против, если мы заедем ненадолго в Мед? – Холстед косится на Кей, заводя мотор машины. – Хочу навестить Адама.Девушка переводит удивленный взгляд на мужчину, сидящего рядом. Почему он спрашивает? Он всегда спрашивает, прежде чем сделать что-то. Она…никак не может привыкнуть к тому, что с ее мнением считаются. И каждый раз, когда он делает это, в ней что-то отзывается. Теплота? Благодарность? Что-то, чему она пока не нашла название? Не хочет сейчас это анализировать. Кивает головой в знак согласия. - Вот и хорошо. – Полуулыбка мелькает на его лице, когда он переводит взгляд на лобовое стекло, выезжая из гаража. Кей щелкнула по кнопке радиоприемника, и салон машины тут же наполнился звуками рока. Откинулась на спинку сиденья, повернув голову в сторону окна, намереваясь ближайшие полчаса наблюдать из окна за местами, мимо которых они будут проезжать. Холстед не возражает. Ни против музыки (он смирился с тем, что в этой машине музыку ставит не водитель), ни против безмолвной поездки. Ему есть над чем подумать, этим и займется. Покушение на Адама, зачистка особняка, все эти дети, казнь, иначе и не назовешь, Стэнли…Ситуация с памятью и общим эмоциональным фоном Кей и Лив. Кто убил, а главное, зачем так жестоко, Стэнли? Кто дергает за ниточки и натравливает на них Вудса? Он не может оценить в полной мере состояние Лив, но Кей находится рядом практически 24 часа в сутки и он видит. Замечает неясные звоночки, которые никак не хотят складываться в полную картину. Разговор с Антонио на эту тему никак не выходит из головы. И, если уж быть совсем честным, рядом с Мелкой иногда бывает жутко. Не может аргументировано объяснить даже самому себе. Просто срабатывает чутье. Косится на соседнее сидение. Черт, наверняка просто сам себя накручивает. Но как долго еще они будут бродить вслепую? Сколько еще точек, подобных двум особнякам, разбросано по Чикаго? По штату? А по стране? Не хочет думать о масштабах проблемы, но по-другому картинку не увидеть. Радует, что хотя бы с Рузеком всё хорошо. Адам старается не смеяться слишком сильно, иначе швы разойдутся. Эл поведал об очередном казусе, произошедшем с ним недавно. Рассказывал, как обычно, спокойным и невозмутимым тоном, словно ему и невдомек, что ситуация чертовски комичная. Рузек скучал по таким вот разговорам с Олински. В последнее время им не удавалось проводить время не за обсуждением очередного дела. Так что, пожалуй, в том, что его подстрелили можно найти и плюсы,…если как следует покопаться. В дверь постучали, и тут же в проеме появилась голова Джея. - Привет, лентяи! – Ухмыляется. Заходит, широко открыв дверь. И следом за ним заходит смущенная девушка. Ей здесь не место. Она могла бы подождать в коридоре, но Холстед настоял на том, чтобы она пошла с ним, аргументируя это тем, что не хочет упускать её из вида. Потому что, видите ли, должен следить за её безопасностью. Адам широко улыбается в ответ, Эл неопределенно хмыкает.- Агент Джей. Агент Кей. – Делает серьезную мину, кивает головой в знак приветствия. А в глазах пляшут чертята.Джей замедляет шаг, щурится, не верит, что Эл только что сделал отсылку к фильму. Вот же старый жук. В итоге улыбается, оценив шутку. Адам стонет, потому что всё-таки не сдержался и начал смеяться сильнее, чем могло выдержать его тело. Кей…непонимающе нахмурилась. Какой еще агент? Она не агент. Джей замечает, что она не поняла. Конечно, не поняла, тупица, потому что даже если и видела этот фильм, то не помнит об этом. Собирается объяснить, но его опережает Эл. - Холстед, ну ты и бестолочь. Кей, - переводит взгляд на девчонку,- есть фильм 97-ого года, называется ?Люди в черном?. Когда Холстед исправится и начнет знакомить тебя с шедеврами американского кинематографа, ты обязательно всё поймешь. – Улыбается. Тепло.