Глава 15. Раз маньяк, два маньяк (1/1)

POV Адам Сиска (Сиски) "Жрать... Жрать!" Нет, не так. "Жра-а-ать!!!" А-а-а! Это единственная мысль в моем отупевшем от голода мозгу. Проснулся среди ночи оттого, что скрутило живот. Ну не могу я спокойно спать до утра, если хорошенько не поем на ночь. А фермер, гад, даже чаю нам не предложил. Ну, я понимаю, завалилась к нему на ночь глядя орава – неудобство, конечно. И так потесниться пришлось. Но чаю-то горячего продрогшим парням можно было налить... Или кофе... Или молока... С сэндвичами... С тунцом... Или с ветчиной, или с индейкой, или... А-а-а! Мясо! Жрать!! Жрать хочу! Немедленно. Не могу терпеть больше! Бля, если сейчас же не запихну в себя что-нибудь съедобное, то откушу Бутчеру... нос, или ухо. А чего он сопит тут рядом на подушке? Нет, Бутчера жалко. Он мой лучший друг в конце концов. Лучшего друга есть не по-дружески. Поворачиваюсь к кушетке у окна, красиво залитой лунным светом. Ха, Уилсон раскинулся на ней во всю свою ширь, и бедный Том еле-еле держится на краю – того и гляди свалится на пол. А Брент еще свою жирную ручищу ему на шею закинул. И как Конрад терпит? В отключке что ли, раз не чувствует? Где он только колеса свои прячет? Пит вроде все у него выгреб. Ха, картина маслом! Торчок в объятиях жирдяя – натуралы, епта. Сфотать что ли? Эх, не на что. Все вещи в автобусе остались... И печенье там осталось, и чипсы... А-а-а... Жрать!! Но вот Уилсона я, пожалуй, есть не стану. От него откусить ничего почему-то не хочется. Слишком жирный. Фу... Интересно, если я сейчас тихонько проберусь на кухню и пошарю в холодильнике, это будет не слишком невежливо по отношению к фермеру, а? Хотя чего невежливо? Это гостей не кормить невежливо. Наверняка у фермера Джека полно жратвы в доме. Ничего, не обеднеет, если лишится пары сэндвичей. Решено! Сиски отправляется за добычей. Я резко откинул одеяло и сел на кровати. – Сиски, ты куда? – раздался хриплый спросонья голос. Ну вот, разбудил Бутчера. – Пойду поищу какой-нибудь еды, – в темноту ответил я, надевая кроссовки. – Ты что, до утра потерпеть не можешь? – Бутчер зевнул. – Представь себе, не могу! Я умираю как жрать хочу. – Ну-ну... Смотри хозяина нашего не сожри, – Бутчер хохотнул. – Перепутаешь еще в темноте с мясной тушей, наделаешь из него бутеров. – Ага, очень смешно. Вот посмотрим, как ты будешь просить поделиться, когда я еды сюда притащу. – Давай иди уже, добытчик. Только не шуми особо. А то неудобно получится, если Джек тебя на своей кухне застанет. Ночью. С куском индейки во рту, – Энди продолжал тихонько ржать. – Еще примет за грабителя и с перепугу наделает в тебе дыр из ружья. – Ладно-ладно, не накаркай, – я остановился перед дверью. – Все. Я пошел. Если услышишь мои вопли, значит у меня пытаются вырвать индейку изо рта. Сразу беги на помощь. И под тихий смешок Бутчера я проскользнул в коридор. Во темнотища! Бережет хозяин свой генератор. Ну да, он же не думает, что кто-то ночью будет посещать его кухню. Кстати, где она? А блин, че за идиотская планировка в доме! Все углы пересчитал и на лестнице два раза навернулся. И как только мой мат всех не перебудил? Я уже даже пожалел, что поперся искать эту долбаную кухню. Синяков себе набил – больно, бля. Но проклятое чувство голода сильнее меня... А вот, кажется, этот коридорчик ведет куда нужно. Ну да, похоже на то. Вот эта лестница вниз уходит – видимо, в