Глава 18. Катя: Они хотят игры - они ее получат... (1/1)

Катя опешила. Малиновский говорил какую-то чушь. Пытается сбить ее с толку? Что он с Андреем затеяли на этот раз?– Роман Дмитриевич, вы что-то путаете, – хмыкнула Катя. – Какая расстрельная статья и почему Тося могла подвести под неё Илью? За подлость не расстреливают. И перестаньте морочить мне голову. – Не путаю. В фильме та девица все же сообразила, что важно не то, с чего все та началось – громкой музыки, шахматной партии или хамского спора. Важно, что в результате тот парень действительно влюбился, а ссора их только портила жизнь обоим. Но могла ведь та повариха поступить как вы? – Малиновский зло улыбнулся. – Пытаться вызвать ревность, морочить голову и далее по списку. Если бы повариха подняла бучу насчёт его морального облика и, скажем, написала на него в партию, да ещё и обвинила его в том, что он не делал... Это ещё вопрос, чем бы там все для него закончилось. Тот парень и так работал практически на лесоповале, там дальше падать уже некуда, только если расстреляют как врага народа. В нашем же случае, из-за вас у Андрея разрушено все, – Малиновский перестал улыбаться и очень серьезно посмотрел на Катю. – Вы обвиняете Андрея в том, в чем его вины нет. Записку писал я, а не он. Андрей под этой запиской не подписывался, и его мнение с написанным там не совпадает. То, что он вычленил из моей инструкции пару моментов, которые посчитал приемлемыми, не является подтверждением его вины. Катя, поверьте, я говорю это на полном серьезе – вы подводите Андрея к краю вашим поведением. Кстати, я вчера посоветовал вам подумать на досуге, что с вы почувствуете, если с Андреем что-то случится. И как результаты? Подумали? Или отмахнулись от совета? Если отмахнулись, очень зря. Мне почему-то кажется, что вам будет потом крайне неприятно, если с Андреем по вашей вине что-то случится.– Что конкретно вам от меня нужно? – буркнула Катя. В словах Малиновского была своя логика. Он был по-своему прав и насчет той некрасивой ситуацией с Ай-Ти-Коллекшн, и что она зря утаила участие Коли в НикаМоде. Сравнивая свою подлянку с историей из фильма, он передергивал, но в целом… И ведь так хочется поверить, что Андрей говорил правду, что ни с тоном, ни с содержанием инструкции он не согласен, что он только вычленил оттуда мысль о подарках и открытках. Но он же и текст открыток переписал дословно! И во время телефонного разговора с Малиновским не осадил того за все написанное… Или все же хотел осадить, но отложил разговор до личной встречи? Ничему меня жизнь не учит – вот и сейчас, стоило Малиновскому произнести то, во что мне очень хотелось бы верить, я пытаюсь закрыть глаза на реальность и наступить на те же самые грабли в третий раз.– Катя, мне нужно, чтобы присоединились к моим поискам Андрея и поговорили с ним нормально. Я за него очень волнуюсь. Поймите же наконец, дело было не в разговоре с отцом, а в разговоре с вами и в вашем чертовом дневнике. Я сдуру предложил вам показать дневник Андрею – надеялся, что его реакция станет для вас весомым аргументом. Но вам на это плевать, а по нему это явно очень сильно ударило. Меня пугает, что это все ударило по нему настолько сильно, что он даже не выдержал встречи с отцом. У Андрея взрывной характер и может наделать глупостей. Я очень не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Ну неужели вам действительно все равно, что с ним будет?– А я, по-вашему, должна за него волноваться? – выпалила Катя с обидой. – Волноваться? – театрально удивился Малиновский. – Безусловно, должны. Если, конечно, вы его любите. Я ни за что не поверю, что любовь может испариться во мгновение ока, всего лишь из-за моей записки. Слова Малиновского звучали разумно, они давали объяснение нелогичному поведению Андрея, но… Разве можно снова довериться этим людям, после всего того, что они сделали?! Нельзя. Только какой смысл в их игре сейчас, когда Андрей уже все рассказал отцу? Они все равно боятся, что она попытается украсть компанию? Даже после того, как Павел Олегович все с ней обсудил? Бред какой-то! А что, если… Точно! Они хотят игры – они ее получат. Только она будет в этой игре не куклой, на чувства которой можно наплевать и которой очень легко манипулировать. Нет. Она тоже будет игроком. И это еще вопрос, кто тут кого переиграет сегодня. Пусть Малиновский думает, будто убедил ее. Посмотрим, до какой еще мерзости они готовы зайти...Катя хмуро кивнула:– Хорошо, Роман Дмитриевич, – произнесла Катя сдержанно. – Я поеду с вами.Она думала, что Малиновский хоть сколько-то удивится тому, что она внезапно согласилась, но он только торопливо кивнул:– Спасибо. Моя машина совсем рядом, давайте не будем терять времени.