Глава 1, в которой Элфи Малой опаздывает больше, чем на минуту, Артемис Фаул узнает о себе много чего интересного, а Гарри Поттер начинает познавать мир за пределами чулана (1/1)

Несколько сотен миль под Ирландией, ГаваньКапитан ЛеППРКОНа Элфи Малой бежала по улицам Гавани.Сегодня эльфийка встала на пять минут позже обычного, за что могла получить хорошую головомойку от командира Крута. Нет, ей сегодня определённо не везло.Площадь перед штабом ЛеППРКОНа, в котором работала Элфи, была заполнена волшебным народцем, в основном гномами и гоблинами. И все, завидя военный мундир, тут же набросились на несчастную эльфийку.—?Отпустите моего сына, он ни в чем не виновен!—?Ваше начальство что, глаза где-то забыло, что ЛеППРКОН хватает кого ни попадя?—?Пожалуйста, можете передать этот сверток одному из заключенных?Элфи со словами: ?Я очень спешу, извините?, протискивалась через толпу. Когда же ей наконец удалось дойти до штаба и зайти в него, она вытянулась и тихонечко пошла по коридору, чтобы не шуметь. Но, увы, эльфийский слух в несколько раз тоньше человеческого, а когда начальник зол на некоторого сотрудника, то он прислушивается вдвойне.—?ЭЛФИ МАЛОЙ! —?донеслось из-за приоткрытой двери кабинета майора Крута,?— ЖИВО КО МНЕ!Элфи проскользнула в дверь, закрыла двери и виновато уставилась в пол.Майор Крут, весь багровый от гнева, сидел в своем кабинете, и, как говориться, только и мечтал о том, чтобы устроить какому-нибудь подчиненному хорошую трёпку.—?Капитан, вы в которой раз опоздали! —?сказал Джулиус Крут посмотрел на свой луномер и для демонстротивности постучал по нему пальцем,?— причем на целых пять минут и двенадцать секунд.Элфи подавила в себе желание громко вздохнуть. Да-а, все же иногда следует вставать пораньше.—?Перед входом в штаб Легиона была толпа гоблинов и гномов и я…—?Каждый раз одни и те же оправдания! —?заорал майор Крут. —?Я тебе постоянно говорю о том, чтобы ты вставала раньше! На пять, на десять, на двадцать минут, однако это не допустимо, чтобы капитан Легиона опаздывал на рабочее место.Лучше бы Элфи встала на пять минут пораньше. Или не вставала вообще.—?А все потому, что ты девчонка! Ты должна быть примером для других, маяком, путеводителем, однако после гамбургского дела я сомневаюсь, что ты вообще на что-то способна. Лучше бы на твое место поставили капрала Фронду.Элфи поняла, что ее ладони непроизвольно сжались в кулаки.—?Ты наверняка думаешь, что эта эльфийка полная тупица и не годится для исполнения служебных обязанностей? А ты никогда не задумывалась о том, что и ты, Элфи Малой, никогда не старалась показать себя с лучшей стороны? —?Джулиус Крут закурил свою любимую грибную сигару. Элфи поморщилась и изо всех сил старалась не закашляться. —?Все, решено. Я перевожу тебя в отдел дорожного движения. Извини, Малой, но у тебя был последний шанс…Крут склонился над бумаги (хотя все полицейские дела были записаны на кристаллы и хранились в отделе Информации. Ну носиться этот кентавр со своими жучками-растениями, ну и его это дело, а начальству сейчас вообще не до этого), а Элфи не могла сдвинуться с места. Отлично. Просто превосходно. Прощай, Легион! Теперь капитан Элфи Малой будет носиться вслед за машинами с воплем: ?Постойте, вы здесь нарушили правила дорожного движения!? От такой перспективы эльфийка упрямо выпрямилась и посмотрела прямо на кончик грибной сигары, торчавший из кипы документов.—?Майор Крут, разрешите объясниться. Я уверена, что у меня есть еще один шанс.Майор поднял голову и удивленно поднял брови.—?И на каком же основании, капитан?Элфи сосредоточилась и постаралась собрать все свои запутанные мысли в единое предложение.—?Я считаю, что из-за моего послужного списка, в котором не числится ни одного стирания памяти, ни одной остановки времени… кроме… кроме…–…кроме гамбургского дела,?— уточнил майор Крут.Элфи сокрушенно вздохнула. Все. Это конец. Ее карьера стремительно канула в лету, а от уровня сверхсекретных операций на поверхности она перейдет на уровень ?кошки-мышки? обычного полицейского. Ничего себе выдался денек. Жаловаться не приходится.—?Что ж, Совет считает, что, принимая во внимание твой послужной список, ты вполне можешь отправиться на еще одно задание, от которого будет зависеть не только вся твоя дальнейшая судьба, но и судьба всего волшебного народца.Сердце у Элфи судорожно сжалось. Не только ее судьба, но и всего волшебного народца?!—?Инструктаж для тебя проведет Жеребкинс. И учти, капитан,?— майор Крут строго посмотрел на Элфи, и у той стали заметно покалывать остроконнчные уши. Покалывание ушей. У эльфов очень чувствительный ушки, и Элфи решила, что это плохой знак,?— ты не имеешь права на ошибку.Эльфийка не то что вышла, она вылетела из кабинета командующего.Нижние уровни. Полис-Плаза Как добралась до Жеребкинса, Элфи совершенно не помнила. Или как, не помнила? По дороге она хорошенько огрела электрошоковой дубинкой зазевавшегося Мульча Рытвинга, который обчищал карманы всех, проходивших мимо, и получила пару комплиментов от гоблинов про работу в ЛеППРКОНе эльфийки. А теперь она сидела в кабинете технического консультанта подземной полиции, который приготовился произнести одну из своих любимых лекций.—?Ты знаешь что-нибудь о вершках-волшебниках? —?вдруг сказал Жеребкинс.Элфи отшатнулась как от удара током, и на ее лице изобразилось глубочайшее удивление.—?Вершки-волшебники? Но они же потеряли магию много тысяч лет назад, ещё до битвы при Тальтиу,?— Элфи с подозрением уставилась на кентавра,?— или они научились воровать магию у волшебного народца?Кентавр громко фыркнул на вопрос Элфи и начал что-то выделывать пальцами в воздухе, не забыв надеть очки виртуальной реальности. Через несколько секунд на экране ближайшего газового экрана появился самая непримечательная картинка из всех, что видела Элфи. На ней был изображен вокзал. Самый обыкновенный вокзал для вершков.—?Жеребкинс, с твоей стороны очень остроумно подсовывать мне всякую ерунду вместо инструктажа по заданию. На этот раз твоя острота превзошла все самые смелые ожидания.Кентавр лишь покачал головой и тыкнул пальцем в экран. Изображение в несколько раз увеличилось, страдая при этом качеством, но Элфи смогла понять, что это одна из опор крыши здания вокзала.—?Прости, Жеребкинс, но я не совсем понимаю, как связана стенка вокзала с вершками-волшебниками. Может, твой разум снизойдет до обличения мыслей в слова?—?Да, Элфи, конечно. Для тебя мой разум снизойдет до объяснения столь простых вещей. Что мы видим? Верно, одну из стен опор вокзала Кингс-Кросс, который находится в Лондоне. Наш агент на поверхности совершенно случайно засек это место. Эта стена ненастоящая. Просто искусно сделанная голограмма. Причем через нее могут пройти только волшебные существа. Интересный феномен, который я хотел бы поскорее изучить.—?Агент ЛеППРКОНа зашел за эту голограмму? Что он там увидел? —?спросила несколько растревоженная Элфи. Вершки-волшебники. Высшая степень превосходства. Только такой головной боли не хватало Совету и волшебному народцу.—?Да, агент зашел за эту голограмму, назовём ее условно ?порталом?. Однако, пройдя через этот ?портал?, наш агент не узрел ничего, кроме старого ретро-поезда.Элфи тихонечко хихикнула себе в рукав.—?Не вижу в этом ничего смешного. Я, возможно, и посмеялся бы над бедолагой-агентом, если бы сейчас не был бы объявлен самый большой уровень опасности обнаружения человеком волшебного народца.—?Почему это не могут быть просто старые конструкции Подземной Полиции? Мне почему-то кажется, что один некий знакомый мне кентавр-параноик раздувает анаконду из червя-вонючки.Жеребкинс отрицательно покачал головой. ?Нет, этот кентавр абсолютно неисправим,?— подумала Элфи. —?Надо же, ставит третий уровень опасности только из-за того, что жучки на амерканских и английских спутниках все разом отключились?.—?Я понимаю, что ты хочешь сказать, Элфи. Однако это не может быть конструкции Подземной Полиции по нескольким причинам. Во-первых, все устройства снабжены датчиками самоуничтожения, так что через некоторое время вершки бы получили на вокзале террористический взрыв. Во-вторых, гражданские не смогли бы пробраться на оживленный вокзал и поставить там все оборудование?— это им и не нужно, и за решетку попадут, да и оборудование взять негде. И ты прекрасно знаешь, что чуть ли не каждый чих любого полицейского,?