Пролог (1/1)

— Куда ты опять намылился?— Угадай, – стоя перед большим зеркалом, Ичиро взял со стола черный смольный карандаш и поднес его к внешнему уголку глаза, который не прикрывала длинная косая челка.— Даже не думай. Пока я здесь – никуда не пойдешь, – Кензи всем весом плюхнулся на кровать, откинулся на стальную узорчатую решетку у изголовья и стал сопровождать пристальным взглядом каждое движение сожителя.— Давай ты не будешь строить из себя мамочку.

— Тогда не давай мне повода.Прокомментировав незаманчивое предложение смешком и дорисовав жирную стрелку над густыми ресницами, Ичиро медленно подступил к ложу, опустился на пружинистый поскрипывающий матрас и стал грациозно, по-кошачьи подкрадываться к надзирателю на четвереньках. Чуть прищурившись, он окинул серьезную мордашку напротив оценивающим взглядом:

— Хм… Знаешь, тебе не хватает красок, – продолжил приближаться, уже нарушая невидимые, но существующие границы.— Зато у тебя их в избытке, – Кензи, скрестив руки на груди, осуждающе покосился на искусно подведенный черным голубой глаз и цвета фуксии тонкую прядь на косой челке.— Но так же гораздо симпатичнее. Думаю, тебе тоже пойдет.— Поверь, сейчас мне меньше всего хочется быть на тебя похожим.— Ну и отлично. Я ведь один такой неповторимый. А подобная красота пропадать не должна. Ты же меня понимаешь? – оседлав Кензи, старавшегося проявлять ноль эмоций на такие недвусмысленные действия, Ичиро вопросительно выгнул бровь. – Поэтому мне пора, – слегка склонил голову набок.— Ты ведь не думаешь, что я тебя так просто отпущу?— Конечно, не думаю, – нежно скользнул длинными пальцами по крепким рельефным рукам Кензи, расплел их и раскинул в стороны. Приблизившись до отметки ?экстремально допустимо?, делая слегка заметное подстрекающее движение бедрами, чуть коснулся губ напротив своими.Кензи, с трудом перебарывая желание хорошенько отшлепать соблазнителя за неуместные прелюдии, стал нервно раздувать ноздри.— Даже не начинай, – выговорил он с нажимом сквозь стиснутые зубы.Шаловливые пальчики Ичиро неуловимо прокрались к запястью Кензи, чуть там задержались – как вдруг раздалось бряцанье. Кожа вмиг почувствовала холодный металл, а Кензи – ограниченность в движениях. На руке его поблескивал браслет наручников (одной из самых любимых игрушек Ичиро), второй же был надежно закреплен у изголовья кровати, как, впрочем, и всегда.— Окей, не буду, – хищно осклабился.— Ичи, мать твою! – попытался Кензи схватить гаденыша за грудки, но тот резко отскочил, и пальцы успели лишь слегка коснуться футболки.— Извини, но ты не оставил мне выбора.— Это ты мне его не оставил, сучонок! Вернешься – по-любому убью!— Не вопрос. Но только утром. Не скучай, братишка. – Демонстративно звякнул ключами, убирая их в карман узких темных джинсов, кинул улыбку узнику и, выйдя из комнаты, тактично закрыл за собой дверь.