Ошибки прочна цена (1/1)

—?Я всё думаю: когда всё пошло не так? Когда и кто первый оступился? —?оглядывая гостиную, наполненную сумеречным светом, проговорил Андрей, и каждый, сидящий там, почувствовал, как по телу ударила крупная дрожь.Об этом думал не только Андрей. Об этом думал, наверное, каждый. Думали Капралов, Денис, Надя и Юля Нестерова. Никто не мог понять, когда всё поменялось вот так: до неузнаваемости. Казалось, это был большой снежный ком, который собирался из неловких шагов каждого, из мелких ошибок, о которых даже и не задумывались в момент их совершения. А оно копилось, копилось?— и выстрелило вдруг самым неожиданным образом. И под лавину попали все. И выбраться из-под нее смогли не все и не сразу. Она оставила лишь маленькую щель, сквозь которую пробивался свет, и только через нее можно было выбраться. А в голове опять вопросы: ?Что я сделал не так? Когда это началось??Для каждого это началось в разное время. Каждый вносил свою лепту ошибок в общую кучу, и спасительная щель всё сужалась и сужалась. Но потом всё смогло встать на свои места, хоть и приложены были огромные усилия. Что-то ушло безвозвратно, они получили серьезный урок и очень боялись работы над ошибками. Это не должно повториться, это будет невыносимо. Больно, страшно, холодно. И снова всё те же вопросы: ?Когда это началось??За окном смеркалось, и комната была наполнена рассеянным последним светом уходящего дня. После теплых воспоминаний о былом всех вдруг окутало задумчивое философское настроение и такие же мысли. Ребус не разгадывался, и пусть бы это ничего решило, никто бы не восстал из пепла, подобно Фениксу, просто это было нужно для какого-то внутреннего успокоения. Для того, чтоб не мучиться от колкой неизвестности, а просто понять и обрести хоть какую-то мизерную долю покоя.Андрей многозначительно вздохнул, а затем едва заметно усмехнулся. Напряженное и в то же время просто задумчивое и такое хрупкое молчание было нарушено. Все посмотрели на Климова, который мотнул головой и сказал: ?А ведь я первый ошибся. Я начал всё это…?—?Андрей, ты не мог знать, что он такой подонок, ты просто делал свою работу,?— Надя, сидевшая между Денисом и Андреем, положила ладонь ему на плечо и легонько сжала. —?Ты не виноват.—?Звонок по громкой связи… Этот адвокатишка Нестерова слышал про день рождения Маши, что я приду пораньше?— всё слышал, гад.Андрей уже давно думал об этом. Думал, что это как-то связано со всем, что именно это и запустило ужасный и уничтожительный механизм. Он сам дал ему старт, и это угнетало. Зачем он решился на этот звонок?! Зачем включил громкую связь?! Позвонил бы тихо-мирно, как обычно, поговорил лично с Наташей. Как знать, может, и не было бы всего этого. Все его мысли заключались в ?если бы да кабы?, но жить с ними было тяжело: с осознанием того, что нужно было просто не лезть так глубоко. Что он не выиграл, выйдя из тюрьмы и засадив Нестерова. Он самый что ни на есть проигравший. И колом между легкими стояли те слова Алексея, который еще не стал ?Дмитрием?: ?За убийство?? Тогда Андрей не придал его словам ни малейшего значения, просто посчитал того избалованным щенком, возомнившим, что ему всё дозволено. Хотя, возможно, таймер начал отсчет именно оттуда.—?Я вообще не понимаю, какого черта меня к вам понесло в ту ночь. Вижу же: поздно. Рейс задержали. Сама судьба говорит: поезжай домой. Нет, надо же Машу поздравить. Ночью-то,?— Денис отмахнулся.—?Я тоже думал об этом… —?признался Климов,?— думал о том, как бы всё было, если б ты тогда не приехал. Если бы тебя не было на камерах, тебе нечего бы было затирать,?— пожал плечами, не зная одного: пошел ли бы Денис на поводу у Нестерова, ухватился бы за деньги и Москву или нет? Этот человек вызывал теперь у него вопросов даже больше, чем сам виновник всех его несчастий, и Андрей долго не мог решить, после того как Дениса посадили: что будет, когда он выйдет.