Часть 2 (1/1)

Город Хамилог был вполне… да – вполне! Крупный город на восемь сотен жителей. Это где-нибудь в Сейруне Хамилог обозвали бы средненькой деревенькой, но здесь – в Запустенье, войска держав просто не могли собирать налоги – малые отряды легко шли на прокорм лесному населению, а большие орды выгоднее было использовать против непонятливых соседей. Поэтому хамиложцы гордились, что они - горожане! Поэтому в этих землях хозяйничали монстры и гильдии магов. Хамилогу в этом плане повезло – его хозяином был сам Кроваво-Красный Священник Резо. Его не было видно лет двадцать. Но до этого он так наследил, что этого хватило всему континенту на столетие вперёд. При этом никто не позволял себе и мысли, что Мудрейший мог сыграть в ящик самостоятельно. Так как ответственности на себя никто не брал, то решили, что Резо снова удалился в глубины тёмной магии. А так как последствий не наблюдалось, горожане забили на него. Сильфиль нерешительно переминалась с ноги на ногу перед заведением с сомнительной вывеской: ?Шабранигдова печёнка. Трактир Старого Тромба?. Наконец решившись, она легонько толкнула дверь. Та не сразу поняла, чего от неё хотят, и издала жуткий скрип. Лина перекривилась – она врывалась в обжираловки, громко требуя все запасы продовольствия, и вправляя мозги всем, посмевшим что-то вякнуть супротив. Обычно всё это заканчивалось, как минимум, обширным пожаром и многочисленными жертвами среди мирного, и не очень, населения. Сильфиль осторожно протиснулась в образовавшееся пространство и обомлела – на неё смотрели все посетители, все эти пьяные бандитские рожи. Жрица подумала было вернуться назад, но других едален она больше не нашла. На негнущихся ногах, стараясь смотреть только вперёд, она пошагала к стойке, за которой находился крупный хозяин, протиравший грязный стакан ещё более грязной тряпкой. Только героическое прошлое не позволило Тромбу разбить стакан, выронив из четырёхпалой ладони. К нему даже горожане осмеливались заходить только толпой, в основном, когда никого в трактире не было. Поэтому вид хрупкой девушки, пробирающейся между столами к стойке, вызвал у него потрясение. И не у него одного – на девушке были огромные наплечники, с явно фальшивыми (судя по размерам), драгоценными камнями. Меч на поясе, постоянно бившийся о её бедро, говорил, что он не её. Посетители, чуявшие странность, начали потихоньку уползать от явных неприятностей.Сильфиль, дойдя до стойки, подняла голову и слабым голосом произнесла: - М-миску с-супа, п-пожалуйста. - Два гвеллера – Тромб поморщился: зря она сюда пришла – вот-вот драка грянет. За спиной Сили нарисовался мордоворот: - Ого! Мадам Ляфорель уже присылает своих к Тромбу? – с этими словами он распустил лапы. Сильфиль с ужасом почувствовала, как её правая рука выворачивает кисть головореза, а левая – бьёт в подмышку, а сама она произносит: - Убери лапы, козёл, и засунь их себе в дупу! – Она ведь не хотела так говорить, да и не умела, тем более не умела так бить! В следующее мгновение мощнейший удар с ноги отправил подлеца в полёт, завершившийся на столе четверых собутыльников. Мордой лица ?