56. Иэн (V) (1/1)

22 июля 1951 года—?МАМОЧКА!!!Несмотря на продолжающееся туманное и проклятое болезненное состояние после недавних родов, в моём сердце возникла самая чистая и ясная радость, когда я протянула руки, чтобы взять дочь у Джейми.—?О, милая… —?сказала я, прижимая Бри к своей груди, и зарылась лицом в её волосы. —?Я так рада, что ты здесь… Я так по тебе скучала.—?Я бойше… —?раздался приглушённый ответ.—?О, я не знала, мурзилка,?— пробормотала я, приглаживая её волосики и глубоко вздыхая от радостного облегчения и счастья, что она рядом со мной и я знаю, что с ней всё нормально и она моя.Я обнаружила, что отличаю её запах от запаха Иэна, и это знание успокаивало, будучи чем-то жизненно важным, поскольку оно поселилось в моих чувствах. Мой сын. Моя дочь.Она снова прижалась к моим плечам, довольно далеко, чтобы подарить слюнявый поцелуй.—?Чувствуешь себя ючче?Растроганная, я улыбнулась.—?Гораздо луч…—?Де-он?—?Что, разве ты не только из-за мамочки проделала весь этот путь?—?Г-гд-де? —?настаивала она, вся горя от волнения.—?Здесь, дочка.Джейми, как всегда, на три шага впереди, взял ребёнка из любящих объятий Пенелопы и уже был рядом со мной.Не завёрнутый в пелёнки из-за дневной жары, Иэн казался ещё более крошечным и хрупким. Моё сердце пронзила дикая, душераздирающая тревога, когда я увидела его ручки и ножки, такие невероятно тонкие и уязвимые в хлопчатобумажной одёжке.Всё же я перевела дух, ощутив тёплую тяжесть головы Иэна, безопасно лежащего на моём локте, и тут я почувствовала, что Джейми успокаивающе положил свою руку на мою.—?Бри! Это твой младший брат.Брианна, сидя у меня на коленях и прислонившись ко мне боком, посмотрела в лицо Иэна и тоненько и нечленораздельно завизжала.—?Ты можешь поздороваться? —?напомнила я, пристально глядя на дочь и по-идиотски улыбаясь.Она просияла, посмотрев на меня, потом на Джейми и, наконец, снова в лицо спящего Иэна, и не проронила ни слова.—?Теперь у нас их двое, милая,?— прошептал Джейми мне в висок, и в этот момент щёлкнул фотоаппарат Пенелопы с другой стороны комнаты, обещая, что этот момент будет запечатлён навеки.—?Двое,?— прошептала я в ответ.Моё сердце было невыразимо наполнено чувствами, а у нас на руках были наши дети.Джейми протянул руку и коснулся щеки Брианны.—?И что ты думаешь о маленьком Иэне, лапка?—?Малекиине?Бри, выходя из своей задумчивой сосредоточенности, посмотрела на Иэна, потом одарила меня взглядом, в котором смешались ужас и восхищение, будто всё случилось внезапно.—?Эт-пьявда, что он вылез у тебя из животика?Мне почти удалось сдержать хохот, хотя это было, чёрт побери, довольно трудно. Джейми же трясся вплотную ко мне, словно моё персональное землетрясение.—?Это правда, он так и сделал.—?Ого! —?прошептала она, снова глядя на Иэна. —?Маядец, мамочка!Бри подобралась ближе, чуть не навалившись на младенца: ей нужно было видеть его в упор.—?Он и впьявду… весь…Тоненький пронзительный вздох означал, наверное, ?миленький?.—?Он красивый, не правда ли? —?прошептала я, смотря по очереди на обоих своих детей. —?И он совсем новенький. Весь наш.—?Мона мне его подейжать?Немного поколебавшись, мы наконец посадили Бри между нами на кровать и положили подушку на её вытянутые ноги. Я бережно положила Иэна на импровизированное ложе, так что его крошечные ножки в чулочках согнулись у неё на животе.—?Держи ему голову,?— проинструктировал Джейми дочку, страхуя рукой на всякий случай на уровне уха Иэна. —?Ты должна быть аккуратна с головой младенца.Бри смерила отца взглядом надменного презрения, которому бы позавидовал любой профессиональный актёр.—?Я буду с ним всем аккуятна, папуль.Абсолютно игнорируя смех всех взрослых в комнате, она с безмятежной улыбкой снова обратила внимание на свою новую обязанность.—?Он весь такой мягкий… —?Бри очень осторожно провела пальцем по щеке, по розовым губам Иэна, нахмурившегося во сне. —?…как одеяло.—?Действительно, очень мягкий,?— прошептал Джейми, слегка смещая руку вверх, чтобы погладить растрёпанные пушистые волосики.—?Почему он спит?Я поцеловала Брианну в макушку, вспоминая то время, когда её голова тоже легко могла поместиться в мою ладонь.—?Чтобы вырасти таким же большим и сильным, как ты.—?О… ядно.Она, улыбаясь, взяла одну из ручек брата.—?Пивет, Малекиин,?— промурлыкала она. —?Яда тебе яди… хм… яда, что ты ядился!Когда Джейми наблюдал за двумя своими детьми, его глаза стали такими ярко-синими, каких я у него никогда не видала, такими блестящими и тёплыми в полуденном свете комнаты… И потом он улыбнулся мне.—?Мы будем многа игать… Ты сможешь поигать с Джоджем, сколько хочешь, ядно?В ответ на щедрое предложение поиграть с любимым игрушечным кроликом Бри Иэн высунул язычок, сонно ища молочко.—?И… —?продолжала Бри переговоры с безошибочно фрейзерской торжественностью,?— и… не позволю змеям кусать тебя! Потому что люблю, ядно??Змеям???— спросила я Джейми одними губами над её головой.?Расскажу тебе позже?,?— ответил он также беззвучно, широко улыбнувшись, и мы оба чуть с ума не сошли, когда Бри ахнула.—?Вот это да…—?Чт…—?Он поснулся! —?закричала она шёпотом.И, конечно же, Иэн Фрейзер заморгал, глядя на свою сестру с выражением, которое можно было описать только как ?недоумение?: брови нахмурились и рот сконцентрировался в идеальной букве О.Мы все втроём восторженно наблюдали, как Иэн медленно поднял руки к своему лицу. Крошечные пальцы растопырились веером, когда он потянулся и зевнул, заставляя всех нас вместе задыхаться от восторга и любви.—?Он… он как малекий чеовечек! —?заявила Бри, и по её интонации было непонятно, плачет она или смеётся над этим открытием; хотя, по всей вероятности, она засмеялась, судя по тому, как счастливо задрожал голосок. Замечательным человеком была эта маленькая девочка. Моя милая, любимая дочка.—?Он наблюдает за тобой, Бри,?— прошептала я ей на ухо, слегка поперхнувшись.Иэн сосредоточил взгляд на сестре; действительно, его слезящиеся глаза следовали за малейшим её движением.—?Я тоже за ним наблюдаю,?— пообещала она.Бри поцеловала брата в лобик. Рука Джейми обвилась вокруг неё, чтобы обнять меня за талию. Я прижалась головой к его волосам, поглаживая сына. Мы все, даже Иэн, выдохнули в унисон.Щёлкнул фотоаппарат, и сцена запечатлелась, словно в камне. Мы четверо. Навеки.