Глава 17 (1/1)

— Совсем ошалевшие дети, — Свят закатил глаза, открывая дверь в кабинет информатики. Которая не открылась. Что за... В соседнем кабинете может быть? Уверенно практикант двинулся и туда, надувая щёки. Не мог притихший, уже успевший стать примерным, класс всей кучкой сбежать. Но и в другом классе пусто! Парень моргнул. Что за лажа? Неужели первый конфуз? Ведь это выговор. Минус в отчётность. Физик направился в учительскую, чтобы уточнить расписание. Глаза часто моргали от возмущения. ?Киса не в адеквате, новенький строит глазки, бывший ебёт мозг, класс сбежал…Понедельник…я зря полюбил этот день недели?- закатил глаза блондин, глубоко вздыхая. Можно пойти домой. Напиться? Нет. На вечер…Все неправильные по мнению массы планы оставим на вечер.Лестница, поворот и Никита бежал к гардеробу, не отпуская за руку соседа. Чувствовал, как это забавно и даже драйвово взять и убежать от того, кто сегодня уже распалился от поведения ученика. Был загнан в тупик поведением. Бессмысленным. Побег ещё. Глупость несусветная, но Киоссе от сил свыше захотелось веселья. Детского праздника в душе. А Данис с улыбкой следовал за парнем. Ничего не понятно. Зачем бежать. Куда бежать. Почему от физика. Но это помогало немного растормошить после странного урока литературы свои мозги, успевшие изголодаться по точным формулам. Он осматривал кабинеты, на будущие дни недели, запоминая, чтобы не плутать. Этот странный парень с мягким голосом и милой улыбкой наверняка не всегда будет рядом. Хотя…кареглазый усмехнулся. Оглянулся назад. А если Святослав Леонидович? Перед ним меньше всего просыпалось желание быть раздолбаем. Пообещал быть хоть немного серьёзным. — Он нас не убьет потом? А то мало ли… не хочу портить отношение к себе с первых дней. – пожал Данис плечами, поправляя причёску и думая о том, куда бы пойти. Мысли мимо. Мимо нормальных вариантов. Столовая, дом, кабинет. Парень поморщился, расправляя складки на воротнике пиджака. Только не предпоследний вариант. Он вызывал максимум яда внутри. Портил хороший первый день. Не об этом. Должны быть другие варианты, в ещё не совсем поплывшей голове. - Он? Тебя нет. Меня...ну может быть и убьёт, но это уже мои проблемы. Пошли...не хочу здесь находиться. - сказал Никита и натянул грязный пиджак, оглядывая отражение в зеркале. Убьёт. Он может убить и тут же воскресить, сделав этим обоих самыми счастливыми. ?А пусть убивает…мне его варианты убийства нравятся?- подумал Никита, опустив голову и чуть-чуть краснея. Понятия не имел куда пойдут, главное чтобы блондина не встретить. Сейчас его лучше не встречать. Позже. — Может, в кафешку какую-нибудь? Все же ушли. И нам пора. Там сейчас безлюдно. Все на учебе и работе. И тепло. И нет твоего… эм… учителя, — Данис перевел взгляд в сторону раздевалок, тут же потянув парня туда, — идём, как по мне так отличная идея.Не нужно искать людей, которые могут нам дать пользу. Не нужно искать статусные личности, на фоне которых не будем казаться мы сами приведением. Данис сейчас просто с тем, кто был рядом. И не собирался уходить. Зачем подбивать клинья к девочкам и парням, которые ходят кланами по коридорам? Зачем...Парень пожал плечами, слегка поглядывая на Никиту. Он может необычный. К необычному нас всегда как будто приклеивает неведомой силой. Всегда так. И нет, нет возможности развернуться уйти, забыть его. Никита теперь в памяти. Шатен хмыкнул, ероша чёлку и расправляя воротник рубашки. Такой странный ревнивый мальчик, который считает превыше себя ненавидеть мнимого соперника. С ним дружить нужно. Его узнавать. Слабые и сильные стороны. Карие глаза посмотрели в потолок. Какая штука…он мать его думает отстаивать учителя. А ведь это простой страх потерять его. Умного блондина. Любимого физика. В отражении зеркала Киоссе смотрел на Даниса, примечая, что они че-то схожи. Немного манерности, одни движения руками. Отражение словно раздвоилось. На два разных типажа. Безумный меланхолик. И… "Наглый и...инициативный"- подумал мальчик, натягивая куртку. - По мне так тоже неплохая идея. А что, физик тебе не нравится?- спросил иронично Никита, оглядываясь по сторонам. Блондинистый чёрт готов вылезти в любой момент. Шатен спешил. Очень. Улизнуть. А вопрос…уроки окончены, порог школы почти преодолён и разве нельзя сейчас задавать вопросы? Это может показаться странным и непонятным? Шатен пожал плечами. Не всё ли равно? Это было простое желание, как можно побыстрее развеять хоть часть ревности. Ведь это ощущение так сверлит в груди. Так от этого неприятно. Каждая мысль отдаётся этим гадостным сверлением. — Нет. В отличии от тебя. Хотя… он умный. Можем многому научить. И экзамен я тогда хорошо сдам, — брюнет накинул на плечи кожанку, не застегивая, рюкзак и вышел на крыльцо школы, тут же спускаясь вниз. Глаза резало солнце. Хотелось от этого как можно скорее сбежать. Попасть за затемнённое стекло кафешки, — давай быстрее, — Данис взъерошил волосы, наблюдая за тем, как Киоссе непроизвольно копается. Ждёт. Зачем-то ждёт блондина. И его ревности. Его всепоглощающего взгляда.Никита усмехнулся, от волнения не понимая ответ. Опять витает, думая как устроить романтику. Романтику…как провинившийся ребёнок по закону жанра он должен сделать шаг. Опять? Опять сам? Мальчишка закатил глаза. Хотелось видеть, с какой силой, блеском в глазах учитель завоёвывает...Всё глубже познаёт трогательную душу. Как понимает с полуслова…Опять замечтался. Быстро стройные ноги зашагали из школы, догоняя Даниса.- Значит нет, это не нравится? А по литературе как?- улыбнулся Киоссе, застёгивая на ходу куртку. Не мог не отметить, как же выразителен в кожаной куртке парень. В костюме. Нет. Нет. Никита спокойно. Всего лишь красивое сочетание одежды на симпатичном парне. Не более. Вопрос. Задал его и потерялся. Опять. Стоило вдохнуть каплю свежего, осеннего воздуха, как тут же адреналин заиграл. А может и не адреналин. Он улыбался глядя на что-то абстрактное впереди себя. Держал руки в карманах, барабаня внутри пальцами какой-то ритм. А что ответит парень? Наверное сейчас шатена это меньше интересует. Данис завис. Почему его шутки и подколы выливаются в спокойную улыбку шатена? И почему он вовсе не злится? Почему он так спокоен и вроде ревнив? Не ясное ещё представление об однокласснике сбивает с толку. Люди разные. Люди странные. Люди- загадки. Разгадать их всё такая же сильная задача. Как и сдать физику на ?отлично?. Вспомнив учителя литературы Данис поморщился, вспоминая, зачем именно в кафе. — Нет. Вот он точно нет, — новенький оглянулся, поверив, никого ли нет рядом, — пидарас какой-то.