подвал. Не, мне прямо. Нюх меня не подвел. Вот она, кухня. Я остановился перед открытым дверным проемом. Кухня довольно просторная. Посередине массивный деревянный стол, тускло освещенный низко опущенной над ним люстрой с тряпичным абажуром. У стола пара старых стульев. Остальная кухонная мебель из-за слабого освещения плохо различима. Ну и где тут холодильник? Перешагнув порог кухни, я двинулся вокруг стола, обшаривая взглядом, а затем и руками, многочисленные шкафы и полки. Кроме кухонной утвари и пыли, нашарить мне ничего не удавалось. Так, буфет. О, сыр на тарелке! Фу, засохший, гадость. Где же холодильник? Я отступил от буфета, оглядывая противоположную сторону кухни, где были окна. Ой, черт! Споткнулся обо что-то и растянулся на полу. Что это, блядь, такое? Это... кресло? С колесами?! А-а, это инвалидная коляска... Что?! Для чего она тут? Я поднялся с пола и... офигел: в инвалидном кресле – ко мне спиной – сидела седая женщина. Бля, как неудобно... Это, наверное, родственница хозяина. А я тут шарю по их кухне. Ночью... Хмм, а она что тут делает ночью? Бессонница? Или меня застукала? – Мэм, извините, пожалуйста... Это не то, что вы подумали. Я искал... Я искал... Мямлю что-то в свое оправдание, а она молчит. Лучше бы наорала, а то совсем стыдно. – Мэм, извините... Мэм... – я обошел ее кресло и застыл перед женщиной, глядя в пол. – Я только хотел... Мэм... И я поднял на нее глаза. – Блядь!!! А-а-а-а-а!!! А-а-а-а!!! Я заорал так громко и пронзительно, что тут же сам себе залепил рот ладонью, задыхаясь от ужаса и не в силах отвести взгляд. "Старуха. Убитая. Топором. Ужас. Бежать. Бежать! Боже! Бутчер". На последней мысли я отнимаю руку ото рта и на подгибающихся ногах бросаюсь к выходу. Двигаюсь, как во сне, когда бежишь что есть силы и не можешь убежать – остаешься все на том же месте. – Бутчер! Бутчер! – хрипло шепчу и неимоверным усилием, как будто меня что-то держит, выталкиваю себя из кухни в темный коридор, врезаясь в стену. Падаю, спотыкаясь о лестницу. Ползу вверх по ступенькам... В голове шумит, и сквозь этот шум я слышу топот – кто-то несется вниз по лестнице... Я не могу пошевелиться. Бля, я слабак. Мне еще никогда не было так страшно... Шаги приближаются. Это... убийца! Свет фонарика в лицо. Все, мне капец... – Адам! Адам! – руки Бутчера обхватывают меня за плечи. – Ты живой? Ты так кричал. Что произошло? – Энди... Я обоссался... – Чего-о? – Бутчер направляет фонарик в район моей ширинки.– Да нет, блин… Помоги мне встать... Говорю, очканул я сильно. Тут такой пиздец... Бутчер рывком ставит меня на ноги. – А-а! Ты мне чуть руку не оторвал... – Сиски, ты так орал, что я на нервах весь. Прости. – Энди, надо бежать! Скорее! – вцепляюсь в Бутчера мертвой хваткой.– Объясни, что случилось! – Потом. Бежим, говорю! – А ну стоять! – окрик за спиной, от которого я вздрагиваю всем телом. Оборачиваемся. Луч фонарика Бутчера выхватывает из темноты злое лицо нашего гостеприимного фермера и... дуло ружья. Джек стоит внизу у лестницы и тычет в нас ствол. Какого хрена?! – Фонарь отдал сюда! Ну!! – ствол ружья упирается Бутчеру в живот. Ясное дело, фонарик тут же переходит из руки Энди в руку фермера. – Вы кто такие? Джек слепит фонарем по очереди то Бутчера, то меня. Неприятно, блин, – как на допросе. Чего на фермера нашло-то? Или он обнаружил старуху на кухне и думает, что это мы ее убили?! И что значит "кто такие" – не