- А сейчас прими мои извинения. Я не должен был шутить в отношении тебя, ведь ты не можешь пока понять суть шутки. Но клянусь, - поднимает ладони вверх, - в ней нет ничего плохого. – Всё ещё улыбается. И Кей, чувствуя необъяснимую симпатию к этому человеку, улыбается в ответ. - Это как сказать, Эл. Я немного слишком белый для того, чтобы быть агентом Джеем, а Мелкая совсем не похожа на ворчливого и вечно раздраженного персонажа Томми Ли Джонса…хвала богам. – Говорит, улыбаясь. Переводит взгляд на Кей, прищуривается. – Хотя…разве что иногда. – Пытается не засмеяться. Видит, как Кей сначала щурится, а потом закатывает глаза. Без обиды, злости или раздражения. Она оценила комментарий Холстеда. И про себя подумала, что Олински прав, Джей бестолочь. Они провели в палате Адама около получаса. Легкая, уютная атмосфера. Никаких разговоров о работе. Кей постепенно перестала чувствовать дискомфорт и пришла к выводу о том, что детектив Олински и офицер Рузек ей нравятся. Было довольно странно чувствовать что-то положительное в отношении мужчин, но за две недели она уже успела понять, что они хорошие люди. Это не означает предоставление абсолютного доверия, но определенный лимит всё же был дан, хотя им она об этом, разумеется, не сообщила.Когда детективы начали прощаться с Рузеком, намереваясь дать ему отдохнуть, в палату вошли Антонио и Лив. - Как ты тут? - Доусон подошел к кровати, а Лив осталась стоять возле двери.- Я - лучше всех. - С восторгом говорит Рузек. - А ты как с... Лив? - Переводит взгляд на девушку, но уже через несколько секунд снова смотрит на Доусона.- У нас непонимание в некоторых вещах, - Антонио косится на Лив, которая сейчас надулась, как обиженный хомяк. - Но мы стараемся над этим работать.- Что на этот раз? - Закатывая глаза, спросил Джей.- Машина. - Устало говорит Антонио. - Опять? - Джей не может сдержать ухмылки.- А что с машиной? - Спрашивает Адам.- Она очень любит кататься на машине. - Джей с улыбкой смотрит на Рузека. - И это становится настоящей проблемой.- Точнее, - Договаривает Доусон, - проблемой это становится, когда необходимо покинуть салон машины.- Хреново. - С блеском в глазах говорит Адам.Антонио прикрывает лоб ладонью, понимая, что сейчас над этой ситуацией все будут смеяться. Он бы и сам посмеялся, если бы не в своей машине возил эту ведьму. Следующие минут тридцать парни обсуждают самые свои яркие прыжки и погони. У каждого из них были какие-то свои ранения. Элла однажды пырнули ножом, Антонио подстрелил Пульпо, а про Джея лучше вообще не говорить. Такое чувство, что он по привычке прёт под пули и под биты врагов. В общем, можно сказать, что Рузека полноценно признали повзрослевшим копом. Так детективы просидели бы еще не один час, если бы Лив и Кей не начали перешептываться за спиной. Кей терпеливо ожидала, желая дать детективам побыть с пострадавшим другом подольше. Отчасти из-за чувства вины и из-за того, что если бы такое случилось с Лив, Кей вообще отказалась бы отходить от подруги хотя бы на час. Даже про кофе забыла бы. Кстати, вот вспомнила и захотела. Лив замолкает сразу, как только понимает что была услышана посторонними. Она уже привыкла к тому, что может сказать пару слов при детективе Доусоне, но при всех остальных - она могила. Холстед, похоже, стал исключением, но не большим, чем Доусон. Кажется что ты, Лив, совсем с ума сходишь, если позволила кому-то услышать свой голос... Кому-то кроме детектива Антонио Доусона. Когда он стал таким особенным? Просто он помогает жить в непростом мире. Он не особенный, он нужный, а это совершенно разные вещи. Это вопрос выживания. Для Лив никогда ни один мужчина не станет особенным. Это слишком нереально. - Ладно, а то Фурия из ада скоро вырвется. - Антонио имеет ввиду Лив, которая теперь еще больше недовольна, нежели когда они только приехали. Пожимает свободную от капельницы руку Адама, а после Эла. - Полечу.- Да, нам тоже пора. - Джей протягивает руку Адаму, подобно Антонио и тот пожимает в знак прощания. Спустились на первый этаж в полном молчании. Антонио уже был не рад, что согласился приютить Лив. Дело вовсе не в ее нереально бесящем характере и даже не в том, что из-за нее и Кей у них в разы больше проблем. Нет, тут они не виноваты и помощи не просили. Все дело в том, что ему приходится таскать ее за собой повсюду, ведь одну оставить нельзя. Если бы с ней было бы так же легко договориться, как с Кей, проблем вообще бы не было. Чувствует, что ему необходимо хоть немного расслабиться.