I wanna give you (1/1)

Харука никогда не искала её и уж тем более не собиралась знакомиться. Лена сама увязывается следом, доверчиво глядя в глаза с наивным желанием познать взрослый мир. Попробовать, почувствовать, вкусить запретный плод, чтобы потом хвастаться перед подружками и ловить на себе заинтересованные взгляды одноклассников. Сама торопливо бежит, не поспевая за широкими шагами Мияучи, которая совершенно не ожидает ничего подобного. Не хватает ей ещё с детьми возиться. С очень любопытными и настырными, к слову. Харука кутается в свою кожаную куртку, вжимает голову в плечи, прячась от противных капель дождя, и ускоряет шаг. Лена позади неё чертыхается, ступая в лужу, но всё равно продолжает идти. Она кусает губы от досады и какой-то жгучей обиды, потому что её не воспринимают всерьёз и откровенно игнорируют. Такого отношения к себе она не потерпит. А тот факт, что ей вообще-то никто ничего не должен, особенно взрослая девушка, встреченная в круглосуточном магазинчике, она попросту опускает. Или забывает сразу же, как только замечает нахмуренные брови из-под отросшей чёлки и плотно сжатые губы с лабретом на нижней. Лена зачарованно рассматривает незнакомку, округляя глаза и внутренне натягиваясь, как струна. Неловко направляется к ней и выпаливает на одном дыхании:– Пожалуйста, помоги мне стать такой же крутой, как ты. Мияучи на это как-то странно хмыкает, а потом и вовсе покидает магазин, хлопая дверью со звоном колокольчика. Лена удивляется так и не состоявшемуся диалогу и торопится за ней. Так они и знакомятся. Вернее, на знакомство это случайное столкновение в пятницу вечером никак не тянет. Город утопает в отсветах фонарей, полумрак разбавляется яркими неоновыми вывесками на зданиях и светом из окон небоскрёбов. Лена в одной лёгкой школьной форме вскоре замерзает и греет ладони своим дыханием. Натягивает гольфы выше, до колен, и топает, шмыгая покрасневшим носом. Короткую юбочку треплет промозглый ветер, и она жалеет, что не додумалась утром надеть колготки. И снова наступает в лужу; в кедах противно хлюпает.Она не понимает, как врезается в девушку впереди. Просто Харука вдруг останавливается, а Лена не успевает притормозить. И сталкивается с широкой спиной брюнетки. Мямлит извинения и с интересом вглядывается в то, из-за чего девушка застыла как вкопанная. В густой темноте она замечает парочку полицейских и их машину неподалёку. Мияучи мигом разворачивается и тащит девчонку в противоположную сторону, грубо хватая за руку. Лена даже не успевает возразить, настолько она изумлена происходящим (а ещё тем, как крепко держат её ладонь в своей). Поэтому без вопросов следует за старшей (знать бы ещё, сколько той лет; на вид больше двадцати). Через пару кварталов они останавливаются перед входом в небольшой мотель, и Харука затаскивает не сопротивляющуюся школьницу внутрь. За стойкой ресепшена их встречает молодая девушка с вежливой улыбкой и явным недоумением во взгляде, что она тщетно пытается замаскировать под нарочитую доброжелательность. – Вы вместе заселяетесь, верно? Какой номер предпочитаете – двухместный или одноместный?– Хватит одноместного, – цедит сквозь зубы Мияучи, давая понять, что не настроена на долгую беседу. Она уверена, что сотрудница уже готова нажать на кнопку вызова охраны, и через минуту её скрутят за совращение несовершеннолетней. Но ничего не происходит. Девушка дежурно улыбается, раскрывая регистрационный журнал и щёлкая ручкой.