запомнил нас, что ли? – Джек, вы нас не узнали? – Бутчер говорит спокойно, кажется, совсем не волнуется. – Мы музыканты, у которых сломался автобус. Вы пустили нас на ночлег. Фермер продолжает светить в нас фонарем и не опускает ружье: – Я не Джек. Это еще что за... Фермер умом тронулся? Бля, да задрал уже светить в морду! А кто он, если не Джек? Я его хорошо разглядел, когда фонарь был у Бутчера. Я вопросительно посмотрел на Энди, но ответом мне был такой же растерянный взгляд. – Джек, послушайте, мы не... – Бутчер попытался объяснить, но... – Заткнись, ворюга! Я не Джек! Меня зовут Джейк. Выворачивайте, карманы! Ну, живо! – Послушайте, Джек, то есть Джейк, – Бутчер вздохнул. – Мы ничего у вас не крали – вы сами пустили нас в дом, вы помните? Ну окей, нам не жалко, да, Адам? Энди вывернул карманы. Я сделал то же самое. – Вот, видите? – Бутчер глянул на мои пустые карманы. – У Адама ничего. А у меня вот в этом кармане пусто, а в этом – сотовый. Только он мой, я его нигде не крал. – Дай сюда! – Джек, он же Джейк, взял фонарик в зубы и протянул руку за телефоном.Бутчер хмыкнул: – Да берите, только у него все равно батарея разрядилась... Фермер выхватил сотовый и засунул себе в карман. Фонарик изо рта снова перекочевал в руку и упорно слепил глаза то мне, то Бутчеру. Определенно у фермера что-то не то с головой. Он не помнит, как сам размещал нас всех по комнатам? Неужели в лицо не запомнил? Псих какой-то! Сначала пускает в дом кого ни попадя (вид у нас был еще тот после беготни под дождем), а потом воры ему мерещатся. И с именем что-то непонятно – я же точно услышал, что он назвал себя "Джек". И старуха мертвая в доме... Бля! Старуха! – Джейк, у вас на кухне мертвая женщина... – у меня вырвалось само, я даже сообразить не успел, надо говорить или... Бутчер аж рот открыл и на меня уставился. – Энди, прости, я не успел тебе сказать. Я увидел ее и... – Поэтому орал? – у Бутчера всегда логичные умозаключения. – Да, я... – Ах вот в чем дело... – фермер опустил ружье. – Я понял. Это мой брат Джек вас впустил в дом. Мы с Энди переглянулись. – Вы близнецы? – в тоне Бутчера больше недоверия, чем удивления. Еще бы! Братья похожи так, что не отличишь, даже одеты одинаково. – Да, мы близнецы. И у моего брата... хмм... психическое заболевание. Он иногда ведет себя странно. Но раз уж он впустил вас к нам в дом, идите к себе в комнату и спите. Только чтобы утром вас уже не было. И да... – Джейк кашлянул, – старуха на кухне – восковая кукла, которая сделана с внешностью нашей бабушки. Брат ее очень боялся в детстве, да и потом... Все мечтал ее убить. Это у него навязчивая идея такая была. Вот я и заказал для него эту куклу, с топором в животе. Фермер рассмеялся. Бля, одному мне не смешно?! Бутчер тоже хохотнул. Подыгрывает, что ли? – А где ваша бабушка? Она жива или... – осторожно спросил я и понял, что голос у меня дрожит. Восковая кукла, говорите? Да она как настоящая! Жуть жуткая! – Бабушка в пансионе для престарелых, – спокойно ответил Джейк. – Ей там хорошо. Не переживайте. Идите наверх, спите. – Ну, спокойной ночи, Джейк, – Бутчер дождался от фермера "угу" в ответ и, подхватив меня под локоть, стал быстро подниматься по лестнице. Как только дверь нашей комнаты закрылась за нами, Бутчер потащил меня к кровати: – Сядь, Адам. Надо поговорить, только не шуми. А тон у Энди серьезней некуда. – Я тебя слушаю, – я зачем-то, видимо