- Джей. - Зовет Антонио приятеля, как только они выходят на улицу.- А? - Отзывается Холстед.- Как на счет заскочить в Молли?- Ты серьезно? - Джею хочется поскорее оказаться дома. Когда у них еще выпадают свободные вечера?- Я Габби последний раз видел, когда пихал Лив в машину. - Косится на девушку позади. Все нормально, такая же хмурая и надутая. - Сегодня ее смена.- Ладно. - Джей разводить руками. - А их куда? - Указывает жестом правой руки за спину приятеля.- С нами. - Антонио еще раз поворачивает голову. Лив надутая, Кей задумчивая. Как они вообще ладят между собой?- Окей, - сдается Джей, - погнали. Кей по привычке идет за Джеем и садится в его машину, а Лив с нетерпением дергает ручку, желая как можно скорее оказаться в машине. Антонио специально не разблокировал двери, так стоит и наблюдает, а Лив все с большей силой дергает за ручку.- Так, все, стоп! - Антонио повысил голос и выставил руки перед собой. Он больше не может наблюдать за насилием своей любимой машины. - Она закрыта. Подожди, пока я не нажму кнопку, а после садись в салон. Договорились? - Пристально смотрит на "ведьму" до тех пор, пока она не кивнет в знак того, что поняла, и больше не будет ломать дверную ручку машины.Антонио разблокировал двери и Лив сразу же села в салон, Антонио лишь закатил глаза. Дурдом. Больше в его голове не было мыслей.Хорошо что до самого бара Лив молча наблюдала за дорогой, хотя бы ненадолго можно было расслабится. Конечно, забыть о присутствии постороннего не получится, но хотя бы десять минут спокойствия. Когда они припарковались возле бара, Антонио вышел из машины, а Лив осталась сидеть, ничего нового. Джей подъехал через несколько минут и Кей, в отличии от Лив, вышла сразу, вместе с Джеем и они подошли к Антонио, который стоял облокотившись об свою машину. - В чем проблема, мужик? - Спросил Джей- Все в том же. - Устало ответил Антонио, взглядом указывая на сиденье возле водителя, где сидит Лив и как-то равнодушно смотрит через лобовой стекло. Не обращает внимания на остальных. - Так, это уже странно и начинает действовать на нервы. - Джей хотел бы пошутить, но ему и правда не смешно в этот раз. Конечно, у них проблемы с психикой, точнее она уничтожена в корень, но Мелкая же себя так не ведет. Кей как будто читает мысли Джея и молча следует к машине. Ей удастся уговорить Лив покинуть машину меньше, чем за минуту. Доусон и Холстед наблюдают со стороны. Вот Кей подходит, открывает дверцу и что-то тихо говорит. Лив отвечает, потом говорит снова Кей и ура. Победа. Лив покидает салон машины и не глядя на детективов, идет за Кей в бар. Холстед и Доусон переглядываются, оба хотят выдать остроумную шутку, но решают, что лучше промолчать. Им все равно никогда не уловить той волны, на которой находятся эти двое.- Хэй! Антонио! - Габби привлекает внимание брата, и он сразу идет к бару. Лив, первым делом залезает на высокий стул и смотрит на симпатичную девушку, которая так широко улыбается детективу. Лив хмурится. Почему он тоже ей так улыбается и почему она тянется к нему через стойку и оставляет поцелуй на щеке? Почему он не против?- Привет, - Лив не сразу понимает что это дружелюбие и улыбка направлена ей от все той же девушки, которая отвечает за напитки. - Смотрю, тебе уже лучше?Лив подается вперед, прищуривает глаза и еще раз присматривается к девушке. Точно, это она ей вколола укол, после того, как детектив Доусон засунул ее в ту отвратительную машину.- Лив, - Антонио смотрит на девушку и она отвечает на его взгляд, - это Габриэлла, моя сестра. Помнишь ее? Я буду очень признателен, если ты не будешь ее калечить так, как меня.Габриэлла только засмеялась в ответ, а Лив уже перестала хмурится и немного расслабилась. Сестра, так сестра.- Что будете? - Спросила Габби.- Я пиво, а она - указывает жестом на Лив - сок.- Джей? - Спрашивает Габби у напарника своего брата.- Тоже самое. - Отвечает Джей.