Никогда не думал, что в учителя поставят актёра одной роли. Мажористого гея. Спросить бы у Никиты, что с Владиславом Алексеевичем не так, но…откуда знать мальчишке, который исступлённо смотрел половину урока в стену, пока острый взгляд не отрывался от плечей и губ. - А физик значит нормальный? Как тебе в целом школа?- пожал плечами Никита, запустив руки в карманы и глядя в пасмурное небо. Минуту солнце, и часы дождь. Как и в жизни. Все выходные под солнцем. И за один урок между ним и физиком пасмурное облако. Тяжело это, любить. Тяжело это, не знать мысли друг друга. — Ребята хорошие… отзывчивые, — Данис улыбнулся, посмотрев на Никиту. Парень опять в печали. Творческий…ему простительно. Наверное, всем творческим людям можно простить заторможенность и безразличие на комплименты. Намекнул на него. Улыбнулся. А уверенный юношеский взгляд всё где-то там, — спасибо, что помог немного освоиться. Мне здесь нравится.Киоссе немного смутился и пожал плечами. Может и зря к нему учителя ревнует...Обычный парень. Обычный интересный. Как все обычный и по-своему особенный. Так получается, что обычные люди это уже что-то необычное. Особенное. Наверное, с такими проще шатену. С контрастными людьми. С людьми ему подобными. - Да я как то особо не помогал. - хмыкнул шатен о чём то задумавшись. Проблема с Данисом была вроде решена. А вот практикант по литературе...Мальчишку опять передёрнуло. Зачем он здесь? В школе. Полгода…они не виделись полгода. Но Свята не узнать, когда тот только слышит сладкий голос Владислава Алексеевича. Становится ласковым. Не таким, какой он с Никитой. Опять настороженность. И каково это…быть соперником взрослого парня? Что это? Соревнование? А кто сказал, что выбывший может вернуться и имеет ещё на одну попытку право? Нет. Быстро помотав головой, Киоссе снова стал придумывать вечер. — По крайней мере, мне было комфортно сегодня. Все равно спасибо, — Главатских поправил ворот рубашки, — я когда утром бежал, заметил тут рядом небольшое кафе… можем зайти, если ты не против, — Данис привёл парня к пешеходному переходу. Был в сомнениях. Парень с книжкой, с кружкой кофе на столе…Никак иначе Никита наверное не проводит свободное время. Поэтому искусить или обрадовать хорошим местом казалось трудной задачей. Тут на телефон Никиты пришло одно сообщение от номера из раздела "частые контакты". Коротенькое совсем. "Выпорю". И даже не возникало необходимости смотреть на крайние цифры абонента или первую букву в имени. Киоссе чуть не засмеялся во весь голос, стараясь сдерживать себя. О нём думать нельзя. Нет, нет…Неожиданно напомнит и сгладит острые углы, с которыми школьнику хотелось разобраться. А что теперь делать? Краснеть лицом и не отпускать улыбку. Только лишь. Без промедлений застыв у перехода и уже не замечая Даниса начал печатать ответ . Скрестив по модельному ноги и не смотря на светофор. "Смотри как бы я тебя...между прочим я тоже зол". Моргнул зелёный. Данис пошёл по переходу, находясь в абсолютной уверенности, что Никита идёт рядом. Становилось холодновато и теперь просто становилось большой необходимостью достигнуть помещения. Чьи-то шаги рядом. Мальчишки, который шагает синхронно с Данисом. Как в одну ногу. А нифига! Ты нашёл себе не очередного друга, а одного из немногих ребёнка. Большого красивого ребёнка со стройными ногами. Брюнет закатил глаза, быстрыми шагами возвращаясь и хватая Никиту под локоть, таща на другую сторону улицы. За пять секунд успеют. Как брата. Так же бурча возмущённо под нос, и до хруста зажимая изгиб руки. Святослав Леонидович тихо зарычал, садясь на край парты в своём кабинете. Не ушёл просто потому, что надеялся хотя бы на остатки совести кареглазого. Ожидал, что тот хотя бы соизволит написать. Глаза в уличной суете разыскивали его. Высокого мальчика…а может и не одного. Не одного? Сжав периносицу пальцами Свят промычал. Как понять его? Как увидеть, что с ним. Тяжёлый выдох. В непостижимом искал лёгкого выхода. Доступности. Лёгкости. Нашёл азарт. Большие сложности. Большие препятствия. Большое изменение самого себя. Ответы...нет ответа от шатена. В очень важные моменты. ?А если не любит??- задумался блондин, разглядывая большое окно кабинета. Оно как Киоссе: чистое, прозрачное, но…не пробиваемое. Чтобы его открыть, надо долго искать ключ. Прозвенел за пределами кабинета звонок на очередной звонок. За ним пришёл незамедлительно ответ от наглеца. "Да неужели? На что же ты зол, сладкий?". Быстро по буквам простучал дробью физик, уже не понимая, улыбается или нет. Бывает что-то в нас, на нашем лице, одна из эмоций, кучка мускулов, которая реагирует на конкретного человека, от одного только имени. Никита…и учитель во весь рот, ещё совсем мальчишески улыбается. Ушлёпок, а как умеет вознести до небес душу. Не успел Никита сообразить, как уже находился на противоположной стороне улицы. Удивился. Что это? Грёбанное дежавю, которое его немного смущает. Было уже такое. Аля папочкина забота. Такое было. Проходили. Хочется повтора истории? Про себя Никита пожал плечами. Нам иногда просто нравится, если за нами кто то ухаживает. А продолжения, чего-то большего мы редко хотим. Чушь. Опять шатен часто заморгал, не веря, что такая глупость о симпатии Даниса к себе, приходит второй раз за день. Нельзя так сходить сума. В одиночку. На пустой почве. Всего лишь немного очаровываясь красотой новенького. Ответ пришёл и опять потерявшись в реальности, фыркая шатен писал ответ. "ХВАТИТ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ СЛАДКИМ. И да, в журнале номер моей мамы. Позвони ей. Она хотела поговорить с тобой. Наверное, о ньюансах моего воспитания".— Какой ты медленный, — Данис снова пробурчал, немного настойчивей, дабы выразить своё лёгкое раздражением. Он всё так же тащил Никиту под локоть, приближаясь к кафе. А то вдруг потеряется. А машины… Откуда-то с неба ему ударила эта заботливость. Это желание таскать за собой Киоссе. Брюнет открыл дверь, позволяя пройти внутрь мальчику, с потерянным взглядом. Свят закатил глаза, ничего не ответив. Помолчит. Позлит. Сегодня психов много. И рано или поздно они могут перейти в стадию ?всем на зло?. Нельзя так. Киоссе недоумевал как возразить или просто ответить Данису на его действия. Не грубые. И не наглые. Но…всё ведь как с блондином. Повтор…как будто возврат в прошлое. Только с другим. - Я не ребёнок блин....хватит за локоть таскать.