глава 24. (1/1)

В подсознании Честера где-то блуждала мысль о том, что рано или поздно эта тема с Адель всплывет между ним и Клэр и, конечно же, придётся отвечать на все ее вопросы. На самом деле он не был против, хотя бы по той простой причине, что между музыкантом и блондинкой никогда не было ничего серьёзного. Ему, буквально, нечего было скрывать.Развалившись на диване, как истинный хозяин этого скромного убежища, парень с улыбкой выдыхает, и смотрит пару безмолвных секунд на Клэр взглядом, полным таинственности. Видит, как ее начинает это напрягать и смеется.Ну, а что? Мне одному что ли ревновать постоянно?Беннингтон бросает подушку себе под голову и, с видом уставшего загадочного странника, ложится поперёк дивана. Краешек полотенца, которое он все-таки удосужился нацепить на бедра, падает на диван, оголяя часть его укромного местечка, но Честер даже бровью не повёл.—?Ложись,?— он хлопает ладонью по свободному месту на диване рядом с собой.Клэр хмурым взглядом косится на часть его оголенных гениталий, пару мгновений раздумывая, но потом все-таки ложится рядом. Кажется, она думает, что Беннингтон не настроен на серьёзный разговор, и укладываясь рядышком, смотрит на него вопросительно и настороженно. Но Честер не собирается больше играть с ней в игры. Их предостаточно было в их жизнях. Она лежит на спине, полотенце покрывает ее прохладное и влажное тело после душа, и парень, вдыхая запах ее цветочного геля, прислоняется губами к обнажённому девичьему плечику.—?Я расскажу тебе все, что захочешь… —?получается слишком томно и тихо для серьёзного разговора, но Беннингтон продолжает.—?Я знаю эту девчонку с тех самых пор, как она с родителями переехали в наш дом, когда ей было лет семь. У неё довольно благополучная семья, и когда мой отец был ещё жив, мы даже семьями дружили.Юноша переводит взгляд на потолок и, уткнувшись взглядом в белое пространство, улыбается. Он вспоминает те замечательные времена, когда его отец был жив, и детство было счастливым и беззаботным.—?Знаешь, она мне даже нравилась. Маленькая девочка с розовыми бантиками на голове и куколками в своём сиреневом рюкзачке. Я помню, как однажды, принёс ей маленький одуванчик на ладошке. Нам было лет по восемь тогда, а я уже был слишком сентиментальным для пацана. Я протянул ей этот цветочек, в надежде, что она позовёт меня потом к себе поиграть. Но бля… Я был таким ушастым, худым, весь в веснушках такой, знаешь. С какими-то странными кудрявыми волосами рыжеватого оттенка. Совсем не принц, и даже не симпатяга.Честер хохотнул, вспоминая эти странные времена.—?И она посмотрела тогда на меня, как на полного придурка. Схватила этот цветок своей маленькой речонкой и, смяв его в кашу, выкинула прочь. О, Клэр, это было ужасно! С тех пор я перестал как-то проявлять себя, если мне кто-то нравился. Милые добрые мальчики никому не нравятся.Честер делает паузу, и улыбка сменяется серьёзным выражением лица.—?А потом, через пару лет, погиб мой отец. Жизнь изменилась напрочь. Мне больше не было дело ни до чего, и я вообще перестал что-либо чувствовать во всех смыслах этого слова. Меня больше не заботило равнодушие не только Адель, но и матери, и всех, кто имел причастие к моей жизни. Годы шли, мне исполнилось четырнадцать, я погряз во взрослых проблемах, а Адель все так же оставалась моей беззаботной соседкой. И теперь та, которая не замечала меня, стала как-то странно пробивать ко мне дорогу в попытках наладить общение. Это было очень непонятно для меня. Но, знаешь, я и не заморачивался особо, мне просто было все равно.Честер переворачивается на бок и, не смотря Клэр в глаза, проводит пальцами по ее голым ключицам.—?Однажды, когда меня избил отчим, а моя мать просто сидела на диване, и смотрела как он это делает, я сорвался. Я бросил в его голову вазу, и он вырубился. Я знал, что сейчас он очнётся, и тогда уж я точно не выберусь живым. Я рванул из квартиры прочь, и на выходе из подъезда меня перехватила Адель. Бежать то, по сути, было некуда, и она предложила переждать у неё. Ее родителей не было дома, и я согласился.