Часть 6 (1/1)

Тоска, унынья плод, тираня скорбный дух, Размеры страшные бессмертья примет вдруг. Всю субботу они пролежали у Савы дома. В воскресенье делать было совсем нечего и совершенно не терпелось. Как в таких условиях дожить до завтра? Но завтра скоропостижно наступило, и утро понедельника встретило неожиданной прохладой, так что Таками пришлось захватить с собой кофту. Автобус должен был прийти до начала уроков, так что условились встретиться на остановке пораньше. Таками долго мёрзла в одиночестве, несмотря на рвение Савы уехать. Харухико вдруг вспомнила, как Накамура будто бы боялась расставаться, просила девушку остаться у неё на ночь, но затем вдруг сама одёрнула себя и настояла на том, чтобы отправиться домой. Больше они не виделись. Когда оставалось всего полчаса, Таками рванула домой к Саве, на другой конец их городка. Никаких средств связи они при себе не имели, не рассчитывая, что их планы вдруг могут сорваться. Но девушкам явно стоило подумать об этом раньше. Дверь открыл отец. —?Я пришла за Савой,?— стараясь сделать голос более спокойным, протараторила Таками,?— мы хотели вместе пойти в школу. —?Она не придёт,?— злобно отрезал мужчина, закрывая дверь. —?Передай в школе, что Сава заболела. Таками растерялась. Сама ли Сава передумала? Стала бы она просить отца о подобном? Должна быть другая причина. Она не могла так просто уйти. —?Са-чан! —?крикнула Таками, забегая в дом. Сверху, где была комната девушки, послышался шум. Харухико хотела было подняться, но её грубо схватил хозяин дома и буквально вытолкнул за дверь. —?Не приближайся к ней,?— рявкнул он и заперся. Крики и долбёжка по двери не помогали Таками забраться внутрь, и она решила обратиться к окну. После первого же зова Сава ответила, но тут же пропала. Каким-то инструментом она раскрыла окно и ловко сползла по стене. Когда Сава уже бежала, крепко сжав руку Таками, её отец кричал несусветные вещи им вслед. —?Этот мудак сменил дверь и поставил какое-то говно на окно, так что я не могла его открыть. —?Накамура сделала паузу, задыхаясь. —?Он, видимо, рылся в моих вещах. —?Нашёл тетрадь? —?спросила Таками, заметив её в руке подруги. Та не ответила. Времени у них не осталось. Автобус уехал, бросив их одних на произвол судьбы. Таками боялась разжать руку Савы и готова была бежать вслед за автобусом. Глаза её защипало, ей едва удавалось взять себя в руки. —?Завтра нет смысла тебя закрывать, мы можем уехать только в понедельник,?— ломая голос, убеждала себя Таками. Сава всё ещё молчала. —?Так что мы увидимся снова. Они ушли к реке, и никто не встречался им на пути, потому что уроки, как и рабочий день, уже начались. Таками лежала у Савы на коленках и переглядывалась с цветами. И снова они не уехали. В какой-то момент Сава достала спички и подожгла свою тетрадь. Тогда огонь также разгорелся и в душе Таками. Она бросилась на тетрадь и тут же отступила, думая, как можно потушить пламя. Первые страницы, страстно повествующие об их преступлениях, безвозвратно сгорели, но ей в руку удачно попались последние, одной из которых оказалась та самая, где Сава жаловалась на невозможность уехать. Получив её, Таками успокоилась и спрятала листок в сумку. Сава тому не противилась. Таками прекрасно понимала, что им придётся вернуться домой. Сава ничего не говорила, только долго гладила её волосы и не отпускала руку. Когда отец пришёл за ней, она почему-то только обняла Таками, и та не смогла сдержать слёз. Харухико было стыдно ещё больше под презренными взглядами цветочных глаз, следовавших за ней по дворам. Они оказались такими назойливыми, что заставили её рявкнуть на них, чтобы не шипели. Когда она в ответ пыталась пристыдить их сама, они прятались и убегали. Только цветок у дома Таками никуда не пропадал. —?Вы меня достали,?— цыкнула она, переходя на бег. Утром Таками была вынуждена снова столкнуться с отцом Савы, но на этот раз их противостояние кончилось куда более трагично. —?Саве нужно ходить в школу! —?настаивала девушка, уверенная в своей правоте. —?