Глава 3. "Простые ценности - дружба на смерть". (1/1)

Конечно, никому не хотелось расставаться, но их дороги шли в разных направлениях. Фенрис пошёл дальше, в Баалук за Яэль.Близнецы не закончили чистку замка Моджкадо, а Фурия обещала сопровождать маркиза до Атлума. До Атлума ещё далеко, но самый опасный путь пройден. Теперь дойти до Элизиона, а там по пику слоновой кости и уже, считай, в Атлуме.Они шли уже третий день от Бальтероссы к Элизиону по холмистым речным дорогам. Природа здесь была на нуле. Всё прожжено и залито кровью из-за постоянных войн. Фурию это сильно расстраивало. Не найти на этом континенте покоя,ни одной травинки, содержащей в себе хоть каплю жизни. Лишь участочками по одному дереву. Леса очень редкие, и кроме хвои ничего нет.Тут как раз Фурия увидела под ногами увядающий цветок. Она присела и, подняв его головку, посмотрела в бледно-оранжевую сердцевинку.— Всё уничтожили эти проклятые Ремнанты... Не было бы Мэрион Маршалл, тут бы всё цвело и пахло, как в Артсап-Кургане.. — осуждающе выдавила она, вздыхая. — Хотя это естественно. В Артсап-Кургане нет Ремнантов, а значит и коллапсов, от него и монстров, от монстров из засухи... Простите, мысли вслух, — извинилась Фурия, выливая под корень цветка воду из фляги.Цветок начал постепенно поднимать головку, что заставило Фурию улыбнуться. — Ведь так просто дать жизнь...— вставая, сказала она. — Или хотябы не мешать ей.Фурия медленно пошла дальше, а маркиз стоял и смотрел на поднимающийся цветок, но, очнувшись, догнал её.— Ты уже была в Артсап-Кургане, вижу.. — спросил он.— Да, — быстро и внятно ответила девушка.— Как Уто-Хильд тебя впустила? — удивился Давид.— Она сама меня затащила. Потом два года никуда не отпускала. Хотя, по моему, нужно было ещё доказать ненужность Ремнантов.— Так ты анти-Ремнантский активист?— Не-е-ет. Я просто вижу, что Ремнанты нам не нужны. Не будет Ремнантов, не будет и монстров. Не будет монстров, нам не придётся с ними сражаться. И земля впитает гораздо меньше плоти и крови... Это замкнутый круг. Из-за Ремнантов появляются монстры, Ремнантами же мы их и уничтожаем, — спокойно говорила она. — Не в обиду Вам, конечно, но Гае Больг убил Вашего отца, мою сестру и ещё нескольких людей пять лет назад. В их числе могли быть я и Эмма.Давид замолчал и лишь посмотрел на неё с непониманием. А Фурия шла со спокойным выражением лица, как будто ничего и не было.— Тогда зачем ты меня спасла? — спросил он. — Или всё это, чтобы потом требовать с меня что-то или мстить за сестру?— Я разве говорила, что Вы виноваты в её смерти? Это я виновата, что отпустила её на улицу, эх. Проехали, ок? Я не анти-Ремнантский активист и я вообще не знала, кто за той стеной был... Аргх.. Не хотите, не верьте!— Я верю. И всё же, что тебе нужно? Я себя должником буду чувствовать.— Ладно. Придумайте мне имя, — додумалась Фурия.— Это же нельзя доверять еле-еле знакомому человеку...— Я Вам доверяю, — перебила его Фурия, улыбнувшись.— Я тебя не понимаю, — удивился Давид и накрылся фейспалмом.Фурия промолчала. После прошедшего в замке Моджкадо ему стало легче с ней общаться, так как увидел её настоящую, да и она сама вела себя не так связанно. — А как там поживает леди Эмма? — спросила вдруг она.— Кстати, когда ты с ней познакомилась? — ответил Давид вопросом на вопрос.— Вытащила меня из-под Гае Больга и попыталась вытащить мою сестру, но не успела. Эмма поддержала меня тогда и помогла похоронить Зою, такое имя она себе выбрала, — невозмутимо ответила девушка.