лётчик? окунулся в глубокую миску похлёбки, заплескав всех вокруг. Тут же образовалось побоище. Ещё немного спустя все одушевлённые и неодушевлённые объекты и субъекты дружно решили, что полёт является единственным достойным способом передвижения. Хотя так оно и было (для магов), магов в округе было всего два. И один был совершенно невидим. Трактирщик выглянув из-за стойки, не поверил собственным глазам – девчонка стояла на ногах, и похоже приводила побоище в движение, активно лупя всё и вся вокруг. Тромб решил сбежать, пока жив и, прихватив увесистую дубину, начал на полусогнутых ногах красться вдоль стенки. Но стена ударила его по темени, а дубина довершила начатое. Когда новость о драке у Тромба докатилась до городской стражи, десятник Демия изгрыз ногти: опять отчётность обвалилась – не видать ему повышения. Опять городской голова Тариму вставит ему по самые… кхм! Десятник первым влетел в заведение, держа ?демократизатор? наперевес. Но замирять было уже некого – какая-то девица лечила наложением рук пострадавших, лежавших в разнообразных живописных позах. Самого трактирщика не было видно. Демия обозрел живописный ландшафт: разбросанные то тут, то там холмы в половину человеческого роста, состоящие из уже аморфных обломков. Во рту десятника пересохло, и он, не найдя хотя бы частично целого сосуда с живительной влагой, решил отыскать трактирщика: - Эй! Тромб! Ты где? Живой? - Нет – донесся замогильный глас из-под крупного (теперь) кургана, прямо под боком у Демии – мёртвый. Десятник отпрыгнул, как ужаленный: - Да? Тогда я пошёл. - Стоять! Вытащи меня отсюда! - А ты не накинешься? Кусаться не будешь? - Демия! Ты убил меня своим идиотизмом! Если не вытащишь – за выпивкой будешь ходить на Лосиное озеро, к ведьме матушке Мюрриваль! Данный аргумент стал решающим: тянуться к демону на кулички за сомнительной бормотухой – то ещё удовольствие! Десятник махнул рукой, и его ?орлы? откопали хозяина заведения. Тромб ощупал грандиозный синяк, роскошно расположившийся на всём его лбу, и больше не стал осматривать себя – ниже челюсти болело решительно всё. Демия проследил, как девушка спросив Тромба может ли она ему помочь, принялась исцелять его. Затем задал ?интеллектуальный? вопрос: - А что здесь всё-таки произошло? Трактирщик закатил глаза: то ли от лечения, то ли от вопроса десятника. И указал на девушку. - Ты шутишь? – выкатил глаза Демия. - Насколько я знаю, на поле боя остаётся обычно победитель. - Но она только лечит! - Да. А до этого на моих глазах, она же разнесла мой трактир. Демия задумался, и пришёл к единственно правильному выводу – всё написано в уставе, и его нужно выполнять. Он положил ладонь на плечо девушки: - Ну, пошли. - К-куда? - В тюрьму, конечно – удивился десятник – или у тебя есть, где переночевать? - Не хочу! И в тюрьму – тоже! – Сильфиль вывернулась из-под руки стражника и начала пятиться. - И что теперь делать? – ухмыльнулся Демия, поднимая эбонитовую дубинку. - ?Мудрейший? Демия! Ты что – решил сдохнуть, и ребят с собой прихватить? – раздался проникновенный и саркастический голос Тромба. Десятник взглянул в глаза трактирщика, и не обнаружил ни следа насмешки. Затем он снова обратился к девушке: - Послушай. Я – простой страж закона. Я обязан доставить тебя в тюрьму, иначе с меня снимут голову! Силя смутилась и, переминаясь с ноги на ногу, вскоре слабым голосом промолвила: - А там очень страшно? - Где? – не понял стражник. - В тюрьме. - Ты что? – рассмеялся Демия – когда камеры пустуют – мы – стражники, сами в них живём! Неужели мы враги самим себе? Сильфиль покорно поплелась за десятником. - Демия! – окликнул их Тромб – дай ей ужин – она ведь заплатила за суп. Единственное окно было настолько большим, что через него не смог бы выбраться и отощавший хомяк. К тому же оно было зарешечено. Луч, просачивавшийся через него, падал исключительно на лицо стоявшего перед столом. Это было в