I'm trying to ease my mind/Я пытаюсь собраться с мыслями (1/1)

I see you looking my wayЯ вижу?— ты смотришь сюда, в мою сторону,And there's so much I want to sayСколько всего я хочу сказать,Do you have to be so damn fine?Тебе обязательно быть вот таким чертовски крутым?'Cause I'm trying to ease my mindЯ ведь пытаюсь собраться с мыслями,But you're walking over and time gets slowerНо ты проходишь мимо и время течёт медленнее,And I don't have a line…И я не могу подобрать слова…(Отрывок из песни Naomi Scott?— Undercover)Наоми терпеливо ждёт, когда гримёры добавят к её образу завершающие штрихи. Она не сводит глаз со своего отражения в зеркале, видя в нём уже не себя, а принцессу Жасмин. Самую что ни на есть настоящую, воплощение мультипликационного персонажа во плоти. Скотт удивляется сходству, которого удалось добиться всего лишь за пару часов, и мысленно отмечает, что и она, и Мена будут просто великолепно смотреться в кадре.Хотя о чём речь, если даже вне кадра и без этих изящно отделанных костюмов, лака для волос и накладных прядей они с Меной прекрасно друг друга дополняют.—?Наоми, вы очаровательны,?— восхищённо бормочет гримёрша, вставив в причёску актрисы последнюю шпильку, и, сама того не осознавая, возвращает Наоми к реальности, отвлекает её от ненужных, как назло лезущих в голову мыслей.—?Спасибо, Бетти,?— Наоми благодарно кивает, чересчур поспешно поднимается с места, едва не спотыкается о подол платья и ещё раз смотрит на себя в зеркало, уже в полный рост. Ткань цвета фуксии, из которой сшит наряд, переливается в свете ламп, сочетаясь с оттенком кожи. Подведённые чёрным глаза выделяются на лице, кажутся ещё больше. Скотт улыбается и чувствует, насколько на руку сейчас сыграли её индийские корни.Наоми ещё раз благодарит Бетти за искусно проделанную работу и покидает гримёрную, придерживая платье так, чтобы опять случайно на него не наступить. Это было бы полнейшим провалом?— порвать свой костюм в первый рабочий день, не успев отснять и кадра. Однако что-то подсказывает Скотт, что она сейчас способна терпеть самые разные неудачи из-за жуткой рассеянности и невозможности сосредоточиться. И порванное платье, равно как и оторванная пуговица от пиджака?— это ещё самое меньшее, что может случиться.Наоми заходит в небольшую комнату для актёров, где по обыкновению хранятся все их личные вещи, стоят два кожаных дивана, вешалка с накинутой на неё верхней одеждой, автомат с кофе и совсем уж маленьких размеров круглый чёрный столик. Весьма уютное пространство площадью не более восьми квадратных метров. И, несмотря на такую тесноту, актриса чувствовала себя комфортнее здесь, чем на огромной съёмочной площадке, в окружении множества человек из команды Гая, под слепящим светом софитов…И, к тому же, рядом с Меной, перед которым ей теперь было неловко вдвойне. Чёрт её дёрнул рассказать ему, что от его пиджака оторвалась пуговица, да ещё ведь и по её, Наоми, вине?.. Для чего ему вообще было это знать? Можно было просто ограничиться благодарностью за проявленную вежливость, но ведь у Наоми неплохо подвешен язык, и она пошла дальше…Неизвестно, как долго ещё девушка мысленно корила бы себя за эту ситуацию, перематывая её в воспоминаниях, как плёнку киноленты, но эти размышления занимали её загруженную переживаниями голову всё то время, пока Наоми безуспешно пыталась отыскать свой телефон, наспех брошенный где-то в этой комнатке. Нужно было проверить личные сообщения и ответить, наконец, на пожелание доброго утра от Джордана, которое она проигнорировала ещё часов пять назад…Вот только всё начисто вылетает из головы, когда вместо мобильника на одном из кожаных диванов Наоми внезапно видит причину своей рассеянности?— свернувшегося калачиком и тихо сопящего Мену, накрывшегося… о Боже, накрывшегося тем самым вельветовым пиджаком.Актриса застывает на месте. Увиденная ею картина одновременно удивляет и умиляет?— с одной стороны, почему он здесь и спит, когда Гай наверняка в панике ищет его по всей площадке, а с другой?— до чего же очаровательно он выглядит сейчас…—?Как же я тебя сразу здесь не заметила? —?шепчет Скотт; её губы невольно растягиваются в улыбке.Поддавшись наитию, Наоми подходит к дивану, наклоняется к Массуду. Его густые тёмные ресницы чуть вздрагивают, когда Скотт большим пальцем слегка дотрагивается до его щеки.?Что я делаю?..?И Наоми вовсе не пытается остановиться. Ладонью поглаживает лицо Мены, а сердце стучит так быстро и громко, что девушке кажется, что этот глухой стук может разбудить кого угодно, даже мертвеца.И вдруг Мена, слегка прохрипев и немного шевельнув головой, просыпается. Накрывает рукой ладонь Наоми, отчего сердце её, до этого бившееся так отчаянно, пропускает удар. Приоткрывает глаза, смотрит на девушку перед собой, улыбается уголками губ, мечтательно, не очнувшись до конца от сновидения, произносит:—?Кажется, я только что увидел ангела.И, приподняв руку Скотт, целует её немного ниже запястья, там, где чувствуется пульс.