Катя пожала плечами и пошла рядом с Малиновским в сторону его машины. Забавно, что он так уверен в своей игре. Но куда он торопится? Хочет успеть провернуть что-то именно сегодня, до ее завтрашней повторной встречи с Павлом Олеговичем? Скорее всего, именно так. Значит, она должна быть начеку и ни в коем случае не пить и не есть ничего из того, во что Жданов или Малиновский могут что-то подсыпать, а в остальном ей нечего опасаться – снова заморочить ей голову им не удастся. Слово Пушкаревых!Она села в машину Малиновского и тут же позвонила домой, предупредить родителей, что задерживается на работе. Папа неожиданно развозмущался, стал требовать передать трубку нерадивому начальнику, чтобы объяснить тому основы трудового кодекса. Катя надеялась, что вмешается мама, и ей удастся успокоить папу, но помощь пришла совсем с другой стороны, чем она рассчитывала.– Кать, я все слышу, – сказал Малиновский. – Дайте мне трубку.Пришлось протянуть ему мобильный, предупредив папу, что передала трубку ?вице-президенту?.Малиновский выслушал тирады ее отца, периодически согласно поддакивая, а потом произнес покаянным тоном:– Валерий Сергеевич, я все понимаю и согласен со всем, что вы говорите. Но и вы нас поймите, пожалуйста. У нас сейчас очень тяжелый период, практически военное положение. За несколько дней должно решиться, что будет с компанией в дальнейшем. Екатерина Валерьевна – помощник президента, нам сейчас без нее никак не обойтись, поэтому ей и приходится работать как во время военного положения. Обещаю вам со всей ответственностью, что через несколько дней все так или иначе наладится, и у вашей дочери будет нормальная нагрузка, в соответствии с трудовым кодексом. А за сверхурочные будет премия, как же без этого. Он замолчал, снова слушая, что говорит Пушкарев, а потом ответил:– Да вы не волнуйтесь, Валерий Сергеевич, как мы закончим, я посажу Екатерину Валерьевну в такси, проезд мы, безусловно, оплатим. Да, да, конечно, вы правы. Обязательно. Спасибо. Всех благ. Малиновский сбросил звонок и вернул мобильный Кате:– Вопрос решен.Катя молча взяла мобильник. Разговаривать с Малиновским было противно. Следующие пару часов они ездили от одного бара к другому, и каждый раз сценарий повторялся почти без изменений: они выходили из машины, вместе шли к бару, Малиновский оглядывал помещение в поисках Жданова, коротко говорил с барменами, оставлял им какую-то сумму с просьбой позвонить, если Жданов тут объявится, потом они шли обратно к машине и ехали в следующее место. Только один раз Катя решила вмешаться – интересно было как поведет себя Малиновский: они вышли из неприятного прокуренного бара на окраине, в котором Малиновский разыграл все тот же сценарий, и тут Катя поняла, что вспомнила этот место.– Роман Дмитриевич, мне кажется, я тут уже бывала с Андрей Палычем. На соседней улице, в караоке-баре. Андрей Палыч долго искал парковку и оставил машину на этой улице, вот я и запомнила. Давайте посмотрим в том баре. Если вы правы и Андрей Палыч сейчас в каком-то баре не из-за разговора с отцом, то он вполне мог бы пойти туда.Малиновский удивленно замер, задумался на несколько секунд, но потом согласно кивнул:– Хорошо, давайте посмотрим. Мне это не приходило в голову. Я больше ориентировался на те места, которые я считаю опасными для Андрея в его сегодняшнем состоянии. Но было бы здорово, если ваша интуиция оказалась права.В караоке-баре Жданова не оказалось, и они поехали дальше. С каждой минутой Катя злилась на себя все больше. Вот ездят они сейчас из бара в бар – и зачем? Жданов уже не мальчик. Ну что случится, если он выпьет чуть больше обычного? Помучается немного от похмелья, вот и вся беда. Глупость она сделала, что согласилась колесить по барам, глупость. Еще и папе теперь объяснять, что за ?военное положение? у них приключилось, и почему она увольняется вскоре после этого. А может сказать папе, что она увольняется именно из-за этих ?военных положений?? Сказать, что устала и больше не может работать практически сутками? С таким решением папа согласился бы…Зазвонил мобильный Малиновского – весёлая мелодия его звонка показалась Кате насмешкой над ситуацией. – Да, спасибо, едем, – отрывисто ответил Роман в трубку, отбросил мобильник в ячейку и стал перестраиваться в левую полосу: – Мы едем обратно. Мне звонили из того места, рядом с караоке-баром. Туда ехать минут тридцать, но может нам повезёт с трафиком.Катя не ответила. Больше всего ей сейчас хотелось сказать Малиновскому, чтобы высадил ее у ближайшего метро, но она не рискнула – он вёл машину, разогнавшись как только позволял трафик, и Кате было страшно смотреть на дорогу, не то что вмешиваться с просьбой подвезти ее к станции метро.