интересах следствия. Все преимущества этого окна ощутила Сильфиль, пытавшаяся рассмотреть у сидящего за столом ещё что-нибудь, кроме лысины и пуза. Сидевший за столом городской голова Тариму, в свою очередь боролся со странными ощущениями: что с этой девушкой что-то не так, и с ощущением, что на его столе кто-то сидит. Проведя рукой над столом в пятый раз, и убедившись, что там по-прежнему никого нет, голова спросил: - Так кто ты такая? - Она – героиня – ответил за Силю Демия. - Да? - Она так говорит. Тариму уже по горло был сыт героями, магами и монстрами. А девушка, стоявшая перед ним, на них никак не походила – ну не может герой выглядеть как подмастерье деревенской жрицы, не вышедшая из подросткового возраста! - И сколько же подвигов ты совершила? Сильфиль вздрогнула, не сразу поняв, что к ней обратились: - Один. - Да? И в чём же он заключался? - Я убила двух драконов – пискнула Силя. - Двух драконов? В одном бою? Вот этим мечом? – кивнул Тариму на клинок, лежавший перед ним на столе. - Нет. Меча у меня тогда ещё не было. - А где ты его взяла? - Нашла. - Вот в это я верю! Так как ты справилась с двумя драконами, если меча у тебя тогда не было? - Не помню – выдавила Сильфиль. Тариму громко уронил на стол челюсть – все известные герои больше всего на свете любили рассказывать о своих подвигах. Вспомните хотя бы Волана Непобедимого. - То есть, мы должны поверить в твой подвиг, который ты даже не помнишь?! – взвыл голова. - Да? – прозвучал из темноты голос Тромба – а поверить в то, что она устроила грандиознейший погром в моём трактире, чему я лично был свидетелем – нельзя? Да из героев, способных такое учинить и пятёрки не наберётся! - Ври, да не завирайся! Пятёрка-то найдётся! - Спорим? - Спорим! Волан Непобедимый. - Согласен. - Конан Старый. - Он. - Зелгадис Хмурокаменный. - Сойдёт. - Лина Дажедра. - Куда ж без неё? - Зангулус Честолюбивый. И всё. - Как это всё! А Чёрный Джереми, а Нага Змеюка, а Тор Троллебой? - Ты ещё Эль-саму приплети! Если б они устроили тут бойню, разве от города что-нибудь осталось бы? - Ну, ты загнул! Хамилог – не какой-то там Сейрун, полгорода точно бы осталось! Это я к тому, что драка была проведена со знанием дела – всего сотня переломов на тридцать семь пострадавших. И ни одного трупа! - Так героиня она, или нет? - А какая разница? Тут у Тариму в голове что-то щёлкнуло, и он с хитрецой спросил у Тромба: - Убытков у тебя сколько? - А? Зачем тебе? - Назовите, пожалуйста, всю сумму! - Ну, томасов семь будет – растерянно – непонимающе ответил трактирщик. - Ну, героиня, у вас найдётся искомая сумма? – уставился Тариму на Сильфиль. Вопрос был риторическим – если бы у неё было столько золота, оно лежало бы на столе, рядом с мечом. - Нет? – издевательски протянул голова – поздравляю! Нам как раз нужны герои! – в темноте что-то с грохотом рухнуло. Демия потерял дар речи – хамиложцы не нуждались в героях лет двадцать, и надеялись, что не будут ещё лет сто. Затем десятник взял себя в руки, и хрипло спросил: - Это зачем нам герои? - А сколько дорог проходит через наш город? - Ну, если подумать, та, что на Плешийград, и на болото – два тракта. - А если ещё немного поднапрячь то, что у тебя под непробиваемым черепом? - Но там же… - Во-о-от!!! Там обосновалась тварь без всяких понятий, и жрёт всех подряд. М-м… Ах да – мантикор! Так вот, героиня – принесёшь голову твари, и я прощу тебе долг, да ещё и сверху приплачу. Томасов пять. А если – нет… Плакаться на судьбу будет поздно. Всё – вон отсюда! ***На улице