- заканючил шутливо Никита стягивая с себя верхнюю одежду и втягивая носом невероятные ароматы доводящие опять до тихого стона. Кафе…как притон. Только наркотики для шатена кофейные напитки. Разных сортов. По которым мега бешено, носятся глаза. Пристрастие, второе после блондина. Всегда было первым, но…в жизни каждого человека появляется любовь и заменяет работу, хобби, интересы, принципы. Сдвигает на второе место. Свят заполнил собой всё, оставив для второго и третьего места совсем немного. — Эхэхэх, усюсюсю, ребёнок, — Данис умилённо проговорил, материнским голоском и прошёл в самый конец, где было меньше народу. В угол. У окна. В тепле. Чтобы работать. Ощущалась потребность в общении. Особенно…за последние два месяца. Два месяца…самые ужасные два месяца, о которых сильнее сильного хочется забыть. Навсегда. Брюнет достал планшет, положив на стол. — Итак, Хокинг…- провозгласил он, потирая немного замёрзшие ладони. Никита закатил глаза и уселся рядом, лёгким движением пальцев поправляя чёлку. Скрестил ручки под подбородком, поставив локти на стол. Послушать о великом физике было менее интересно, чем необходимо. Скажи что-то о Хокинге Святославу Леонидовичу, и он забудет о том, что ученик 11А с внешностью Дориана Грея бесконечный и неисправимый раздолбай. Блондином легко управлять какими-то фактами. Какими-то фразами. Легко. И это нравилось. - Глаголь...я весь во внимании.- гордо сказал мальчик не сводя глаз с Даниса. — Раз он такой умный… доклад будет дофига умным. Одна сплошная физика. А из литературы Хокинга только название произведений. Никто ничего не поймёт. Воооот, — парень открыл браузер, проводя пальцами по экрану и что-то набирая, — ну и немножко биографии. Как думаешь, сможем перегрузить его?- Хмм я думаю, мы можем наткнуться на двойки или тройки...Вот зря ты в это ввязался. - пожал плечами Никита, понимая что на самом деле в этой истории не помощник. Каким бы талантливым не был, в физике ощущает себя камнем. Что советовать на этом поле боя не понимал. Мало того и предположить не мог. Он был сейчас похож на иностранца: говорил фразы, понятные и простые для всех. - Биография это хорошо. С этого и надо начинать.- закивал он, думая о всём подряд. Напичкал мыслями о блондине, о маме, которую нужно проводить в аэропорт, о кофе, которое так и призывало купить себя. Много, много и не по теме. — Не думаю, что он поставит тебе двойку. Ты же вроде как отличник. Как я понял из разговора, — брюнет достал блокнот, начиная записывать план. Годы жизни, детство, достижения науки, литература. Писал, как будто всё это ему диктовал начитанный и очень одарённый Никита, который глуповато смотрел по сторонам. - что? Правда решил, что я отличник? А три по физике не смутило?- усмехнулся Никита, совсем ласково. А внутри всё буйствовало. И почему блондин не пишет? Сейчас мальчик с красивым новичком убежал неизвестно куда...а блондину пофиг? Ну вот она новая порция злости в душе. Глупая необоснованная. Обычная. После которой…а что будет после такой злости? Серьёзно злился только однажды. Из-за той же ревности, но…сейчас. Каковы последствия? Опять опасно. Руководство свыше дало указание сделать понедельник днём человеческих страхов. — Я литературу имел ввиду, — Главатских хмыкнул, с интересом посмотрев на парня, — какой-то ты хмурый. Так ждал информатику, а её отменили? Данис догадывался, что грусть Никиты была, скорее всего, из-за физика. Что-то очевидное было в его поведении. Но не каждому приметное. Что-то между ними…родственное и напряжённое скорей всего. Не его дело. Уж точно не его. Хоть и интересно, что же за люди в этой странной школе, где каждый красивый учитель со сложным характером и кучей тараканов. А может, если, копнуть поглубже, то и скелеты можно достать. - Ааа нет. Всё нормально. Так. Значит Хокинг....так или иначе да, придётся говорить о физике.- потрепал свои волосы Никита, сменив тему но не сменив настроения. Блондин ещё получит что надо. — Купи себе пожрать, настроение поднимает, — Главатских вздохнул, притягивая планшет ближе к Никите, — вот. Я могу рассказать конспекты по его теориям, физика пространства-времени и все такое. А биографию кратко.Парни сидели и обсуждали доклад, успев заказать немного еды. По чашке какао и сэндвич каждому. Никита решил быть пай мальчиком. Свои раздражённо злые взгляды он убрал, заменил это улыбкой. Мало говорил, придерживая свои псевдо знания, поглядывая на время. Привычка дурная : на зрительном контроле держать то, что всё равно быстро уйдёт. Он живо рассказывал, что нужно делать в докладе, впуская иногда истории про учителей из школы, с которыми Данис ещё не знаком. Не сплетник, а любитель следить за людьми. Было просто вот так заставить кого-то смотреть на тебя заинтересованно. Наглый Данис уже казался похожим на самого Никиту. Те же мысли, те же реакции на обычные слова. Тот же смех. Для новенького слишком уж быстро влился в коллектив. В коллектив одиночный, куда его не сразу хотели принимать. — Фууух, спасибо тебе большое. Ты мне очень помог. Осталось выучить это все и сделать вашего Владислава Алексеевича, — Данис с вызовом посмотрел на Никиту, словно на учителя литературы, и начал убирать планшет и блокнот в рюкзак.Никита скромно пожал плечами, заметив в глазах парня какой то вызов. Соревнование? Или такая благодарность во взгляде? Теперь и ему придётся умничать на физике? А это он любит. Всегда. Без вызовов. - Обращайся. Всегда могу помочь. Тем более ты тот самый человек, которому по сорок раз ничего не надо объяснять. Люблю таких людей.- улыбнулся Киоссе взглядывая печально в телефон. Почему мать его физик молчит? Шатена это уже начинало сильно напрягать. Он ведь не занят. Обидеться не мог. Ревновать? Ну где тогда его взрывы характера и грязные словечки. — Таааак… по домам? А то ещё физику делать, все дела, — брюнет поднялся со стула, накидывая рюкзак на плечи и доставая из кармана сигареты. Ещё один куряка. Но сигареты отлично успокаивали нервы, — могу проводить тебя до остановки. Ну... Если хочешь.Ещё один провожальщик...Никита смущённо пожал плечами заметив как же идёт Данису сигарета. Парень становился живым магнитом, который фиксировал на себе взгляд. Этот тонкий дым изо рта...При каждом вдохе веки немного закрывались и часто-часто моргали. Как от нервного тика. - Ну вообще мне на метро, но...а ты вообще где живёшь?- опомнился шатен не сводя взгляда с губ...Заворожил. Как в кино. Искусно курит. И совсем как ветер перемен долго выдыхает, заволакивая лёгкий ветер в тёмные волосы. — В Царицыно. У черта на куличках, — Главатских поежился от прохладного ветра, плавно затягиваясь, — очень далеко отсюда. Поэтому и предлагаю проводить.Киоссе прищурился, оставив вместо глаз маленькие щелочки, и пристально смотрел на Даниса. Ребёнок чистой воды.- Ц А Р И Ц И Н А…Не панимать где это.- шутливо произнёс он, дабы было не так холодно вышагивать до остановки. — У тебя странная фамилия. Китайская? Но на китайца ты не похож…особенно сейчас, — брюнет прищурил глаза, изображая типичного представителя азиатской расы и не переставая смеяться. Вроде бы серьёзный парень, но как начнёт дурачиться иногда. От Киоссе ничем не отличается. Два мальчика из детского сада.