от нервов, схватил Бутчера за руку. – Адам, я не хочу тебя пугать, но... Ауч! От напряжения я так сильно вцепился ногтями в запястье Бутчера, что тот охнул. Я разжал пальцы. Энди продолжил: – Адам, прошу, успокойся и просто выслушай, – Бутчер присел рядом. – Я думаю, что у нашего фермера не все в порядке с головой. – У которого из них? Из братьев. – Понимаешь, Сиски, я думаю, точнее – я уверен, что никаких братьев нет. Джек он или Джейк, но хозяин наш существует в единственном числе. – Как это? – Знаешь, я видел в своей жизни близнецов, похожих друг на друга, как клоны овечки Долли – не отличишь. Но я никогда не видел, чтобы и шрамы у них были одинаковые и в одном и том же месте. У нашего фермера шрам на лбу – он небольшой, но я его заметил и запомнил. Шрам очень интересной формы – как зигзаг молнии. – Как у Гарри Поттера? – я нервно хохотнул.– У кого-о? Блин, Сиски, я серьезно! У "брата" Джека точно такой же шрам. – А может... – Нет, Адам. Это один и тот же человек. И этот человек психически болен. Скажи мне: что ты все-таки видел на кухне – восковую куклу или труп? Я сжал руками виски и застонал. – Ну же, Адам, подумай: что ты видел? Мое сознание услужливо выдало мне картинку, и я замотал головой, стараясь прогнать страшный образ. – Труп, – прошептал я. – Мне кажется, это был труп. – Сиски, этот Джек опасен, – Бутчер вскочил на ноги. – Нужно будить всех и выметаться отсюда, и поскорее. Иначе... Блядь, у нас даже связи никакой нет! И мой сотовый остался у этого шизоида... Давай будить ребят! Я тоже встал, шагнул к соседней кушетке и застыл над ней в недоумении: – А где Том? Они же с Брентом в обнимку лежали... – Вот бля! – Бутчер оглянулся, взглядом ища пропавшего Конрада. – В комнате его нет. Куда его понесло? – Может, он отлить пошел? – Или Брент его сожрал. Бля, у Конрада просто феноменальная способность пропадать в самый неподходящий момент, – Бутчер с досады стукнул кулаком по бортику кушетки, где безмятежно продолжал похрапывать Уилсон. – Ладно, Сиски, ты давай поднимай эту храпящую красавицу, а я по комнатам – нужно разбудить остальных и валить отсюда как можно скорее. – Энди! – я остановил его на пороге. – Что? – Будь осторожен. – Прорвемся, Сиски. Все будет окей, – в голосе Бутчера я услышал улыбку, скрытую от меня темнотой, и улыбнулся в ответ. Тихо скрипнула, закрываясь, дверь – Бутчер ушел. Мне стало не по себе. Но я прогнал чувство тревоги, сосредоточившись на Уилсоне. – Брент! Брент! Проснись! – я громко шептал и тряс его обеими руками за плечи, и добился только того, что тот повернулся ко мне задницей. Бля, да как можно так спать-то? Как его мама в школу будила? Или его сразу из садового шланга поливали? – Уилсон, жирдяй, просыпайся! Брент! Я уже все руки об него отбил. Может, начать пинать ногами? Да что же за подстава! Энди за то время, что я из сил выбиваюсь с Уилсоном, я уверен, уже всех разбудил. О! А может, применить к нему способ, который на мне срабатывает? Ну-ка... – Брент, будешь гамбургер? – мой громкий шепот уже больше похож на рычание. – Гам-бур-гер! Брент! Большой вкусный сочный ГАМБУРГЕР!!! – Ммм... Сейчас... приду... мам... – бормочет Уилсон. – Еще пять минуточек... Вау! Это работает! – Завтракать иди! – бля, во туша. – Брент, гам-бур-гер! Ебушки-воробушки! Он встает! Ну слава тебе, бог всех гамбургеров! – Сиски? – Уилсон садится на кушетке и пытается разглядеть меня в