Глава 1 // Договор (1/1)

02 июля — Дочь, сколько можно дрыхнуть? Ты время видела? Всю жизнь проспишь!Лев Глебович Федотов, владелец эко-отеля Grand, заводов, газет, пароходов и угольных шахт в Сибири, распахнул дверь люкса и гневно уставился на единственную, горячо любимую, но иногда доводящую его до точки кипения своей безалаберностью приемную дочь. Точнее, не на дочь, а на пышное одеяло, её укрывавшую. Ему бы очень хотелось прожечь в нем дыру. Несмотря на то, что голос его звучал довольно громко и угрожающе, дитя даже не потрудилось ответить. Изящная ручка выскользнула из-под воздушного ?облака?, нащупала соседнюю подушку, схватила её и водрузила сверху на голову. Наружу остался торчать только маленький аккуратный носик и локоны каштановых волос.— Ксюша, — Федотов сделал несколько шагов в сторону кровати, — вот ты мне скажи, как ты собралась отелем владеть, если раньше полудня из постели себя вытащить не можешь? Нафига мне такие риски?Из-под подушки раздалось глухое, сонное и протяжное:— Ну па... Как-нибудь… Справимся.Девушка зашевелилась, стащила с головы подушку и села в постели. Вид у нее был помятый и недовольный.— На зятька моего будущего вся надежда, дочь, — вздохнул Лев, с укором разглядывая лицо девушки, на котором явственно проявлялись следы весело проведенной где-то в очередном столичном клубе ночи, — На тебя – никакой. Ты всё за неделю нам там развалишь. Ксюша с обидой посмотрела на отчима, которого с десяти лет называла только ?папой? и никак иначе. Опять волынку свою начал! Любить любил, как только способны любить мужчины своих приемных детей, а верить – не верил. Никогда он в её способности не верил. К бизнесам своим на километр не подпускал, попробовать себя в деле – не давал. Ей до ужаса хотелось себя проверить здесь, в отеле. Она живет в этих стенах уже год, прожигает жизнь и отцовские деньги, наблюдает за этой круговертью вокруг себя и до смерти хочет заняться, наконец, чем-нибудь полезным. Ей нравится наблюдать за тем, как слаженно функционирует эта махина: как папа раздает команды направо и налево, как бегает туда-сюда управляющая, как работает кухня и ресторан, каждый департамент по отдельности; нравится разглядывать довольных гостей. И ей все время, постоянно кажется, что она знает, как всё это можно улучшить. Как привлечь еще больше внимания, немного изменив концепцию, как сделать гостей еще довольнее, а стафф – еще продуктивнее. Свои идеи она время от времени робко озвучивала отцу. Первое время реакция неизменно была одинаковой: он округлял глаза и от греха подальше отправлял ее в город на шоппинг, чтобы голову свою разгрузила. Потом начал к ней прислушиваться, и, наконец, сдался. После очередной Ксюшиной робкой попытки внести очередное предложение заявил, что в своем отеле подобных экспериментов не потерпит, но если у нее настолько зудит, то, так уж и быть, подарит им с её ?Ванькой-встанькой? собственный. На свадьбу. ?Поскребут по сусекам? с отцом жениха. И пусть делает там, что хочет. Хоть бордель устраивает.— Пап, увидишь, я справлюсь.., — произнесла она тихо, отводя взгляд в сторону. И добавила еще тише: — Будет весело…— Сначала надо дурь из головы вытрясти. Этим мы и займемся в ближайшее время, дочь. Вставай, одевайся, спускайся вниз – представлю тебя твоей ?няньке? на ближайший месяц.— Что? Пап, какая нянька? Мне 23! Нянькаться со мной надо было в пять, — возмущенно фыркнула Ксюша. — Почему-то у меня такое ощущение, что муженек твой до старости лет будет с тобой нянькаться. Всё, кончай рассусоливать! Бегом, я сказал!*** Это был действительно странный разговор. Он не понимал, зачем на это согласился. Наверное, из скуки и желания заработать.