Никита опустил взгляд, тихо посмеиваясь. Восьмой раз за жизнь, он устраивает лекцию о происхождении своей фамилии. И для него сейчас было странным фактом, что этим ни разу не заинтересовался Святослав Леонидович. - Киоссе это молдавская фамилия. Только не смейся, но...на 60% я молдованин, на 10 украинец и на 30% русский.- проговорил Никита, поправляя рюкзак на плечах и медленно вышагивая. Данис...хотел спросить про это имя но не стал. Практикант сегодня за ошибку в имени отхватил. Никита не хотел повторять. Парень то хороший. А на помарки резкий. Терпеть не может имя Денис. Поэтому сбавив темп шагов кареглазый парень ждал ответных вопросов от Никиты. - А как тебя занесло к нам сюда? Царицино и вправду далеко.- потрепал свою шевелюру Киоссе вспоминая что и не помнит что Царицино это вообще в пределах МКАДА. Царицино…Московская ли это область? В задумчивости Киоссе закусил губу, сведя брови. — А… ну я подавал документы в эту школу. Говорят, тут неплохое образование. А квартиру ближе к центру немного… не по карману. Вооот, — кареглазый несколько виновато улыбнулся и зачесал ладонью волосы назад. Снова пешеходный переход. И ни одной машины. Переулок, в котором вообще редко кто ездит. Зато быстрый путь. За соседом в облачных мечтах следить не надо. - А почему переехал из Казани? Говорят у вас хорошее образование.- сказал Никита, сворачивая и прыгая через лужи. Хороший человек интересен во всём...Вот где то уже метро, а парня не хочется отпускать. Всегда так случается, что в самом конце мы развиваем общение. Всегда это приходит не вовремя. — Нууу… я всегда хотел жить в Москве. Тут и перспектив побольше, — Данис как-то общими фразами говорил и многого недоговаривал. Скрывал глаза. Лучше не продолжать. Сворачивать прочь от этих дебрей. Можно опять себя повредить и заточить от других подальше, сам того не желая, в густой терновник прошлого. — Ой, а вот и метро. Мне в ту сторону на маршрутке, а оттуда до другой ветки метро. Ну… до завтра? — брюнет взглянул в карие глаза, ловко откидывая окурок в мусорку.Никита не успел что-то спросить, как парень уже свернул. Странный. Убежал, спрятав бледную окраску лица в воротнике куртки. Поспешил в проблемы. В свой мир, который есть у каждого. Которым делиться пока не с кем. Шатен так и остался с кучей вопросов в голове, спускаясь в метро. Ощущалось, что Данису немного неприятно было говорить о переезде. Неудобная тема. Как для Никиты тема отца. Ещё одна большая схожесть: есть от чего испытывать боль. Мальчик поморщился. Домой. Где можно поспать до отъезда мамы. Настроение серое. Тухлое. Невкусное. Так тоже бывало: оно менялось ни от чего. Просто от смеха до печали ничего не происходило. Короткий миг и улыбающийся мальчик серьёзно рассчитывает, как бы всё за сегодня успеть. Всё завершить и вернуть вчерашнее приятное состояние. А дома школьника ждал… сюрприз. В лице учителя физики. Святослав давно пришёл сюда, домой к Никите. Милая Юлия Владимировна услужливо оставила парню дубликат ключей. Никогда не ошибается в людях. Поэтому доверяет практиканту. Школьник допустил одну ошибку: билет прилёта и отлёта перепутал. Поэтому пока его ноги вышагивали медленно, лениво из подземки, мама проходила регистрацию. Опоздал и даже не догадывался об этом. Святослав вернулся домой после рабочей смены в школе в надежде поговорить с Никитой. Сразу к нему, чтобы не забыть все претензии и сегодняшние косяки. Поговорить, как оба этого хотят. А кареглазого и не было вовсе. Степанов закатит глаза, приступая к готовке ужина. Ребёнок же голодный придёт. Тонкая тростинка, которую нужно накормить. Отъезд мамы оказался равносильным приезду бабушки. Много еды, заботы, суровы взгляд, постулаты Эйнштейна. И кое-что сладкое на каждый вечер. А может и без сладкого. Блондин задумался. А заслужил ли шатен сегодня сладкое? Никита, тяжело вздыхая и устало глядя по сторонам, шёл домой. Нет, точно спать. Спать часа на 3. Нет. Не заходить к учителю. Не заслужил. Может вечером позвонить. А пока… В подъезд. В лифт устало. Глаза по зеркалам. И мысли беспорядочно говорят ?зря не зашёл?. Но ведь зайти к блондину, это значит остаться. А что мама? Совсем совесть отпустить на пенсию, забыть о ней? Частых три моргания. К двери лениво и на себя. Сразу шатен попал в окружение запахов еды. Вкусно. Необычно. Конечно...мамы не будет две недели и нужно ведь чтобы сын сыт был хотя бы три дня. - Мам я пришёл. Во сколько у тебя самолёт? У нас уроки отменили...хмм там конференция в школе научная по защите природы и 10 11 классы отпустили. Типа экзамены, нам не до конференций...-говорил Никита, стягивая верхнюю одежду. Боялся не успеть её застать. Или что-то перепутать. Не зря. Из коридора вышел Святослав Леонидович, выдохнув и скрестив руки на груди. В фартуке с птичками, с влажными от воды руками и хмурым взглядом. Закатал рукава и от соприкосновения с горячей водой, вены на руках учителя немного вздулись. Красивый Никита. Но такая сволочь. Сегодня сильно другой. Сегодня он на зло. Это были единственные мысли голубоглазого парня. Блондин мотнул головой, поправив челку. — Иди, ешь. Пока еда горячая. Остынет, не так вкусно будет, — и Степанов юркнул в ванную, беря полотенце и вытирая руки. Ничего не понимает? Стоит и смотрит, опустив руки. Это галлюцинации от кулинарных запахов? Учитель…Свят.Из рук Никиты выпал рюкзак и наступил какой-то неясный ступор. Устрашающий. Когда нельзя двинуться и что-то сказать. Уснул в метро и сон опять как реальность? Шатен быстро замотал головой. Почему-то опять ревность на душе. Она как будто ждала образа Свята, чтобы начать свои претензии бросать сразу. Колко. - Какого...что ты тут забыл? - фыркнул Никита, заглянув на кухню. Пышет всё вкусным и тёплым, еда от Святослава Леонидовича которому лень готовить? Что? Парню в фартуке и с недовольным выражением лица? В чужой квартире. Никита снова мотнул головой, двинувшись в свою комнату. Приятный бред, от которого приятно по телу. Но наглость. Какая-то наглость, которая переходит у блондина все границы.- Не буду есть. - рявкнул он, резко закрыв комнатную дверь. Так...что за контроль? Что за приказной тон и злость в глазах? Нет...