Клэр, не отрываясь смотрит в глаза парня, и прикусывает губу.—?В тот вечер мы переспали.Честер напряжённо сглатывает и почему-то старается избежать серых проницательных глаз напротив.—?Это было очень смазано и быстро, и… Я толком ничего не понял. Мы ведь были подростками, а я еще и придурком. Я ничего не чувствовал. Знаешь, совершенно. И это напугало меня. Напугало, потому что я совершенно не мог ухватиться хоть за какую-то свою эмоцию. Черт, она же нравилась мне в детстве. Но теперь… Теперь у меня внутри была пугающая пустота. Я даже кайфа не получил. И тогда я подумал, что вообще не способен на чувства.Честер с тяжелым выдохом снова падает на спину и закрывает глаза.—?Потом оказалось, что я был у неё первым. Я, блять, был первым ее парнем. И самое страшное, что на следующий день я сделал вид, что будто бы ничего не понял, и что, между нами, вообще ничего не было. Наверное, я испугался. А она подыграла мне. Она и слова не сказала. А потом у неё было очень много разных парней. Я видел, как каждый день к ней приходят новые, незнакомые мне мужчины. И я просто молчал. Молчал, потому что мне было плевать. Я просто оставил все как есть. Да, иногда я приходил к ней, будто бы ничего такого не случилось между нами. И мы снова спали. Иногда я вел себя странно. Бесчувственно, наплевательски и… жестко. Не знаю, Клэр. Я не знаю, почему я это делал. —?Беннингтон прикрывает ладонью глаза от чувства стыда, которое пробирается под его кожу жгучими колючками.Ну, вот и все, Клэр. Теперь ты знаешь, какой я мудак. Я раскрыл своё нутро настолько широко, насколько смог. Принимай эту правду как захочешь.Честно говоря, Клэр не знала, как реагировать на его слова. Жгучая ревность уже успела закипеть в ее крови, но не потому, что он спал с Адель, нет. Потому что сейчас он стыдится того, что вёл себя наплевательски по отношению к ней.Значит, ему не плевать. Он жалеет о том, как поступал с ней. Возможно, потому что он изменился, и понял, что вести себя так с девушками не есть хорошо. А возможно потому, что у него есть к ней чувства.Но больше она не собирается додумывать за него, они ведь решили быть откровенны друг с другом, ведь так? Да и, с другой стороны, Клэр ощущает жалость к этой девушке. Ему-то может и было все равно, а вот блондинке точно нет. Клэр видела, как она смотрела на него. Ни о каком равнодушии там и речи быть не может. Адель влюблена в него. Это ясно как божий день. Может быть это не совсем очевидно для Беннингтона, но это абсолютно понятно Клэр. В таких вещах девушки разбираются лучше парней. Эта женская интуиция простая данность, которая для парней, наоборот, является чем-то непонятным и недоступным.Что было бы, если бы он поступил так со мной? Лишил меня девственности, и сделал вид, что ничего не было? Я и представить такого не могу. Словно он сейчас говорит не о себе, а о ком-то другом.—?Но что изменилось, Чез? Ведь потом вы начали встречаться, и сейчас ты говоришь о ней так, словно… Ну… Тебе абсолютно не наплевать на неё. Я права?—?Да ничего не изменилось, Клэр. Ни-че-го. —?на секунду парень задумался о том, стоит ли говорить ей за тот, последний раз в постели Адель, когда он вел себя словно животное, когда потерял рассудок, сделал ей больно и довёл до слез. Никого кроме себя он не мог винить в том, что он тогда сделал. Но глубоко внутри себя Честер знал, что тогда это было из-за злости на Клэр. Из-за своей ревности. Это было ужасно и пугающе. Даже для Беннингтона. Он умышленно причинил боль совершенно непричастному к его терзаниям человеку, и эта вина сидела в нем до сих пор. Вряд ли когда-то он сможет это забыть.Даже если Адель забудет, я?— нет.