— кентавр опасливо оглянулся,?— постоянно фиксируется, и установка такой масштабной голограммы точно зафиксировался бы в каком-нибудь документе. Однако тщательная проверка всех документов, касающихся Кингс-Кросса с самого начала его существования, ничего не дала. Абсолютно ничего. Значит, это не Подземная Полиция и не волшебный народец.Элфи болтовня кентавра несколько поднадоела, но это был ее последний шанс исправить свое довольно шаткое положение в свете последних событий. Тем более, от этого зависела не только ее судьба, но и судьба всего волшебного народца. ?Делай не то, что лучше для тебя, а делай то, что лучше для волшебного народца??— вот принцип, который Элфи придерживалась всегда с тех пор, как закончила Академию. Ну, или почти всегда.—?Итак,?— продолжил Жеребкинс,?— Совет хочет, чтобы ты под прикрытием установила наблюдение за объектом и выследила тех, кто может за этим стоять, причем стараясь не обращать на себя особого внимания. Вступать в контакт с вершками запрещено. Делать все осторожно, чтобы они ничего не заподозрили. В этом деле надо быть очень аккуратным, ведь практика показывает, что почти все вершки агрессивно настроены против волшебного народца.Элфи улыбнулась. Если Жеребкинс много говорит, это значит, что ее друг волнуется и хочет выговориться. Но если этот поток не остановить, то так может продолжаться до вечера, а то и больше. Элфи встала и положила руку на плечо кентавра.—?Хорошо, Жеребкинс. Я обещаю, что я буду очень осторожна.—?Тебе повезло, что тебя не выгнали из Корпуса. И это задание ты должна выполнить на отлично.Эльфийка согласно кивнула. Больше шанса не будет. Все надо сделать идеально, чтобы никто уже больше не смог к ней придраться._______Ирландия. Родовое поместье ФауловАртемис Фаул, наследник олигарха и малолетний гений, сидел и тупо смотрел на проектор. Перед его носом бежали строчки новостей. Сейчас СМИ писали о пожаре на одном из калифорнийских заводов. Однако журналисты говорили обо всем что угодно, кроме его отца. Ни одного слова за последние полтора года. Как будто и не было никогда на свете Артемиса Фаула старшего.А он был. Артемис это прекрасно знал. Он помнил его, помнил, как он сидел на кожаном кресле и говорил о продаже русским кока-колы. Это был последний их разговор. После этого ?Звезда Фаулов? была подорвана русской мафией, и, как заметил один из самых остроумный репортеров, ?в проливе, где произошла трагедия, теперь лежат бутылки из кока-колы, и местные жители предложили переименовать пролив из Кольского в Кокакольский?.Артемис встал и из библиотеки пошел в свой кабинет. Там лежали собранные за последние полгода и тщательно распределенные мифы и легенды самых разных народов. Зачем Артемис делал все это? Он сам не смог бы ответить на этот вопрос. Ему казалось, что что-то очень важное скрыто за завесой тайны, однако стоило попробовать дотянуться до разгадки, и волшебство тут же исчезало, уступая место жестокой действительности.Иногда Артемису просто хотелось взять и выбросить все в камин. Однако каждый раз что-то удерживало его от этого. Что? Артемис не знал.Фаул поправил аккуратно поправил стопочку с греческими мифами и положил на полку. ?Какая глупость?,?— подумал Артемис,?— ?Артемис-страший пропал, мама сходит с ума, деньги нужны как никогда, а я занимаюсь ребячеством. Отец никогда не одобрил подобного?.В дверь постучали.—?Сэр, я приготовил для вас завтрак,?— из-за двери раздался голос Дворецки,?— немного холодной курицы с салатом и огурцами.—?Спасибо, Дворецки,?— Артемис отрицательно покачал головой,?— я не хочу есть.—?Хорошо, сэр.Артемис услышал, как телохранитель повернулся и собрался уходить.—?Дворецки,?— остановил его Артемис. За дверью все стихло,?— как там мама?—?С миссис Фаул все хорошо. Джульетта дала ей таблетку снотворного, и сейчас она спит.Артемис кивнул и понял, что Дворецки сейчас за дверью ждет его ответа, а он кивает пустому пространству. ?Надо же, как глупо?,?— подумал Фаул.—?Хорошо, Дворецки. Можешь идти.За дверью послышались шаги, и они стали удаляться от кабинета.Артемис вышел из комнаты и снова вернулся в библиотеку. Там ничего не изменилось. Фаул сел на стул и опять стал смотреть на экран. Опять ничего, снова ничего… Только пиксели на белом холсте меняли свой цвет. Артемис потянулся было к выключателю, чтобы остановить этот поток, чтобы уйти от этой пытки…—?Ты уверен, что хочешь выключить проектор? И навсегда потерять надежду найти отца? —?раздался за спиной мальчика старческий голос.Артемис резко обернулся и увидел старика в сером балахоне и странной шляпе.?Как этот тип попал сюда??Артемис хотел было крикнуть Дворецки, что в доме посторонний, однако что-то остановило его. Ему вдруг показалось, что вот она?— завеса тайны. То, к чему он стремился последние полгода. Его остановило то же чувство, что и остановило его руку, когда он пытался сжечь собрание мифов и легенд в камине…Артемис убрал с лица прядь цвета воронова крыла, и наигранно-спокойным тоном спросил:—?Кто вы и как сюда попали?—?Меня зовут профессор Альбус Дамблдор, и я сейчас являюсь директором школы чародейства и волшебства Хогвартс.—?Ещё одна школа, в которую в еще прошлом году решила записать меня моя мама? Да как вы вообще попали сюда? Как прошли через системы безопасности? —?маска безразличия спала с лица мальчика, чувства взяли вверх над рассудком. Однако через секунду разум снова вернулся к Артемису, и до него начал доходить смысл произнесенных профессором слов. —?Я не ослышался? Школы чародейства и волшебства?Старик снял с носа свои очки и посмотрел прямо в глаза Артемису.—?Я могу ответить на многие твои вопросы, Артемис. Хогвартс?— это школа волшебства, и туда приглашаются все волшебники, достигшие одиннадцати лет. Так что Ангелина Фаул здесь не причем. А что до систем безопасности, то в мире есть много сил, способных обойти их.Артемис не верил своим ушам. Этот старик, назвавшись профессором Альбусом Дамблдором, вздумал дурачить его, одного из самых умных людей на планете?—?Прощу прощения, профессор, однако в волшебство я не верю еще с самого раннего возраста. Если вы мне готовы продемонстрировать, что я не прав, то я, возможно, поверю вам. Если, конечно, не сочту это за простые фокусы и циркачество.Альбус Дамблдор провел рукой в воздухе, и взявшееся словно из ниоткуда пламя начало пожирать стеллажи с книгами. Артемис издал звук, не похожий на человеческую речь. В огне гибли ценнейшие манускрипты, и он ничего не мог с этим поделать.—?Остановите это,?— даже не сказал, а приказал Артемис ледяным тоном.Профессор хлопнул, и огонь исчез также, как и появился. На стеллажах и книгах не осталось ни золы, ни гари. Ничего. ?Простой гипноз?,?— сразу же подумал Артемис,?— ?хотя это странно, потому что я точно чувствовал жар от огня. У этого старика просто не было времени меня загипнотизировать. Или, может, я схожу с ума? Может, мне это только кажется??—?Артемис, ты никогда не замечал, что ты не похож на других детей?Артемис позволил себе криво улыбнуться.—?Да, я отличаюсь от других детей. В моем возрасте все дети ездят на велосипедах и меняют марки, а я уже в шесть лет взломал школьную базу данных. Это потому, что я гений. Я всегда первый.Профессор Дамблдор удивленно вскинул брови. ?Если этот мальчик проедет учиться в Хогвартс, он определенно попадет на Слизерин?,?— подумал он.—?А ты никогда не задумывался, почему ты отличаешься от других?Артемис посмотрел себе под ноги. Сейчас ему хотелось прочитать этому псевдопрофессору лекцию по генетике, однако он чувствовал, что тот в чем-то прав. Он не такой как все. ?Но это вовсе не означает, что я волшебник!??— вскричала вся сущность Артемиса. ?А почему бы и нет???— отозвалась маленькая частичка его души.—?Я волшебник, да? —?Артемис поднял на профессора полный надежды взгляд.—?Да. У других волшебников, до того, как они научились владеть магией, она вырывается в виде своеобразных всплесков. Кто-то может разговаривать с птицами или зверьми, кто-то может передвигать предметы взглядом, а у кого-то она даже способна вызывать эффект телепатии. Однако ты,?— профессор Дамблдор указал на Артемиса,?— уникален. Магия в тебе появляется не всплесками, а идет равномерно из глубин твоей сущности. И проявляется она в том, что ты гений.