Климов не сомневался, что он вернется не только в Питер, но и в его жизнь. Не верил, что уйдет вот так просто, уедет или просто не появится. И не прогадал. Время пролетело слишком быстро, и вот на его пороге стоял Игнатьев. И Машка светилась от счастья. Только Андрей понял в тот момент, что особо и не решил для себя, как теперь будут обстоять их отношения, на каком минимуме будет держаться их разговор и насколько нужно сузить список обсуждаемых тем. Горящие глаза дочери давали ясно понять, что выкинуть из жизни этого человека не получится. Первое время точно.—?Да еще и попросил тебя не будить. Андрей, я не знаю, знали ли они, что я у вас, но мне часто кажется, что если б я хоть на сколько-то задержался, всё по-другому бы было… —?он сжал кулаки и посмотрел на Климова. И каждому в этот момент захотелось, чтоб слова Дениса материализовались, чтоб всё и правда пошло ?по-другому?.—?Но мы ничего не исправим… —?заметил Климов и отреченно повернул голову к окну, за которым с трудом получалось что-либо рассмотреть: сумерки плавно перетекали в полноправную ночь.—?Сначала я не знал, кто такой Нестеров, главным было уехать подальше от этого города. Это чертово видео… Я просто хотел сбежать. Подло, трусливо,?— Игнатьев мотнул головой и вздохнул,?— а потом было уже поздно. Да и опять испугался. Мне и Нестеров, и Бобров ясно дали понять, что выхода у меня нет. А я…Страх, что, услышав это, Надя просто встанет и уйдет, вычеркнет его из жизни, не захочет строить семью с подлецом и трусом, вновь овладел Денисом. Только вот сама Надя молча положила свою ладонь на его, чувствуя, как его слегка потряхивает.—?А там еще и денежки халявные, и место привлекательное, а тут всего лишь друг… —?Сорока сказал это без издевки, с констатацией факта, не глядя на Дениса, а он сам в этот момент готов был провалиться. Только решил, что хватит с него пряток от самого себя, попыток не думать и не говорить о собственной сущности.—?Ты прав,?— прозвучало неожиданно для всех. Все замолчали, понимая, что Денис продолжит развивать мысль. Надя сжала его ладонь, давая понять, что и так знает обо всем и не собирается его бросать. Просто ему станет легче. —?Я просто убегал от проблем, а тут такое убежище?— Москва, министерство. Ну не судьба ли? Кто ж знал, что это западня и золотая клетка. Соскочить не получилось. Знаете, я понял, что чувствуют наркоманы: хотят соскочить, а не могут. И ломка начинается. Ломает-ломает. А толку нет. Ты все равно торчок.Андрей посмотрел на него: Денис говорил, опустив голову, глядя непонятно куда и непонятно с какой целью. Боялся поднимать глаза, боялся увидеть взгляды, полные презрения, и просто старался оттянуть этот момент.—?А потом Капралов назначил тебя следователем… Вот не нужно было этого, не нужно.Все прекрасно знали, что Денис?— не просто друг Андрея, он друг всей семьи Климовых, некоторые старожилы СК даже помнили времена, когда Климов и Игнатьев боролись за расположение некой девушки Наташи, и как она потом все же выбрала Андрея. Ходили слухи, что теперь начнется война двух следаков, что один обязательно переведется куда-нибудь или просто уволится, но каково же было удивление, когда в обеденный перерыв Андрей решил обсудить с Денисом детали свадьба, и Денис абсолютно спокойно отвечал и советовал другу. Все еще другу. Он переступил через себя, решил, что дружба важнее и это выбор Наташи?— он его принял. А если еще не принял окончательно, то обязательно примет.И Капралов, назначив Игнатьева следователем по делу Климова, обрек это дело, даже не зная о ?