Подраскинув мозгами, Честер все-таки решает, что это не то, что нужно знать о нем Клэр. Он не хотел, чтобы это ее окончательно спугнуло. Разговор и так набирал напряжённый ритм, и, хотя их слова не говорили об этом, но в воздухе чувствовалось легкое напряжение. Это было почти осязаемо.—?Мы не встречались. Это представление было устроено специально для тебя, и Адель просто решила мне подыграть. Не знаю, зачем она согласилась, почему она вообще на это пошла, но мне было некогда думать об этом, потому что все, о чем я мог тогда думать была ты и Дэни, который где-то там обнимает тебя, а потом целует у меня на глазах.Где-то в глубине души Клэр ожидала подобного ответа. Во всяком случае, тот первый раз, когда она пришла на репетицию с Дэни, был явно устроен специально для нее, и Клэр это поняла ещё тогда.Но вот до этого…—?Когда я пришла тогда к тебе, чтобы поговорить, и увидела вас двоих на балконе… Это игрой не было. И тебе не было плевать. Но да ладно, я не собираюсь устраивать тебе сцены за то, что было давно, это глупо как-то, правда? —?Клэр переворачивается на живот и, опираясь на локти, заглядывает Честеру в глаза. Он смотрит встревоженно, и нежным движением убирает с ее лица мокрые после душа волосы.—?Я хочу знать, что у вас сейчас? Вы общаетесь? Видитесь? Что у вас за отношения?Честер закатывает глаза, и опускает плечи. Все-таки он ошибался, когда думал, что разговор пройдёт плавно и легко. Парень думал, что ему нечего скрывать, и блять. Я ошибался.Конечно же дело было не в Адель. Дело всегда было только во мне. Каждый раз, при подобных разговорах и откровениях я сталкиваюсь лицом к лицу с самим собой. И говорить вот так, откровенно, вытаскивая все своё дерьмо наружу… Это не так просто. Особенно с Клэр. Я и так столько всего натворил, и рассказывать ей ещё о том, что я вёл так хорошо себя с Адель, так ?небезразлично? на том балконе, только потому что однажды я чуть до смерти ее не затрахал.?Ну, знаете, это не лучшая идея, и, пожалуй, худшее признание в моей жизни.Ни за что.—?Мы не общаемся, Клэр. Она просто знакомая из детства, которая во взрослой жизни помогла мне. И на том балконе… Она просто вытащила меня из очередного ночного трипа. У нас не было ничего, понимаешь? Я устал от этой темы. —?Честер делает паузу, убирает руки от лица Клэр, и наконец-то поправляет полотенце на бёдрах, которое давно съехало.—?Тебе не о чем переживать. Мне никто не нужен был ещё до того, как я встретил тебя. А теперь, когда у меня есть ты?— и подавно.Клэр внимательно смотрит на него, и понимает, что он не врет. Да он вообще врать не умеет, у него ведь все на лице написано. Просто он рассказал ей не все. Недоговорил. И Клэр, четко это понимая, уже собирается выстроить план и в конце концов выведать, что именно произошло между Честером и блондинкой, но вдруг ловит себя на мысли, а хочет ли она это знать? Нужно ли ей это на самом деле?Сейчас, между ними, все хорошо и спокойно. А еще хрупко, как и всегда.—?Я верю тебе,?— говорит она, решившись, и он улыбается с облегчением.Черт с ней, с Адель. Ведь сейчас он мой, так чего ещё мне нужно?Но не так-то просто перестать думать об этом, если сомнения уже пустили свои корни. Однако, Клэр знает один очень действенный способ.—?Кажется, ты что-то говорил о наказании, Чез? —?она игриво приподнимает бровь, и скидывает полотенце на пол.***Пока двое влюблённых наслаждаются друг другом на уже раздолбанном диване, в другом месте, в своей маленькой комнатке Адель страдает от своей не взаимной любви. От своих чувств к Честеру, которыми она давным-давно разучилась управлять, и от собственного бессилия. Она сидит на полу возле кровати, в толстовке Честера на голое тело и, зарывшись лицом в воротник его одежды, вдыхает родной запах. Честер давно не приходил к ней как раньше, и запах его тела постепенно испарялся из плотной чёрной ткани, из этой маленькой розовой комнаты, и из сознания девушки. Она старалась уловить до боли знакомые ноты его дешевого одеколона и бледной кожи. Уловить и навсегда запомнить. Вдыхать так, чтобы этот запах проник в ее сознание, в ее тело, в ее разум и остался с ней навсегда.