Лив опять хмурится. Ей не нравится заказ детектива и она решается на серьезный для нее шаг. Протягивает руку и быстро, даже немного резко давит указательным пальцем в плечо детектива. Антонио сразу обращает внимание на девушку и та его шокирует всего одним словом:- Пиво. - Тихо говорит Лив.- Что? - Антонио не верит своим ушам.- Ты хочешь пиво? Лив в ответ лишь кивает.- Габби! - Завет Доусон свою сестру. - Лив тоже пиво.- Хорошо. - Габби ответила без особого удивление. Некоторое время Джей, Антонио и Габби беседуют, шутят и смеются. Лив медленно, маленькими глоточками потягивает пиво, а Кей грейпфрутовый сок. Уже через пару минут Лив чувствует присутствие алкоголя в крови. Ей делали много уколов, которые лишали сил, но это... Это что-то иное, не похожее ни на что. Кей немного сердито смотрит на подругу, не одобряя употребление алкоголя, но Лив плевать. Сейчас ей дали полную свободу, значит, она будет делать что хочет. Когда половина большой пивной кружки выпито, Лив замечает как какой-то мужчина здоровается с остальными. Он улыбается и у него немного странные усы. Хотя, нет, они обычные, но он с ними смотрится немного странно, но очень мило. Фу, Лив, тебе нельзя пить, а то мужчины милыми становятся. Лив делает еще глоток, затем еще один, а после чувствует острую нужду в присутствии детектива Доусона. Делает несколько маленьких шагов и она уже за его спиной. Кей наблюдает за нетрезвой подругой и понимает что это катастрофа, потому что если вы думаете, что уже видели все странности Лив, то вы глубоко ошибаетесь. Антонио слегка разворачивается, чувствуя что у него за спиной кто-то есть и Лив только сейчас вспоминает. Серьга в левом ухе манит ее. Она немного щурит глаза, присматривается и снова вспоминает о том, что она тоже хочет носить сережки.- Все в по... - Не успевает договорить. Лив резко сжимает пальцами сережку в ухе и тянет в низ. Хочет забрать себе, но она не снимается так просто, а Антонио от неожиданности наклонился за рукой девушки. Лив почувствовала что-то не то, убрала руку от детектива и он выпрямился, придерживая рукой ухо. - Ведьма. - Бросил на Лив.Девушка посмотрела на свои пальцы и ощутила, как новое чувство накрывает ее с головой. На руке осталась кровь, а внутри неприятный осадок. Сколько раз она видела кровь или делала нечто подобное в любой ситуации. Она хорошо помнит, как в день знакомства разбила детективу нос, но сейчас как-то все по-другому. Заворожено смотрит на его кровь на своих пальцах. Ее совсем мало, но ее вид неприятно жжет глаза. - Отис, принеси аптечку! - Громко просит Габби и становится ближе к брату, чтобы как можно лучше рассмотреть повреждение. Она аккуратно достает сережку и кладет ее на барную стойку. Отис возвращается с аптечкой и Габби не ждет, начинает ее всю переворачивать. - И часто она так?- Каждый день что-то новое. - Устало говорит Антонио. Сам не знает, почему не злится. Может, он понимает, что она не хотела ничего подобного.Габби достаточно быстро обрабатывает ухо, после серьгу, но не вставляет ее обратно.- Надо, чтобы ухо зажило. Она тебе чуть его не порвала, но все обошлось безобидной царапиной.- Силенок у нее маловато. - Шутит Джей, который все это время молча наблюдал за ситуацией. В который раз он радуется что ему выпало опекать Кей, а не Лив.Лив отходит от барной стойки, но так, чтобы Антонио ее заметил. Он не ждет приглашения, идет за ней. Лив поворачивается к нему всем телом, но не смотрит в глаза. Она разобралась в себе и поняла, что это новое ощущение и чувство называется виной. Она чувствует вину, за то, что сделала больно тому, кто ее приютил, и кто ее защищает. Так нельзя. - Прабач, калi ласка. - Тихо шепчет Лив, а Антонио лишь закатывает глаза.- Если бы я еще понимал, что ты говоришь, было бы вообще идеально. - Антонио не мог не заметить. Она что-то странное сказала Джею в участке, а теперь говорит ему. Сказать, что он ничего не понимает, это ничего не сказать.- Это белорусский? - Лив и Антонио повернули головы в сторону Отиса, который вообще не понятно откуда взялся.