неловком моменте? с камерами. После чистосердечного признания Андрея у Дениса рухнули все представления о его мире. О том мире, который состоял из искренней любви и дружбы. Когда Андрей рассказывал, как убил Наташу, как поступил с Машей, когда он написал чистосердечное, всё рухнуло. А видео было уже стерто. Пути назад не было. И просить о высшей мере наказания было не просто желанием не дать подозрению упасть на себя, это была своего рода месть за Наташу, за Машу. Всё рухнуло. Андрей не рассказывал ему о том, что произошло той ночью, всё было обставлено так, что подумать на кого-то другого не получалось. От лишних комментариев Андрей отказывался. Твердил, что это сделал он. А Дениса разъедало ощущение того, что всё вокруг него горит тем самым синим пламенем.—?Андрей, почему ты сразу не сказал мне, что Маша жива? Как ты хотел спасти ее, если бы сел, причем надолго?Этот вопрос тоже не давал Денису покоя, с тех пор как правда вскрылась. Ведь тогда всё могло быть по-другому. Он, Денис, не стал бы иметь никаких дел с Нестеровым, не попал бы в золотую клетку и имел бы возможность не получить звания ?предатель?. Но, значит, Андрей уже тогда не доверял ему, раз упорно стоял на своем: ?Это я сделал?. Он не намекал, не пытался как-то, пусть без слов, передать ему эту информацию. Ни ему, ни Капралову?— никому. Но как бороться в одиночку?— понятия не имел. Адвокат достался посредственный, решивший не лезть глубоко в дебри. И, каждый раз теряя память, Андрей возвращался к одному единственному, что Денис уже ненавидел: ?Это я сделал?.—?Я не знал, кому верить, кому нет. Жизнь Маши была на кону. Это слишком дорогая цена, чтоб…Андрей часто задумывался о том, что, если б на месте Алтына был тот же Тоник или сам Нестеров, его Машки бы уже не было в живых, и когда Юра бы откопал этот чемодан… он бы точно убил его. В самом прямом смысле. И тогда не помогло бы уже ничто: ни откровенные разговоры с Денисом, ни чистосердечные признания. Никто не собирался оставлять его дочь в живых. Это был лишь рычаг давления и лишний свидетель. Только вот сам Андрей знать об этом не должен был. Машка должна была быть для него жива и здорова, иначе всё это не имело смысла и он бы начал сдавать всех подряд: и Нестерова, и Черных. Только вряд ли бы ему кто-то поверил. Денис и сам не мог сказать, поверил ли бы в такие ?отговорки? друга. Это бы звучало так, будто он все же решил остаться на свободе и не хочет в тюрьму, выгораживает себя любыми способами. Если б вообще дожив до суда с учетом того, кто был конвоиром в СИЗО.—?Я понимаю, но…—?…всё могло быть по-другому! —?чуть раздраженно завершил Андрей. —?У нас всё сводится к ?если бы?. ?Если бы не позвонил; если бы не приехал; если бы не был падок на деньги!? Какой смысл перебирать эту ситуацию? У нас вон, одна Надя не запачкалась в ошибках.Только хотел Денис дополнить, что Надя ошиблась один единственный раз: когда выбрала его в качестве спутника жизни, когда согласилась на его предложение, сказанное в не совсем адекватном состоянии, но все-таки искренне. Зато решился, а так бы еще пару лет думал об этом и взвешивал все ?за? и ?против?. А тут оно само выскользнуло, и Надя согласилась. Вот так, без лишних слов. Может, не такое предложение она себе представляла, но и мужа наверняка тоже. Могла ли она подумать тогда, занимаясь делом Андрея, что этот следователь, который вызывал в ней лишь неприятный холодок, станет тем, о ком она думала ночами и ради кого рискнула пожертвовать многим. Да что он с ней сделал, в самом-то деле?—?Но это наши ошибки. Говорят, на ошибках учатся. Слишком дорогие уроки нам дали. Всю жизнь не расплатиться будет. Но они наши. Я не понимаю: за что это Наташе. Это самое главное, чего я не понимаю. Наказали вроде нас, а нет ее,?— Андрей говорил тихо, но так, что слышали все.Это было то, что больше всего его угнетало в этой ситуации. Не предательство друга, не что-либо еще, а то, что Наташу они потеряли безвозвратно, а ведь она не имела ни малейшего отношения к Нестерову и самому СК, кроме того что была женой Андрея. В этом была вся причина! И от этого становилось противным всё вокруг. И собственная работа в первую очередь.