Я отвёз её к матери,?— заявил мужчина. —?Мне надоело, что она позорит нас перед всем городом. —?Да кому вы вообще всрались?! —?заревела Таками, не сдержавшись. —?Я знаю, это вы те самые маньяки, которых ищет полиция. Ваша одноклассница мне рассказала! Она призналась, что все давно догадываются о Саве, и посоветовала перевести её в другое место, пока ничего не раскрыли. Что мне остаётся делать? Я просто уберёг Саву, пока она не получила заслуженное наказание. —?Тогда почему вы нас не отпустили вчера?! —?кричала девушка сорвавшимся голосом. —?Вы знали, что мы хотели уехать, ведь так?! —?И куда бы вы пошли?! Сдохли бы в канаве, а если нет, то всё равно вернули бы её мне! И что потом? Лучше уж я буду знать, где она, и не бояться неожиданно пасть очередной жертвой её нездорового разума! Таками не могла больше слушать его бессмысленные объяснения. ?И из-за этой херни у меня забрали Са-чан???— думала она, плача. Девушка яростно набросилась на мужчину, повалив его на пол. Она взяла его за ворот и трясла из стороны в сторону что есть сил, пока он не пришёл в себя и не сбросил её. Бабушка Накамура с самого начала подслушивала за углом, а теперь в страхе прибежала к сыну, не зная, что стоит делать. Таками ещё немного бессмысленно поборолась, пока не была вышвырнута. —?Ты урод! —?билась она в снова закрывшуюся дверь. —?Впусти меня! Верни мне Са-чан! —?Иди отсюда! —?ответил мужской голос. —?Тебе больше нечего здесь делать! —?Скажите хоть что-нибудь! —?всё равно молила она. —?Дайте адрес! Номер телефона! Хоть что-то! —?Стук становился слабее, как и её голос. —?Координаты, город, префектуру… Она хоть в Японии?.. Но отец Накамуры не был единственным виноватым. Ему помогла одноклассница, которая всё знала. Таками рванула к школе. Была перемена, и она легко нашла Киношиту. —?Потеряла Накамуру? —?зря съехидничала та, за что получила по лицу разгорячённой ладонью. Но легче Таками не стало. Савы больше не было с ней, как не было и смысла ждать понедельника и даже завтрашнего дня. Она достала обожжённый клочок бумаги с написанными рукой Накамуры словами и заново прочитала: ?Не смогли уехать?. —?Са-чан, ты добилась своего, но как же я? Из каждого двора выглядывали чёрные цветочные глаза, провожая её до самого дома семьи Накамура. Предводитель дрянных цветов, закрывший своими потомками серое небо, неотрывно следил за городом. И больше ничего? Возвращаться было некуда. И зачем? Её место рядом с Савой теперь опустело. Она уехала и ни за что не вернётся в это болото. Да как же это так? Может, Саве не так уж и была нужна Таками, но какая той разница, если её любимая Са-чан нужна ей? За летом не наступит осень, а за осенью?— зима, потому что этим дрянным цветам нужна адская жара и запах людского пота вместо пресной воды. Накамура Сава бесследно исчезла, оставив разрушенный город за своей спиной. Поднялся занавес, а я всё ждал бесплодно. И Харухико Таками должна была жить в этом опустевшем городе, как последняя выжившая, вынужденная бороться за жизнь самыми негуманными способами. Цветы под её ногами гниют и разлагаются, зазывая отправиться в почву вместе с собой, а у неё дома всё ещё лежит одно-единственное зёрнышко, породившее весь этот кошмар.*** Тем временем в обособившемся от девушек городе готовился ежегодный фестиваль. Если бы Сава была здесь, она наверняка предложила бы сжечь этот фестиваль вместе со всеми его участниками. Теперь же Таками придётся решать этот вопрос в одиночку. Теперь ей нужна цель, добившись которой можно закончить. Несмотря на то, что Таками практически ночевала под дверью Накамуры, мужчина не хотел сжалиться над ней и дать этот злосчастный адрес. Но в больной голове девушки уже был план. Ночью в старом доме послышался хрустящий треск разбитого стекла. Бабушка Накамура тут же вскочила и резво выбежала на звук. Не успела она включить свет, как тонкая рука сжала её шею и подставила что-то острое к дряблой коже. —?Скажите мне адрес Савы, и я уйду,?