Юрий Сергеевич Симонов кинул взгляд на календарь: 27 июня 2020 года, очередной рабочий день, наконец, подошел к концу. Очередной рабочий день из пяти оставшихся. Дальше – увольнение, закрытие дел в вялотекущем режиме, сбор чемоданов и вперед, в новую светлую жизнь. В Штаты. Чтобы получить это предложение, ему пришлось пройти ни много ни мало восемь разноформатных собеседований по Zoom и один раз слетать на очную встречу с потенциальным работодателем. Долгий, утомительный перелет, куча потраченных нервных клеток, но хочешь начать жизнь с чистого листа – должен быть готов приложить к этому усилия. К тридцати годам кроме работы и не имеющего для него особой значимости столичного имущества у врача не было ничего. Мать умерла, отец исчез из поля зрения, последние отношения с треском развалились год назад. В друзьях Юра не нуждался – он был интровертом, ему было интересно с самим собой. Кто-то сказал бы – ?одинокий?. Нет, не одинокий – самодостаточный. Сосредоточенный на работе и саморазвитии, уверенный в себе и завтрашнем дне молодой мужчина. В друзьях у него значился один-единственный человек, они еще со школьной скамьи спелись. Неясно, что балагур Серега нашел в этом замкнутом соседе по парте, но факт остается фактом – парни сдружились. Временами Сереге даже удавалось вытащить Юру в свет: в какой-нибудь бар или клуб, на матч футбольной команды. Уговоры непременно сопровождались комментариями вроде: ?Пора заняться налаживанием твоей личной жизни? (на свою личную жизнь Серж не жаловался), ?Сколько можно торчать в клинике?? (друг не желал работать ни минуты сверхурочно), ?Когда мы последний раз тусили?? (для Сереги это вообще святое), и все в таком духе. Не то чтобы врачу нравилось шляться по клубам, клубы он не любил особенно, высиживая там у барной стойки с постной миной, но ради дружбы можно было и потерпеть. Врач понимал, насколько легко во взрослой жизни потерять действительно когда-то близких людей. Достаточно уйти с головой в работу и пару-тройку раз подряд отказаться от встречи. Ничего его в здесь больше не держит. Кроме Сереги. Тот, услышав от Юры о том, что врач получил оффер, скривился болезненно, но по плечу похлопал и благословление дал, выразив надежду, что друг найдет там себе грудастую американку и заживет в свое удовольствие. Ну да, ну да. За американкой он туда и едет…В общем, Юра уже выключил монитор, когда в дверь постучали. Что за черт? Он же ясно видел в системе, что пациентов на сегодня больше нет. Может, кто-то из коллег? Коллеги обычно не стучат. Тогда кто?— Войдите!На пороге стоял мужчина лет под 50. Одет с иголочки, даже несколько экстравагантно для человека его возраста, на губах играла странноватая улыбка. Юре показалось – несколько натянутая. Врач вопросительно уставился на гостя.— Вечер добрый, — произнес гость, скользнув взглядом по интерьеру помещения, на лице его проявилось нечто наподобие любопытства, — Меня зовут Лев Глебович Федотов, я к Вам с интересным предложением.?Вряд ли с интересным…?— Присаживайтесь, — врач указал на свободный стул, — Я Вас слушаю.., — ?Не очень внимательно…?, — С чем пожаловали?— Юрий Сергеевич, мне тут птичка на хвостике принесла, что Вы дорабатываете последнюю неделю и увольняетесь, — начал Федотов, многозначительно поглядывая на хозяина кабинета.— Какая птичка, позвольте поинтересоваться? — брови нахмурились. Ох, как он не любил, когда птички щебетали у него за спиной, а он об этом ни сном ни духом.— Кореш мой, главврач Ваш, Вениамин Ильич. Классный мужик! Клапан мне ставил. Нахвалил мне Вас так, словно Вы ему сын родной. Говорит: ?Вот такой терапевт! И в психологии шарит! Принципиальный – аж тошно иногда. Бери тепленьким, пока еще здесь?.Юра поморщился. Роль сына ему уже давно не доводилось исполнять. И что значит: ?Бери тепленьким??На часах, меж тем, натикало начало десятого.— Давайте к делу, Лев Глебович… Хотелось бы закончить этот рабочий день.— Да-да. Так вот. Веня посоветовал мне нанять семейного врача. За здоровьем своим следить после операции. И за дочкиным заодно. Хиленькая она у меня. То одно, то другое. И с головой, кажется, всё-таки проблемы, — Лев доверительно посмотрел на собеседника, — У нее… Как это у вас там называется? Как сказала моя управляющая, расстройство пищевого поведения. Засекла ее как-то в туалете. А как подозреваю я сам и ее будущий муженек, еще и тяга к легким наркотикам или к чему похуже... Хотя за руку не ловили. Так что Ваши профессиональные навыки и опыт нам тут пригодятся. Плачу по-царски. Юра замер. Слишком много вопросов одновременно одолевали его голову. Сколько этой хиленькой дочке лет? Что за расстройство? Какие наркотики? ?