Хотя бы какая-то его частичка.Она совершенно не винила его за то, что у него теперь есть серьёзные отношения. Она не обижалась, и не осуждала его. Не пыталась устроить истерику или как-то дать о себе знать, как раньше. Она просто оставила его в покое, хотя отпустить так и не смогла. Помимо того, что девушка так и не сумела заставить себя относиться к парню равнодушно, она ещё и очень переживала за него.Казалось бы, да пошёл он к черту! Чертов Беннингтон, со своими дурацкими заскоками и вечными проблемами. От него всегда одни только напасти, и вообще ни минуты покоя. В конце концов, он ведь не ее парень, и теперь даже не спит с ней, как раньше. Он лишил ее даже этого. Теперь у него другая, и о нем было кому позаботиться.Но Адель настолько его любила, что даже на это ей было плевать. Она все равно хотела ему помочь, и никто не в состоянии ее остановить. Ничто в мире не способно остановить женщину, которая погибает от своей любви, которая сгорает заживо в своих чувствах, но все еще дышит и на что-то надеется. И пока она дышит и может хотя бы малость сделать для любимого, ни одно препятствие в этом мире не остановит ее.Она проводит рукой по темной ткани на своих плечах и вспоминает, как он залез к ней на балкон в одну из ночей их первой близости. Как она задыхалась от одного взгляда на его красивое худое лицо в свете луны, как они перешёптывались и старались вести себя тихо, чтобы родители за стеной ничего не услышали. Как она влажными от пота и переживаний пальцами стягивала с него джинсовую куртку, а потом прижималась к его рёбрам. Как мило и стеснительно он поглаживал ее упругие бёдра, а потом более уверено задирал ее голубенькую футболочку, под которой, как обычно, не было лифчика. Тогда он брал ее грудь в руки и, пару секунд полюбовавшись видом, принимался целовать ее персиковую кожу, оставляя на ней своё горячее дыхание. Он целовал ее грудь, вбирая и изучая языком соски, а у неё земля из-под ног уходила от этих немыслимых ласк и ощущений. Она запрокидывала голову и обнимала его за кудрявую голову, пока он делал то, что ему нравится. Она зарывалась пальчиками в мягкие кудрявые волосы и с ума сходила от этой нежности.Черт, он всегда был таким нежным. Таким до боли нежным мальчиком, что хотелось умереть от этих чувств к нему.А ещё это было очень давно, и ей чертовски этого так не хватало. Адель все так же хотела чувствовать его рядом. Физически. Хотя бы изредка. Ее юное тело жаждало именно его ласк. Именно его рук, и головокружительных прикосновений. Ни один опытный взрослый мужчина никогда в жизни не дарил ей тех удовольствий, которые она испытывала с этим юным мальчиком. Она так скучала по всему тому, что было между ними до Клэр. Пусть это было не идеально, не так эмоционально, особенно последнее время, но он хотя бы просто приходил к ней. Хотя бы просто касался, оставлял на ней невидимые следы своих прикосновений. Она вдыхала его запах, видела его глаза, водила пальцами по его бледной коже и ее сердце трепетало от ощущения близости. Этого было достаточно, чтобы быть просто счастливой.А теперь нет ничего.Все очень изменилось за такой короткий срок. Эта осень стала отправной точкой какой-то новой, пугающей жизни. Не заметить этого Адель не могла. Честер кардинально изменился. И внешне и внутренне этот парень стал совершенно другим и, кажется, теперь она его вообще не знала. Она знала одно: ничего в мире не заставит ее разлюбить его.Именно поэтому, после долгих раздумий и сидений на полу, она решает, что должна вытащить его из задницы, в которую он попал. И плевать ей, что это вообще не ее дело, что он не принадлежит ей. Никто не запретит ей хотеть уберечь его. План в голове появляется сам собой, как будто бы кто-то другой все прописал по пунктам в маленькой светленькой головке. Будто бы получив озарение свыше, глаза девушки уверенно и бесстрашно загораются, и она встаёт с пола. В полной решительности, почти обезумев, она улыбается сама себе и тихо произносит:—?