- Что? - Антонио с удивлением смотрит на приятеля своей сестры. - Язык. - Говорит Отис. - Очень похож на белорусский или украинский, я не знаю, они между собой схожи. По крайней мере, для меня.- Лив. - Антонио пристально смотрит на девушку. - Если ты знаешь откуда ты, нам это очень поможет.Лив опустила голову и молчит. Она никогда не замечала, что говорит на другом языке. Теперь сама терзается сомнениями и мыслями. Что если и Кей не всегда понимала, что она ей говорит. Но почему никогда не говорила? Может, это не имело значение? Как и многое другое. Они обсуждают только то, что имеет хоть какой-то вес, а иногда проскакивающие незнакомые слова ничего не значат для Кей, поэтому она никогда ничего не говорила по этому поводу. Лив хочет еще что-то сказать, но рядом посторонний и она не находит в себе сил чтобы сказать хоть что-то. Хорошо, что Антонио более менее научился понимать ее без слов.- Отис, можешь отойти в сторону? - Старается не грубить. Как ни странно, но Отис все понимает и спокойно возвращается к барной стойке.- Домой. - Все так же тихо произносит Лив, когда ее никто кроме Антонио не слышит. -Окей. - Антонио кивает в ответ. - Только со всеми попрощаюсь.Лив остается стоять в стороне. С нее хватит того, что она кивнула Кей вместо короткого "до завтра". Вскоре она и Антонио вышли на морозный воздух. Осень уже плавно переходит в зиму.***Джей не может поверить, что они, наконец, дома. Провести время в Молли вместе с девушками было странной идеей. Он видел, что Кей не по себе от большого количества народа в относительно небольшом помещении. Также он видел, что она пытается приспособиться к новым ощущениям. Это хороший знак. Так ведь? Переступив порог квартиры, Кей направилась по знакомому маршруту. Кухня, кофемашина, большая керамическая кружка. Холстед не хотел упускать возможность понаблюдать за этим и проследовал за ней. Картина, представшая перед ним, приносила необъяснимое успокоение и уют. Не знает почему, но это и не важно. Этим вечером он не чувствует усталости. Поэтому решает побыть рядом с девчонкой, пока та занимается своими делами. Она поставила кружку на стол и замерла в ожидании, гипнотизируя машину. Как будто от этого процесс варки кофе ускорится. Осознав, что детектив так никуда и не ушел, повернулась к нему. Задумалась, терзая зубами внутреннюю сторону щеки. - Вы будете? - Да, спасибо. Мелкая, кивнув, отворачивается. - Кей? – Дождался, пока она повернет голову в его сторону.- Может быть, перейдем на ?ты?? Я буду безмерно благодарен. У нас явно не очень большая разница в возрасте, но из-за твоего постоянного ?вы? я чувствую себя дряхлым стариком. – Делает страдающую мину. – А ведь мне всего 34. Кей поджимает губы, пытаясь не улыбнуться, очень уж забавно выглядит детектив сейчас. Кивает головой в знак согласия. Видит, как он, довольный, ухмыляется. Потом она кое-что вспоминает. Снова поворачивается к нему всем телом.- Я хочу…- Замолкает.Джей хмурится, пытаясь понять, о чём она на этот раз. Старается не думать о чем-то недопустимом. Правда старается, но мозг посылает самые бредовые ответы, достойные пятнадцатилетнего подростка, находящегося в самом центре гормональной бури. Дает себе мысленного подзатыльника. И с облегчением выдыхает, услышав ее пояснения. - Фильм, о котором говорил детектив Олински. Я хочу посмотреть. Можно? – Хлопает глазами. Он медлит с ответом, пытаясь понять какого рожна вообще начал думать в ту сторону. Переутомился видимо, решает про себя и бодро кивает, стараясь не думать о том, что, похоже, спятил. - Да, конечно. – Смотрит на часы. До полуночи еще есть время, так что провести оставшийся вечер за просмотром одного из любимых фильмов его детства, очень даже заманчивая перспектива. Двигается к шкафу с продуктами. – Сделаю попкорн. – Видит, как Кей хмурится. – Нельзя смотреть хороший фильм без попкорна, лакрицы и мармеладных медведей. Ты всё поймешь сама. – Улыбается, приступая к приготовлению вкуснях. Запоздало понимает, что кроме попкорна ничего нет. – Эм…ладно, у меня только попкорн, но обещаю, что в