Глава 14.2 (1/1)

6 ноября 2014 года В вечер моего дня рождения, все вокруг казалось таким прекрасным, что я и забыла о своей нелюбви к этому празднику. Я получила поздравления от всех: начиная от Зейна, заканчивая Кэти, которая ждала меня в сером Лондоне, подготовив какой-то неимоверно крутой подарок. Я сижу в беседке во дворе нашего нового дома в пригороде ЛА, и да, мне жутко нравится прекрасный заказ, такой теплый и розовый, напоминающий мне о детстве и школьных годах. Еще рано говорить о том, готова ли я расстаться с Калифорнией и променять ее на тучный Лондон, но меня накрывает небольшая грусть, когда я вдыхаю запах детства.- Рики, - рядом со мной садится папа, держа в руках бокал вина. Он протягивает его мне, но мне уже не хочется пить, а лишь наслаждаться вниманием лучшего в жизни мужчины. - Я скучала, - я кладу голову на его плечо, а он широко улыбается, держа меня за руку. Мой отец - Кристиан Девид Хамильтон - мучжина, который прожег свою молодость, а затем сбил мою маму Элис на парковке местной забегаловки, уговорил ее не подавать на него в суд, три раза сводил ее в кино на непонятные документальные фильмы, а затем сделал ей предложение на границе двух штатов. Мой отец - невероятный мужчина, который редко думал о последствиях, любил красное полусладкое и жирное мясо на ужин. А еще, он безумно любит свою жену и беспардонную, как он говорит, дочь, которая всех бросила и улетела за океан покорять Европу.- Ты счастлива? - папа гладит мою ладонь, убирая бокал на деревянный столик у беседки. - Как там твой мистер Малик? - его смех доносится до мамы, которая спешно обувается, чтобы не пропустить разговор отца и дочери.- Да, пап, я счастлива и безумно занята, - я протягиваю руку маме, чтобы она села рядом. Ее светлые волосы волнами падают на колени отца, когда она усаживается по-турецки на траве у наших ног. - Девочка моя, мы хотим сказать тебе только одно, - мама поднимает голову, чтобы встретиться с моим взглядом. Я внимательно слежу за эмоциями мамы, пока не понимаю, что ее взгляд обращен совсем не на меня. Медленно поворачиваю голову, и понимаю, что у папиной машины припаркован черный мерседес, а у двери его красуется мистер Холланд с огромным букетом Пионов в руках.- Что он здесь делает? - я шепчу, снова обращаясь к маме, которая широко улыбается.- Этот молодой человек похож на самого натурального Лондонского аристократа, но никак не на араба с многочисленными татуировками, - она вскидывает бровь, но быстро собирает улыбку, поймав мой вопросительный взгляд.- Ты должна быть счастлива, кто бы тебе ни дарил это счастье, - договаривает и медленно поднимается с места. Удивительно, но глава нашей семьи расслабленной походкой сокращает расстояние между ним и "Лондонским Аристократом", здоровается с ним так, будто они знакомы не меньше десяти лет, а затем они оба подходят к нам, что-то бурно обсуждая по дороге.- Мам, - я дергаю ее за плечо, чтобы наконец найти ответы на мои многочисленные вопросы. - Что здесь происходит? Я ни разу не обмолвилась тебе о том, что Холланд вообще есть в моей жизни, откуда он здесь? - Том был у нас еще несколько месяцев назад, но попросил ничего тебе не говорить. Не могу рассказать подробности той встречи, но сегодня ночью мы уезжаем в Чикаго на кинофестиваль, а тебя он куда-то забирает, - она поднимается с места и шикает на меня, когда расстояние между нами и мужчинами становится опасным для разговоров.Я сижу, сбитая с толку. Совершенно не понимаю, когда этот парень успел добраться до другого континента, наладить контакт с моими родителями, и при этом провернуть все так, что я ни разу ничего не заподозрила?! С этим миром определенно что-то не так.***Теплый калифорнийский воздух обволакивает меня, проникая в салон дорогого автомобиля. Мы едем настолько долго, что кажется, что скоро покинем границы штата.- Ты не поговоришь со мной? - я смотрю на Холланда, который то и дело поправляет спадающие на лоб пряди волос. Он не отрывает своего взгляда от дороги, а лишь сильнее сжимает мою ладонь в своей. Его кожа настолько теплая и родная, что мне хочется раствориться в нем, от кончиков пальцев.