темноте. Интересно, сколько сейчас? Часа четыре утра? Вроде стало светлее. – Да, Брент, это я. Нужно вставать. – Ты че – охренел? Ночь за окном. Я спать хочу, – и Уилсон собирается завалиться обратно. – Брент, нельзя спать! В доме убийство! – Че-го-о?! – Тише! Не ори так! Наш фермер оказался убийцей. Я видел труп на его кухне! На мой зловещий шепот Уилсон фыркает и начинает ржать: – Я надеюсь, это Беккет получил по кумполу? – Что? Да нет, Брент, я не шучу! – Сиски! О, Брент, ты проснулся, – в комнату врывается Бутчер. – Парни, в других комнатах никого нет! Я везде смотрел. – Они сбежали и бросили нас... – у меня дрожат губы, и голос тоже дрожит. – Нет, Адам, они не могли просто так уйти. С ними что-то случилось! Я нашел одежду Рая и Бдена. Вот, – Энди бросил на кушетку какие-то вещи и попал прямо в Брента. Тот дернулся. – Да что вообще тут происходит?! – Уилсон вскочил. – Я не знаю... Боюсь, что фермер... О черт! Он же психопат. Он мог их... – судя по голосу, Бутчер напуган и растерян. Бутчер! Растерян! Бутчер! Это плохо. Это очень плохо. Я схватил его за руку: – Энди, что нам делать? Энди! – Валим отсюда, – к Бутчеру вернулась его решимость. Я рыпнулся к двери. – Нет, Адам, стой! – Энди дернул меня за майку. – Уходим через окно. – Ты чего, Бутчер, сбрендил? – Уилсон перегородил путь к окну. – Второй этаж! Мы себе ноги переломаем! Бутчер глянул в окно через плечо Уилсона: – Вон крыша какой-то пристройки. Можно сначала на нее спрыгнуть, а с нее уже вниз. Даже если не допрыгнем, внизу земля, не убьемся. Брент запыхтел: – Ты знаешь, сколько я вешу?! Бутчер хмыкнул: – Фунтов триста? – Нет! – возмутился Уилсон. – Ну почти... Я не хочу шею себе свернуть или ноги сломать, чтобы меня фермер-псих потом беспомощного прикончил. Бутчер схватил Уилсона за плечи: – Пойми, Брент, это единственный выход. Через дверь псих выйти нам не даст. Брент, время дорого. Решайся! – А-а, черт с тобою, Бутчер. Но если я что-нибудь сломаю, ты меня потащишь на себе, понял? – Окей. Давайте быстрее! – Энди подскочил к окну и потянул на себя шпингалет. – Зараза, не открывается! Сиски, дай что-нибудь тяжелое. Я огляделся. В предрассветном полумраке увидеть что-то было проблематично. – Энди, тут не видно нифига. Бутчер чертыхнулся, потом быстро скинул с ноги тяжелый ботинок с рифленой подошвой и надавил ботинком на шпингалет. Раздался скрежет, и задвижка наконец поддалась. Энди и я раскрыли створки рассохшейся оконной рамы. Бутчер надел свой ботинок, потом положил руку мне на плечо: – Я пойду первым. Если что, действуй по обстоятельствам. Окей, Сиски? – Окей. Будь осторожен, ладно? – я шмыгнул носом. – Не ссы, все будет зашибись, – Бутчер поднял вверх большой палец. – Вот-вот, – проворчал Уилсон, – только зашибиться как раз и не хватало... Захотелось приложить его по башке чем-нибудь тяжелым. Жаль, что я не маньяк-убийца. Зато я бросил на него такой убийственный взгляд, что он сразу заткнулся. – Все, я пошел, – Бутчер встал в оконном проеме, примерился, сгруппировался и, резко оттолкнувшись, сиганул вниз. Он попал точно на крышу хозяйственной пристройки, перекатился к краю и соскользнул на землю. Высунувшись из окна, я и Уилсон напряженно следили за ним. Энди поднялся на ноги и показал рукой, что с ним все окей. Я повернулся к Уилсону: – Брент, хочешь, иди ты следующим. Тот замотал головой: – Не-е, я потом, сначала ты. – Ладно. Меня уговаривать прыгнуть