— И где вы её похоронили, если не секрет? — продолжил расспрашивать он.— На берегу моря, в Форнстрэнде. Это северо-восточный берег континета, чуть западней...— Да, я знаю, — оборвал её Давид и остановился, смотря в ноги.— Что? — удивилась она. — А-а-а, я Вам о той девчонке напомнила..?— Ты откуда знаешь?— А? Эм... Ну, видела, наверное, — ответила она, закинув руки за голову. — Я часто там гуляла. Сбегала из Академии. О, это я зря... — опомнилась Фурия и принялась быстренько уходить с места "преступления".— Ты испытуемая?— Ахаха.. — истерично проговорила она. — Ну, дааа... Номер девять. Леанан Сидхе. — Не буду лезть в личные дела.Взору открылась удивительная картина: растительность улучшилась, воздух стал влажнее, а в небе на горизонте показался огромный Ремнант Элизиона, вихрем тянущийся в облака. Издалека не было видно, но этот Ремнант крутился вокруг своей оси и переливался на солнце золотыми красками. С верхушки этого Ремнанта шёл свет, освещающий облака, которые кружились вокруг него. До Элизиона оставалось идти три-четыре часа, но их путь шёл не в Элизион. Наоборот, если они там покажутся, будет странно, что Лорд Давид один. Фурия стала спускаться с пригорка, не смотря на это "чудо".— Подожди, посмотри, какая красота. Не каждый же день это видишь.— Да насмотрелась уже. Из окна Академии...— Подожди меня тогда, — договорил он и сел на земь.— Ладно, труЪ романтег, блждад, — скрестив руки на груди, она тоже села на землю.Фурия уже заснула и падала на землю, но Давид подставил ей плечо и продолжал смотреть на Ремнант, сверкающий под лучами заходящего солнца. Он подвинулся, и Фурия упала, ударившись головой.— Ай-ай! — завопила она и резко села. — Блждад, уже закат?! Всё, пошли. Надо найти место для ночлега, — прокомандовала она и пошла в торону Ивори пикс.Ночлег они нашли у скалы под большой кроной дерева и стали собирать хворост. Они разожгли костёр в двух метрах от массивного ствола дерева и притащили корягу к костру, на которую сели. Фурия настругала какие-то овощи в котомку с водой и повесила на прутик над огнём. Путники молча наблюдали за язычками пламени и укутывались в одеяла, которые милостиво предоставила Фурия. Солнце уже давно село, было холодно и ничего не видно в темноте.— У тебя есть мечта всей жизни? — вдруг спросил Давид.— Да, есть что-то такое. Вы не поверите, я поспорила с другом пять лет назад, что смогу убедить лорда Селапалиса дать Атлуму независимость любым способом, — ответила девушка с лёгкой улыбкой. — Но, как помню, он тогда рассмеялся мне в лицо. — И как же ты собираешься этот спор выйграть? — расспрашивал он, повернувшись к собеседнице лицом.— Честно говоря, даже не знаю, — ответила Фурия, повернувшись к Давиду.Маркиз как-то странно улыбался, глядя в упор в её глаза. Фурия смутилась, но улыбнулась ему в ответ, бегая глазами. Он подвинулся к ней и дотронулся до шрама на её левой щеке.— Откуда у тебя это? — тихо спросил он.— Так... Сражалась с Вратами Ада, когда бежала из Академии, — пояснила она.— Такое чувство, что я уже видел этот странный взгляд... Очень давно...— Эм, я схожу за хворостом, — быстро проговорила она, выпрыгнула из одеяла и скрылась в темноте.Рядом лежал целый штабель тонких веток. И это было лишь прикрытием.Тем не менее, вернулась она с пустыми руками. Фурия молча села на корягу и помешивала жидкую консистенцию в котомке половником, который появился мистическим образом. Она отхлебнула немного из половника и поняла, что ужин готов. Девушка вытащила из архиватора глубокие тарелки и налила в них суп. Протянув одну тарелку спиной сидящему к ней Давиду, она спросила:— Что-то не так?