Глава 4. (1/1)

Проснувшись в обед, как сраная богема, я с улыбкой потянулся на кровати. Самое счастливое утро в моей жизни. Я лежал и вспоминал вчерашний день, и улыбка не сходила с моего лица. Я перевернулся, снова уткнувшись носом в подушку. Подушка пахла Сержем. Не парфюмом, а именно что им самим, и этот запах казался таким сладким и родным. Конечно, Серж просил меня сменить постельное белье, в шкафу было чистое, но когда я закончил работу, у меня не было ни сил, ни желания перестилать кровать, которая к тому же выглядела очень чистой. Сержио вообще оказался очень аккуратным парнем, это было видно по его внешнему виду и по этой квартире, где все сверкало чистотой. Я не ощущал ни малейшей брезгливости к его вещам, наоборот, мне даже нравилось лежать в его постели. Меня посетила запоздалая мысль о том, что, возможно, они с Ноэлем могли заниматься любовью в этой кровати, вот на этих самых простынях. От этой мысли я проснулся окончательно и встал, пообещав себе все-таки сменить белье и постирать его.Заварив заботливо оставленный Сержем кофе, я решил отправиться в магазин за продуктами, ведь нужно же чем-то питаться и угощать гостей, а я был уверен, что гости у меня будут, притом часто. Нужно купить пару бутылок сухого вина, и сыра, и еще чего, чтобы было, чем угостить друзей. Немного денег я скопил, еще работая в газете, так что можно было пожить в свое удовольствие, тем более что за квартиру было уплачено на месяц вперед, и Серж упорно не желал брать у меня деньги. Но, возможно, пока я буду бродить по магазинам, я найду какую-то интересную работенку.По городу я гулял довольно долго, потому что умудрился-таки заблудиться в трех соснах, и потом едва нашел дорогу домой. На пороге квартиры я увидел Сержио, он сидел на ступеньках и курил.- О, ты принес что-то вкусененькое? – с улыбкой спросил он и затушил окурок о стену.- Холостяцкий набор, ничего такого. Знаешь, я совсем не умею готовить. – я развел руками, а Серж деловито рылся в пакетах, пока я открывал двери.Пока я выкладывал продукты на кухне, он прошелся по квартире, и конечно же, обнаружил, что постель я так и не перестилал. Стало жутко стыдно, хотя на самом деле я просто слишком устал вчера, но все равно я понимал, что это было некрасиво с моей стороны.Серж нахмурился, а затем повернулся ко мне.- Том, ты не подумай, постель чистая, я тут только спал пару раз всего, но все равно стоило сменить белье… Как-то это странно.Мне снова пришлось оправдываться, и я нес какую-то чепуху о том, как заработался вчера допоздна и все такое. Тогда Серж по-хозяйски направился к моей печатной машинке, и я вынужден был закрывать ее спиной.- Нет, Серж, тебе нельзя это видеть. Там все еще совсем сырое. И я не готов это кому-либо показывать.Я прятал глаза в пол, потому что не договаривал всей правды. А правда была в том, что писал я вчера о нем. Без спроса, без веской причины, ведь мы были едва знакомы. Но он так увлек меня, что когда я сел за стол – все мои мысли были только о нем, и они сами собой вылились на бумагу.Серж посмеялся надо мной, и попросил пообещать, что он будет первым, кому я покажу написанное. И мне пришлось ему это обещать. Не сейчас, конечно, когда-нибудь потом, когда мне не стыдно будет показать мое творение. На этом мы и договорились, и Серж потянул меня смотреть Лондон.Мы много гуляли, перекусывая на ходу, ныряли в метро, пересекали мосты, гуляли по берегу реки у самой кромки воды, и много-много говорили. Казалось, что мы знакомы не второй день, а знаем друг друга всю жизнь, так нам было легко. Сумерки спустились на город, теплый воздух плыл над домами, уступая место свежему ветру, который развевал волосы Сержио, от влаги начавшие слегка завиваться. Он казался мне таким красивым, я тонул в его зеленых глазах – ни у кого еще я не видел таких глаз. У нас, англичан, глаза обычно голубые, как у меня, или даже водянистые, как у Ноэля, или вовсе серые, как окружающий нас бетон. Но его глаза были поразительные, глубокие, живые, манящие. Если бы я был художником, я только и делал бы, что писал бы его портреты – его точеный нос, его острые скулы, тонкие губы. Я жадно впитывал все эти детали, чтобы придя домой наполнить ими моего героя, не упустив ни одной черточки.Было уже довольно поздно, и мы только что допили бутылку вина, купленную в магазинчике неподалеку, когда Серж сказал:- Знаешь, Ноэль наверное волнуется. Я ведь сбежал и ничего ему не сказал, чтобы он не ругался. Сил нет уже смотреть на это фортепиано, хочется отвлечься. А он наверное с ума там сходит… Но знаешь, мне совсем не хочется иди домой.Не знаю, что тогда приключилось со мной – выпитое ли вино ударило мне в голову, или его красота, сразившая меня в этот вечер, но что-то отключило в моей голове все моральные нормы, и я, сам не понимая, что делаю, потянулся к его губам и поцеловал. Совсем невинный поцелуй, я не позволил себе большего, но Серж отстранился не сразу, и, поэтому, слишком невинным он не вышел, как бы мне ни хотелось тогда утверждать обратное.Сержио мягко отодвинул меня руками, опустил голову, облизнул свои губы, а потом решительно посмотрел мне в глаза:- Том, ты хороший парень, но я люблю Ноэля. По-настоящему люблю.Я почувствовал себя полным идиотом, и поспешил извиниться, сваливая все на вино и теплый вечер, располагающий к романтике. А на следующий же день, устроившись на работу (забегая вперед, скажу, что помог мне в этом снова Серж, и я начал трудиться барменом в ресторане, где работал Ноэль), я тут же закадрил местную официанточку и затащил ее в койку. И я постарался сделать так, чтобы Серж увидел это и понял, что в тот вечер меня просто черт попутал, и я не такой. Не гей. А это было ошибкой, и мы по-прежнему можем быть друзьями. Но, видя его рядом с Ноэлем, я каждый раз ощущал уколы ревности, сам тогда еще не понимая, почему.