Когда они уже подъезжали к бару, Малиновский резко бросил:– Закройте машину сами. Если там драка, ни в коем случае не лезьте. Вы мелкая и легкая, слишком легко зашибить случайно. Палыч мне этого не простит.Он остановился посреди двора, даже не удосужившись припарковаться, каким-то рваным, нервным жестом заглушил мотор, бросил ключи Кате на колени, выскочил из машины и кинулся в сторону бара.Катя тихо хмыкнула, взяла ключи и покрутила их в руках. Идти вслед за Малиновским в тот бар хотелось меньше всего. И бар мерзкий какой-то, и игра Малиновского раздражала донельзя. Понятно же, что он изо всех сил пытался накрутить ее, заставит нервничать на пустом месте, чтобы когда она вошла в бар и увидела назюзюкавшегося Жданова, обрадовалась и радостно приняла его ?ухаживания?. Пока они колесили по Москве, Андрей Палыч уже наверняка дошел до кондиции, в которой он в состоянии изображать любовь и даже готов приласкать Мисс Железные Зубы. Какая мерзость! Но идти все равно придётся, хотя бы для того, чтобы отдать Малиновскому ключи от его машины. Умный ход, Роман Дмитриевич, ничего не скажешь. Почувствовали, что страшила хочет сбежать домой и решили задержать таким вот образом? Как собачку, которой дают приказ ?сторожить? ее поводок, чтобы не нервничала, пока хозяин зайдёт в магазин.Она грустно усмехнулась, выбралась из машины, закрыла ее и нехотя пошла в сторону бара, мысленно возмущаясь действиями Малиновского. И про драку наплёл, чтобы градус напряжения хоть как-то увеличить, и якобы-заботу проявил, и не забыл подчеркнуть, что Жданову она очень важна. ?Палыч мне этого не простит.? Какая дешёвка! А вообще-то за такую подлость, действительно, следовало бы всыпать по первое число. Катя представила, как она со всей силы бьет кулаком в нос Жданова и гордо уходит из этого третьесортного заведения. Стало легче. Пусть у неё вряд ли когда-то хватит духу на такое, представить было все равно приятно. Она вошла внутрь здания. За те часы, пока их тут не было, воздух в баре стал ещё более прокуренный, светомузыка раздражала. Катя огляделась. В центре зала стояли люди, вроде бы не танцевали. Она даже не сразу поняла, что происходит. Вспахивающий и гаснущий в такт музыке свет словно выхватывал отдельные кадры. Тело на полу. Другой человек пытается не дать другим к этому телу подступится, что-то им кричит, те все же отступают. Малиновский?..Катя подошла ближе. Все казалось нереальным, как во сне, когда нужно куда-то срочно бежать, а ноги не двигаются и язык онемел, не сказать ни слова. Малиновский перевернул тело на спину, и Катя вздрогнула. Андрей. Лицо залито кровью, губы разбиты, белая рубашка вся измазана, кажется, тоже кровью, взгляд пустой, расфокусированный. Нет, это не может быть правдой. Ее просто сморило в машине Малиновского, она уснула, и теперь ей снится всякая жуть. Нужно было сесть на корточки рядом с Романом, попытаться что-то сделать, но не отпускало ощущение сна, в котором все немеет и пошевельнуться нет ни малейшей возможности. Катя молча стояла и смотрела, как Малиновский сосредоточенно осматривает Андрея, что-то тихо ему говорит, словно уговаривая. Тот не отвечал, но и не сопротивлялся, когда Малиновский с трудом поднял друга на ноги. На какое-то мгновение взгляд Андрея стал осмысленным, Катя почувствовала, что он смотрит на неё, а потом его взгляд снова поплыл.К ним подошли двое. Парень кивнул Роману и стал помогать ему довести Андрея до машины, а девушка тронула Катю за руку:– Вы ведь с ними?Катя заторможено кивнула.– Вот, возьмите, – девушка протянула ей пальто и пиджак Андрея, – он их оставил на барном стуле, рядом с нами. У него там могут быть документы, ключи...– Спасибо, – выдавила Катя. От вещей Андрея пахло его одеколоном. Такой родной запах. Такой чужеродный в этом неприятном месте.Они вышли из бара вчетвером, и уже на улице девушка тихо произнесла, словно оправдывалась перед Катей:– Мы с Никитой сюда впервые зашли. Решили выпить по коктейлю и уйти, нам тут не понравилось. А потом началось все это. Только, – она замялась и посмотрела на Катю немного настороженно, – он сам это все начал. Те ребята его не трогали, вели себя немного шумно, ну так это же бар... он стал из задирать, провоцировать. Всей компанией на одного это не честно, но он их всех и задирал, словно ему не терпелось схлестнуться с ними всеми одновременно. Вряд ли он не понимал, что ответят они всем гуртом. Никита попытался его остановить, но ваш друг его послал, и мы решили не вмешиваться. Мало ли что...