— Всё в порядке. Спасибо, — ответил он, забирая у спутницы тарелку и ложку.Это была уже глубокая ночь, а путники всё никак не могли заснуть и разговаривали ни о чём, сидя на коряге и смотря на костёр. Вдруг они услышали голоса. Фурия вскочила и засыпала костёр землёй, осматриваясь по сторонам. По голосам было понятно, что это несколько ксити, ибо они проглатывали конец слов, как квакают лягушки. — Но, командир! Почему мы не можем остановиться на ночь? Утром мы всё равно достигнем Элизиона, — сказал один ксити. — Тихо! Здесь кто-то есть, — тихо проговорил командир и осмотрелся.Фурия выглянула из-за ствола и увидела недалеко эту компанию ксити. Один из них сильно отличался от остальных. Это был албик с ярко-краснымы глазами, светящимися при лунном свете, и хрипловатым детским голосом. На его шлеме были шипы. Этот самый ксити вытащил из-за спины свой Моргенштерн, который мало чем отличался от шипов на шлеме, и взмахнул им, призывая какую-то магию. У Давида, Фурии и тех ксити под ногами и всё вокруг заполнила какая-то иллюзия. Им казалось, что они в космосе, под ногами у них галактика.— Командир! Мы же не знаем кто здесь! Зачем так рано использовать Галактику?! — вмешался другой ксити.— Я уже когда-то потерял своих подчинённых. Не хочу рисковать снова, — ответил албик ксити.После этих слов Фурию словно заклинило. Где-то она это уже слышала, вот только не помнит, где. Она уже попадала под эту атаку и помнила, как она действует. То бишь выносит всех в диаметре в 100 метров, кроме вызвавшего Галактику. Албик естественно поставил защитный барьер на свою команду, чтобы их не задело. Фурия накрыла маркиза собой, чтобы он не пострадал от этой вспышки.— Людопэй, прекрати этот бред! — вдруг выкрикнула она.Руки албика дрогнули, и Галактика немного ослабла, но подействовала. От сильной мистической энергии Фурия отключилась, а очнулась только на утро. Она увидела перед собой расплывающееся лицо Давида и того албика.— Потерял хватку за пять лет, да, Людопэй? — спросила Фурия, садясь на корягу с помощью Давида.— Мы знакомы? — удивился ксити.Фурия ехидно улыбнулась и резко прижала ксити к себе, щекотка и тиская его с радостной улыбкой. Давид и подручные албика даже удивились. — Старый, добрый, верный! Прям у-тю-тю, — приговаривала Фурия слащавым тоном.— Ладно-ладно! Отпусти! Девушка с неохотой отпустила Людопэя и продолжала ехидно улыбаться.— Вспомнил я, вспомнил, — говорил он, поправляя шлем. — Что ж ты раньше не сказала?— Знаешь, не в той ситуации, но Хинна узнала меня сразу, — ответила Фурия. — Это Людопэй, один из Семёрки.На одежде этого ксити тоже была нарисована серебряная змея — знак Семи в Академии. Людопэй был странноватым внешне. Симпатичный, но со страшноватым взглядом. Шипы на его шлеме придавали ему ещё большую дерзость и ужас, но его так и хотелось затискать.До эксперимента в Академии он потерял свою команду и долго искал Запретный том, чтобы оживить их, но не нашёл.Он очень дорожит своими подчинёнными и убьёт за них любого. Многие называют его жестоким, хотя не знают его настоящего. Выясняется, что у них с Фурией тоже много общего.— Ладно, пора нам идти. Завтра будем в Атлуме, — сказала Фурия, вставая. — Встретимся как-нибудь в Элизионе. Котомку с супом они оставили Людопэю и его команде и пошли вверх по каньону к Атлуму, постоянно оборачиваясь. Солнце было совсем невысоко над горизонтом, а значит, это раннее утро, и завтрашним утром путники будут уже в Атлуме.