нет. Какая-то дурость. Надо поспать. Оба знают и понимают, что сейчас всё как каша в тумане в головах обоих. Святослав сжал ладони в кулаки, швырнув полотенце на стиральную машину и запуская ладони в волосы, сжимая у корней. Одно не любил. Когда его труды и душевные порывы не ценят. Когда его в упор не видят. Как бесит. Блондин толкнул дверь ванной, выходя и направляясь на кухню. Проверив, все и выключено, парень ушёл к гостиную. Бесит…Как бесит эта игра. Бесполезная. Но по особенности души шатена так необходимая. Никита шмякнулся на кровать, медленно закрыв глаза. Шумит. Психует. Предупреждать никто не запрещал. Следить за ребёнком не значит прописаться у него на 2 недели. Почему-то мальчика это выводило и тихо в наушникахЯ, он включил что-то спокойное. Чтобы быстро уснуть. Чтобы самому успокоится. Влюблённость как температура зимняя скачет: толи обостряется, толи угасает. И может ли угаснуть, если всё, всё существование блондина, раз в день…миллионы раз в день вызывают счастье. Что он на расстоянии невозможной близости. А если...если он сейчас уйдёт? Уйдёт и это будет первая большая ссора? Быстро Киоссе набрал в телефоне сообщение "Просто устал...хочу спать. Можешь есть без меня. И...предупреждать надо, что ты у меня!". Оставить его. Засыпать и знать, что он где-то за стеной. За стеной, но рядом. Он ждёт, когда ты откроешь глаза и улыбнёшься ему. "Устал гулять три часа? Ну как же. Отдыхай"- коротко написал Свят, сидя на диване. Он ревновал. Он адово ревновал. После Влада, это чувство озверело. Если любовь не с ним, то она ни с кем. Такой его закон. Иной вариант его пугал. Может упустить близкого, когда ещё кто-то рядом. Новые друзья это третьи лишние. Блондин убрал телефон в карман, выключая телевизор и выходя в коридор. Слишком зол и раздражен, чтобы быть настроенным на нормальную беседу. Куртку на плечи, рюкзак в руки и домой. Значит, Никита выбрал третьего лишнего. А свою миссию блондин выполнил. На сегодня. Капризный и упрямый ребёнок с голода не умрет. А нежности…нежности после прогулки в нём должно быть с избытком. Через край. Не успел Никита вдеть наушники как тут же услышал шорох в коридоре . Яркий шорох. Чьи-то сборы. И вряд ли это мама вернулась. Он же уходит...явно уходит. Физик просто уходит. Без промедлений и логических заключений совести шатен поплёлся в коридор. Не может ведь отпустить. - Уходишь? Что происходит? - удивился Никита, заметив, как учитель шнурует свои ботинки. Страшно...из воздуха сделать скандал. Из молчания делать выводы. Как это обычно. Как это присуще многим безумно и крепко влюблённым : находить от страха всё потерять, проблемы там, где их нет.Свят поднял взгляд, в котором невозможно было что-то вообще прочитать. Опустошён. Почему так резко стало охота к себе. Может всё-таки выпить? Что-то ведь постукивает в организме. Просит. — Не мешаю тебе отдыхать. Поесть у тебя есть что, так что мне тут больше делать нечего, — физик еле сдерживался, чтобы не начать рычать. Сбежал от него. С новеньким. Хер знает куда. На три долгих часа. Нет, больше. Пришел, доволен собой и кроме своего желания спать никого не замечал. Как бы многие сказали, закопался в эгоизме. Степанов резко поднялся, перекидывая сумку через плечо и потянувшись ладонью к ручки двери.- Да? Просто помечтав вслух вчера как будешь учиться со мной готовить, засыпать в одной крочати и просыпаться вместе в школу, ты сейчас уходишь?- чуть ли не с жалостью спросил Никита, на самом деле не зная что море было поводов сейчас злиться. Больше чем предполагал злющий шатен который ни капли не злился. Причины как лодка плавали рядом, на поверхности. Перед самым носом. Но…они слишком маленькие, причины, чтобы разглядеть их. — Не я ушёл хер знает с кем на три часа, хер знает куда, — физик прорычал сквозь зубы. Слишком зол и раздражен, чтобы говорить красиво, под стать Никите, более литературно . Свят повернулся и смотрел на шатена. Беспорядочно лежащие волосы, зачёсанные назад, обветренные губы, яркие глаз. Почему-то ещё к злобе и раздражению прибавлялось желание. Но его голубоглазый тщательно игнорировал. С этим можно бороться. Просто. Легко. А нужно? Именно сейчас? - Серьёзно? А спросить? За эти три часа спросить не догадался где я? - говорил Никита, подыскивая слова к своей ревности. Но...чем больше он злился тем более беззащитней становился. В голове одна мысль прокручивается по несколько раз. "Я не хочу, чтобы он ушёл". Рядом. Как и планировали. Две недели рядом. В общем тепле. — Киоссе, ты уже взрослый мальчик. Контролировать каждый твой шаг я не имею права. Если ты посчитать нужным не сообщать мне, где ваше высочество шатается, то это уже только твои проблемы, — блондин не сдержался. Тона поднимаются. Лицо серьёзней. Хотелось больше взрослости от мальчишки. Серьезности. Все раздражало. Ревновать к новенькому и его же за руку уводить куда-то…Что это? Не понимает учитель, запуская руки в свою шевелюру. Для чего? Ревнивец. Сильно, по-собственнически крепко, мечтал каждую минуту наблюдать Никиту рядом. Под боком. Чтобы больше ни с кем. Свят часто дышал от злости, метая взглядом молнии.Никита сделал шаг к учителю, обведя свои губы языком. Томное дыхание и невинные глаза. Косяк один за ним, второй, третий, и четвёртого теперь быть не должно. Никак. Этот мальчик не может на остаток дня оставаться плохим. Ревнивым. Ему злость продолжает жечь грудь, но...ещё поближе к блондину и весь негатив приглушается. Он обещал сам себе стать любимым милым. Каким любит учитель.- Ты не можешь малолетнего мальчика оставить в одиночестве и уйти.- прошептал шатен, закусив губу и провёл пальцем под воротником пальто. Смотрит на руки, а вызывает шевеление в штанах. Как будто это гипноз именно его прерогатива. Его сила и слабость. От соблазна к невинности. Степанов замер. Все. Ошибка ввода-вывода данных. Только что он был абсолютно уверен в том, что уйдёт. А теперь… не хотелось оставлять мальчика в одиночестве. Не хотелось оставлять…всё, чего хотелось сейчас. Быть с ним. Не без себя. Оставить. Нет. Физик резко притянул парня к себе, утягивая в глубокий, собственнический поцелуй. Закон сохранения энергии. Вся ревность плавно переходит в страсть. Загорается резкой вспышкой. От неожиданности Никита напрягся и замер, обвив тонкими руками шею блондина. Два дурака...Не важно что он говорил с Владом, вообще плевать что на уроке улыбался Данису...Сейчас - то он с ним. Его целует, сжимает талию, позволяя снимать с себя пальто— Какой ты… вот просто, — Свят хмуро взглянул в карие глаза на мгновение, освобождая парня от верхней одежды. В сторону пиджак и всё дерьмовое за день. Длинные пальцы скользят почти невесомо по хрупким плечам. Страстный поцелуй, нежные прикосновения… блондин на автомате начинает мучить парня контрастами.- Ммм какой? - игриво произнёс Киоссе и откинул в сторону рюкзак учителя. Ну, злость не ушла. Прикрыта лёгким желанием...Поэтому у Никиты сейчас стремление опять сыграть. На инстинктах учителя. Тонкие пальцы опустились на пояс брюк учителя, и тихо лязгнул затвор пояса с громким выдохом школьника.