Артемис был удивлен. Хотя это было не совсем так. Он был ПОРАЖЕН. Он всегда знал, что волшебство есть. И теперь он смог дотянуться до тайны и чуть-чуть приоткрыть ее завесу.—?И вы хотите, чтобы я поехал в Хогвартс? —?едва слышно пролепетал Артемис. От былой самоуверенности не осталось и следа. —?Но отец… Мама… Дворецки… Как же они…—?Можешь о них не беспокоиться. Ангелину Фаул отправят в больницу Святого Мунга, где лучшие кудесники вылечат ее от ее недуга. Дворецки может остаться здесь, ведь Хогвартс?— одно из самых безопасных мест на планете. А время поисков твоего отца еще не пришло. Однако я знаю, что ты найдешь его,?— Дамблдор положил руку на плечо Артемиса,?— многие из волшебников обладают даром предвиденья, и я думаю, что ты еще не раз встретишься со своим отцом.—?Спасибо, профессор. Однако… Не можете ли вы сказать, где находится школа Хогвартс?—?Ох, чуть не забыл,?— директор вытащил из рукава письмо и билет. —?Это билет на поезд, который довезет тебя до школы. А в этом письме список учебников и билетов, которые тебе надо будет купить до конца лета.Артемис принял из рук Дамблдора все это и посмотрел на него с благодарностью. Наверное, в первый раз в жизни.—?Спасибо, профессор.—?До свидания. Я надеюсь, ты вырастешь прекрасным волшебником.Артемис закрыл глаза. Когда он открыл их, старика уже не было. ?Может, мне это все приснилось???— подумал мальчик. Потом посмотрел на руку и увидел письмо.—?Простые дети тоже становятся волшебниками. Думаю, мне тоже стоит попробовать.Артемис распечатал конверт и увидел письмо, которое гласило:ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА ?ХОГВАРТС?Директор: Альбус Дамблдор(Кавалер ордена Мерлина I степени,Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов)Дорогой мистер Фаул-младший!Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства ?Хогвартс?. Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля.Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора!Артемис зажал письмо в кулаке и быстрым шагом вышел из библиотеки._______Лондон, Тисовая улицаГарри зашел на кухню дома на Тисовой улице, и сразу же сморщил нос. Запах источал металлический бак, наполненный серой жидкостью, в котором плавали какие-то тряпки. Тетя Петунья, которая, казалось не замечала запаха, готовила завтрак.—?Что это? —?Гарри показал на бак.Тетя Петунья поджала губы.—?Твоя новая форма. Я специально крашу старую форму Дадли в серый цвет. Когда краска высохнет, форма будет выглядеть как новенькая.Гарри подумал о том, как он будет выглядеть в свой первый день в школе. Наверное, как пещерный человек, нарядившийся в шкуру мамонта.В эту минуту в кухню зашли Дадли и дядя Вернон, и тут же поморщились. Гарри был почему-то уверен, что им не понравился запах его новой школьной формы.Дядя Вернон углубился в чтение газеты, а Дадли стал стучать палкой, которую включили в форму его новой школы, в которую он перешел, по столу.Вдруг из коридора донеслись какие-то звуки?— почтальон просунул письма в специальное отверстие, сделанное в двери.—?Принеси почту, Дадли,?— буркнул дядя Вернон, высовываясь из-под газеты. Дадли скорчил рожицу и даже перестал стучать палкой.—?Пошли за ней Гарри.—?Гарри, принеси почту,?— таким же тоном произнес дядя Вернон.—?Пошлите за ней Дадли,?— ответил Гарри.—?Ткни его своей палкой, Дадли,?— посоветовал дядя Вернон.Гарри увернулся от удара палкой и выпрыгнул в коридор. В коридоре, под дыркой для писем, лежали три письма: для дяди Венона от его сестры Мардж, какой-то бурый конвертик, в котором, скорее всего, лежал счет, и еще одно письмо. Адрес на письме гласил: ?Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей?.Гарри поднял его и начал внимательно рассматривать. Ему вдруг показалось, что сейчас вот-вот откроется какой-то невиданный доселе мир. Никто и никогда за всю жизнь Гарри не писал ему писем. Да и кто мог ему написать? У него не было друзей, у него не было других родственников, кроме Дурслей. Однако сейчас он держал в руках письмо, и на нем стояло не только его имя, но и адрес. Так что сомнений, что письмо адресовано именно ему, а не кому-то из его опекунов, не было.Конверт, тяжелый и толстый, был сделан из чего-то желтоватого, не похожего на бумагу, а адрес был написан переливающимися изумрудно-зелеными чернилами. Марки на конверте не было, и откуда прислали это письмо, понять было практически невозможно.Дрожащей рукой Гарри перевернул конверт и увидел, что он запечатан пурпурной восковой печатью, украшенной гербом, на гербе были изображены лев, орел, барсук и змея, а в середине?— большая буква ?X?. ?Х???— подумал Гарри. —??Хай-Пойнт? Хартфорд? Хьюстон??*—?Давай поживее, Поттер! —?крикнул из кухни дядя Верной. —?Что ты там копаешься?Гарри вернулся в кухню, все еще разглядывая письмо. Он протянул дяде Вернону счет и открытку, сел на свое место и начал медленно вскрывать желтый конверт.Дядя Верной одним движением разорвал свой конверт, вытащил из него счет, недовольно засопел и начал изучать открытку.—?Мардж заболела,?— сказал он тете Петунье. —?Съела какое-то экзотическое местное блюдо и… Вроде как…—?Пап! —?внезапно крикнул Дадли, увидев, что Гарри открывает конверт. —?Пап, Гарри тоже что-то получил!Гарри уже раскрывал письмо, написанное на том же самом материале, из которого был сделан конверт. ?Пергамент?,?— вдруг подумал Гарри. Через мгновение дядя Верной вырвал бумагу из его рук.—?Это мое! —?возмутился Гарри, пытаясь завладеть бумагой.—?И кто, интересно, будет тебе писать? —?презрительно фыркнул дядя Верной, разворачивая письмо и бросая на него взгляд. Его красное лицо вдруг стало зеленым, причем быстрее, чем меняются цвета на светофоре. Но на этом дело не кончилось. Через несколько секунд лицо его стало серовато-белым, как засохшая овсяная каша.—?П-П-Петунья! —?заикаясь, выдохнул он. Дадли попытался вырвать у него письмо, но дядя Вернон поднял его над собой, чтобы Дадли не смог дотянуться. Подошедшая Петунья, большая любительница сплетен и слухов, взяла у мужа письмо и прочла первую строчку. На мгновение всем показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Тетя схватилась за горло и втянула воздух с таким звуком, словно задыхалась.—?Вернон! О боже, Вернон! Этого не может быть…Тетя и дядя смотрели друг на друга, кажется, позабыв обо всём на свете и о том, что на кухне сидят Гарри и Дадли. Правда, долго отвлекаться на письмо им не удалось, потому что Дадли больше всего на свете не выносил, когда на него не обращали внимания. Он сильно стукнул палкой рядом с ногами дяди Вернона.—?Отец! Я хочу прочитать письмо! —?громко заорал Дадли.—?Это я хочу прочитать письмо,?— возмущенно возразил Гарри. —?Это мое письмо. А вы его у меня забрали.—?Пошли прочь, вы оба,?— прокаркал дядя Вернон, нервно, дрожащими руками запихивая письмо обратно в конверт и что-то бормоча себе под нос.Гарри не двинулся с места.—?ОТДАЙТЕ МНЕ МОЕ ПИСЬМО! —?прокричал он.—?Дайте мне его посмотреть! —?подхватил вопль Дадли.—?ВОН! —?взревел дядя Вернон и, схватив за ворот футболки сначала Дадли, а потом Гарри, выволок их в коридор и захлопнул за ним дверь кухни.Гарри и Дадли тут же устроили яростную, но молчаливую драку за место у замочной скважины?— выиграл Дадли, и Гарри, не замечая, что очки немного сломались и повисли на одной дужке, улегся на пол, прикладывая ухо к узенькой полоске свободного пространства между полом и дверью.—?Вернон,?— произнесла тетя Петунья дрожащим голосом. —?Вернон, посмотри на адрес, как они могли узнать, где он спит? Ты не думаешь, что они следят за домом?—?Следят… Караулят… Даже шпионят… А может быть, даже ходят за нами по пятам,?— пробормотал дядя Верной, который, кажется, был на грани умопомрачения. —?Этого не может быть, просто не может быть!—?Что нам делать, Вернон? Может быть, следует им ответить? Написать, что мы не хотим, чтобы Гарри…Гарри видел, как дядя Вернон в домашних тапочках ходит по кухне взад-вперед.—?Нет,?— наконец ответил дядя Вернон. —?Нет, мы просто проигнорируем это письмо. Если они не получат ответ… Да, это лучший выход из положения… Мы просто ничего не будем предпринимать… Просто ничего не будем предпринимать…—?Но…—?Мне не нужны в доме такие типы, как они, ты поняла, Петунья?! Когда мы взяли его, разве мы не поклялись, что искореним всю эту опасную чепуху?***В тот вечер, вернувшись с работы, дядя Вернон совершил нечто такое, что делал раньше… никогда?— он пришел к Гарри в чулан.