следующий раз мы подготовимся, как следует. Кей морщит лоб, не понимает, чего он так засуетился. Разве нельзя просто сесть и посмотреть фильм? Машина пищит, давая сигнал о том, что напиток готов. Джей кидает упаковку попкорна в микроволновку, отточенным движением ставит нужное время и, довольный собой, поворачивается лицом к Кей. У него поднялось настроение и ему плавать по какой причине. Когда закуска была готова, кофе разлит по кружкам, а фильм скачан с просторов интернета, оба устроились на разных концах дивана напротив плазмы, висящей на стене. Джей посмотрел на девушку и, ухмыльнувшись, произнес: - Готова окунуться в мир комедийной фантастики девяностых…агент Кей? Кей в ответ фыркнула, закатив глаза, уселась по-турецки, обхватила огромную кружку обеими руками и уставилась в пока еще темный экран. Холстед, продолжая улыбаться, щелкнул пультом и комната наполнилась звуками начинающегося фильма. Джей честно собирался его смотреть, но не вспомнит ни кадра, потому что всё, что он делает, это наблюдает. За Кей. Для нее это первый фильм в жизни. И она настолько им увлеклась, что не замечает, как смеется или восторженно восклицает ?Ты видел?!?, глядя на Джея и указывая пальцем в сторону экрана. Не замечает, как комментирует тот или иной момент. Как шутит, говоря, что Эл был прав и Джей действительно напоминает того агента из фильма. Особенно когда персонаж Уилла Смита вытворяет какую-нибудь неуклюжую ерунду или ведет себя, как самоуверенный засранец. Она подпрыгивает на диване в особенно волнительные моменты и победно кричит ?Так тебе, придурок, и надо!?, поднимая руки вверх, когда на экране по заслугам получает очередной инопланетный преступник. Не замечает, как к середине фильма сползает с дивана и садится на пол прямо напротив телевизора, скрестив ноги и напоминая маленькую девочку, смотрящую мультики ранним воскресным утром. Не замечает и того, как сияют ее глаза и раскраснелись щеки от переизбытка положительных эмоций. Она не замечает, но замечает Джей…Сначала он улыбается, наблюдая за ней. Чувствует, как расслабляется и как его отпускает. Ему легко и радостно от того, что Кей получает удовольствие и заряд положительных эмоций от просмотра. Но потом, постепенно, его улыбка тает, взгляд становится задумчивым, мысли давят. Он смотрит на девчонку и удивляется тому, как мало ей нужно, чтобы чувствовать себя хорошо в данный конкретный момент времени. Он знает, что это ненадолго. Знает, что это не избавит ее от кошмаров и других внутренних бесов. И от понимания данного факта его скулы сводит в бессильной злобе. Ведь Кей…Он многого не знает о ней. Встретил всего пару недель назад. Но отчего-то уверен, что она относится к людям, пропускающим мир через себя. Не знает, как точно это назвать, и не уверен, что сможет кому-то объяснить. Такие люди живут на максимуме, выкрутив ручку диапазона эмоций, чувств и ощущений до предела…любят до смерти, ненавидят до лютой красной пелены перед глазами, преданы до последнего вздоха, умеют сострадать каждой чертовой букашке, яростно защищают своё, стоят до конца, даже если сила не в их пользу. Таким людям сложнее. Потому что всё, что они чувствуют, они чувствуют каждой клеткой своей сути. Это одновременно и благословение и проклятие. А в следующую секунду он представляет, как такой человек переживает то, через что пришлось пройти ей…Чувствует, что готов схватить ее в охапку и увести к черту на рога, подальше от всех и всего. Естественно ничего такого не делает. Понимает всю абсурдность своих желаний. Не понимает причин, по которым чувствует то, что чувствует. Знает, что не должен. Но не знает, что с этим делать. А потом девчонка смеется, говорит ?Джей, смотри. Смотри! Это потрясающе!? и он заталкивает поглубже всё это дерьмо, намереваясь посмотреть хотя бы концовку и насладиться компанией такой Кей, потому что уверен, что с первыми титрами она снова станет прежней. Садится рядом с ней на пол, ставит между ними чашку с остатками попкорна и разрешает себе ненадолго остаться в этом моменте. В моменте, где всё просто.