Моя управляющая?? О чем вообще речь?Но главное – в его планы на этот месяц совершенно не входило заниматься кем-то еще, кроме себя самого. — Что Вы имеете ввиду под тягой к легким наркотикам, Лев Глебович? — осторожно начал прощупывать почву врач. Про тягу он знал все. Пять лет назад сам еле слез. Жизнь пришлось начинать чуть ли не заново. А вот господин этот напыщенный откуда про его ?опыт? знает? От Вениамина Ильича? Или это он просто так неудачно выразился?— Я имею ввиду, что временами словно бы чую в её номере еле уловимый запах травки, — без обиняков пояснил гость. — И зятенок мой что-то подозревает. Последнее время слишком резкие смены настроения замечает за ней, говорит, и ему это ой как не нравится. Учитывая тот факт, что её хлебом не корми, дай в какой-нибудь клуб забуриться – я не удивлен. А у них свадьба через месяц, как бы не сорвалась из-за ее дури. Короче, хочу я, чтобы кто-нибудь мозги ей на место вправить успел за это время. У меня на неё рычагов давления нет, пытался припугнуть, угрожал выкинуть вон из отеля – самостоятельно на жизнь зарабатывать, так она чемоданы собрала, насилу отговорил. Уж лучше пусть под моим присмотром пока… На Ивана-дурачка тоже надежды нет, этот – тюфяк…?Ивана-дурачка? Видимо, жених…?— Лев Глебович, Вы извините, — пробормотал Юра спустя минуту молчания, — но боюсь, я не могу принять Ваше предложение. Дело в том, что мне нужно закрывать дела в Москве, в конце месяца я улетаю на неопределенное…— Пятьдесят тысяч. Баксов. ?Чтооо??В кабинете повисла тишина. Врач сложил руки на груди, откинулся в своем кресле… По взгляду собеседника он понимал, что тот не шутит. Пятьдесят тысяч в Юриной голове легко и непринужденно конвертировались в 3,5 миллиона рублей. Которые могут очень ему пригодиться, пока он будет осваиваться в новой стране, и не просто в каком-то захолустном городишке, а в мегаполисе. За месяц непыльной работы… Федотов сверлил его взглядом в ожидании ответа. Он был уверен, что Юрий Сергеевич согласится. Да какой он Юрий Сергеевич? Больше тридцатника не дашь. Согласится – переименует в Юрца. За пятьдесят косарей потерпит месяцок. Тем более, складывалось ощущение, что они сработаются. В этом молодом человеке за минувшие 10 минут Федотов уже успел что-то неясное нащупать, он вызывал симпатию. Протекция Вениамина Ильича, которому Лев доверял безгранично, тоже определенно играла свою роль. Тут главное – обработать. — Мне кажется, Вы меня разыгрываете, Лев Глебович, — с сомнением произнес врач. — Пятьдесят тысяч за месяц работы? За простой присмотр?— Хотите совет? —во владельце отеля проснулся инстинкт охотника, которому во что бы то ни стало необходимо было заманить добычу на приманку — Соглашайтесь! Кто Вам сказал, что присмотр будет простым? С меня обещанные деньги, стандартный номер в моем подмосковном отеле, питание и остальные блага за мой счет, оборудованный медкабинет. С Вас – готовность быть как штык по первому зову, внимание к здоровью моей семьи. Жить будете там, ясен пень. Один выходной в неделю на закрытие Ваших дел. Все остальное время занимаетесь мной, дочуркой моей приемной: пытаетесь наставить её на путь истинный, так сказать. Если из-за нее, дурынды, свадьба сорвется, сорвется и слияние наших с отцом ее женишка компаний. Уже почти семейный бизнес, бабки лопатой можно грести.., — глаза Федотова алчно блеснули. Юра молчал. Что-то во всей этой истории ему не нравилось. Он не мог взять в толк, в чем же подвох. Ему решительно претила мысль о том, что свободного времени у него остается, выходит, всего 4-5 дней, катастрофически мало. Ради 3,5 миллионов можно напрячься и уложиться, конечно, но ?галопом по Европам?... Это надо куда-то переезжать, надо разбираться, чем ?