—?Где мое письмо? —?спросил Гарри, как только дядя Вернон протиснулся в узкую дверь каморки. —?Кто мне его написал? Что значит ?Х??—?Никто. Оно было адресовано тебе по ошибке,?— коротко пояснил дядя Вернон. —?Я его сжег.—?Не было в этом письме никаких ошибок,?— горячо возразил Гарри. —?Там даже было написано, что я живу в чулане. Откуда они это знают, если не знают даже кто я?—ТИХО ТЫ! —?проревел дядя Вернон, и от его крика с потолка упало несколько пауков. Дядя Вернон сделал несколько глубоких вдохов, а затем попытался улыбнуться, однако это далось ему с трудом, и улыбка получилась достаточно болезненной Потом он продолжил в ласковом тоне, которым говорил только с Дадли:?—?Э-э-э… кстати, Гарри, насчет этого чулана. Твоя тетя и я тут подумали… Ты слишком вырос, чтобы и дальше жить здесь… Мы подумали, будет лучше, если ты переберешься во вторую спальню Дадли.—?Зачем?—?Не задавай вопросов! —?рявкнул тут же изменившийся дядя Вернон. —?Собирай свое барахло и тащи его наверх, немедленно!В доме Дурслей было четыре спальни?— одна для дяди Вернона и тети Петуньи, одна для гостей, одна, где спал Дадли, и еще одна, в которой Дадли хранил те игрушки и вещи, которые не помещались в его первой спальне. Гарри же хватило всего одного похода наверх, чтобы перенести все свои вещи из чулана. И теперь он сидел на кровати и осматривался.Почти все в этой комнате было поломано. Подаренная Дадли всего месяц назад на его день рождения, но уже неработающая видеокамера лежала на маленьком заводном танке, пострадавшем от столкновения с соседской собакой, на которую его направил Дадли. В углу стоял первый телевизор Дадли, который тот разбил ударом ноги, когда отменили показ его любимой передачи. В другом углу стояла огромная клетка, в которой когда-то жил попугай и которого Дадли обменял на духовое ружье?— а ружье лежало рядом, и дуло его было безнадежно погнуто, потому что Дадли как-то раз на него сел. Единственное, что в этой комнате выглядело новым, так это стоявшие на полках книги,?— создавалось впечатление, что до них никогда не дотрагивались. ?Хотя, может, никогда и не дотрагивались???— вдруг подумал Гарри.Снизу доносились вопли Дадли.—?Я не хочу, чтобы он там спал!.. Это моя комната!.. Мне нужна эта комната!.. Пусть он убирается оттуда!..Гарри вздохнул и лег на кровать. Вчера он отдал бы все на свете за то, чтобы оказаться здесь. Сегодня он предпочел бы оказаться в чулане со своим письмом, чем здесь, но без письма.На другое утро за завтраком все сидели какие-то очень притихшие. А Дадли вообще пребывал в состоянии шока. Накануне он орал во все горло, колотил отца новой дубинкой, давился, пинал мать и подкидывал вверх свою черепаху, разбив ею стеклянную крышу оранжереи, но ему так и не вернули его вторую комнату. Что касается Гарри, то он сидел и зевал, так как всю ночь вспоминал вчерашнее утро и жалел о том, что не распечатал свое письмо, пока был в коридоре. Дядя Вернон и тетя Петунья обменивались мрачными взглядами.Когда за дверью послышались шаги почтальона, дядя Вернон, все утро пытавшийся быть очень внимательным и вежливым по отношению к Гарри, потребовал, чтобы за почтой сходил Дадли. Из кухни было слышно, как тот идет к двери, стуча своей палкой по стенам и вообще по всему, что попадалось ему на пути.—?Тут еще одно письмо! ?Мистеру Г. Поттеру дом четыре по улице Тисовая, самая маленькая спальня?,?— раздался через мгновение вопль Дадли.Дядя Вернон со сдавленным криком вскочил и метнулся в коридор. Гарри рванул наперегонки с ним. Дяде Вернону пришлось повалить Дадли на землю, чтобы вырвать у него из рук письмо, а это оказалось непросто, потому что Гарри сзади обхватил дядю Вернона за шею. После непродолжительной, но жаркой схватки, в которой каждый получил по нескольку ударов палкой Дадли, дядя Вернон распрямился, тяжело дыша, но зато сжимая в руке письмо, адресованное Гарри.—?Иди в свой чулан… я хотел сказать, в свою спальню,?— прохрипел он, обращаясь к Гарри. —?И ты, Дадли… уйди отсюда, просто уйди.Гарри долго мерил шагами спальню. Кто-то знал, что он переехал сюда из чулана. И еще этот кто-то знал, что он не получил первое письмо. И все это означало, что этот кто-то попробует передать ему еще одно письмо. И на этот раз Гарри собирался его получить. Потому что у него родился план.На следующее утро наладом дышащий будильник благодаря Дадли неоднократно побывавший в мастерской, зазвонил ровно в шесть часов. Гарри поспешно выключил его и быстро оделся, стараясь не шуметь, чтобы ни в коем случае не разбудить семейство Дурслей. Он бесшумно вышел из своей комнаты и, крадучись, пошел вниз в полной темноте?— включать свет было опасно?— кто-то из домочадцев мог его заметить.План его заключался в том, чтобы выйти из дома, встать на углу Тисовой улицы и дождаться появления почтальона, чтобы первым забрать письма.А сейчас он крался по темному коридору, его сердце отчаянно прыгало в груди, он чувствовал, что вскоре уже получит свое долгожданное письмо, и вдруг…-А-А-А-А!Гарри буквально взлетел в воздух, потому что наступил на что-то большое и мягкое, лежавшее на коврике у входной двери. На что-то… живое!Наверху зажегся свет, и Гарри с ужасом увидел, что этим большим и мягким было лицо дяди Вернона. Мистер Дурсль лежал у входной двери в спальном мешке. Не оставалось сомнений, что он сделал так именно для того, чтобы не дать Гарри осуществить задуманное. И, что тоже было несомненно, он вовсе не рассчитывал, что на него наступят.После получасовых воплей дядя Вернон велел Гарри сделать ему чашку чая. Гарри грустно поплелся на кухню, а когда вернулся с чаем, почту уже принесли, и теперь она лежала за пазухой у дяди Вернона. Гарри отчетливо видел три конверта с надписями, сделанными изумрудно-зелеными чернилами.—?Я хочу… —?начал было он, но дядя Вернон достал письма и разорвал их на мелкие кусочки прямо у него на глазах.В тот день дядя Верной не пошел на работу. Он остался дома и намертво заколотил щель для писем.—?Видишь ли,?— объяснял он тете Петунье сквозь зажатые в зубах гвозди,?— если они не смогут доставлять свои письма, они просто сдадутся.—?Я не уверена, что это поможет, Вернон.—?О, у этих людей странная логика, Петунья. Они не такие, как мы с тобой,?— ответил дядя Верной, пытаясь забить гвоздь куском фруктового кекса, только что принесенного ему тетей Петуньей.?Если у тех людей, которые пишут мне письма, странная логика?,?— думал Гарри, смотря на старания дяди Вернона,?— ?то я даже не знаю, что думать о Дурслях?.В пятницу для Гарри принесли не меньше дюжины писем. Так как они не пролезали в заколоченную щель для писем, их просунули под входную дверь, а несколько штук даже протолкнули сквозь маленькое окошко в туалете на первом этаже.Дядя Вернон снова остался дома. Он сжег все письма, а потом достал молоток и гвозди и заколотил парадную и заднюю двери, чтобы никто не смог войти в дом или выйти из него. Работая, он напевал себе под нос только ему знакомую мелодию, и испуганно вздрагивал от любых посторонних звуков на улице.В субботу ситуация начала выходить из-под контроля. Несмотря на усилия дяди Вернона, в дом попали целых двадцать четыре письма для Гарри?— кто-то свернул их и засунул в две дюжины яиц, которые молочник передал тете Петунье через окно гостиной. Молочник, конечно же, не подозревал о содержимом яиц, но был крайне удивлен, что в доме заколочены двери. Пока дядя Вернон судорожно звонил на почту и в молочный магазин и искал того, кому можно пожаловаться на случившееся, тетя Петунья засунула яйца с письмами в кухонный комбайн и перемолола их на мелкие кусочки.—?Интересно, кому это так сильно понадобилось пообщаться с тобой? —?изумленно спросил Дадли, обращаясь к Гарри.В воскресенье утром дядя Верной выглядел утомленным и немного больным, но зато счастливым.—?По воскресеньям?— никакой почты,?— громко заявил он с довольной улыбкой, намазывая джемом свою газету. —?Сегодня?— никаких чертовых писем…Он не успел договорить, как что-то засвистело в дымоходе и ударило дядю Вернона по затылку. В следующую секунду из камина со скоростью пули вылетели тридцать или даже сорок писем. Дурсли инстинктивно пригнулись, и письма просвистели у них над головами, а Гарри начал прыгать, чтобы ухватить хотя бы одно из них.—?Вон! ВОН! —?