Да. Я вытащу тебя, Честер. Я все придумала.Она собирает светлые волосы в хвост, надевает джинсы и свободную белую футболку, и останавливается у зеркала, чтобы посмотреть самой себе в глаза. Девушка наклоняется вперед и внимательно смотрит в голубые омуты, в которых так тревожно мерцает огонек страха и неизвестности от последствий собственного поступка. Пыльными хлопьями боязливость кружит перед расширенными от страха зрачками, и блондинка встряхивает головой. Отвернувшись от своего отражения, она накидывает легкую ветровку и решительно выходит вон из квартиры.Лишь бы Роб согласился! Только бы согласился!Роб ненавидит Честера, черт его знает, за что. И может не согласиться на предложение Адель просто из принципа, из желания увидеть, как Беннингтон тонет во всем этом дерьме, как постепенно все больше и больше увязает в этой паутине, да так, что в итоге просто не сможет вырваться. Но она должна хотя бы попытаться. Кто, если не она?Клэр?Адель издает нервный смешок.Клэр вообще вряд ли знает о том, что происходит, в какой опасности находится Честер, да и сама Клэр теперь уж. Вот во что втравила их обоих ее мамаша. А Честер так оберегает ее от всей этой хрени, и вряд ли бы что-то ей рассказал, из страха, что она непременно полезет на рожон, что только усугубит всю и без того сложную ситуацию.Адель стучит в дверь Беннингтонов, но ей никто не открывает. Честера и Роба, видимо, нет дома, а мать, скорее всего, снова облолбалась, и пребывает в нирване. В душе Адель снова поднялась ненависть к этой женщине.Это она во всем виновата.В том, что сейчас стало с Честером. Когда умер его отец, он нуждался в матери, как никогда, но та настолько упивалась собственным горем, что на маленького сына ей было наплевать. Она меняла любовников, пила и принимала наркоту, а маленький мальчик с огромными грустными глазами, бывало, не ел по несколько дней, и сидел на лестнице, боясь идти домой, чтобы не получать тычки и побои от очередного мамашиного ухажера.Чертова сука.Адель встряхнулась, постучала в дверь ещё раз, и с тяжким вздохом пошла к себе, решив зайти попозже.—?Кого я вижу, красавица Адель! —?раздался знакомый голос Роба. Протяжный, с издевательскими нотками и пугающим холодом.—?Ищешь моего драгоценного пасынка? Его нет.—?Нет, Роб, я как раз к тебе,?— откашлявшись, говорит Адель, и прячет дрожащие руки в карманы ветровки. —?Я хочу поговорить о Честере. То есть, о его долге. Я хочу помочь ему… Отработать.Роб удивленно поднимает брови и, выдав смешок, подходит вплотную к Адель. Девушка чувствует смешанный воедино запах алкоголя, пота и какого-то приторного одеколона исходящий от него. Она хочет отстраниться, сделать шаг назад, но за ее спиной дверь, и отступать некуда. Она поднимает на него свои ярко голубые омуты и, удивившись самой себе, смотрит на мужчину с решительной отвагой, когда он задает ей вопрос.—?Отработать? И как же ты хочешь отработать, дорогая Адель? —?он проводит рукой по ее лицу, и склоняется совсем близко, дыша приторным дыханием прямо на нее. —?Хм. И что ты вообще нашла в этом малолетнем придурке?—?Роб, не издевайся… Просто пожалуйста, позволь мне помочь ему,?— умоляюще произносит девушка, голос звучит еле слышно. —?Я готова работать на тебя, толкать дурь, разреши мне…—?Толкать дурь… —?задумчиво протягивает Роб, и, склонив голову на бок, с интересом разглядывает блондинку, словно впервые ее увидел. —?Что ж, Адель, я, пожалуй, позволю тебе помочь этому сопляку. Долг мамаши его сучки я простить не могу, уж извини. Это дело принципа, дорогая. Либо они ищут деньги, либо он отрабатывает все до копейки. —?он хмурится, а потом резко оскаливается и опирается рукой о стену так, что теперь нависает над блондинкой, и прядь его волос почти что соприкасается с ее лицом. —?Но я готов простить ему ту наркоту, что он спустил в унитаз.