10. (1/1)

Настолько жалко Чонгук не чувствовал себя уже давно. Он не привык проигрывать. Никогда и никак. Даже понимая, что в спарринге в любом случае одержит верх над блондином, что уже успел доказать несколькими минутами ранее, настроение было ни к черту. Его совсем не одушевлял тот факт, что сейчас он не мог двигаться из-за четырёх козлов, что вцепились в него как клещи. Знали бы они, что своими действиями ещё больше ухудшают ситуацию, ещё больше распаляют его гнев. А ведь он готов был безжалостно сломать им пару конечностей только за один удар, попавший в него. Теперь же он ни в коем случаи не оставит это безнаказанным. Между этим промелькнула мысль, что не стоило ввязываться в разборки других, но Чонгук тут же отдернул себя, ругая себя за слабость. Он человек принципа, он не может пройти мимо беспомощных людей и не заступится за них. Этому его учил покойный отец, и он уж точно не отвернётся от наставления родного человека, к которому испытывает глубочайшее уважение даже при том, что его уже нет на этом свете. Чонгуку казалось, что, держась за данное ему воспитание, частичка родительского тепла будет с ним всегда. К сожалению, результаты его принципиальных действий не могли пройти не замеченными от беспокойного взгляда матери. После смерти мужа она всё чаще замечала ссадины, порезы и ушибы на теле сына. Хотела она образумить его, но это было бесполезно: никакие просьбы не меняли его. Чонгук будто жил этим. Жил наставлениями отца, отчего убеждал мать в безопасности всего этого. Вот только в душе он корил себя, ведь не просто давал сдачи обидчикам — он серьезно их калечил: бил до критического состояния, до бессознательного и кровавого. Это было дико. Чонгук об этом знал. Но его жестокость была последней проблемой, о которой он задумывался, ведь более тревожные колокольчики звенели в другом направлении. В ментальном. Внезапно Чонгук почувствовал, как резкий удар чем-то угловатым и твёрдым обрушился в бок, под самими рёбрами, заставивший его скрючиться с криком боли. Один из группы блондина так удачно нашёл не зажившую рану, что заставил Чонгука на секунду задохнуться. К счастью, его руки освободились, и он мог с тяжестью тела упасть на холодную землю. — Бежим! — прозвучало глухо в сознании парня, придавая силы открыть глаза и отряхнуть голову от накатившей боли. Поднявшись на колени Чонгук заметил, что кроме девушки и валявшегося на земле блондина никого не оказалось рядом. Сфокусировав взгляд на пострадавшей, он заметил обескураженное состояние. Она глядела на ладонь перед собой с широко распахнутыми глазами и нервно бормотала едва слышное ?что я наделала?. Моргнув ещё несколько раз, Чонгук понимает, что уже видел эту девушку. Недавно. В своих снах... — Девушка из родника, — шепнул Чонгук, не веря своим глазам, но та услышала и пришла в чувство, резко повернувшись к нему лицом. Казалось, между ними прошёл электрический разряд, а контакт глаз не возможно было разорвать. Он будто чувствовал, как она дышит и выдохом пронизывает его лицо. Будто она находилась не на расстоянии трёх метров, а совсем близко, слишком близко. Он каким-то таинственным способом чувствовал ее тепло. Чонгук не знал, как это возможно, но девушка имела над ним какую-то власть, которую он не в силах объяснить. Он лишь чувствовал это. Рывком поднявшись на ноги, чтобы приблизиться к незнакомке, Чонгук хотел было спросить о ее состоянии, как та, быстро развернувшись, убежала в сторону жилого корпуса. Не упуская и секунды, он погнался за ней, наплевав на боль во всём теле. — Стой! Он уже близко. Достаточно близко, чтобы схватить за локоть и развернуть её, но откинутая в мгновении рука повисла в воздухе, заставляя обоих шокировано застыть друг перед другом. — Не трогай меня. — Прости, — не мог оторваться Чонгук от этих ярких глаз, завороженно проникая в них, словно пытаясь изучить, но, сглотнув, пришёл в себя, ведь не хотел выглядеть заторможенным дурачком, — Впредь будь осторожнее, хорошо? — Хорошо, — шепнула та, кивая как маленькая, чему умилился парень. — Как тебя зовут? Заданный вопрос насторожил девушку, но, немного помедлив, она всё же ответила: — Ким Дая. — Необычное имя, — мило улыбнулся Чонгук, явно смущая девушку, которая просто не могла остановить свой взгляд на нем. Куда угодно, только не на него. Дая казалась в его глазах настолько прекрасной и желанной, что Чонгук еле совладал с собой. Не смотря на всю свою натуру плохого парня, он хотел прижаться к ней, ухаживать за ней, а то и бегать, если придётся, настолько она его покорила. С первой же встречи на том роднике, с первого взгляда после разборок. Так странно и глупо. Но Чонгуку казалось это правильным. Настолько правильным, что впредь он не хотел находиться в Йордане с отсутствием Даи подле себя. Он хотел её, и он ее заполучит. — Спасибо, что заступился, — поблагодарила Дая нежным голоском, скомкав от нервозности перчатки, — но прошу больше не ввязываться во всё это. Это опасно, — последний раз взглянув в красивые глаза парня, в которых притаилось обожание, девушка хотела было уже развернуться, как почувствовала на щеке несвойственное тепло. — Ты так хрупка, — он чуть сжал ладонь, чувствуя, насколько кожа девушки нежная и холодная, — но почему мне кажется, что ты сильнее, чем выглядишь? — Нет! — вскрикнула та, отшатываясь от незнакомца, а рука, что была на ее лице, ударом тыльной стороны кисти оказалась отдернута назад во второй раз.