Глава 12 (1/1)

Феникс18.30Я все еще не мог поверить в то, что произошло. На моих глазах. Сука!

Контрактовая встречала тусклым светом только что зажегшихся фонарей и кучей смутно знакомых тел у памятника Сковороде. Нахер их всех. Падаю на гранитный парапет, угрюмо наблюдая за прогуливающимися парочками и докуривая энную сигарету.— Привет, что грустишь? – раздается неожиданно совсем рядом. Подымаю глаза. Довольно симпатичный парнишка с плотоядной улыбкой смотрит прямо в упор. Это он мне, что ли?— Да так, тебе показалось…— Я понимаю, что тебе сейчас никто из этих – кивает в сторону буйно веселящейся толпы – не нужен, но все же не надо так. Улыбнись. Улыбнись всем на зло.Хмм? Это еще что за хренов психотерапевт?! Угрюмо ухмыляюсь, глядя ему в глаза:— Я же сказал, все нормально.— Феликс, ну не надо так…— Феникс, – автоматически поправляю его, с трудом сдерживая агрессию. – Мы знакомы?— Официально нет. Но никогда не поздно познакомиться…— Ну и кем будешь?— Фил, – лучезарно лыбится мне это нечто, от чего хочется уебать ему прямо здесь и сейчас.— Ну что ж, будем знакомы. – едва сдерживаясь, рычу в ответ. – Есть что выпить, Фил?— Нет, но можем организовать.— Так будь так любезен.18.50Он мгновенно исчезает. После подобного диалога я уже не жду его возвращения. Но нет, парень на редкость прилипчив. Потому что через пять минут он возвращается с бутылкой коньяка:— Прямо тут? – кивает на бухло.— Нет. Пройдемся, – подрываю свою задницу, откидываю рассыпавшиеся по рукам до самых локтей волосы и направляюсь в сторону Замковой.— У тебя классная хаерина, — опять по-дебильному лыбится он, стараясь не отставать.— Да ну. И так знаю. Но спасибо.18.55Подымаясь к склепу, мы успеваем приговорить почти половину бутылки. Время тянется, как сладкий сироп. Коньяк с горла обжигает глотку. Мысли выстраиваются в единую цепочку. Прорисовывая картину, дополняя пробелы и заставляя вновь и вновь угрюмо ухмыляться. Я был полным дебилом. Я не видел очевидного. Нет, видел. Но не хотел воспринимать. Не хотел принимать. И свято верил. Ну что, Феникс, получил за свою веру?— Феникс… – охрипшим голосом зовет меня новый знакомый, когда мы подходим к пустующему склепу. Странно. В такое время тут должна быть куча народа. Или еще слишком рано?— М? – оборачиваюсь, застывая и глядя в глаза, которые оказались прямо напротив. Очень близко оказались. Его ресницы дрожат, прикрывая влажно блестящие карие пропасти, и я чувствую, как его губы осторожно касаются моих. Яростно отвечаю на поцелуй, посылая всех и всё в задницу вселенной.Когда его рука властно касается моей задницы, прошибает током. Куда ты лезешь, мразь?! Отталкиваю. И в ответ получаю внушительную пощечину. Отступаю на шаг. Его кольца неосторожно царапают щеку, раздирая кожу.

— Поздно кинулся… – шипит он, щуря глаза. – Я же не зря покупал тебе выпивку. Или ты наивно подумал, что это акт доброй воли? За все надо платить, малыш.— Не называй меня так, – кидаю сквозь стиснутые зубы. Две капли крови, стекая по щеке, дрожат на подбородке и срываются вниз. Одна за другой. Падают в жидкую траву, смешиваясь с землей. Две капельки. МОЕЙ крови. Убью.— Уёбок! – констатирую факт, одним ударом отправляя его в полет.

На автомате поглаживаю щеку. Так и знал. Они уже затянулись. Это я вижу в отражении его глаз, когда он пытается подняться и застывает, сплевывая красную жидкость и пялясь на мою щеку с размазанной по ней кровью.— Да кто ты такой, твою мать? – его охерению нет предела.— Ангел, блять.— Какой нахер ангел?! – у парниши кажись истерика.— Падший, – с разгону бью носком берца по почкам. – Сука… — шиплю, добавляя парочку ударов по ребрам. – Мразь! – взрываюсь, припечатывая вторым берцем искаженную то ли от боли, то ли от ужаса морду. – Убью тварь! – рычу, нанося и нанося новые удары...19.20Вприпрыжку добираюсь к ?Блиндажу?. Позади осталась Замковая, БЖ, Софиевская площадь… И искаженное окровавленное лицо парня, тяжело хватающего воздух приоткрытым ртом. Нос я ему все же сломал. И парочку ребер тоже. Он будет мне сниться… Может быть. В следующей жизни.А сейчас то, что мне нужно, – грамм 200 виски. И я могу получить это незамедлительно в дражайшем ?Блиндаже?.19.30Твою мать, да что же за день сегодня такой? Я что, на километры распространяю гейские флюиды соблазнения? Уж скорее эманации убийства…Этот парень представляется Алексом. И предлагает оплатить выпивку. Да бог с тобой, плати!