Дядя Верной поймал Гарри как котенка за шкирку, потащил к двери и вышвырнул в коридор. Затем из комнаты выбежали тетя Петунья и Дадли, закрывая руками лица, за ними выскочил дядя Верной, захлопнув за собой дверь. Слышно было, как в комнату продолжают падать письма, они стучали по полу и стенам, отлетая от них рикошетом.—?Ну все,?— значимо и весомо произнес дядя Вер-нон. Он старался говорить спокойно, хотя на самом деле нервно выщипывал из усов целые пучки волос. —?Через пять минут я жду вас здесь?— готовыми к отъезду. Мы уезжаем, так что быстро соберите необходимые вещи?— и никаких возражений!Он выглядел таким разъяренным и опасным, особенно после того, как выдрал себе полуса, что возражать никто не осмелился. Десять минут спустя дядя Верной, взломав забитую досками дверь, вывел всех к машине, и автомобиль рванул в сторону скоростного шоссе. На заднем сиденье обиженно сопел Дадли?— отец отвесил ему затрещину за то, что он слишком долго возился. А Дадли всего лишь пытался втиснуть в свою спортивную сумку телевизор, видеомагнитофон и компьютер.Они ехали. Долго ехали. Ехали все дальше и дальше. И даже тетя Петунья не решалась спросить о месте, куда они направлялись. Несколько раз дядя Верной делал крутой вираж, и какое-то время машина двигалась в обратном направлении. А потом снова следовал резкий разворот. Водители на дорогах громко сигналили каждый раз, когда дядя Вернон чуть не врезался в их автомобили.—?Сбить их со следа… сбить их со следа,?— всякий раз бормотал дядя Вернон.Они ехали целый день, не сделав ни единой остановки для того, чтобы хоть что-нибудь перекусить. Когда стемнело, Дадли начал скулить. У него в жизни не было такого плохого дня. Он был голоден, он пропустил пять телевизионных программ, которые собирался посмотреть, и он никогда еще не делал таких долгих перерывов между компьютерными сражениями с пришельцами и чудовищами. Гарри всю дорогу думал о странных письмах и даже не чувствовал голода.Наконец дядя Вернон притормозил у мрачной гостиницы на окраине какого-то большого города. Дадли и Гарри выделили одну комнату на двоих?— в ней были две двуспальные кровати, застеленные влажными, пахнущими плесенью простынями. Дадли тут же захрапел, а Гарри сидел на подоконнике, глядя вниз на огни проезжающих мимо машин и думая, гадая, мечтая…На завтрак им подали заплесневелые кукурузные хлопья и кусочки поджаренного хлеба с кислыми консервированными помидорами. Но не успели они съесть этот нехитрый и ужасно невкусный завтрак, как к столу подошла хозяйка гостиницы.—?Я извиняюсь, но нет ли среди вас мистера Г. Поттера? Тут для него письма принесли, наверно, целую сотню. Они там у меня, у стойки портье.Она протянула им конверт, на котором зелеными чернилами было написано:?Мистеру Г. Поттеру, город Коукворт, гостиница ?У железной дороги?, комната 11?.Гарри попытался схватить письмо, но дядя Вернон взвыл и ударил его по руке. Хозяйка гостиницы застыла, ничего не понимая.—Я их заберу,?— сказал дядя Вернон, быстро вставая из-за стола и удаляясь вслед за хозяйкой.Через некоторое время семейство Дурслей и Гарри снова сидели в машине и ехали в неизвестном направлении.—?Дорогой, не лучше ли нам будет вернуться? —?робко поинтересовалась тетя Петунья спустя несколько часов, но дядя Вернон, похоже, ее не слышал.Никто не знал, куда именно они едут. Дядя Вернон сначала завез их в чащу леса, вылез из машины, огляделся, потряс головой, сел обратно, и они снова двинулись в путь. То же самое случилось посреди распаханного поля, на подвесном мосту и на верхнем этаже многоярусной автомобильной парковки.—?Папа сошел с ума, да, мам? —?грустно спросил Дадли после того, как днем дядя Верной оставил автомобиль на побережье, запер их в машине, а сам куда-то исчез.Начался дождь. Огромные капли стучали по крыше машины. Дадли шмыгнул носом.—?Сегодня понедельник,?— запричитал он. —?Сегодня вечером показывают шоу великого Умберто. Я хочу, чтобы мы остановились где-нибудь, где есть телевизор.?Значит, сегодня понедельник?,?— подумал про себя Гарри, вспоминая кое о чем. Если сегодня был понедельник?— а в этом Дадли можно было доверять, он всегда знал, какой сегодня день, благодаря телевизионной программе,?— ?Значит, завтра, во вторник, мне исполнится одиннадцать лет?.Конечно, если сказать, что у Гарри были веселые дни рождения, то это будет неправдой. Например, в прошлом году Дурсли подарили ему вешалку для куртки и пару старых носков дяди Вернона, причем на это все день рожденье Гарри на этом закончилось. Так что и в этом году от дня рождения ничего особенного ждать не стоило. Но все же не каждую неделю тебе исполняется одиннадцать.Дядя Верной вернулся к машине, по лицу его блуждала непонятная улыбка. В руках он держал длинный сверток, и когда тетя Петунья спросила, что это он там купил, он ничего не ответил.—?Я нашел превосходное место! —?объявил дядя Вернон. —?Пошли! Все вон из машины!На улице было очень холодно. Дядя Вернон указал пальцем на огромную скалу посреди моря. На вершине скалы приютилась самая убогая хижина, какую только можно было представить. Понятно, что ни о каком телевизоре не могло быть и речи.—?Сегодня вечером обещают шторм! —?радостно сообщил дядя Вернон, хлопнув в ладоши.—А этот, джентльмен любезно согласился одолжить нам свою лодку.Гарри подумал, что его дядя сошел с ума. ?Как можно радоваться шторму? Или он надеется, что нас никто не найдет в открытом море??Дядя Вернон кивнул на семенящего к ним беззубого старика, который злорадно ухмылялся, показывая на старую лодку, прыгающую на серых, отливающих сталью волнах.—?Я уже запасся кое-какой провизией,?— произнес дядя Вернон. —?Так что теперь?— все на борт!В лодке было еще холоднее, чем на берегу. Ледяные брызги и капли дождя забирались за шиворот, а арктический ветер хлестал в лицо. Казалось, что прошло несколько часов, прежде чем они доплыли до скалы, а там дядя Верной, поскальзываясь на камнях и с трудом удерживая равновесие, повел их к покосившемуся домику.Внутри был настоящий кошмар?— сильно пахло морскими водорослями, сквозь дыры в деревянных стенах внутрь с воем врывался ветер, а камин был отсыревшим и пустым. Вдобавок ко всему в домике было лишь две комнаты.Приобретенная дядей Верноном провизия поразила всех?— четыре пакетика чипсов и четыре банана. После еды?— если это можно было назвать едой?— дядя Верной попытался разжечь огонь с помощью пакетиков из-под чипсов, но те не желали загораться и просто съежились, заполнив комнату едким дымом.—?Надо было забрать из гостиницы все эти письма?— вот бы они сейчас пригодились,?— весело заметил дядя Вернон. Гарри попытался изобразить подобие улыбки на своем лице.Дядя пребывал в очень хорошем настроении. Очевидно, он решил, что из-за шторма до них никто не доберется, так что писем больше не будет.Гарри в глубине души был с ним согласен, хотя его эта мысль совершенно не радовала.Как только стемнело, начался обещанный шторм. Брызги высоких волн стучали в стены домика, а усиливающийся ветер неистово ломился в грязные окна. Тетя Петунья нашла в углу одной из комнат покрытые плесенью одеяла и устроила Дадли постель на изъеденной молью софе. Они с дядей Верноном ушли во вторую комнату, где стояла огромная продавленная кровать, а Гарри пришлось просто улечься на пол, накрывшись самым тонким и самым рваным одеялом, которое нашлось в этой хижине.Ураган крепчал и становился все яростнее, а Гарри не мог заснуть. Он поеживался от холода и переворачивался с боку на бок, стараясь устроиться поудобнее, а в животе у него урчало от голода. Дадли захрапел, но его храп заглушали низкие раскаты грома: началась гроза.У Дадли были часы со светящимся циферблатом, и когда его жирная рука выскользнула из-под одеяла и повисла над полом, Гарри увидел, что через десять минут ему исполнится одиннадцать лет. Он лежал и смотрел, как бегает по кругу секундная стрелка, приближая его день рождения, и спрашивал себя, вспомнят ли Дурсли об этой дате. Но еще больше его интересовало, где сейчас был тот, кто посылал ему письмаДо начала следующего дня оставалось пять минут. Гарри отчетливо услышал, как снаружи что-то заскрипело. Ему хотелось верить, что крыша домика выдержит атаку дождя и ветра и не провалится внутрь, хотя, возможно, так стало бы теплее?— все равно хуже, чем сейчас, быть уже не могло.Часы Дадли показывали без четырех двенадцать. Гарри подумал, что, когда они вернуться на Тисовую улицу, вполне возможно, в доме будет столько писем, что ему удастся стащить хотя бы одно.