Зарисовка раз и два. (1/1)
Йесон, он же Ким Чонун, он же главный вокалист Super Junior, устало плюхнулся на кресло в небольшой гостиной дома своих родителей. Ему кое-как удалось слинять с пьянки в общежитии хотя бы на ночь, ибо в таком случае выспаться просто не удастся. И вообще, пьяный Реук – это кошмарнее всех ужасов. Домогательства с его стороны в таком состоянии обеспечены. А Чонуну они ну совсем не нравились...- Чего расселся? – в комнату, держа в руках пакеты с чем-то звенящим, зашел Чонджин.
- Устал... – Йе откинул голову на спинку кресла.- Ха, устал он! – возмущенно воскликнул младший. Пакеты были аккуратно составлены в угол комнаты, а сам Джин уже стоял перед распластавшимся в кресле старшим братом.- А кто родителям сейчас помогать пойдет?
- А ты чего ушел? – Чонун по-кошачьи приоткрыл один глаз и посмотрел снизу вверх на Чонджина.
- Я? Меня послали вот за этим, - его палец ткнул на пакеты, - и мне сказали не возвращаться!Йесон ухмыльнулся. Если не возвращаться – это серьезно. Значит, он опять где-то накосячил.
- Ну, и что? У скольких клиенток сегодня ты понабрал телефончиков? – Чонун встал с кресла, вплотную подошел к младшему и быстро, чтобы тот не успел ничего сообразить, залез ладонями в передние карманы. Благо, размеры пальчиков позволяли сделать всё без препятствий. И так, что Джин даже сопротивляться не смог.
- Хей! Это мое! Это же поможет популярности кафе... – обиженно воскликнул он, когда старший брат начал внимательно изучать салфеточки с надписями. На его лице застыла какая-то дерганная улыбка, и глаза сильно почернели. Сразу было видно, что Йесон злится.
- И не стыдно тебе? – Чонун, отойдя на шаг назад, резко бросил салфетки в лицо Чонджину. Они медленно разлетелись по комнате. Глаза младшего заметались, но после, словно Джину в голову пришла гениальная идея, уверенно уставились на Чонуна.- А ты что, ревнуешь? – вопросом на вопрос с вызовом ответил он. Йе сузил глаза и грациозно, почти как змея, приблизился к брату. Его грудь соприкоснулась к грудью Чонджина, маленькая ладонь сначала прошлась по одной ключице, перешла на другую, а потом быстро схватила за ворот футболки. Чонун с силой приблизил к своему лицу лицо младшего и уперся ему прямо в глаза.- Мне незачем ревновать, - Йе быстро чмокнул брата в уголок губ, - Ты все равно мой.
***- Чонун-хен! – голос откуда-то из кухни их кафе, H&G, - помоги мне!
Йесон умело отбивал чеки на кассе. Внутри помещения было очень душно, так как прознавшие о сегодняшней работе любимого оппы фанатки столпились перед Чонуном и нетерпеливо ждали своей порции «Что желаете? Вам с собой? Приятного аппетита!» в исполнении Йе.
- Не могу, я занят! – раздраженно крикнул Чонун, но тут же, опомнившись, нацепил на лицо привычную улыбку. Пара чеков, еще пара девочек, однотипные заказы... Скучно. Утомляет. Но для образа идола, который любит свою семью (а Йесон действительно любил, но вот только Джина он любил по-своему, по-йесоновски) надо было стараться и трудиться.
Внезапно чья-то обнаглевшая рука схватила Йе за запястье и под протестующие выкрики эльфов утащила в подсобку.
- Ты что вытворяешь, идиот! – старший бросил злой взгляд на Джина. А тот в свою очередь, не отрываясь, уже уверенно смотрел на брата.- Хей... ты чего?.. – промямлил Йе, когда младший аккуратно закрыл на замок дверь и своим телом прижал Чонуна к стене. Он как завороженный смотрел на старшего, его рука, словно в замедленной съемке, поднималаськ лицу. Пальцами он чуть оттянул нижнюю губу брата и, незаметно, как призрак, приблизился к Чонуну.- Т-ты что... нас застукают... – Чонун испуганно повернул голову в сторону двери и потянулся уже было рукой к выходу, но Джин схватил того за плечо и прижал руку к стене.- Я же закрылся.- Я буду громко стонать, - предостерегающе произнес Йесон, уже притягивая за голову к себе младшего брата. Его ладони зарылись ему в волосы, вороша и ломая к чертям прическу. Хотя можно ли назвать прической, когда ты пару раз провел расческой по волосам – и на этом утренние мероприятия по созданию собственного «стайла» были закончены?- Не будешь. Заткнешься, как миленький, я помогу, - Джин прильнул к его губам, оставляя на них кровавые подтеки своими зубами. Младший совершенно не заботился об имидже своего брата.