—?И вот ты, Денис, постоянно пытаешься Наде ?глаза открыть?, какой ты подлый, мерзкий и прочее. А ты не думал, что ?завтра? просто может не быть для кого-то из вас? Что время, когда вы могли быть вместе, рядом, ты говорил ей, какой ты подонок? Ты вот можешь сказать наверняка, что проживешь еще двадцать, тридцать лет? Я теперь нет. А ты сам знаешь, я был последним человеком, кто думал о смерти, так что выводы делай сам.Денис посмотрел на Надю, и в мыслях действительно установилось осознание того, что ?завтра? может быть абсолютно не таким, как они себе его представляют, что для кого-то из них его вообще может не быть. Им всегда казалось, что это ?где-то с кем-то?, но никак не с ними, не в их жизнях. И именно над такими убеждениями обычно любит посмеяться судьба. И если Денис все же продолжал жить, не задумываясь об этом, то вот Андрей усвоил эту истину на всю оставшуюся жизнь.—?Ты прав,?— коротко согласился Денис,?— об ошибках можно долго говорить. Можно крест на себе поставить. Можно застрелиться. А можно попробовать пожить еще. Возьмем летом и махнем на море. Надь, согласна?***Домой Денис и Надя вернулись ближе к ночи. Посиделки у Андрея затянулись. Жили они теперь у Игнатьева, несмотря на ворчание и недоверие тети Поли к Игнатьеву. Боялась она, что получится, как с Надиной мамой, ох как боялась. Но время шло, а ничего плохого не происходило. Волнение постепенно сходило на нет.—?Надь… —?Денис повернулся к ней, когда она вошла в комнату. —?Я больше не буду тебе с этими нотациями надоедать. Просто знай: ты в любой момент можешь…—?Я знаю,?— она прервала его, положила руку на плечо и потянула за собой на диван. Сели оба, Надя взяла его ладони в свои. Свет не зажигали. Незачем было. —?А теперь послушай ты. Да, тогда ты мне был неприятен, но и я тебе, наверно, тоже. Но это в прошлом. Хватит за него держаться. Иначе можно и правда не успеть.—?Когда Андрей сказал про тот сон, где я застрелился… Я задумался: а ведь если бы так и было, этого всего, что есть сейчас, просто не было бы для меня? Тебя, Андрея, Маши?— просто не было бы. И знаешь, я впервые оценил жизнь. Понял, что, как бы тяжело ни было, пока впереди что-то есть, это нужно брать… И не бояться это брать. Пока собираешься, может стать поздно,?— Денису и правда показалось в этот день, что он мог не иметь всего этого, мог просто нажать на курок и провалиться в небытие навсегда. Не узнать этих чувств, не поговорить с Андреем, не обнять Машку, не получить в морду от Сороки. А именно из этого и складывалась жизнь. Хорошая-плохая, тяжелая-легкая, но жизнь. Она одна у каждого. И нет времени сомневаться.—?Наконец-то я слышу это от тебя… —?прошептала она и припала к его груди. —?Давай попробуем просто жить. Без прошлого, без будущего. В настоящем. Я на море никогда не была… —?потерлась щекой о его рубашку и улыбнулась.—?Я был. Тебе понравится. Отдохнешь хоть, совсем заработалась,?— Денис аккуратно заправил прядь Наде за ухо. Она приподняла голову и посмотрела ему прямо в глаза.—?Только будь со мной. Пусть у нас будет ?завтра?,?— наивно проговорила она, но сейчас ей отчего-то хотелось вот такого: простого, домашнего, наивного, когда можно просто расслабиться в сильных руках.—?Обещаю,?— он практически выдохнул это ей в губу и поцеловал. Надя почувствовала, что он сделал это как-то по-другому, будто то, что он сбросил с себя груз ошибок, действительно освободило его, позволило быть собой, стать увереннее.Завтра наступит завтра, а пока для них есть только этот миг. Нет тех ошибок прошлого, нет горечи, нет уколов совести. Возможно, это будет завтра, но не сейчас. Пока есть только обжигающие прикосновения и желанные поцелуи. И все же есть вера в то, что ?завтра? будет наступать еще долго. У них есть еще много времени.