Наоми не вскрикивает от неожиданности, не вырывает руку из хватки Массуда, осторожно сомкнувшего пальцы вокруг тонкого девичьего запястья. Она только заворожённо следит, как губы актёра оставляют на её коже влажный след, и тихо-тихо выдыхает.—?Твои руки всегда такие холодные,?— Мена берёт уже другую руку Наоми, переплетает их пальцы. Скотт кажется, что она сейчас раз и навсегда потеряет способность здраво мыслить.—?Так согрей их,?— бросает она фразу, которая тут же отрезвляет их обоих неожиданностью и абсурдностью. Наоми, дрожа то ли от холода, то ли от ужаса, накрывшего её с головой, отдёргивает обе руки и с неловкостью, присущей пятилетнему ребёнку, прячет их за спину.Мена же чувствует себя так, будто на него бесцеремонно вылили ведро холодной воды. Он протирает глаза, осознаёт произошедшее за долю секунды, смотрит на Наоми. Виновато или испуганно? Он не знает и сам.—?Н-Наоми?.. Прости… прости пожалуйста, я…—?Тебе не за что просить прощения, Мена, всё в порядке,?— Скотт мотает головой, затем, вспомнив, какая хрупкая конструкция из шпилек держит сейчас её накладные пряди, хватается обеими руками за голову, рвано выдыхает. —?Не следовало мне распускать руки, как бы сильно мне этого не хотелось.—?Ты очень красивая.Наоми обессиленно опускает руки по швам.—?Что ты сказал?..—?Что ты очень красивая. —?повторяет Массуд, не дрогнув.Наоми хватает ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Не находит, что ответить, и ураганом вылетает из комнаты, по пути крикнув Мене что-то вроде ?довольно нам уже болтать, пора работать, пока нас не хватился Гай?.Сообщение от Джордана так и остаётся не отвеченным.Мена садится на диване, пытается пригладить примятые, некогда аккуратно уложенные и зафиксированные лаком волосы на затылке. Он прилёг отдохнуть на пару минут, пока Наоми была в гримёрке. Хотя бы полчаса сна были ему жизненно необходимы, ибо ночью он так и не сомкнул глаз. Никакой кофе не помогал, и Массуд пошёл по пути наименьшего сопротивления?— обсудив с Ричи все нюансы требуемой актёрской игры, Мена уединился в этой малюсенькой комнатке, надеясь отдохнуть. Провалился в сон моментально, едва голова коснулась скользкого кожаного диванного подлокотника.И ему, пропади всё пропадом, приснилась она.Ласковая, улыбающаяся ему. Почти физически он ощутил, как Наоми оказалась в его объятиях, почувствовал прикосновение её мягких губ к его. И чёрт знает, куда бы дальше повернулся этот сон (хотя предельно логично, что же могло быть потом, и Мена сам это прекрасно понимал), но Наоми, настоящая, живая Наоми, ворвалась в его видение, разрушила иллюзию, созданную его воспалённым мозгом, и заставила Массуда изнывать от чёртового желания зацеловать её до смерти. Вспомнив мягкое касание её ледяных пальцев, испытанное им наяву, Мена заскрипел зубами. Она замужем, замужем, замужем, повторял он про себя, как мантру. Более того, они оба на работе, и отвлекаться на эти безумного содержания сны, думать о том, что он и она могли бы быть вместе, хотя стоп, ведь нет, не могли бы!.. Он знал её всего лишь день, а ему мерещилось, что всю свою не такую уж и длинную жизнь он был знаком с ней. И, чёрт, ему казалось, что вся его любовь, нежность, всё это предназначалось лишь одному человеку?— ей. И он медленно, но верно сходил с ума.Массуд сжал кулаки с такой силой, что ногти оставили на его ладонях красные следы в виде полумесяцев. Пошло оно всё к чёрту. Нужно собраться с мыслями и работать. Нужно научиться работать с такой горячей и одновременно милой напарницей.Одно Мена отрицать не мог, да и не пытался?— его чувства к ней будут только расти, несмотря ни на что. И поделать с этим он ничего не сможет. И это будет больнее, чем заживо сгорать в огне.Но он был к этому готов.Не давала ему покоя лишь мысль, поселившаяся в его подсознании, червячок сомнения, точащий его и без того напряжённый мозг.Почему она так на всё реагирует?Стал бы он оказывать ей какие бы то ни было знаки внимания, если бы она с самого начала поставила барьер, пресекла всякие попытки Мены флиртовать с ней? Конечно же, не стал бы. Не такой он человек. Слово ?нет? он понимает.Но сама Наоми, поначалу такая непринуждённая, почему она начала так смущаться, когда он отдал ей этот пиджак, будь он неладен? Для чего она вообще затеяла всю эту игру с ?искусственным? флиртом, зачинщиком которого была, опять же, она сама? Это какая-то шутка или просто её манера общения? Если это всё несерьёзно для неё, почему ей становится так же неловко от случайных или нарочных прикосновений, как и Массуду? Зачем она сказала эту дурацкую фразу о том, чтобы Мена согрел её холодные руки, и распалила его фантазию ещё больше? Почему не остановила его? Зачем вообще она сама с такой нежностью дотрагивалась до его лица, с нежностью, при воспоминании o которой у Мены само по себе начинало гудеть в висках?Это такой способ вжиться в роль, розыгрыш или она правда что-то чувствует, но не хочет признавать это из-за того, что у неё есть супруг?Мена никак не мог привести мысли в порядок.Ему и Наоми нужно срочно и серьёзно поговорить.