Соревнование. Серёжа/Саша (подразумевается Олег/все), ангст, PG-13. (1/1)

— Роман, — сказал Саша, передвинув по столешнице банку с тональником и, подняв голову, посмотрел в зеркало. — Серьёзно?— У меня было достаточно времени, — Серёжа небрежно пожал плечами, настороженно наблюдая из-за его спины. Оставаться с Сашей в одном замкнутом, запертом пространстве гримёрной, было неуютно.— И спектакль? — расчистив место на столе, Саша плюхнулся на него, качнув ногами в воздухе. — Так сразу? Ни одного намёка — и раззз! — они ударил кулаком по ладони, вызвав рефлекторное желание отступить на шаг.— Не сразу, конечно, — сбрасывая это желание, Серёжа отошёл к шкафу, где стояла бутылка, припрятанная для особых случаев. Оборачиваться не хотелось, хотелось шагнуть внутрь темного, спокойного нутра и избавиться от этого тягостного разговора. На полке стояла пыльная полупустая бутылка с темно-медовым напитком и три тумблера из тонкого стекла. Когда Серёжа в прошлый раз доставал эту бутылку, на душе было, как ни странно, спокойней, чем сейчас, хотя, все казалось намного хуже. Тогда их ?Гамлет? ставил свой истеричный спектакль и светился счастьем, словно весь мир принадлежал ему. В этот раз за третьим бокалом даже не пришли, оставив разгребать всю ветреность худрука театра Серёже.— Не спрашиваю, будешь ли ты пить, — он поставил оба бокала на стол рядом с Сашей и принялся откручивать колпачок с бутылки.— Я ещё не прекращал, — усмехнулся он и сразу же взял тумблер с мягко качнувшимся ароматным напитком. — Ну так расскажи мне про роман?— Если бы ты чаще появлялся в театре, то видел бы, как я писал и работал над постановкой, — Серёжа налил себе и посмотрел через стекло тумблера на Сашу. — Это заняло много времени.— Я тоже работал, — фыркнул он. — Знаешь там, номинации, золотой орёл, и прочие банальные вещи. Так что, выпьем за твой оглушительный успех?Серёжа молча подался вперёд и Саша послушно переплел с ним руки, сделав первый глоток не отводя взгляда. Целовался он также сосредоточенно и лишь по пальцам, нервозно вцепившимся в воротник, можно было ощутить всё напряжение.— Это отставка? — не выпуская из грубого объятья и обдавая запахом смачного перегара, спросил Саша, заискивающе заглядывая в лицо.— Ты у меня спрашиваешь?— Он подарил тебе эту идиотскую брошь, — так же тихо и несчастно произнес Саша и в один глоток опустошил тумблер. Отогнув пальцами высокий воротник, он прижался губами к шее над ключицами, там, где болезненно-долго заживала глубокая царапина. От неожиданности Серёжа шумно вздохнул, теряясь в воспоминаниях. Сухие, властные пальцы, медленные и настойчивее прикосновения, сейчас сменились нервными, рваные, горячечными касаниями. Олег сам застегивал брошь, оцарапал застёжкой горло. Чёртовым украшением из коллекции, которую он представлял вместе с Сашей, но так давно, словно в прошлой жизни. Всё было так тесно, неразрывно связано и сплетено, что о границах уже давно никто не вспоминал.— У вас четыре совместных фильма, — Серёжа взъерошил вечно растрёпанные пряди и отодвинулся на безопасное расстояние.— Пять, — Саша расплылся в улыбке. — Второе Притяжение.— Ну вот видишь, — невольно улыбаясь в ответ, Серёжа налил ещё. — За соревнование?— За секс втроём, — бодро отсалютовав бокалом, Саша выпил свою порцию и вернул пустой тумблер на стол.— Сам будешь предлагать, — Серёжа сделал глоток, отчаянно стараясь, чтобы улыбка не выглядела натянутой. Не в его манере было разбивать розовые очки своих коллег по театральному цеху и любовному интересу их крайне ветреного худрука. Серёжа, как и призрачный герой его романа, отлично знал, что никакие восьмичасовые сериалы не заменят верность театру. И его худруку.