Сама себе командир (1/1)

А меня, грубо говоря, перевели. Формально я всё ещё была членом девятого отряда восьмого подразделения, да и душой я всё ещё там была, в моём родном девятом, но только вот приказы мне отдавали все, кому не лень, кроме моего непосредственного командира.Я уже забыла, как это – собираться у амаркандского костра, слушая звуки лютни и чарующий голос Титании, как это – кататься наперегонки на ничего не понимающих, ошалевших от такой наглости гарубианах, ловить нерине на удочку, используя как наживку провинившихся праний. В Амарканде можно было сражаться с монстрами, скинув доспех где-нибудь в гарнизоне, потому что днём там было очень и очень жарко, можно было даже устроиться где-нибудь у круга Святой Воды, расстелить тряпьё и загорать, пока не погонят на очередное задание, можно было бегать по песку босиком – до первого баны, которому не нравятся эльтерские пятки, ясное дело.В Амарканде было тепло, шумно и весело. Там всё родное было, а тут, в Леопольде, снег залезал за шиворот, от ледяного ветра кожа белела пятнами, и от обморожения лечили по старинке, засунув под горячую воду, и тогда расползающийся под кожей жар и холод кололи тысячами острых иголочек. На острове вечного снега у меня было много знакомых, но ни одного, с кем я могла бы сесть плечом к плечу и слушать – долго и молча. Тут не было врагов, но и друзей тоже не было, мы были все чужие и равнодушные, холодные, как снег.Король Камелота гонял меня по всем наклонным плоскостям, а я, сцепив зубы, молчала и не выступала. Я была капитаном, я повзрослела, я стала сильнее, теперь все эльтеры держались со мной практически на равных и не было бы никого, кто сказал бы, что я чего-то не смогу. Потому что они знали – Шелия Бесфамильная может всё.Только вот…– Три дня, – сухо говорит стрелок, но глаза у него на порядок теплеют. – Чтобы через три дня была здесь, на этом же месте, и снова выполняла задания, которые я тебе поручу, поняла?Я ворчу, бурчу и издаю совсем непонятные звуки.– Вот билеты, – Король Камелота суёт мне в руку билеты на галеон.Где-то вдалеке слышится призывный гудок, а у меня подкашиваются колени.…всё-таки, он и правда обо мне заботится.Когда я заявляюсь в гарнизон без предупреждения, вся меховая и растрёпанная, у всех дар речи пропадает. Титания промахивается мимо струн, Джейкес роняет ружьё – всё-таки, мы месяц уже не виделись, если не больше, и я, честно говоря, была почти уверена в том, что не увидимся дольше.Крис прекращает лупить по котелку – чёрт её знает, зачем она это делает, а в палатке майора раздаётся подозрительное шебуршение.Он теперь уже не совсем мой командир.Я теперь сильнее, умнее, и все считаются со мной, и все понимают, что я – равная.Легендарная.Сильная.Маркс выглядывает из палатки, недовольный и встрёпанный.– Я не понял! – кричит он. – Я не давал команды ?отбой!?.– Я давала, – говорю почти мягко, хотя на самом деле молчала, хотя на самом деле никогда бы, наверное, не смогла ими командовать. Но это я виновата в переполохе, и Румменигге медленно поднимает голову, выпрямляется, вперивает недоверчивый взгляд в меня.У него на лице не видно, что он рад меня видеть, а может, он и не рад совсем. Он – колючий, вредный и невозможный майор девятого, мой майор, единственный человек, который имеет право мною командовать.Даже теперь, когда я под другим началом.Всегда.…прежде, чем я успеваю подумать, что делаю, я разбегаюсь и висну на его шее, крепко обхватив его ногами.И, что самое забавное, он меня ловит.