– Назовите, пожалуйста, ваши имена. – Она делает акцент на последнем слове; Лене становится не по себе. – Мияучи Харука, – отвечает старшая. – А это…– Кан Лена, – вставляет школьница, придвинувшись ближе к стойке. – Хорошо, а теперь внесите плату. Харука достаёт пару купюр из заднего кармана брюк и вручает девушке. Та нарочито медленно пересчитывает их и, закончив, передаёт ключи от номера. Мияучи довольно резко выхватывает их из её рук и поднимается по лестнице на второй этаж. Лена догоняет её молча. Их номер вполне обычный, со слегка потрёпанными обоями и непонятного цвета занавесками, но это мелочи; главное, что они в безопасности. Только неясно, от кого они бежали. Нужно расспросить Харуку, но та явно не в духе. Однако попробовать всё же стоит.Лена садится на край кровати в мокрой форме и ёжится от холода. Нежилая прежде комната не греет совсем. – Почему мы прячемся от полицейских? Ты сделала что-то плохое? – Голос, охрипший и скрипучий, ломается на последней фразе. Очень хочется пить.– Я не буду говорить с тобой об этом. Маленькая ещё, не поймёшь. – На возмущённый возглас школьницы она пожимает плечами и скидывает кожанку следом за ботинками. – Переодевайся, если заболеешь, я не хочу тебя лечить. Лена пытается возразить, но прикусывает кончик языка. В конце концов, старшая права: заболеть не входит в её планы совсем. Если даже планов как таковых и нет. Она поворачивается лицом к стене и снимает сначала пиджак, затем рубашку и юбку. Гольфы тоже надо бы снять, но наклоняться ей крайне неловко, поэтому она садится на пол. Харука тоже освобождается от одежды и выходит на крохотный балкон покурить. Лена залипает на её стройные ноги и красивое бельё, на ровную спину и чёрные лямки лифчика. Девушка закуривает, поднося фильтр к губам торопливыми движениями, и выдыхает дым в свежий после дождя воздух. Как она не мёрзнет, думает Кан и прижимает колени к груди, потирая озябшие плечи. – Не надоело смотреть? – подаёт голос Мияучи, тушит сигарету о железный парапет и возвращается обратно в комнату, прикрывая за собой дверь. – Поднимайся, иначе простынешь.Постель тоже ледяная, колючая даже, и Лена нехотя залезает под одеяло, отворачивается к окну и устало прикрывает глаза, слушая гулко бьющееся сердце. Это так странно – делить с кем-то узкую кровать, чуть ли не вплотную прижимаясь друг к другу. Харука совсем рядом, сопит над ухом, шумно дыша, и тепло её тела передаётся и младшей тоже. Она вздрагивает от прикосновения к своему бедру и напрягается вся, ожидая того, что будет дальше. Но Харука только убирает руку, утыкаясь лицом в подушку. Пытается делать вид, что всё в порядке вещей. Выходит скверно.Лена снова закрывает глаза, абстрагируется от шума и почти засыпает, когда кровать скрипит под весом чужого тела. Она облокачивается на локти и зависает от представшей перед ней картины – Харука снимает с себя бельё.– Я не могу спать в одежде, – спокойно объясняет она, заметив озадаченный взгляд младшей. – Привычка, знаешь ли.– Ага, понятно, – тушуется школьница и прячется под одеяло, скрывая покрасневшие щёки и уши. Боится признать, что ей понравилась обнажённая фигура старшей, её мягкие изгибы, так тщательно скрываемые под грубой и мешковатой одеждой. Лена отгоняет прочь двусмысленные картинки в голове и расслабляется, проваливаясь в глубокий сон.Утром соседнее место на кровати пустует. Простыня остывшая, похоже, Харука давно ушла. Но куда? И почему бросила её тут одну? Кан потягивается в постели, вздыхая, и только потом видит висящую на стуле куртку. Значит, всё-таки не ушла. От этих мыслей она смущённо улыбается и не может не признать, что рада. Покидать пределы кровати пока не хочется, и она просто лежит, анализируя то, что с ней вчера произошло. И вспоминая очерченный профиль старшей, пока она курила на балконе в одном нижнем белье. Что-то сладко щекочет внутри, и она стыдится этого чувства, ладонями надавливая на живот, чтобы избавиться от истомы. В эту же секунду проворачивается ручка двери, и из ванной комнаты выходит Харука с одним полотенцем вокруг бёдер, которое едва ли что-то прикрывает. Бюстгальтера на ней снова нет, но сей момент её, кажется, совершенно не волнует. – Есть будешь? – спрашивает она, присаживаясь рядом. Лена старается не смотреть на её грудь. – Можем купить что-нибудь внизу. – Спасибо, было бы неплохо, – выдавливает из себя школьница, опуская веки. – Думаю, стоит одеться. Тебе тоже.