о нормальном человеческом желании и о неожиданной просьбе (1/1)

На кухню Дэнни выползает несколько враскорячку — ноги подрагивают, да и вообще ощущения странные. Он будто бы очень сильно устал, но это приятная усталость, расслабляющая — такой в его жизни, кажется, ещё не было. — Всё хорошо, — отвечает он на молчаливый вопрос Дилана, оборачивающегося от плиты. — Всё просто отлично. Я только не совсем уверен в том, что не извращенец. Дилан смеётся, накладывает Дэнни рагу, достаёт откуда-то бокалы, свечи разве что не зажигает. Дилан смотрит на него ласково, несколько раз пробегается рукой по его спутанным кудрям, проходя мимо. Дилан говорит ему:— Нет, ты не извращенец, Дэнни. Ты просто учишься отпускать контроль, и это здорово. Я очень рад, что ты смог мне довериться. И они ужинают вместе, и пьют вино, и у них только что был просто крышесносный секс, и Дилан рассказывает ему о своём детстве — он никогда раньше не делился чем-то настолько личным. — Я часто чувствовал себя одиноко, — говорит он, — после смерти отца. Бродил неприкаянный по его гаражу, пробовал простенькие фокусы. Притворялся, что он где-то рядом. Не так уж сильно мы и отличаемся друг от друга, думает Дэнни, в последний раз облизывая ложку — эта штука настолько вкусная, что он и тарелку мог бы облизать. Он помогает Дилану сгружать посуду в мойку, допивает остатки вина, жмётся к чужому плечу — в попытке то ли снова убедиться в реальности происходящего, то ли посочувствовать и поддержать. Думать о маленьком одиноком Дилане, самому себе показывающем фокусы, грустно. Дэнни начинал свою карьеру мага точно так же — Уолтер Мэбри может сколько угодно шутить про секс, с которым не везло в старшей школе, но настоящий артист в человеке рождается много раньше. Когда тебе девять и ты часами простаиваешь перед зеркалом с колодой карт, чтобы хоть немного унять бушующий вокруг тебя хаос, вариантов дальнейшего развития событий не так уж много. — Либо сторчишься, глотая нейролептики, в какой-нибудь гостеприимной психушке, либо выйдешь на сцену и покоришь мир. Так уж вышло, что я выбрал второе. Думаешь, зря?— Отличный выбор, — заверяет его Дилан, — доставать тебя из психушки было бы значительно сложнее. И смеяться над своим странноватым детством вместе с Диланом оказывается очень весело. И рассказывать о своей постоянной тревожности, о нервном тике и о матери, рядом с которой он вечно чувствовал себя потерянным, оказывается очень легко. И вместе вспоминать свои самые первые фокусы, первые неудачи в отношениях, всякие забавные подробности — любимая книга в тринадцать лет, основной предмет в колледже. У Дэнни — ?Овод? и высшая математика. У Дилана — ?Приключения Шерлока Холмса? и психология личности. И после всех этих признаний и откровений даже как-то странно отделяться друг от друга, по очереди отправляясь в душ. Когда Дэнни второй раз за вечер подходит к кровати — наконец-то они по-настоящему переспали на ней! — Дилан уже сидит там, что-то бегло просматривая в своём планшете. Вторгаться в его личное пространство, ложиться под бок, укрываться его одеялом — всё это на одну секунду кажется Дэнни просто нелепым и невозможным.Всего на одну секунду.— Эй, Дэнни, не стой на месте, — с какой-то невероятной ласковостью в голосе просит его Дилан. — Залезай. И Дэнни залезает, и тёплые руки обнимают его, и очень быстро он погружается в сон, уложив голову к Дилану на колени.— Это нормальное человеческое желание — быть любимым и чувствовать чужую заботу, — говорит ему Дилан и гладит по голове. — Тебе просто нужно научиться с ним жить, Дэнни.И напоследок целует куда-то в макушку:— Спокойной ночи. ***И Джей Дэниел Атлас, гениальный трюкач, звезда сцены, учится жить со своим нормальным человеческим желанием — быть любимым, ну надо же, какая банальность! И такая жизнь нравится ему всё больше и больше.Мерритт исправно отпускает по язвительной шутке в день, но не больше — и это поначалу кажется Дэнни странным. Потом, сгорая от праведного гнева, но всё-таки признавая логичность такой мысли, он вдруг понимает, что сам изменился — и необходимость подшучивать над ним у всадников пропала. Главная нервная заноза в заднице команды постепенно начинает расслабляться и, кажется, все этим фактом довольны. Дэнни бы злился на них, может быть даже придумывал бы планы мести, если бы не одно простое ?но? — ему самому нравится, как всё идёт.Ему нравится чувствовать настоящую усталость после нескольких дней непрерывных репетиций — и просить у Дилана выходной. Ему нравится валяться в постели допоздна, а потом находить на кухне омлет под запотевшей крышкой и записку о том, какие овощи к нему лучше взять. Ему нравится бывать у Дилана дома чаще, чем у себя, нравится засыпать у Шрайка на плече, пока тот что-то печатает в своём ноутбуке. Ему нравится тренировать новые фокусы и каждые пять минут подходить к Луле или Джеку, чтобы они раз за разом вытягивали карты, бумажные платки — и даже кролика из термоса для кофе. Экспериментировать, сбиваться, учить новое, ошибаться. И быть вместе со всеми — а не против всех. Как выяснилось, это целое искусство, и им тоже нужно учиться владеть. Конечно, обойтись без срывов тоже не удаётся. Во время шоу на презентации Coldplay Дэнни снова начинает трясти, и он даже пару раз мигает Джеку, чтобы тот взял на себя его реплику или трюк. Когда в зал эффектно врывается ФБР и вяжет Кронберга, Дэнни первым сбегает со сцены и долго плещет себе в лицо холодной водой в служебном туалете. Мир перед глазами позорно расплывается. Ещё буквально пара дней, и весь интернет запестрит заголовками: ?Алистер Кронберг зарабатывает на продаже людей. Страшная правда, раскрытая Всадниками?. Этого ублюдка наконец посадят. Упрячут в тюрьму до конца его жалкой жизни.А что будет с Люсьеном? — думает Дэнни, машинально следуя за остальными всадниками по пути отступления. Сможет ли он когда-нибудь оправиться от того кошмара, в который превратилась его жизнь на целых три года? Шею снова начинает жечь воображаемый бархатный ошейник, потная рука соскальзывает, и он почти падает с пожарной лестницы — снизу слышится недовольный крик Мерритта о неуважении к старшим и чрезмерных нагрузках. В общем, всё как всегда. Дурацкая, сложная, страшная жизнь. Только теперь у него есть Дилан.Вечером после шоу Дэнни принимает у Дилана ванну, и его продолжает трясти даже в горячей воде. Выйдя оттуда в одном полотенце, криво обмотанном вокруг бёдер, он захлопывает лежащую у Дилана на коленях книгу и заявляет, нагло прищуривая глаза:— Я хочу, чтобы ты меня приковал. И чем-нибудь выпорол.