Мимолетная сладость (1/1)

Это еще, в принципе, середина, но... Чем ближе к концу, тем больше отхожу от оригинала, но не переживайте — конец будет таким же, как и в песне. Еще раз извиняюсь за то, что так медленно пишу .____. Простите т___т

— Лен… — нечетко пробормотала во сне Мику. Улыбнувшись и забравшись под одеяло, он обнял её. – Что такое? – сонно спросила она, все-таки проснувшись.— Ничего… Спи, любимая… — с нежностью прошептал он и прикрыл глаза.Чувствовать около себя человека, которого любишь, больше не видеть ночных кошмаров, не обращать ни на кого, кроме неё внимания, — это все наполняло его невыносимым счастьем, и он с удивлением поймал себя на мысли, что таким счастливым не страшно и умереть, но умирать Лен Кагамине совсем не хотел. Ему как никогда хотелось жить: из-за неё, для неё, вместе с ней шаг за шагом проходить эту сложную тропу, подставляя свое плечо и пряча в своих объятиях от всех, кто делает ей больно, защищая её от всего и сражая её врагов, если такие, конечно, найдутся, потому что он был уверен – никто не может ненавидеть самую чудесную в мире девушку. Блондин уже и сам не понимал, почему ему так хочется никому не показывать даже свою драгоценность, все время быть с ней рядом и…

Медленно-медленно расшнуровывать корсет, зарываться носом в густые спутанные волосы, с улыбкой наблюдать, как она от стыда прячется в подушки, и поворачивать её к себе, смущенную и покрасневшую... Трепетно проводить руками по её нежной коже и таять от того, что её пальчики, чуть дрожа, нервно перебирают пряди его волос, привлекая его к себе… Приоткрывать глаза при поцелуе и видеть, как она отчаянно зажмурила их, словно не веря в то, что это счастье реально… Стоять рядом с ней в церкви, и, случайно соприкоснувшись рукавами, самому краснеть и еще усердней, чем до этого, читать молитвы, стараясь не вспоминать то, что было прошлой ночью… Ему хотелось все время закричать на весь мир: «Я ЛЮБЛЮ ЕЁ!», и в то же время он понимал, что этого не нужно делать – их связь незаконна и перед Богом, и перед обществом, ведь они никому и ничего не сказали бы, если бы за них не говорили их лица.Время летело так незаметно, прошло несколько месяцев с их первой встречи, но для них эти месяцы были похожи на дни. Скоро он должен был представить её перед всеми, кого давно не видел, и снова войти в нестерпимый круг почти обедневшей аристократии. Лен не особо хотел этого, но этого хотела Мику. Блондин хотел тихо и мирно обвенчаться, но это было неприемлемо для семьи девушки – они хотели, чтобы о свадьбе знала каждая собака в городе, и в действительности это было так: они не успели еще даже обручиться, а её семья уже подняла шум. Завтра они должны были официально обручиться. Лен очень сильно волновался, сам не зная почему, а вот Мику, наоборот, заснула крепким сном. Но это было совсем не главным. Главное, что их жизнь должна была измениться……Блондинка еще раз открыла глаза, убеждаясь, что незнакомец до сих пор рядом с ней. Она всегда боялась того, что её бросят, но каждый раз бросалась в свою «сказку» с головой. Что ж, нелегко взрослеть и понимать, что принцев давно не существует, что никто не придет и не заберет тебя из постылого дома, где всегда ждут надоевшие до скрипа в зубах клиенты и достающий отец. Вот она и не понимала. Решительно не понимала, затыкая голос разума, который постоянно твердил об опасности смириться со всем, о том, что она больше не принцесса, которую папочка возил на плечах. Этот парень прекрасно подходил на роль её принца, потому и позволила она себе влюбиться с первого меткого взгляда более опытной подруги. И неважно совсем, что утром он уйдет, ведь девушка позволит себе мечтать о ком-то похожем. Не о том, который скоро женится на какой-то гадюке, несмотря на то, что именно она любит его больше всех на свете и мечтает о том, чтобы он хотя бы посмотрел в её сторону, а о другом. И у неё будет право придумать его, право на лживую сладость последующих объятий…— Почему ты плачешь? – мягко прервал её мысли голос, и она повернулась к нему. Парень отчего-то строго смотрел на неё. – Из-за кого ты плачешь? Расскажи мне.— А ты… — стушевалась она. – Не будешь сердиться или злиться?— Нет, — смягчился он, улыбнувшись, и ей сразу же захотелось оголить душу перед ним.— Я плачу из-за Кагамине Лена и Хацуне Мику… — тихо начала она.