Голубоглазый тихо рыкнул, быстро скинув кроссовки на пол, и скинув пальто. Резкое движение вперёд, и вод Киоссе, как нашкодившего ребёнка, грубо подталкивают в сторону спальни. Физик еле сдерживался, чтобы не взять парня прямо в коридоре. По внутренним стенкам организма короткие и частые замыкания. Колкие. Никита тихо хохотал, делая вид что сопротивляется. - Кхм ты хотел, чтобы я поел. Сейчас не успеешь снять рубашку и мне плохо станет.- произнёс Никита, заползая тёплой ладошкой под рубашку и скользя к штанам. До кровати рановато. Злость не вся ушла. А дразнить…дразнить очень любимое. Тесное, потираться бёдрами о бедро, и томно выдыхая в самый горячий участок шеи. Свят притормозил. Да он нарывается! Блондин толкнул кареглазого лицом к стене, прижимаясь сзади и тут же не сильно заламывая руки со спины парня. Степанов наклонился, касаясь губами уха парня и шепча, опаляя горячим дыханием. — Я тебя по-другому покормлю, — учитель мягко надавил коленом между ягодиц парня, потерявшись. Хочет выпендриваться? Не получится. Игра, под стать сегодняшнему дню. Такая, какую Святослав Леонидович давно хотел применить. Киоссе от удивления тихо простонал, напрягая мышцы ног. Удивление и лёгкая боль в запястьях. - Что ты делаешь? Пусти меня!- фыркнул Никита, ощущая волну возбуждения от копчика до шеи. Но...но...Киоссе прижимался щекой, дёргая руками. Что за извращение? Скромному шатену казалось, что он пылает от кончиков пальцев до кончика носа. Невыносимо стыдно. Свят, конечно, послушался бы парня, но не сейчас. Практикант коснулся горячими, чуть влажными губами бледной шеи. Парень сжал запястья мальчишки одной ладонью, а второй потянулся вперёд, к прыжке ремня кареглазого. Помучать. Всегда приятно блондину начать с приятной прелюдии. Сладко выдохнув, Никита закрыл глаза и дёрнулся ещё раз назад. Сладость через боль. Это было так необычно. Приятно, но всё же неудобно. К тому же....за что эта резкость? Мальчишка не понимал.- Ай! Пусти! Мне больно!- ещё раз дёрнулся Никита ощущая прожигающие поцелуи на шееНу нееет. У Святослава Леонидовича была конкретная цель — довести парня грубыми, но такими сладкими ласками. Грубоват… отголоски прошлого проявляются. Прошлых, каждый раз пылающих, отношений. Свят, расстегнув ширинку, запустив ладонь под ткань узких штанов Киоссе. Уже здесь жарко. Кто бы сомневался. Учитель поцеловал Киоссе за ушком, медленно пройдясь ладонью по горячему органу через ткань трусов. Прощупал пальцем готовность номер один и грубовато расплылся в улыбке. — Будешь сопротивляться — не получишь ничего. – рыкнул он, слегка потянув голову кареглазого на себя. За волосы. Закусив губы, Никита толкнулся к ладони учителя. Не хотел ничего, а теперь на диком взводе, готовый исполнять любые поручения учителя. Молчаливо, пока пальчики щекочут член. До судороги. До дрожи. Веки ещё крепче закрылись, пальцы захрустели на руках.- Ахххх пусти!- простонал Никита, превращаясь у стены в мягкую массу, которая слабнет от импульсов. Просил то, чего не хотел. Боли…вот такой боли хотели самые сильные нервные. Святослав тихо засмеялся. Нет, сладкий, обойдёшься. Блондин отпустил запястья парня, тут же вновь вжимая его в стену, чтобы не сбежал. Ловкие руки быстро спустили ненужные штаны до колен. Довести школьника до безумия… и отпустить. Или все же не отпустить. Парень колебался, попутно отвешивая шлепок по маленьким ягодицам. А нехрен шляться со всякими красивыми брюнетами непонятно где. Наказывать…да, каждая причина ревности будет ровняться наказанию. Никита тяжело дышал, испытывая на себе безобидную извращённость со стороны физика. Его щека упиралась в стену, а член уже готов был резко встать перпендикулярно животу. Невыносимо. И хочется и...ещё хочется. От двух шлепков Никита промычал. Откуда это вообще в блондине? Неужели похотливый практикант литературы научил? Видно ведь, как сладко млеет перед Владом Свят. Превращается в дерзкого пассива. Снова удар по ягодице и Никита грозно рычит. Больновато ведь. От мысли, что так вот Рамм учил Свята…вызывает отвращение. — Тихо, — тон как приказ из губ Святослава Леонидовича , и вот уже пальцы медленно скользят между ягодиц через тонкую ткань трусов, продолжая дразнить. Губы касаются макушки, выдыхают горячий воздух и, сжав мягко пару прядей, несильно тянут на себя. Физик сам не на шутку завелся. До кровати заветный метр, но…там сейчас делать нечего…Дыханье носом и плотно закрытые губы. Лёгкое извращение нравится, а щёки горят от стыда. Пальцы по интимному, и мальчишка дёргается. Назад. К паху учителя, легко ощущая как всё вокруг как будто на сладком электричестве. Трясёт в судорогах. - Тебя...Владислав Алексеевич такому научил? - неожиданно выдохнул Никита, закрыв глаза. Вопрос не подумав. Привычка, первая привычка, от которой придётся отучать. Потом напряжённость в спине. Что-то опять задел.Степанов замер. А вот это он зря. Дерзкий школьник, лезет вовсе не в своё прошлое. Голубоглазый убрал руки, начиная расстегивать свою рубашку, но все равно вжимая непослушного мальчишку корпусом в стену. — Он меня многому научил. И тебя научит. Если будешь продолжать глазки ему строить. – фыркнул он, ощущая изворотливость школьника, уже прямо изнемогающего под напором. Никита оторопел, беспомощно опустив руки. Что? Он повернулся лицом к учителю, изображая во взгляде многозначительный и очень громкий вопрос. Что? Причём относил его шатен ко всему, что только что сказал Свят. Глаза потухли...не желаемая тема которую поднял сам. По глупости. Ненужная правда, о которой думать можно, а слышать тяжело. - Я смотрю он тебя продолжает...учить, верно. Или вы просто пройденный материал в столовой обсуждали? Ах нет...вы обсуждали каким бы образом закрепить его, да?- разошёлся не на шутку Никита, и пародируя нервозную спокойность учителя пополз по своей рубашке расстёгивая пуговицы. Взгляд исподлобья и усмешка. Обещал выпороть…Святослава Леонидовича теперь самого есть, за что пороть. Взглядом по обнажённому торсу физика и автоматический долгий выдох. Поближе к нему, но подальше от него, Не всё сказал. — Нет, сладкий. Мы всего лишь обсуждали, какую силу мне нужно будет приложить к его шее, чтобы свернуть её нахрен при ещё одном пошлом взгляде на тебя, — глаза блондина сверкнули, но он все также оставался спокоен. Рубашка была расстегнута и полетела в сторону комода. Шатен совсем опешил со своей ревностью. То, что было, то прошло. Прошлое вернуть нельзя. Оно утонуло в чьих-то пьянках, изменах, угарах. А вот попасть в Будущее очень даже можно. Только Никита все тормозит опять. В светлое будущее…будто специально упирается рогами.- При пошлом взгляде на одного ли меня, Святослав Леонидович.