Без трех двенадцать. Снаружи раздался непонятный звук, словно море громко хлестнуло по скале. А еще через минуту до Гарри донесся громкий треск?— наверное, это упал в море большой камень.Еще одна минута, и наступит день его рождения. Тридцать секунд… двадцать… десять… девять… ?Может, имеет смысл разбудить Дадли, просто для того что-бы его позлить?? Три секунды… две… одна…БУМ!Хижина задрожала, Гарри резко сел на полу, глядя на дверь. За ней кто-то стоял и громко стучал, требуя, чтобы его впустили. Но кто?БУМ!Снова раздался грохот. Дадли вздрогнул и проснулся.—?Где пушка? —?с глупым видом спросил он. Позади них громко хлопнула дверь, отделявшая одну комнату от другой, и появился тяжело дышавший дядя Верной. В руках у него было ружье?— так что теперь стало ясно, что лежало в том длинном пакете, о содержимом которого он никому не рассказал.—?Кто там? —?крикнул дядя Вернон. —?Предупреждаю, я вооружен!За дверью все стихло. И вдруг…ТРАХ!В дверь ударили с такой силой, что она слетела с петель и с оглушительным треском приземлилась посреди комнаты.В дверном проеме стоял великан. Его лицо скрывалось за длинными спутанными прядями почти черных волос и огромной клочковатой бородой, но зато были видны его глаза, маленькие и блестящие, как черные жуки. Великан протиснулся в хижину и пригнулся, но голова его все равно стукнулась о потолок?— уж слишком он был велик. Он наклонился, поднял дверь и легко поставил ее на место. Грохот урагана, доносившийся снаружи, сразу стал потише. Великан повернулся и внимательно оглядел всех, кто был в хижине.—?Ну чего, может, чайку сделаете, а? Непросто до вас добраться, да… устал я…Великан шагнул к софе, на которой сидел застывший от страха Дадли.—?Ну-ка подвинься, пузырь,?— приказал незнакомец.Дадли взвизгнул и, соскочив с софы, рванулся к вышедшей из второй комнаты матери и спрятался за нее. Тетя Петунья в свою очередь шагнула за спину дяди Вернона и пугливо пригнулась, словно надеялась, что за мужем ее не будет видно.—?А вот и наш Гарри! —?удовлетворенно произнес великан.Гарри всмотрелся в свирепое, страшное лицо, скрытое волосами, и увидел, что глаза-жуки сузились и губы расплылись в улыбке.—?Когда я видел тебя в последний раз, ты совсем маленьким был,?— сообщил великан.—А сейчас вон как вырос?— и вылитый отец, ну один в один просто. А глаза материны.Дядя Вернон издал какой-то странный звук, похожий на скрип, и шагнул вперед.—?Я требую, чтобы вы немедленно покинули этот дом, сэр! —?заявил он. —?Вы взломали дверь и вторглись в чужие владения!—?Да заткнись ты, Дурсль!Великан протянул руку и, выдернув ружье из рук дяди Вернона, с легкостью завязал его в узел, словно оно было резиновое, а потом швырнул его в угол.Дядя Верной пискнул, как мышь, которой наступили на хвост.—?Да… Гарри,?— произнес великан, поворачиваясь спиной к Дурслям. —?С днем рождения тебя, вот. Я тут тебе принес кой-чего… Может, там помялось слегка, я… э-э… сел на эту штуку по дороге… но вкус-то от этого не испортился, да?Великан запустил руку во внутренний карман черной куртки и извлек оттуда уж слишком сильно помятую коробку. Гарри взял ее дрожащими от волнения руками и поспешно открыл, хотя пальцы плохо слушались его. Внутри был большой липкий шоколадный торт, на котором зеленым кремом было написано: ?С днем рождения, Гарри!?Гарри посмотрел на великана. Он хотел поблагодарить его за подарок, но слова благодарности потерялись по пути ко рту, и вместо этого он сказал совсем другое.—?Вы кто? —?Великан хохотнул.—?А ведь точно, я и забыл представиться. Рубеус Хагрид, смотритель и хранитель ключей Хогвартса.Он протянул огромную ладонь и, обхватив руку Гарри, энергично потряс ее. ?Х?… Хогвартс…??— подумал мальчик.—?Ну так чего там с чаем? —?спросил он, потирая руки. —?Я… э-э… и от чего-нибудь покрепче не отказался бы, если… э-э… у вас есть.Взгляд великана упал на пустой камин, в котором тоскливо лежали сморщенные пакетики из-под чипсов. Великан презрительно фыркнул и нагнулся над камином?— никто не видел, что он там делает, но когда через секунду великан отодвинулся, в камине полыхал яркий огонь. Мерцающий свет залил сырую хижину, от огня пошли волны теплого воздуха, и Гарри сразу почувствовал себя так, словно залез в горячую ванну.Гигант сел обратно на софу, прогнувшуюся под его весом, и начал опорожнять карманы, которых в его куртке было великое множество. На софе появились медный чайник, мятая упаковка сосисок, чайник для заварки, кочерга, несколько кружек с выщербленными краями и бутылка с какой-то янтарной жидкостью, к которой он приложился, прежде чем приступить к работе. Вскоре хижина наполнилась запахом жарящихся сосисок, весело шипящих на огне. Никто не двинулся с места и не сказал ни слова, пока великан готовил еду, но как только он снял с кочерги шесть нанизанных на нее сосисок?— жирных, сочных, чуть подгоревших сосисок, —Дадли беспокойно завертелся.—?Что бы он ни предложил, Дадли, я запрещаю тебе это брать,?— резко произнес дядя Вернон.Великан мрачно усмехнулся.—?Да ты чего разволновался-то, Дурсль? —?насмешливо спросил Он. —?Да мне бы и голову не пришло его кормить?— вон он у тебя жирный-то какой.Он протянул сосиски Гарри, который был так голоден, что проглотил их в мгновение ока, думая о том, что в жизни не ел ничего вкуснее. Но даже наслаждаясь сосисками, он не сводил глаз с великана. И наконец решился задать вопрос, который, кроме него, кажется, никто задавать не собирался.—?Извините, но я до сих пор не знаю, кто вы такой,?— вежливо произнес Гарри.Великан сделал глоток чая и вытер рукой блестевшие от жира губы.—?Зови меня Хагрид,?— просто ответил он. —?Меня так все зовут. А вообще я ж тебе уже вроде все про себя рассказал?— я хранитель ключей в Хогвартсе. Ты, конечно, знаешь, что это за штука такая, Хогвартс?—?Э-э-э… Вообще-то нет,?— робко выдавил из себя Гарри.У Хагрида был такой вид, словно его обдали холодной водой.—?Извините,?— быстро сказал Гарри.—?Извините?! —?рявкнул Хагрид и повернулся к Дурслям, которые спрятались в тень. —?Это им надо извиняться! Я… э-э… знал, что ты наших писем не получил, но чтобы ты вообще про Хогвартс не слышал? Не любопытный ты, выходит, коль ни разу не спросил, где родители твои всему научились…—?Научились чему? —?непонимающе переспросил Гарри.—?ЧЕМУ?! —?прогрохотал Хагрид, вскакивая на ноги. —?Ну-ка погоди, разберемся сейчас!Казалось, разъяренный великан стал еще больше и заполнил собой всю хижину. Дурсли съежились от страха у дальней стены.—?Вы мне тут чего хотите сказать? —?прорычал он, обращаясь к Дурслям. —?Что этот мальчик?— этот мальчик?—?ничегошеньки и не знает о том, что… Ничего не знает ВООБЩЕ?Гарри решил, что великан зашел слишком далеко. В конце концов он ходил в школу и не так уж плохо учился.—?Кое-что я знаю,?— заявил он. —?Математику, литературу, пение, например, и всякие другие вещи.Но Хагрид просто отмахнулся от него.—?Я ж не об этом… а о том, что ты о нашем мире ничего не знаешь. О твоем мире. О моем мире. О мире твоих родителей.—?Каком мире? —?непонимающе переспросил Гарри.У Хагрида был такой вид, словно он вот-вот взорвется.—?ДУРСЛЬ! —?прогремел он.Дядя Вернон, побледневший от ужаса, что-то неразборчиво прошептал. Хагрид отвернулся от него и посмотрел на Гарри полубезумным взглядом.—?Но ты же знаешь про своих родителей… ну, кто они были? —?с надеждой спросил он.—Да точно знаешь, не можешь ты не знать… к тому же они не абы кто были, а люди известные. И ты… э-э… знаменитость.—?Что? —?Гарри не верил своим ушам. —?Разве мои мама и папа… разве они были известными людьми?—?Значит, ты не знаешь… Ничегошеньки не знаешь… —?Хагрид дергал себя за бороду, глядя на Гарри изумленным взором. —?Ты чего, не знаешь даже, кто ты такой есть?Дядя Верной внезапно обрел дар речи.—?Прекратите! —?скомандовал он. —?Прекратите немедленно, сэр! Я запрещаю вам что-либо рассказывать мальчику!Хагрид посмотрел на него с такой яростью, что даже куда более храбрый человек, чем дядя Вернон, сжался бы под этим взглядом. А когда Хагрид заговорил, то казалось, что он делает ударение на каждом слоге.—?Вы что, никогда ему ничего не говорили, да? Никогда не говорили, что в том письме было, которое Дамблдор написал? Я ж сам там был, у дома вашего, этими вот глазами видел, как Дамблдор письмо в одеяло положил! А вы, выходит, за столько лет ему так и не рассказали ничего, прятали все от него, да?