Argumentum (1/1)

Поглядите на мастера глиняных дел:Месит глину прилежно, умен и умел.Приглядитесь внимательней: мастер?— безумец,Ибо это не глина, а месиво тел!(Омар Хайям в переводе Германа Плисецкого)Самый распространённый упрёк в адрес литературоведа и литературного критика заключается в том, что он начинает придумывать за автора причины того или иного хода в его произведении, а потом изливает плоды своей фантазии на бумагу (или с недавнего времени в сеть). Автор от таких излияний может быть когда в восторге, когда в ужасе, однако, даже если он жив, как Джоан Роулинг, сделать ничего не может. Поскольку считается литературоведение наукой, то научно-образовательный дискурс под авторское право уж точно не подпадает. Оттуда и появляются версии о том, что ?горшечником? юный волшебник Гарри ?стал? под пером (клавиатурой) его создательницы неспроста, что это слово ?на одном из диалектов значит ?могущественный“, что оно якобы ?намекает на молодого человека, который создаёт немало проблем“. Ну и так далее.Не буду уподобляться высокомерным властителям дум и называть все эти версии бредовыми. Потому что моя версия не менее бредова, чем вышеизложенные…Между тем, позвольте ещё одну цитатку из Омара Хайяма в том же переводе:Я однажды кувшин говорящий купил.?Был я шахом! —?кувшин безутешно вопил.?—Стал я прахом. Гончар меня вызвал из прахаСделал бывшего шаха утехой кутил“. Гончар?— potter?— один из любимейших персонажей персидского учёного поэта. В одном из десяти четверостиший он обязательно встретится. А может быть, даже и чаще. И в том, как управляется он с глиной, в которую превратилось былое величие и былое уродство, что-то колдовское безусловно есть.Поттера?— гончара Хайяма?— ввёл в английский обиход поэт Эдвард Фицджеральд. В самые что ни на есть имперско-викторианские времена. Первым изданием перевода рубайята в 1859 году. Потом последовало ещё несколько. Один из примеров приводится ниже.?And strange to tell, among that Earthen LotSome could articulate, while others not: And suddenly one more impatient cried—?Who is the Potter, pray, and who the Pot? ‘Незамеченными переводы персидского средневекового классика не прошли. Могло это повлиять на создательницу Гарри? Почему, собственно нет? Разве это более безумная версия, чем та, что она заимствовала фамилию у кого-то из знакомых?Впрочем, наследие викторианской Англии могло повлиять на Дж.Р. не только ?гончаром‘ Хайяма. В ней была самая настоящая Поттер. Беатрис Поттер. Весьма популярная художница, проиллюстрировавшая много кого, и в том числе сказки братьев Гримм, и писательница, придумавшая ?Кролика Питера‘. Побывала она и возлюбленной Чемберлена (старшего), когда ей было 20, а ему 50… Но не вышла за него замуж по политическим соображениям?— из-за симпатий к суфражизму и рабочему движению, которые не мог разделить влиятельный парламентско-правительственный гуру. Так может быть, фамилию Гарри подарила именно она, а не ?могучая древняя сила‘.Разумеется, лучше всего было бы спросить обо всём том у самой создательницы Гарри, да только знает ли она ответ?