дурында? эта там балуется, надо и отработать успеть – за месяц найти к ней подход, прощупать почву, вложить что-то в ее голову. Точнее, сделать так, чтобы она сама осознала… Нереально! С Федотовым проблем не должно возникнуть, в принципе, никаких.— Лев Глебович, за месяц, боюсь, я не успею оправдать Ваши ожидания на мой счет.— Сто. И люкс. Последнее слово. А чтобы отбить у тебя все сомнения, — Лев Глебович внезапно перешел на ?ты?, — десять переведу на твой счет в первый рабочий день. Сто. За месяц. Врач даже не заметил фамильярности в свой адрес. Перед этим предложением он оказался бессилен.— Я надеюсь, ночевать в ее комнате мне не придется? — усмехнулся Юра. Не хотелось бы.— Если очень понадобится, переночуешь, — улыбка спала с лица Федотова. — Но только пальцем её тронь. Она мне хоть и приемная, но дороже родной. Найду и закопаю, даже не сомневайся. Усёк?Юра поднял руки ладонями к гостю. Упаси Боже. Проблемы ему не нужны. Деньги – нужны. Условия договора кристально ясны. Что такое принципы, он знает не понаслышке: иногда и правда тошно от себя самого. Еще минута на то, чтобы взвесить ?за? и ?против?. Все связанные с необходимостью отпахать еще месяц неудобства вдруг стали казаться какими-то незначительными.— Хорошо, я согласен, — врач неуверенно кивнул. Лев Глебович тут же расслабился, заулыбался, радостно скрепляя договор рукопожатием.— Чую, сработаемся мы с тобой, Юрец! Пакуй чемоданы.***?Бегом?… Ксюша терпеть не могла, когда кто-то пытался ей командовать. Даже отец. Настроение было испорчено с самого утра. Вот спустится в лобби лохматая и в пижаме – будет знать! ?Бегом? ему. Подождет.Девушка неспешно разделась и отправилась в душ, двадцать минут простояв под струями теплой воды, пытаясь смыть с себя остатки ночной тусовки, затем натирая кожу кремами, долго размышляя над нарядом на день. За окном светило солнце, по небу плыли легкие перьевые облака. Из гардероба по этому поводу были изъяты льняные шорты цвета топленого молока и легчайший топ на несколько тонов светлее. Передние пряди небрежно перехвачены на затылке изящной заколкой. В детстве мама называла эту прическу ?Мальвиной?. Накрасится она потом, время поджимало. Ноги в плетеные сандалии, вперед! Что там папаша еще удумал? Кого решил к ней приставить? И главное, за какие грехи? Ксюша считала себя хорошей, послушной дочерью. Отцу перечила редко, беспокойств особых вроде не доставляла. Ну да, она любит потусить, а чем еще развеять эту скуку, если он ей попробовать себя не дает? Ну да, у нее проблемы с едой, но он об этом ничего не знает, да и при чем тут вообще это? Что еще..? Девушка была в недоумении.Створки лифта разъехались. В лобби отеля – как всегда многолюдно. Гости на Reception, за барной стойкой и за столиками, управляющая отеля – хрупкая голубоглазая блондинка – тут же. Они не особо ладили: Ксюша предпочитала лишний раз дел с этой барышней не иметь, не нравилась она ей. Отца нет. В ресторане?Девушка пересекла лобби и вошла в ресторан. Так и есть: папа трапезничал в компании какого-то мужчины, со спины не разглядеть. Это о нем шла речь 40 минут назад? Зашибись! Закатив глаза, она все же сделала над собой усилие и направилась в сторону столика. Отец поднял глаза и нетерпеливо воскликнул:— О! А вот и дочурка моя, Юрец! Ща познакомитесь.В метре от пункта назначения Ксюша натянула на себя вежливую улыбку: как бы то ни было, нужно быть приветливой. — А вот и я. Извини, что заставила ждать, — произнесла девушка, не сводя глаз с отца.— Знакомься, дочь, это Юрец – наш семейный врач…— Юрий Сергеевич, — раздался по правую руку недовольный, но, тем не менее, приятный голос. Она нехотя, с поднимающимся внутри раздражением, перевела на мужчину взгляд. ?Посмотрите на него, целый Юрий Сергеевич!?. Ну, давайте поглядим, кого ей в церберы наняли.Секунда – и сердце замерло. Где-то далеко на заднем фоне продолжал распинаться отец.?Ты!??Однажды она уже чуть не утонула в этих океанах... — А это моя дочь – Ксения… ?Ты!?