—?Прятали от меня что? —?поспешно поинтересовался Гарри.—?ПРЕКРАТИТЕ! Я ВАМ ЗАПРЕЩАЮ! —?нервно заверещал дядя Верной.Тетя Петунья глубоко вдохнула воздух с таким видом, словно ужасно боялась того, что последует за этими словами.—?Эй, вы, пустоголовы, сходите вон проветритесь, может, полегчает,?— посоветовал им Хагрид, поворачиваясь к Гарри. —?Короче так, Гарри, ты волшебник, понял?В доме воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь отдаленным шумом моря и приглушенным свистом ветра.—?Я кто?Гарри почувствовал, как у него отвисает нижняя челюсть.—?Ну, ясное дело кто?— волшебник ты. —?Хагрид сел обратно на софу, которая протяжно застонала и просела еще ниже. —?И еще какой! А будешь еще лучше… когда немного… э-э… подучишься, да. Кем ты еще мог быть, с такими-то родителями? И вообще пора тебе письмо свое прочитать.Гарри протянул руку и наконец-то, после стольких ожиданий, в ней оказался желтоватый конверт, на котором все теми же блестящими изумрудными чернилами было написано, что данное письмо адресовано мистеру Поттеру, который живет в хижине, расположенной на скале посреди моря, и спит на полу. Гарри вскрыл конверт, вытащил письмо и прочитал:ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА ?ХОГВАРТС?Директор: Альбус Дамблдор(Кавалер ордена Мерлина I степени,Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов)Дорогой мистер Поттер!Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства ?Хогвартс?. Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля.Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора!Гарри показалось, что у него в голове кто-то очень остроумный устроил фейерверк. Вопросы, один ярче и жарче другого, взлетали в воздух и падали вниз, а Гарри все никак не мог решить, какой задать первым. ?Волшебник… волшебник… я волшебник…?,?— думал он. Прошло несколько минут, прежде чем он неуверенно выдавил из себя один из самых нелепых вопросов.—?Что это значит: они ждут мою сову?—?Клянусь Горгоной, ты мне напомнил кое о чем,?— произнес Хагрид, хлопнув себя по лбу так сильно, что этим ударом вполне мог бы сбить с ног лошадь. А затем запустил руку в карман куртки и вытащил оттуда сову?— настоящую, живую и немного взъерошенную,?— а также длинное перо и свиток пергамента. Хагрид начал писать, высунув язык, а Гарри внимательно читал написанное:?Дорогой мистер Дамблдор!Передал Гарри его письмо. Завтра еду с ним, чтобы купить все необходимое. Погода ужасная. Надеюсь, с вами все в порядке.Хагрид!?Хагрид скатал свиток, сунул его сове в клюв, подошел к двери и вышвырнул птицу туда, где бушевал ураган. Затем вернулся и сел обратно на софу. При этом вид у него был такой, словно сделал он что-то совершенно обычное, например поговорил по телефону.Гарри вдруг понял, что сидит с открытым ртом, и быстро захлопнул его.—?Так на чем мы с тобой остановились? —?спросил Хагрид.В этот момент из тени вышел дядя Вернон. Лицо его все еще было пепельно-серым от страха, но на нем отчетливо читалась злость.—?Он никуда не поедет,?— сказал дядя Вернон. Хагрид хмыкнул.—?Знаешь, хотел бы я посмотреть, как такой ?храбрый? маггл, как ты, его остановит…—?Кто? —?с интересом переспросил Гарри.—Маггл, —пояснил Хагрид—Так мы называем всех неволшебников?— магглы. Да, не повезло тебе… ну в том плане, что хуже магглов, чем эти, я в жизни не видал.—?Когда мы взяли его в свой дом, мы поклялись, что положим конец всей этой ерунде,?— упрямо продолжил дядя Верной,?— что мы вытравим и выбьем из него всю эту чушь! Тоже мне волшебник!—?Так вы знали? —?недоверчиво спросил Гарри. —?Вы знали, что я… что я волшебник?—?Знали ли мы?! —?внезапно взвизгнула тетя Петунья. —?Знали ли мы? Да, конечно, знали! Как мы могли не знать, когда мы знали, кем была моя чертова сестрица! О, она в свое время тоже получила такое письмо и исчезла, уехала в эту школу и каждое лето на каникулы приезжала домой, и ее карманы были полны лягушачьей икры, а сама она все время превращала чайные чашки в крыс. Я была единственной, кто знал ей цену,?— она была чудовищем, настоящим чудовищем! Но не для наших родителей, они-то с ней сюсюкались?— Лили то, Лили это! Они гордились, что в их семье есть своя ведьма!Она замолчала, чтобы перевести дыхание, и после глубокого вдоха разразилась не менее длинной и гневной тирадой. Казалось, что эти слова копились в ней много лет, и все эти годы она хотела их выкрикнуть, но сдерживалась, и только теперь позволила себе выплеснуть их наружу.—?А потом в школе она встретила этого Поттера, и они уехали вместе и поженились, и у них родился ты. И конечно же я знала, что ты будешь такой же, такой же странный, такой же… ненормальный! А потом она, видите ли, взорвалась, а тебя подсунули нам!Гарри побледнел как полотно. Какое-то время он не мог произнести ни слова, но потом дар речи снова вернулся.—?Взорвалась? —?спросил он. —?Вы же говорили, что мои родители погибли в автокатастрофе!—АВТОКАТАСТРОФА?! —?прогремел Хагрид и так яростно вскочил с софы, что Дурсли попятились обратно в угол.—Да как могла автокатастрофа погубить Лили и Джеймса Поттеров? Ну и ну, вот дела-то! Вот это да! Да быть такого не может, чтоб Гарри Поттер ничего про себя не знал! Да у нас его историю любой ребенок с пеленок знает! И родителей твоих тоже!—?Но почему? —?В голосе Гарри появилась настойчивость. —?И что с ними случилось, с мамой и папой?Ярость сошла с лица Хагрида. На смену ей вдруг пришла озабоченность.—?Да, не ждал я такого,?— произнес он низким, взволнованным голосом. —?Дамблдор меня предупреждал, конечно, что непросто будет… ну… забрать тебя у этих… Но я и подумать не мог, что ты вообще ничего не знаешь. Не я, Гарри, должен бы рассказать тебе обо всем… э-э… но кто-то ж должен, так? Ну не можешь ты ехать в Хогвартс, не зная, кто ты такой.Он мрачно посмотрел на Дурслей.—?Что ж, думаю, что будет лучше, если я тебе расскажу. Н-ну, то, что могу, конечно, а могу не все, потому как, э-э… загадок много осталось, непонятного всякого…Он снова сел и уставился на огонь.—?Наверное, начну я… с человека одного,?— произнес Хагрид через несколько секунд. —?Нет, поверить не могу, что ты про него не знаешь,?— его в нашем мире все знают…—?А кто он такой? —?спросил Гарри, не дав Хагри-ду замолчать и уйти в себя.—?Ну. Я вообще-то не люблю его имя произносить. Никто из наших не любит.—?Но почему?—?Клянусь драконом, Гарри, люди все еще боятся, вот почему. А, чтоб меня, нелегко все это… Короче, был там один могущественный волшебник, который… который стал плохим. Таким плохим, каким только можно стать. Даже хуже. Даже еще хуже, чем просто хуже. Звали его…Хагрид задохнулся от волнения и замолк—?Может быть, вы лучше напишете это имя? —?предложил Гарри.—?Нет… не знаю я, как оно пишется. Ну ладно… э-э. Волан-де-Морт,?— выдавил наконец Хагрид, передернувшись. —?И больше не проси меня; ни за что не повторю. В общем, этот волшебник лет так… э-э-э двадцать назад начал себе приспешников искать.И нашел ведь. Одни пошли за ним, потому что испугались, другие подумали, что он властью с ними поделится. А власть у него была ого-го, и чем дальше, тем больше ее становилось. Темные были дни, да. Никому нельзя было верить. Жуткие вещи творились. Побеждал он, понимаешь. Нет, с ним, конечно, боролись, а он противников убивал. Ужасной смертью они умирали. Даже мест безопасных почти не осталось… разве что Хогвартс, да! Я так думаю, что Дамблдор был единственный, кого Ты-Знаешь-Кто боялся. Потому и на школу напасть не решился… э-э… тогда, по крайней мере. А твои мама и папа?— они были лучшими волшебниками, которых я в своей жизни знал. Лучшими учениками школы были, первыми в выпуске. Не пойму, правда, чего Ты-Знаешь-Кто их раньше не попытался на свою сторону перетянуть… Знал, наверное, что они близки с Дамблдором, потому на Темную сторону не пойдут. А потом подумал: может, что их убедит… А может, хотел их… э-э… с дороги убрать, чтоб не мешали. В общем, никто не знает. Знают только, что десять лет назад, в Хэллоуин, он появился в том городке, где вы жили. Тебе всего год был, а он пришел в ваш дом и… и…Хагрид внезапно вытащил откуда-то грязный, покрытый пятнами носовой платок и высморкался громко, как завывшая сирена.—?Ты меня извини… плохой я рассказчик, Гарри,?— виновато произнес Хагрид. —?