Адель с надеждой вскидывает глаза, но тут же испуганно замирает, увидев выражение его лица. Она знала, как именно придётся отработать эту наркоту, ещё до того, как он произнёс это.И не ошиблась.—?Это зависит от тебя, Адель. Ты ведь будешь хорошей девочкой, верно? Сегодняшнюю ночь ты проведёшь в моей постели, и будешь очень стараться. И тогда я прощу этому щенку товар, смытый в унитаз.—?Я согласна,?— безжизненным голосом отвечает девушка, стараясь проглотить колючий, цепляющий стенки гортани ком.Всего лишь одна ночь. Потерпеть один раз ради него. Она выдержит.—?Вот и умница,?— ехидно улыбается Роб, и шлепает ее по заднице. —?До вечера, крошка!Он входит в квартиру, а Адель ещё долго смотрит в угол невидящим взглядом, все ещё не веря в то, что согласилась сделать это. Ледяной ветер отвращения обдает девушку. Он заставляет поежиться и, ссутулившись, обхватить плечи руками.***—?Честер, ну сколько можно? —?вздохнул Шон, бросая в корзину свои любимые сырные начос.Парни были в местном супермаркете и скуплялись для сегодняшнего вечера с ребятами из группы. Шон убедил Честера, что ему просто необходим отдых, а заодно они все вместе смогут обсудить последние новости группы, на которую, к слову, вокалист подзабил из-за своих вечных проблем. В общем, сейчас парням осталось только взять пару пачек пива, и они будут готовы загрузить все покупки в машину Шона, и умчать к согруппникам. Но Шон почему-то медлил и лениво расхаживал по отделу с чипсами.—?Перестань себя так вести,?— досадно добавил Шон.Он поворачивается и обеспокоено смотрит на Честера, а тот сжимает ручки корзины для покупок ещё сильнее. Честеру становится ясно, что они пошли за покупками вдвоем, потому что Шон специально хотел остаться с ним наедине, и поговорить без остальных парней.—?Беннингтон,?— Шон всегда называл друга по фамилии, когда злился на него,?— Я же вижу, как ты зашиваешься со всем этим дерьмом. Ты полностью забил на группу… Но мы то ладно, мы все понимаем. Но ты начинаешь забивать на учебу и, насколько я понимаю, у вас с Клэр тоже все напряжённо,?— барабанщик запинается на секунду, и нервно поправляет рукой свои светлые отросшие волосы,?— Она опять мне звонила, и спрашивала о твоем состоянии… И это тогда, когда вы практически каждый день видитесь! Почему ты не принимаешь помощь, Честер? Почему ты не расскажешь все и не примешь чёртову помощь? От неё, от меня… Да мы все хотим, чтобы ты быстрее выбрался из этого, но ты же молчишь! —?он смотрит на Честера, пытаясь уловить его взгляд, но вокалист опустив глаза, изучает по сотому кругу содержимое корзины. —?Какой ты упрямый, Господи. Как ребёнок!Голос Шона немного срывается, и на парней оглядывается пожилой мужчина, который тщательно изучал состав попкорна.—?Шон, послушай,?— Честер облизывает губы, и внутри себя удивляется тому, что даже не закипает на этот выкидон друга.У него просто нет сил психовать и показывать свой характер. Последние дни он правда ничего не успевал, и делал больше, чем юный организм мог выдержать. Честер почти не спал, носился по клубам и прочим местам, как угорелый. И он действительно уже больше недели просто не появлялся в колледже, потому что приходил домой, в лучшем случае, часам к двенадцати дня, когда все пары уже вовсю идут.Из-за этого с Клэр становилось все напряженней и напряженней. Они больше не скандалили так эмоционально, как в прошлый раз. Незаметно у них начала появляться просто тихая нарастающая неприязнь. Потому что Беннингтон так ничего ей и не объяснил, а у неё больше не оставалось сил бороться с его упрямством, и добиваться от парня правды.Кажется, она перестаёт ему доверять, потому что все чаще Честер видит ее уставшие глаза, вместо искрящихся и счастливых.Оно и понятно. Я бы тоже устал от собственного поведения. Кому вообще может понравится жить в неведении?