- Я не хочу говорить о том, что давно познакомился с твоей семьей, давай не будем усложнять эти дни? - он целует мою руку, но вместо того, чтобы вернуть ее на коробку передач, оставляет прижатой к своим губам. Его дыхание щекочет кожу, от чего я смиренно улыбаюсь, не в силах сопротивляться своим желаниям. Не стоит даже спрашивать у меня, что я сказала Зейну, родителям и подругам. Думала ли я вообще о них? Абсолютно нет. Я впервые за последние полтора года, просто выключила телефон, спихнула всю вину на фантазию родителей о праздниках в Чикаго, и сосредоточилась лишь на своих эмоциях. Когда дверь в люксе Хилтона закрылась за спиной Холланда, я наконец рухнула на кровать, пролив на белое платье шампанское.- Белое платье, белые простыни, и великолепное шампанское на них, - Том устраивается рядом, доставая из заднего кармана зажигалку.- Я никогда не пила так много, - я глупо хихикаю, отбрасывая пустую бутылку на пол. Ее падение сопровождается звоном и моим громким смехом.Это была правда. Я не пила и не курила марихуану в таких количествах, от слова никогда. Мое тело распирало от удовольствия, алкоголя и действия травы. Все вокруг казалось таким правильным, захватывающим и одновременно расслабляющим, что от улыбки уже сводит скулы.- Я не курил уже несколько лет, - Том выдыхает едкий дым из легких и резко перекатывается со спины на локти. Его губы находятся предельно близко к моим, и низ живота стягивает в безумном желании. - Открой рот, - он шепчет, прежде чем сделать затяг.Запах жженой травы, его безумный опьяненный взгляд и сильные руки на моих бедрах заставляют меня отключиться от внешнего мира, и я подчиняюсь. Я смиренно открываю рот, а он выпускает наркотический дым, а затем накрывает мои губы в самом страстном поцелуе, от которого покалывают пальцы рук. Я больше не могу сдерживать себя и окончательно поддаюсь ему, шепча его имя каждые три секунды. Кажется, я могу кончить прямо сейчас, когда он даже не во мне, а лишь целует меня, попутно расправляясь со своими джинсами. - Посмотри на меня, - Том заставляет меня открыть глаза и приподнимает с постели. Черт возьми, его грудь и торс просто идеальны, особенно сейчас, в приглушенном свете гостиничного номера. Сейчас он смотрит на меня так откровенно, не скрывая животного желания, от которого вены на его шее вздулись, а рот слегка приоткрыт. Его глаза бегают по моему обнаженному телу, а ладонь накрывает собственный член, заставляя меня закусывать губы от предвкушения.- Иди сюда, - он подводит меня к стене, упирается в нее спиной, а затем продолжает. - Опустись на колени и заставь меня произносить твою фамилию, - он проводит языком по мочке моего уха, а затем смотрит точно в глаза. Он становится дирижером, который одним взглядом опускает меня на колени, открывает мой рот и проникает сначала осторожно, давая волю моему языку и губам, а затем, кладет руку на мою голову, заставляя смотреть в глаза, проникает все глубже и быстрее.- Почему я так оттягивал этот момент, Хамильтон, - он несвязно шепчет, закатывая глаза от удовольствия, и я понимаю, что он в секунде от своего финала, когда мышцы пресса напрягаются максимально, и он со стоном выкрикивает мою фамилию.- Роксана, - Том резко поднимает меня с холодного паркета и впивается в губы поцелуем. Его руки хаотично блуждают по моему телу, вырисовывая пируэты на спине и плечах. - Обещай, что поверишь мне, - Холланд неожиданно прерывает поцелуй, чуть отстраняясь от моих губ. - Я постараюсь, - наши губы изогнуты в нахальных улыбках, которые тяжело стереть из-за большого количества выкуренной марихуаны.- Я впервые кончил от минета, - он откидывается на соседнюю подушку, а затем открывает один глаз, чтобы увидеть самую широченную улыбку из моего арсенала.- В следующий раз возьму с тебя минимум сто баксов, - я смеюсь так громко, что Холланд непроизвольно присоединяется к моему веселью. И мне впервые так хорошо, и совсем не от алкоголя и наркотиков. Я впервые уверена, что самый сложный человек в этом мире окончательно и бесповоротно влюблен в меня.