не было необходимости. Я влез на подоконник и в точности повторил путь Бутчера. Правда, я слегка приложился плечом о деревянную крышу, но это было терпимо. Оказавшись на земле, я махнул рукой Бренту. Уилсон с трудом забрался на подоконник и сел там, свесив с окна ноги, но так и не решаясь прыгнуть. На его лице был написан такой неподдельный ужас, что даже стало его жалко. – Да что он в самом деле, – с досадой проговорил Бутчер. – Боится, – зачем-то пояснил я очевидный факт. – Брент, – Энди слегка повысил голос, – не очкуй, у тебя получится. Видишь, мы в порядке. Ну! Брент! Давай! Уилсон кивнул, решаясь. Потом зажмурился – наверное, чтобы не было так страшно, – дернулся и, отделившись от окна, полетел вниз. Естественно, на крышу он не попал – и я бы промахнулся, если бы ТАК прыгал. Пролетев мимо, Брент угодил в какой-то куст, растущий у дома. Это немного смягчило падение, но не спасло Уилсона от ушибов и царапин, а нас не спасло от его истошных воплей. – А-а-а-а, бля-а-а! Я себе весь зад отбил!! Бутчер и я подскочили к нему и стали помогать встать. Даже вдвоем нам было тяжело поднять эту тушу. А хуже всего было то, что вопли Брента разнеслись на всю округу. – Брент, умоляю, тише! – шипел Энди. – Тише, иначе псих нас услышит! Давай, Уилсон, держись, надо двигать отсюда. Брент повис на наших плечах, как мешок с цементом, и, еле волоча его на себе, мы двинули к воротам. Когда мы дотащились до них, нас ждало новое препятствие – ворота были заперты на замок. Забор же, огораживающий участок, украшала поверху колючая проволока! Мы не заметили этого раньше, когда прибежали к дому под дождем, потому что ворота были открыты. Бутчер попробовал выбить замок, несколько раз ударив по нему ногой, но тот оказался на удивление прочным. – Сиски, – скомандовал Бутчер, – лезь через ворота! Здесь невысоко. Лезь, говорю, я подсажу Брента. Я вскарабкался по железным прутьям и перелез на ту сторону. Энди подставил спину Уилсону, и тот, кряхтя и охая, залез сначала на него, а потом и на ворота. Я не на шутку испугался, что жирдяй или спину Бутчеру продавит, или шею себе свернет, свалившись с ворот. Уилсон снова шмякнулся, конечно, но вроде все обошлось без увечий. Бутчер тоже перелез к нам и торопил матерящегося Брента, который никак не хотел прибавить скорость. – Эй, вы далеко собрались? – знакомый хриплый голос и угроза, сквозившая в нем, заставили замереть на месте. Мы с опаской обернулись. Через решетчатые ворота протиснулось и глядело на нас дуло уже запомнившегося нам ружья. Психопат-фермер держал нас на прицеле. Я не сразу понял, что произошло. Только рука Уилсона, опиравшаяся на мое плечо, вдруг переместилась мне на шею, а сам я оказался впереди Брента. Уилсон вжался в меня сзади, и я даже не успел сообразить, что на него нашло, как он, держа меня в захвате, стал пятиться прочь от ворот. – Стоять! – крикнул фермер. – Буду стрелять! Ух-ты, он еще и предупреждает – какой вежливый маньяк. И тут я понимаю, что ружье направлено прямо на меня, а Уилсон прячется за моей спиной. Черт! Он же прикрывается мной! Вот дерьмо! Господи! Как же не хочется умирать так рано – у меня были такие планы на эту чертову жизнь... – Отпусти Сиски, сволочь! – орет Бутчер и бросается к нам. Бах!! Звучит выстрел. Лязгает ствол ружья о железо ворот при отдаче. Господи! Я жив! Псих промазал! Только не стреляй больше! Нет!! Бах!!! И, оглушенный, я падаю...