- выдохнул Никита и оставил рубашку на себе, сдвинув с плеча только один рукав. Да...всё таки не покидает та мысль, что физику Данис более чем понравился. И теперь учитель пасёт двоих зайцев. Размокнув один круг, Никита попал в другой, не зная как дальше поступить: убить мысли о других в блондине или проучить его. А что лучше? Что безопасней? Возраст такой, когда его неопытность мешает. Заставляет возбуждённую душу рычать. — Намек на меня или на Даниса? — Степанов схватил пальцами парня за подбородок и приподнял, смотря в глаза. Голубые глаза бушевали. Ревность? Какой же глупый. Учитель прижал к своему разгоряченному телу школьника, обвив того за талию. Ревность ревностью, а возбуждение его очень даже чувствуется. Пальцы на ягодицы и подушечками вызывать короткие дорожки мурашек. Это так приятно, что Никита наклонил голову на бок. Освобождая место для отметин. — Киоссе, маленький ты ещё, чтобы лазить в разборки взрослых дяденек.- В конце концов это и меня касается.- как строптивый щенок дёрнулся мальчишка, приближаясь к губам. Толкнул бы и послал домой, но увы...завели. Теперь требовалась хорошая разрядка.- Тебе ведь понравился Данис. Я это хорошо заметил.- хмыкнул Никита, слегка спустив рубашку со второго плеча. Искуситель мальчик с хрупкими плечиками и алыми губами. На него сорваться с цепи легко. В один щелчок пальцами.— Какой ты испорченный. Он мне понравился как ученик. В отличии от тебя, — яростный шёпот в губы, и Степанов вновь с упоением затянул Киоссе в страстный поцелуй, кусая губы и тут же их посасывая. Хватит мальчику выпендриваться и строить из себя хозяина положения. Тут доминирует один. Киоссе не танцор, поэтому пусть слепо следует. Физик сжал своими пальцами запястья мальчика, вновь прижимая его к стене, но теперь уже спиной. Поцелуй все более глубокий, и колено голубоглазого оказывается между стройных бёдер, подпирая эпицентр наслаждения Никиты на данный момент. Немного сгибая сильнее и немного разгибая, тем самым совсем легонько растирая кончик. - Хва...хватит издеваться!- протестующе затрепетал шатен, закинув голову назад. Было сильное желание...самому насадиться на член. Вот так вот грязно. Без промедлений. Забыть абсолютно всё о чём только что яростно спорили. Выкинуть день. Оставить только это. — Наказания заслуживаешь. А поэтому... — Да, Свят решил никуда не спешит и специально делать все медленно. Губы порхают вокруг сосков, изредка покусывая и плавно сжимая кожу, мягкую как лепестки розы, а ладонь в трусах ублажала стоящий колом член. Степанов сам еле сдерживался, чтобы не насадить шатена прямо сейчас. На мгновение физик задумался, кладя ладонь Никиты на свой выпирающий под тканью одежды орган. Пусть управляет ситуацией. Хотя бы немного. Для общей остроты.— Расстегивай. – эротично шепнул Степанов на ухо, в ответ слушая короткий стон. До сладкой улыбки. Как же ждал…вот такого настоящего стона. После минимума действий. Какой несдержанный. Упрямый. Не поднимая взгляда, судорожными пальцами, кареглазый быстро расстегнул ширинку вместе с пуговицами на брюках учителя и поджав губы проник ладошкой во внутрь. Нереальное ощущение. Двойное. И такое стыдливое, что заламывание пальцев это мелочь. Кровь ещё резче прилила к щекам Никиты, когда он пальцами провёл по вертикали члена, чувствуя как тот яростно пробуждается. Физик что-то тихо промычал. Приятно так, что он касается...прямо медленно вверх и вниз. Его не надо направлять. Он сам. Всё делает послушно, по собственному велению сам. Эти детские аккуратные ладони с длинными пальцами пианиста. И какое наслаждение! Блондин дернулся навстречу ладони, протягивая руки к бёдрам Никиты и стягивая его белье вниз. Не одному ему же сейчас млеть. Сильная ладонь мягко обвила член кареглазого, продолжая начатое. Как же он чертовски возбуждающе краснеет. И кусает губу. От жажды. Тихонько сглотнув, Киоссе затянул учителя во взрослый поцелуй, подаваясь его ладони бёдрами. Совсем свободно, вольно. Много действий для самого. Ответно медленно стягивал всю одежду что ниже пояса. Изнемогает. Жмётся к сильному телу, как к защите. К своей страстной любви, которая от движений ладошкой стонет в поцелуй. — Быстро учишься… котёнок, — голубоглазый приоткрыл глаза, учащенно дыша. Спустя пару минут оба парня оказались абсолютно нагими. Блондин все же снял рубашку Никиты, проходя кончиками пальцев по лопаткам и ребрам. До лёгкого морозца и традиционно невинного выдоха. — Ну что, Никита… как насчёт попробовать прямо здесь? Раз уж ты такой взрослый, — физик играл глазами, играл интонацией… и ведь кто-то научил его этому всему. В ответ Киоссе промычал, прикрыв глаза и сильно вцепился рукой в член Свята. "Давай уже здесь мать твою...иначе конвульсии меня прямо сейчас схватят"- не решился сказать шатен а только лишь спустился губами на плечи, небрежно ставя маленькую отметку у практиканта. Осторожно. Словно боясь причинить боль. Оставить слишком яркий след. Блондин шумно выдохнул, резко поворачивая Никиту к себе спиной и заставляя его облокотиться на уже любимую гладкую стену. Это было последней каплей. Тело просто требовало секса. С ним. Именно с ним! С кареглазым. Вот здесь. Вот прямо сейчас. Посреди дня. Голубоглазый выдохнул, протираясь горячим органом между ягодиц и вновь дразня, не собираясь проникать внутрь. Скользкое движение по копчику, и физик замечает, как румянец под длинной чёлкой становится все отчетливее.Хотел молчать. Учиться мужественно сдерживать себя. Терпеть. Разжигать огонь самому. Внутри себя. Но когда горящий орган бешено стучит у дырочки, медленно проводя по ней, как будто кремом....молчать невозможно. - Мффф пожалуйста, Святослав Леонидович!- простонал Киоссе вдавливая ладони в стену. Напрягается. Не может. Так стыдно понимать, что готов кончить. Уже. Прямо сейчас. — Ух как тебя понесло… — Степанов никогда не признается, как его заводило обращение по имени-отчеству от своего кареглазого ученика. А заводило не по детски. До сильных колебаний внутри. И на высотах и на низах. Блондин облокотился о стену, касаясь грудью мальчишеских лопаток и упираясь головкой в дырочку. Свят склонил голову к покрасневшему уху, сексуально шепча. — Сам насадись.Никита ощущал себя странным существом, которое изводится, закинув голову назад, наталкиваясь анусом на желаемую цель, но так и не получая должного результата. Только зуд и судорога в ногах. В животе дрожь, а с губ шипение, равное несчастному стону. Не может. Так глупо. Так сложно. Так больно в голове бьёт мысль ?не могу…а хочу…только его хочу?. - Пожалууйста!- воскликнул мальчик, со психу рванувшись назад. К паху физика.