Прежде, чем пойти с ним в сторону сортира, кидаю пару взглядов, допивая свой виски. Да, этот покрепче неудавшегося ухажера, что сейчас ползет с Замковой, будет. И есть еще одна деталь. Его кулон. Где-то я его видел. Только где?20.00Зажимая в руке кулон, я останавливаю машину. Сажусь, называя адрес.

Эйфория. Она кривит губы в мерзкой ухмылке, заставляя таксиста опасливо на меня коситься. Умный попался, падла. Или же просто натурал?Два года спустя.20.30— Да. Я выйду за тебя, Феликс Канев.Твою налево и меня вместе с ней! Вот это нежданчик! Ниса, душа моя, ты все еще способна удивить старикашечку Феникса!Находясь в глубоком ахуе, я потопал за подругой в комнату. Или мне теперь стоит называть ее любимой? Или котенком? Или малышкой? Или солнышком? Или как вообще?!Да, былин, такой свиньи в исполнении Нисы я не помню с тех самых пор, как она впервые натянула на меня камасвинки, фетишистка гребаная.Тем временем Ниса достала шкатулку, в которой хранилось всего две вещи. Кулон и кольцо.

— Вот, – протянула кольцо. – Бери, оно же твое. Теперь ты имеешь право опять его носить.— Ага… — высокоинтелектуально промычал я, надевая серебряную полоску на соответствующий палец. Ну, а что еще я мог сказать? И так уже наговорил за сегодня, ой, наговорил… и, как истинный джентльмен, обязан жениться. И никак иначе. Хотя… хм…Еще раз окинув фигуру подруги, я ухмыльнулся. Ну, а чо? ТАКИЕ девушки на дороге не валяются, в конце-концов. Так что мне повезло. Хотя, стоп. Она же тот еще псих и садистка! Ой, влип ты, Феникс, ой, влип не по-децки…Разрываясь между двух огней, я откупорил бутылку вина, разлил по бокалам и протянул один Нисе.— На брудершафт! – выпалил первое, что пришло в голову. Как обычно, думая при этом как минимум задницей.Не знаю, праздновать я сегодня буду или горе заливать, но однозначно наклюкаюсь! Авось, оно всё мне просто приснилось?!Дар...И снова клубится за иллюминатором белый туман, а я рассеянно смотрю в окно. Уместен ли тут мой неуместный героизм? Ехать на велосипеде навстречу асфальтному катку — это не глупо, это безумно. И главное — я наконец вспомнил, откуда взялось смутное чувство понимания, преследовавшее меня эти сутки. Этого персонажа, европейского типа лягушку, я знал когда-то, в прошлой жизни, давно-давно, только надо вспомнить... Несколько дней надо будет посвятить этому пренеприятнейшему событию. Хорошо, если дней...

А значит, времени на личную жизнь опять не остается. Жаль, хотелось по прибытию пригласить Феникса в ресторан...Девушка, сидящая рядом, лучезарно улыбается:— У Вас есть собака?— Нет, — смотрю на нее удивленно.— Вы шевелите рукой, будто бы гладите кого-то... Как собаку или кошку...Улыбаюсь сам себе. Тепло как-то... А что облака в иллюминаторе гипнотизируют и шепчут, как хорош бывает сон на высоте нескольких тысяч метров над землей......И вот я снова слышу незнакомый язык, который чудом понимаю. Проясняется, туман отступает, или это облака отступают? Обнажается живая, зеленая трава поляны, окруженной плотно сошедшимися стеной стволами деревьев. За моей спиной стоят Мудрые, и я — первый среди них, это мое благо и мое проклятие — говорить Его устами. И я отделяю свою силу, чтобы питать Его, и вот уже в воздухе передо мной висит голова Брана, которая обещает:Девяносто девять уходят в двухтысячный.Двадцать один будет перевооружен в двадцать первом.Новый закон — на новой земле.Незадолго до нового тысячелетия когда-то сожженный восстанет из пепла......древние имена возвращены двадцати,забытые пророчества звучат среди деревьев......придет время, когда все смешается.Женщины, желающие проявить мужественность.Мужчины, настроенные на лунное море.Один, рожденный, чтобы пройти между ними......четверо белых утверждаются среди двадцати...Дикая боль оглушает меня. Я умираю. Умираю молча, чувствуя, как останавливается сердце, как стынет кровь, как туманится сознание, поглощенное волной боли. Я что-то упустил... я что-то забыл... Я — исполнитель пророчеств Брана, призванный в третьем тысячелетии. Я обещал найти Одного, чтобы вернуть земле её силу. Двадцать нас и один, рожденный чтобы стать связующим звеном между жизнью и смертью, между прошлым и будущим. Чтобы вернуть древние имена и восстановить забытые пророчества... Но куски катренов разлетаются в сознании и медленно покрываются туманом, уводя от меня сон в глубины памяти...Просыпаюсь я, когда самолет уже заходит на посадку. Ничего не понимаю, но внутри шевелится какое-то острое чувство необходимости. Будто так и надо. Будто фантазия и реальность поменялись местами. Прячу растерянный взгляд, надеваю одну из любимых масок — фирменное выражение лица ледяной глыбы — и выхожу из самолета.

В аэропорту меня встречает Кирилл. Озабоченное выражение лица говорит за него: пока меня не было, здесь тоже не все так гладко, как хотелось бы.