– Ты меня стесняешься? – искренне удивляется девушка, складывая руки на груди. Чёрт возьми. – Прости, не подумала, что тебе может быть неприятно. – Всё в порядке, нет, правда, – уверяет её Кан. – Я просто немного растерялась, вот.– Окей, тогда переодевайся скорее, скоро мы уйдём отсюда.Опять эта недосказанность. Почему нельзя нормально объяснить, что происходит и от кого они прячутся здесь? Что такого натворила Харука, что не разбирая дороги вчера бежала от легавых? Вдруг она опасна?Нет, это просто смешно. И нелепо.Но поговорить всё же надо будет.Форма едва ли высохла, и влажная ткань противно липнет к рукам. Лена решает переждать и кутается в одеяло под вопросительным взором старшей. – У меня больше нет одежды, а юбка с рубашкой мокрые. – Потому что нужно было развесить одежду, прежде чем ложиться спать, – парирует девушка. – Ладно, тогда сиди здесь, я сбегаю за едой.Она облачается в футболку и чёрные джинсы, хватает из кармана куртки деньги и выходит из номера. На улице накрапывает дождь, и Лена встаёт на пол, чтобы повесить рубашку на вешалку. Юбку с пиджаком она раскладывает на столике возле окна и долго смотрит на своё отражение в зеркале. Синяки под глазами и растрёпанные волосы не вызывают ни капли желания, и она осознаёт, что непривлекательна для старшей. Возможно, дело не только в её лице. Лучше вообще об этом не думать. Харука возвращается спустя десять минут с бутылкой воды и упаковкой снэков. По виду не очень съедобных. – Это всё, что я нашла. Перекуси пока, через полчаса выходим, а то придётся платить и за этот день тоже. Лена кивает, принимаясь за хрустящее печенье в яркой упаковке. Харука пьёт воду прямо из бутылки, отказываясь от протянутого ей угощения. Жидкость ненадолго притупляет голод, да и потерпеть пару часов не так уж сложно. Всё равно она скоро попадёт домой. Лена расправляется с печеньями и, довольная, откидывается на спинку кровати, пережёвывая хрустящую массу. Харука даёт ей бутылку и поднимается, отряхиваясь. Накидывает кожанку, поправляет волосы и коротко бросает:– Пора.Школьница наскоро надевает форму и приглаживает непослушные пряди. На ходу запивает водой остатки печенья, вытирает рот рукой и выбрасывает бутылку в мусорку. Они закрывают номер и спускаются на первый этаж, без слов вручают ключи опешившему администратору и убираются восвояси.Снаружи довольно тепло после ночного ливня, вчерашние лужи уменьшились в размере. Младшая переступает с ноги на ногу и не отрывает взгляда от асфальта; почему-то дико неловко. Харука хмыкает и озирается по сторонам, выискивая автобус или такси. До остановки идти каких-то сто метров. – Что ж, беги домой скорей, тебя уже заждались, наверное, – безмятежно говорит она, хлопая девочку по плечу. – И береги себя. Так, на всякий случай.Лена медленно кивает и краснеет больше, чем того хотела бы. Кусает нижнюю губу и тихо произносит:– Онни, спасибо. – В её глазах отражаются лучи бледного солнца. – Вот только ты так и не сказала, как я смогу стать сильной и крутой, как ты. – Просто будь собой и верь в лучшее, – уже по-доброму улыбается Мияучи. – До встречи, маленькое недоразумение, – салютует она от виска и догоняет уже отъезжающий автобус. – До встречи, онни.И Лена верит, что эта самая встреча обязательно состоится. Даже если и не скоро.