Голубоглазый усмехнулся, толкаясь в хрупкое тело сразу наполовину. Слишком возбуждены оба, чтобы вспоминать про боль и дискомфорт. Свят подул на разгоряченное ухо, все также плавно входя до конца и замирая. Как приятно узко внутри…Без растягивания. Без подготовки. Так будет страстней. Сильней. Быстрей. Упёршись лбом в стену, Никита закрыл глаза находясь пальцами в поисках рук учителя. Прижаться поближе. Поглубже. Пожарче. Пока хватает разума быть пошлым. Активным. Потом...может просто не хватить сил. Уже самостоятельно толкаясь до основания, Никита часто и коротко дышал, находя необходимый темп, который как всегда задаёт сердце. Оно долбит. И значит надо быть таким же. Сума слетевшим вниз. На мягкие холодные перина в жаркой пропасти. Ахххх ему ещё ни разу не было так невероятно. Блондин увеличивал темп, резко проходясь по заветной точке внутри. Затрахать парня так, чтобы на уроках скромно сидел и стеснялся обычный взгляд на учителя поднять, не то, что дерзкий. Учитель рыкнул, нежно кусая бледную шею у основания. Учит манерам. Вот так. С глубоким заходом, слушая громкое мычание. Значит, материал усваивает. Вдавливает ногти в пальцы, значит всё понимает. Проникается всем. Всем учителем. Никита простонал, наконец, коснувшись пальцами рук блондина. Сжал их, чувствуя как бешено стучит возбуждённая точка. Больно? Ни капли. Запредельно. Ягодицы сжались, крепко захватив член в свой крепкий плен. До дрожи. До дрожи обоих и до плотно закрытых век. До интенсивного темпа. До яростного рыка. Вместе. Крепко прибиты друг к другу. Завязаны. До перелома стандартов. Любви и страсти. Нестандартно. Необычно. Злоба, наконец, затухала окончательно, и блондин прекрасно понимал, как на самом деле сильно любит этого парня. Его клеточки организма. Его плечи целует. Его нежностью кутается. Его голосом питается, как воздухом. Быстрый жаркий темп, с тем же нежные мягкие касания губ. Возбуждение нарастало, в животе все также приятно потягивало. С каждой секундой сильнее. -Ещё.- промурлыкал шатен , жадно хватая губами воздух. Становилось на 10 градусов жарче. Потом ещё на 10. Всем своим существованием Святослав Леонидович заполнял мальчишку. Нашли общий темп и сильную эйфорию, которая слишком быстро вскружила голову. Пару ударов по простате и мальчишка впадает в неясную прострацию, слыша только тихое постанывание любимого. Не конец. Начало сумасшествия. Голубоглазый с наслаждением слушал мелодичный мальчишеский голос. От одних только этих звуков кончить можно, но Свят держался. Парень обхватил ладонью член Никиты, надрачивая в один темп с движением бёдер. У них тут свой такт. Своя музыка. Кроме слова "ещё" в голову парня ничего не шло, поэтому ему ничего не оставалось, как двигаться навстречу учителю и сладостно постанывать, растягивая жёсткое удовольствие на двоих. Сильный темп и сбитое дыхание, которого вечно не хватало. Упасть в руки, но…да, продолжает хотеться ещё. От этого не сбежать. Нельзя. От него. Никуда. Никогда.Свят зарычал, запуская одну ладонь в темные волосы и плотно сжимая у корней. До боли тянет голову назад, заставляя парня прогнуться и вместе с тем ускоряя темп до невозможности. Делает красоту даже сейчас. Тянется к губам. Прогиб в спине, кошачий плавный, осторожный и эротичный рык откуда-то в груди. Не больно. Всё так же приятно. Всё так же запредельно. И тело влажное липнет к груди, царапая стены дрожащими пальцами. Нереальная дикость. Он рядом. Весь в нежном ребёнке. Убивает его медленно и снова возрождает. Всё ускоряя и ускоряя темп до чёртиков. До скорости света. Степанов вновь начал поглаживать узкие бёдра, шлепая парня по ягодицам и совсем редко касаясь члена. К губам. Почти дотягивается и с новым толчком покидает. Учитель ждёт, когда Никита сам попросит сделать ему приятно.А мальчишка совсем обмяк и мог только мычать как коровушка, изредка облизывая пылающие губки. Ему просто хотелось, чтобы всё длилось вечно. Чтобы не было конца и края всему этому. Эти руки на ягодицах. Стучащий пульс внутри, растекающийся по организму и дыхание в ухо, которое заставляло шатена насаживаться самостоятельно. С бешенной силой. Любить, как больше никогда этого не будет. С каждым мгновением все быстрее и быстрее. Голубоглазый громко застонал, теряя контроль. Нееет, нужно сделать так, чтобы мальчик кончил раньше. А то совсем не дело. Не сдавался первым никогда. Никогда. Не он. Кто угодно, но не Святослав Леонидович. Даже в деликатном вопросе, где стратегия не нужна. Блондин начал ускорять темп рукой, массируя особо чувствительные участки.- Мммм ещё!- стонал Никита, положив свою руку на пальцы блондина, ощущая, как начинается соревнование. Кто быстрее выкинет белый флаг. И в этом деле скромный шатен решил не отступать. Он двигался быстро, закусывая до крови губы и чувствуя у основания члена жуткое бурление. Нет. Нельзя. Рано ещё. Терпеть. Терпимость – залог абсолютного счастья сейчас. Именно сейчас. Нельзя… только Святослав так не думал. В дело пошёл тихий голос, шепчущий на ухо всякие непристойные пошлости, от которых шатен лишь томно прикрывал глаза и изгибался до хруста в спине. Как только учил. Один урод. Как только этот же урод сводил сума этими же словами Свята. До всхлипов. До моления. Рычит. Вспоминает всё хорошее и теперь ненавистное. Толчки стали напористее.Киоссе пыхтел, изворачивался, но ощущал что намного слабее блондина. Два толчка и два движения рукой, от которых мальчишка вскрикивает с довольной улыбкой, широко открывая рот.- Свяяяяяяяяяяяяят!- кричал кареглазый. Как будто с него слетело всё лишнее. Как будто с плечей упали тяжёлые мешки песка. Стало легко. Глаза закатились, и голова оказалась закинута. В поисках обожаемых губ. Освежиться. Им. Только им. Не водой, а только учителем. Учитель замычал, ощущая, как в голове все туманится. Какой же мальчик… просто сказка. И эту сказку физик тут же поцеловал, лаская губы. Пару толчков, и блондин случайно проскальзывает, кончая на промежность кареглазого. Ещё жарче. До огненного горения. Горячая сперма начала медленно стекать вниз, а блондин зажмурился, пытаясь отдышаться. Сильные руки прижали мальчишку к своей груди, и учитель поцеловал Киоссе в плечо, расплываясь в улыбке.- Я...я люблю...тебя.- выдавил Никита, чувствуя агонию в бёдрах и слабость в ногах. Еле дышит. Видит пелену перед глазами. Еле стоит. И дышит благодаря ему. Своему волшебнику, который мать его ревность превратил в магический оргазм. - Долго буду любить...— И я тебя люблю… сладенький, — Свят расслабленно выдохнул, бережно прижав парня ближе. Знает, что у того сил на прозвища не осталось. Поэтому пользовался положением.- Мффф не сладкий...пожалуйста.- простонал беспомощно Киоссе, смахивая с вспотевшего лба чёлку и, как голодный котёнок, слегка касался мокрых губ учителя. Восстанавливал силы. Только в его руках.