— давясь, пообещала Таками. Напуганная женщина не могла даже двинуться. Её рот самопроизвольно раскрывался и закрывался, но звука никакого не выходило. Пугать её было зря?— это девушка поняла слишком поздно и быстро рассвирепела от своей очередной ошибки. —?Говори адрес! Слева от них что-то громко упало. Таками развернулась на звук, и тяжёлая рука оттащила её от женщины, заодно выхватив её единственное оружие?— кухонный нож из её дома. Мужчина яростно оттолкнул девушку от себя, и она камнем повалилась на пол. —?Оставь нас в покое! —?заорал отец Савы, вяло угрожая ножом. —?Её здесь больше нет! —?Почему… —?плакала Таками,?— почему снова какой-то левый мужик решает за меня?.. Почему из-за тебя… из-за такого куска дерьма я должна остаться без Са-чан? —?Девочка… —?жалостливо протянула бабушка. —?Просто скажите мне, где она. —?Таками вытерла слёзы, но это их не остановило. —?Уходи сейчас же, и я не вызову полицию,?— твёрдо заключил мужчина. Ещё немного пошмыгав носом в тишине, Таками молча вышла через дверь. Вечером следующего дня состоялись основные представления фестиваля. Таками недолго думала над тем, как может сорвать всеобщее веселье, поэтому весь день тихо выжидала, глядя в одну точку. Дождавшись, когда дети начали петь ягибуши, она выскочила на сцену с ножом и устроилась у микрофона. —?Не подходите,?— улыбнулась она, подставив лезвие ножа к своему горлу,?— иначе я убью себя. Зрители, коих оказалось намного больше, чем Таками рассчитывала, хором затаили дыхание и молчали в ожидании катастрофы. Девушке вдруг стало весело смотреть на испуганные лица людей, ведь она увидела в них сходство с собой под взглядом цветов. Полнеба всё ещё загораживал огромный глаз, приведший её в чувства. —?Этот город тонет в дерьме! —?громко начала Таками в самый микрофон, распространив звук своего голоса далеко за пределы одной толпы. —?Кто кого любит, кто кого не любит, кто с кем гулял, кто кого трахнул. Тупые куски говна! Не видите ничего дальше своего сраного носа! Ищите маньяка, терроризирующего девушек из нашей старшей школы? Это я! Здравствуйте! Это я украла форму Саэки Нанако и нюхала её шорты! Я специально позвала её на свидание и украла её лифчик, потому что у меня фетиш на застёжки спереди! Это я разрушила класс и написала чистосердечное признание на доске! Я повторяла это уже много раз, но ни один из вас не удосужился услышать! Я повесила лифчик на статую, и я была на тех фото с трусами на голове! Все стихи Бодлера написала я! —?Вспоминая свои грехи, Таками радовалась всё больше, но успела запыхаться от восторженного рассказа. Переведя дыхание, она взяла нож другой рукой и продолжила тише:?— Вы, говноеды, забрали у меня Са-чан. Я… Са-чан… Она была единственной… —?Улыбка вдруг пропала с её лица, и рука ослабла. —?Здесь больше никого не осталось. Сильная рука схватила её за запястье, прямо как предыдущей ночью, и вырвала нож, отлетевший на пол сцены. Тот же мужчина, оказавшийся полицейским, схватил и заблокировал её руки, оттаскивая вниз, на землю. К нему уже бежали и другие, но Таками ловко выбралась и рванула в безлюдном направлении. В её кармане всё ещё был запасной вариант. Увидев за собой быстрых преследователей, она достала новенький канцелярский ножик и что есть мочи надавила лезвием на запястье. Почувствовав резкую боль, под впечатлением от произошедших событий, Таками не выдержала и упала в обморок. Глаза её успели увидеть закрытый чёрный глаз, сливающийся с небом. Наконец-то они перестали пялиться.***…*** Ночная прохлада сменилась духотой маленькой комнаты. Белые стены давили на непривыкшие глаза, не давая им открыться. От ламп исходило вялое шипение, а из-за окна?— угнетающее стрекотание цикад. Ни одно тёмное пятно не омрачало застойный летний пейзаж. Таками приподнялась на кровати и огляделась. На тумбочке лежал желтоватый свёрток с одной-единственной надписью: ?От Накамуры?. Внутри она обнаружила маленькую бумажку с незнакомым адресом, судя по всему, на другом конце острова, у моря. Таками свернула письмо обратно и ухватилась за капельницу.