Да, сначала это может показаться романтичным, особенно на первых порах, когда вы не слазите друг с друга круглосуточно. Но дело в том, что последнюю неделю Честер и Клэр даже не спали. У Беннингтона просто нет сил на это, а Клэр настолько устала от его молчания и отсутствия, что перестала проявлять инициативу. Да и честно сказать у Честера не хватило бы сил на что-то большее, чем быстро передернуть самому себе в душе, когда он наконец-то приходил домой. Но, это конечно же было не самое страшное.Музыкант смотрит на Шона растеряно и виновато, и облизывает пересохшие губы.—?Я знаю, что вы хотите помочь. Но у меня все в порядке, правда! Я почти отбил долг матери Клэр. Осталось немного и я…Но Шон вырывает у Честера корзину из рук, и обрывает парня на полуслове.—?Дай сюда! Ещё пару пачек пива сюда, и ты рухнешь прямо на пол! —?он тычет рукой в корзину, и Честер ухмыляется.—?Чувак, ты скоро загонишь себя. И знаешь что?! Это даже не самое страшное! Самое ужасное, что ты не понимаешь того, что мы все потихоньку прикладываем руку к этому! И все из-за твоего упрямства, желания доказать всему миру, что ты такой независимый и сильный. Черта с два, Честер!Он поворачивается к вокалисту спиной, ставит корзину на пол, и остервенело швыряет туда ещё одну пачку начос с креветками, а Честер удивленно приподнимает брови.—… ты же не любишь креветки…—?Замолчи, и слушай!Шон окончательно выходит из себя. Он подходит к Честеру вплотную и тычет указательным пальцем ему в грудь.—?Ты сам рушишь свою жизнь, Чеззи. Своими собственными руками ты отталкиваешь всех. Своим поведением ты ставишь каждого, кто тебя любит перед фактом. Так нельзя!Эмоции на лице Шона меняются со скоростью света, и теперь он умоляюще смотрит на своего друга, а его голос снижается до шепота.—?Послушай… Мы правда в отчаянии. Клэр в отчаянии… Если она уйдёт, она будет права, знаешь…Беннингтон хмурится и кажется, до него начинает что-то доходить, потому что он поднимает на Шона темные глаза, и впервые за весь вечер они наполняются интересом к происходящему. Шон замолкает, когда видит, как карие глаза друга сверкнули.—?Шооон? Ты что-то знаешь?Барабанщик пробегает обеспокоенным взглядом по полкам с продуктами, и наконец-то останавливает на Честере взгляд.—?Нет, Честер. Нет… Успокойся.Но Беннингтон недоверчиво сверлит его взглядом, и прищурившись, наклоняет голову набок.—?Ну что ты так смотришь?! Я не знаю ничего. Просто… Джей сказал, что видел ее на днях в клубе в компании какого-то парня, и… И она выглядела веселой.Честер застывает от услышанного. Он моргает пару раз и, в конце концов, опускает голову, когда сжимает веки с такой силой, будто бы это поможет ему забыть все, что сейчас сказал Шон. Вот как. Ха. Рано или поздно это произошло бы. Хорошо, Клэр. Я даже понимаю тебя, наверное.Шон смотрит на друга с таким жалостливым взглядом, что Честеру хочется кинуть в него чем-то.—?Не пялься на меня так, будто я, блять, младенец, которого тебе подкинули на крыльцо! - не выдерживает Беннингтон, а Шон выдаёт смешок и качает головой.—?Знаешь что? Я знал, что что-то подобное должно произойти,?— парень чувствует, как глаза начинает щипать, и он тут же злится на себя за свою слабость, и сжимает кулаки. —?Мы слишком долго молчали,?— карие глаза парня смотрят в пол, и он кивает несколько раз, будто бы соглашаясь сам с собой.—?Она сыта мной по горло, а я слишком устал. Я не знаю, что со мной, Шон. —?он поднимает глаза на друга и смотрит как-то совершенно беспомощно, отчего барабанщик чувствует укол совести за то, что так глупо проболтался. Но Честер продолжает.—?Мне кажется, я настолько устал, что даже думать не хочу об этом. Мы ведь с ребятами сегодня? Давай вернёмся к делам группы. Давай просто отвлечёмся, бро. Я прошу тебя…Честер снова берет корзину в руку, и молча направляется к выходу. Шон выдыхает, но совершенно не чувствует, что скопившееся напряжение внутри отступило. Он пару мгновений смотрит на ссутулившуюся спину друга впереди, и идёт следом за ним больше не проронив ни слова.