Сильфиль зажмурилась от яркого света. И начала жалеть, что выбралась за пределы Дудинок. Вышедший за ней Тромб, крякнул, прочистил горло и предложил: - Пошли. - Куда? - В трактир! Надо же тебе куда-то пойти. Силя поплелась за ним. ***При свете дня Силе лучше удалось рассмотреть Хамилог . Например, стены были не окрашены в чёрный цвет – они изначально были белыми, но поросли грязью, как ползун – тиной. Крыши использовались как огороды – если б в огородах выращивали сорняки, высота и объём которых, исчислялась саженями. И правильно – какой дракон будет тратить пламя на заросшую бурьяном поляну? Трактир внутри изменился до неузнаваемости – свежая мебель и свежий пол. Оперативно работают гномы! Из прежней мебели остался только крупный обломок стойки и кусок одного стола, изображением которого, Тромб особенно дорожил – на доске с большим мастерством и фантазией были изображены человек и эльфка, занимающиеся тем, за что почти во всех королевствах людей и эльфов долго и мучительно карали. При первом же взгляде на этот образчик исскуства, Сильфиль покраснела до кончиков ногтей. - Садись. Сейчас будет еда. Силя села и уставилась в пустую тарелку. Запах, внезапно распространившийся по залу, заставил желудок девушки громко заквакать. Тромб поставил перед ней глубокую миску. - Что это? - Гномий гуляш. Сильфиль даже не успела ничего спросить об этом блюде, как дробно застучала ложкой. Спустя две минуты миска была чисто вылизана, а сама Силя находилась в нирване. Только вот трактирщик всё испортил: - И что дальше будешь делать? - Высплюсь, наверно. - А затем? - Наверно попытаюсь совершить подвиг. Услышав это, Тромб на всякий случай ухватился за стойку. Все герои были абсолютно уверены, что у них всё получится. Ещё раз окинув взглядом Силю, он спросил: - И как же? Девушка вдруг ухватилась за проскользнувшую мысль, как тонущий – за спасательный круг: - Господин, не могли бы вы дать мне самого крепкого напитка, что у вас есть? - Вообще-то это не лучшая идея – надраться в доску перед битвой. - Надо попробовать. - Как знаешь – Тромб пару секунд думал над выбором и, наконец, извлёк из-под стойки небольшую бутылку. - Вот. Сильфиль с трудом открутила пробку и осторожно глотнула: - Кха-а, х-хы-ы, кха-кха! Тромб едва успел подхватить бутылку, не дав ей расплескаться по всему трактиру. - Крепко, а? Отдышавшаяся Сильфиль утерла слёзы и ,слегка поколебавшись, потянулась за бутылкой. - Ну, смотри. Огненная волна прокатилась по её пищеводу, полыхнула в желудке и начала подниматься обратно. Тромб с удивлением наблюдал, как донышко бутылки поднимается всё выше и выше, пока сосуд не отправился в полёт через весь трактир. - А теперь тащи всё меню по четыре раза – скомандовала Лина – и шевели ногами, пока я не сильно проголодалась! Тромб даже не успел ничего осознать, как ноги уже принялись выполнять приказ. Да ещё с такой скоростью, что последние слова он слышал, уже будучи на кухне. Оставшись в одиночестве, Лина зачем-то осмотрела свои руки, грустно усмехнулась и сотворила алую точку. И ругнулась. ***Появившийся в дверях Тромб, едва не уронил подносы, которыми был полностью загружен. Никогда трактирщик не видел, чтобы кто-то так быстро создавал огненные шарики, чуть ли не жонглируя ими. - Элмекия Лэнс – Лина издала рык. Что за клят?! Почему вместо нормальной стрелы – какая-то морковка?! Услышав нечленораздельные звуки, издаваемые Тромбом, она обратила на него внимание: - Где тебя мазоку носят?! Ждал, пока я тут сдохну от голода?! – возмутилась она.