Но так грустно это… я ж твоих маму с папой знал, такие люди хорошие, лучше не найти, а тут… В общем, Ты-Знаешь-Кто их убил. А потом?— вот этого вообще никто понять не может— он и тебя попытался убить. Хотел, чтобы следов не осталось, а может, ему просто нравилось людей убивать. Вот и тебя хотел, а не вышло, да! Ты не спрашивал никогда, откуда у тебя этот шрам на лбу? Это не порез никакой. Такое бывает, когда злой и очень сильный волшебник на тебя проклятие насылает. Так вот, родителей твоих он убил, даже дом разрушил, а тебя убить не смог. Поэтому ты и знаменит, Гарри. Он если кого хотел убить, так тот уже не жилец был, да! А с тобой вот не получилось. Он таких сильных волшебников убивал, а ты ребенком был, а выжил.Хагрид замолчал, а Гарри вдруг ощутил резкую головную боль. Перед его глазами отчетливо возникла знакомая картина из прошлого, только теперь ослепительная вспышка зеленого света была гораздо ярче. И заодно он вспомнил кое-что еще, то, что никогда раньше не всплывало в его памяти?— громкий, ледяной, беспощадный смех.Хагрид с грустью наблюдал за ним.—?Я тебя вот этими руками из развалин вынес, Дамблдор меня туда послал. А потом я привез тебя этим…—?Вздор и ерунда! —?донесся из угла голос дяди Вернона.Гарри аж подпрыгнул от неожиданности?— он совсем забыл про Дурслей. Но Дурсли про него не забыли. Особенно дядя Вернон, к которому, кажется, вернулась смелость?— он сжимал кулаки и яростно смотрел на Хагрида.—?Послушай меня, Гарри,?— прорычал дядя Вернон. —?Я допускаю, что ты немного странный, хотя, возможно, хорошая порка вылечила бы тебя раз и навсегда. Твои родители действительно были колдунами, но, как мне кажется, без них мир стал спокойнее. Они сами напросились на то, что получили, только и общались что с этими волшебниками, этого следовало ожидать, я знал, что они плохо кончат…Не успел он договорить, как Хагрид спрыгнул с софы, вытащил из кармана потрепанный розовый зонтик и наставил на дядю Вернона, словно шпагу.—?Я тебя предупреждаю, Дурсль, я тебя в последний раз предупреждаю: еще раз рот откроешь…Видимо, дядя Вернон представил себе, как этот великан с легкостью нанизывает его на свой зонтик, и его смелость сразу испарилась?— он прижался к стене и замолчал.—?Так-то лучше. —?Хагрид тяжело вздохнул и сел обратно на софу, которая на этот раз прогнулась до самого пола.На языке у Гарри вертелись самые разные вопросы. Сотни вопросов.—?А что случилось с Волан… извините, с тем Вы-Знаете-Кем?—?Хороший вопрос, Гарри. Исчез он. Растворился. В ту самую ночь, когда тебя пытался убить. Потому ты и стал еще знаменитее. Я тебе скажу, это самая что ни на есть настоящая загадка… Он все сильнее и сильнее становился и вдруг исчез, и… эта… непонятно почему. Кой-кто говорит, что умер он. А я считаю, чушь все это, да! Думаю, в нем ничего человеческого не осталось уже… а ведь только человек может умереть. А кто-то говорит, что он все еще тут где-то, поблизости, просто прячется… э-э… своего часа ждет, но я так не думаю. Те, кто с ним был,?— они на нашу сторону перешли. Раньше ведь они… эта… как заколдованные были, а тут проснулись. Вряд ли бы так вышло, будь он где-то рядом, да! Хотя большинство людей думают: он где-то тут, только силу свою потерял. Слишком слабый стал, чтоб дальше бороться и все завоевать. В тебе было что-то, Гарри, что его… э-э… сломало. Чтой-то приключилось той ночью, чего он не ждал, не знаю что, да и никто не знает… но сломал ты его, это точно.Во взгляде Хагрида светились тепло и уважение. Но Гарри, вместо того чтобы почувствовать себя польщенным и возгордиться, с ужасом осознавал, что все это ужасная ошибка. Волшебник? Он, Гарри Поттер, волшебник? Всю жизнь его шпынял Дадли и притесняли дядя Верной и тетя Петунья, а если он волшебник, то почему они не превращались в бородавчатых черепах всякий раз, как запирали его в чулане? Если когда-то он смог победить величайшего мага в мире, почему Дадли всегда пинал его и гонял по школе и по всему дому, как футбольный мяч?—?Хагрид,?— тихо произнес Гарри. —?Боюсь, что вы ошибаетесь. Я не думаю, что я волшебник… что я смогу стать волшебником.К его удивлению, Хагрид рассмеялся.—?Значит, не волшебник? И никогда с тобой ничего такого не было, когда ты злился или огорчался?Гарри уставился в огонь. Хагрид натолкнул его на важную мысль. Ведь если подумать… Все те странные вещи, происходившие с ним и неизменно приводившие в ярость тетю Петунью и дядю Вернона, все они случались, когда он был огорчен или разозлен. Например, когда за ним гналась банда Дадли, а он смог ускользнуть от них, оказавшись на крыше школьной столовой… Или когда тетя Петунья остригла его почти наголо, и он с ужасом думал о том, как завтра появится в школе,?— разве ему не удалось заставить волосы отрасти за одну ночь?.. А взять самый последний случай, когда Дадли ударил его в террариуме, а он, сам того не подозревая, напустил на Дадли бразильского удава-Гарри улыбнулся, посмотрел на Хагрида и заметил, что лицо великана просияло.—?Ну что, убедил я тебя теперь, да? А говоришь, что Гарри Поттер не волшебник. Погоди, ты скоро в Хогвартсе самым знаменитым учеником станешь.И тут снова подал голос дядя Верной?— видимо, испуг прошел, и он решил, что не сдастся без боя.—?Разве я не сказал вам, что он никуда не поедет? —?прошипел дядя Верной. —?Он пойдет в школу ?Хай Камероне?, и он должен быть благодарен нам за то, что мы его туда определили. Я читал эти ваши письма?— про то, что ему нужна целая куча всякой ерунды, вроде книг заклинаний и волшебных палочек.—?Если он захочет там учиться, то даже такому здоровенному маглу как ты, его не остановить, понял? —?прорычал Хагрид?— Помешать сыну Лили и Джеймса Поттеров учиться в Хогвартсе?— да ты свихнулся, что ли?! Он родился только, а его тут же записали в ученики, да! Лучшей школы чародейства и волшебства на свете нет… и он в нее поступит, а через семь лет сам себя не узнает. И жить он там будет рядом с такими же, как он, а это уж куда лучше, чем с вами. А директором у него будет самый великий директор, какого только можно представить, сам Альбус Да…—?Я НЕ БУДУ ПЛАТИТЬ ЗА ТО, ЧТОБЫ КАКОЙ-ТО ОПОЛОУМЕВШИЙ СТАРЫЙ ДУРАК УЧИЛ ЕГО ВСЯКИМ ФОКУСАМ!?—?прокричал дядя Верной.Тут он зашел слишком далеко. Хагрид схватил свой зонтик, завертел им над головой, а его голос загремел словно гром.—?НИКОГДА… НЕ ОСКОРБЛЯЙ… ПРИ МНЕ… АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА!Зонтик со свистом опустился и своим острием указал на Дадли. Потом вспыхнул фиолетовый свет, и раздался такой звук, словно взорвалась петарда, затем послышался пронзительный визг, а в следующую секунду Дадли, обхватив обеими руками свой жирный зад, затанцевал на месте, вереща от боли. Когда он повернулся к Гарри спиной, тот заметил, что на штанах Дадли появилась дырка, а сквозь нее торчит поросячий хвостик.Дядя Верной, с ужасом посмотрев на Хагрида, громко закричал, схватил тетю Петунью и Дадли, втолкнул их во вторую комнату и тут же с силой захлопнул за собой дверь.Хагрид посмотрел на свой зонтик и почесал бороду.—?Зря я так., совсем уж из себя вышел,?— сокрушенно произнес он. —?И ведь не получилось все равно. Хотел его в свинью превратить, а он, похоже, и так уже почти свинья, вот и не вышло ничего… Хвост только вырос…Он нахмурил кустистые брови и боязливо покосился на Гарри.—?Просьба у меня к тебе: чтоб никто в Хогвартсе об этом не узнал. Я… э-э… нельзя мне чудеса творить, если по правде. Только немного разрешили, чтобы за тобой мог съездить и письмо тебе передать. Мне еще и поэтому такая работа по душе пришлась… ну и из-за тебя, конечно.—?А почему вам нельзя творить чудеса? —?поинтересовался Гарри.—?Ну… Я же сам когда-то в школе учился, и меня… э-э… если по правде, выгнали. На третьем курсе я был. Волшебную палочку мою… эта… пополам сломали, и все такое. А Дамблдор мне разрешил остаться и работу в школе дал. Великий он человек, Дамблдор.—?А почему вас исключили?—?Поздно уже, а у нас делов завтра куча,?— уклончиво ответил Хагрид. —?В город нам завтра надо, книги тебе купить, и все такое. И эта… давай на ?ты?, нечего нам с тобой ?выкать?, мы ж друзья.Он стащил с себя толстую черную куртку и бросил ее к ногам Гарри.—?Под ней теплее будет. А если она… э-э… шевелиться начнет, ты внимания не обращай?— я там в одном кармане пару мышей забыл. А в каком?— не помню…