1 часть (1/1)

—?И запомни, Аке Бьорнсон, песни ещё никому не помогли стать фрельсе… Сам запомни и своим детям, если получится, передай! Не забудь, что твой отец, капитан ?Валькирии?, это отлично усвоил! Не то, что непутёвый дядя Арвид…—?И что, фрау Ортрун, дядя Арвид, возможно, хотя бы жив и вместе с тётей Хильдой радует людей своей игрой. А вот из-за чего взорвалась ?Валькирия? над безлюдной пустыней, мы так и не узнали. Может быть, вы скажете мне, почему погиб мой отец? Или я для вас до сих пор слишком маленький!С каждым разом он становится всё более дерзким, тревожилась Ортрун Магнусдоттер, а сегодня и вовсе почти сорвался. Она посмотрела на взъерошенные волосы и искажённые гримасой тонкие губы сына своей подруги Гизберты, отправившейся в чертоги Водана прямо из технического отсека боевого цеппелина в одно мгновение с мужем, стоявшим у главного штурвала. С тех пор прошло десять лет, но в причинах гибели воздушной крепости так и не появилось никакой ясности. Панемский президент Равинстилл передал штатгальтеру Эйрику Ульфссону свои самые искренние соболезнования и пообещал провести тщательнейнее расследование причин катастрофы. От денежной компенсации альтинг Андской Республики великодушно отказался?— союзная страна лежала в руинах после жестокого восстания почти всех её окраин, бедствовала и сама нуждалась в помощи. Ещё через пару лет официальные инстанции объявили, что во всём виновны повстанцы — их агентуре удалось заложить бомбу в оружейный отсек ?Валькирии? во время планового ремонта на военной базе во Втором дистрикте. Письмо, собственноручно написанное Равинстиллом, вспоминала Ортрун, несколько дней показывали по всем экранам. Память о погибшем экипаже почтили установкой камня на вершине Мачу-Пикчу, чтобы каждый новый штатгальтер и оберландрат, принимающий участие в решении государственных дел, видел бы перед собой список фрельсе, отдавших свою жизнь во исполнение союзнического долга перед Панемом. Было, конечно, немало таких, кто не очень верил в ?повстанческую версию?. Что может быть проще для скользких капитолийцев, чем повесить вину на побеждённых врагов. Наверняка, они сами были к этому причастны, говорили они, потому что боялись нашего влияния и могущества. Хауптштадту, говорили они, надо бы держаться от Капитолия подальше, вот они на очередных выборах и поддержали Тормунда Лейфссона, решившего отозвать из Капитолия миссию, которая с тех пор не возвращалась туда вот уже лет семь. О боевых потерях, конечно, погоревали, однако, разве фрельсе не сами выбирают себе жизнь, полную рисков и угроз?Мальчику, конечно, особенно не повезло, продолжала горевать женщина, оставив Аке в его сиротской комнате в Гранитном квартале Хауптштадта, доставшейся ему, по особому решению альтинга, как единственному отпрыску героических родителей. Ещё восемь лет он может наслаждаться жизнью, но что будет потом, если в семнадцать он выберет не свою Авантюру и провалит её к двадцати двум? Если общее голосование решит, что урождённый фрельсе не достоин своих предков, он до конца своих дней будет окапывать груши в оранжерее, пить пиво и пялиться на экран… Память о подруге заставила её саму попросить штатгальтера отдать ей под опеку четырёхлетнего Аке, но каждый раз после очередной стычки ей хотелось плакать от бессилия. Вот наверняка он плюнул мне вслед и схватился за свою дурацкую цитру?— подарок поганки Хильды. Если бы только не эта безумная парочка, покинувшая Анды в год рождения племянника, ровно за год до того, как в доме у соседей начался пожар. Им тогда было по двадцать и у обоих было ещё два года до окончания срока Искательства, а ещё маленькая дочка и куча звукоиздающего барахла, которых они и прихватили с собой, вместо того, чтобы заняться достойным делом. И только того не хватало, чтобы в мальчике взыграла дурная дядина кровь…?Ты мне нужна, Ортрун, загляни сегодня на студию после вечерних новостей. Дитрих? Она нашла записочку приколотой к двери своей комнаты в Обсидиановой галерее примерно через полчаса, когда обида на Аке уже начала стихать, потому просьба её давнего партнера по скоростному восхождению на Звёздный пик, в былые эпохи носившего гордое имя Мак-Кинли, не вызвала раздражения. До означенного времени оставалась пара часов, и она по какой-то неведомой причине решила пойти к камню ?Валькирии? на площадь собраний. Пожаловаться выбитым на нём именам Гизберты и Бьорна на их сына и попросить помощи… Вдруг они там, в чертогах Водана услышат её и вразумят мальчишку. Альтинг, как часто у них бывало, разошёлся ещё в полдень, и теперь на площадь мог подняться любой желающий, буде такой нашёлся. Впрочем, Ортрун была одна. Пожалуй, она впервые поднялась сюда после того, как был установлен памятник. Местные жители вообще не особенно любили преодолевать несколько сотен ступеней, пробитых в толще скалы того лишь ради, чтобы полюбоваться открывающимся видом, который никуда от них не денется. Разве что начинающие искатели использовали этот подъём для тренировок выносливости. Она слышала, что когда-то сюда приезжали толпы панемцев поглазеть на красоту ?иностранного Капитолия?, полностью спрятанного в каменном чреве окружающих Мачу-Пикчу хребтов. Вероятно, кто-то из них и бросил, впечатлившись увиденным: ?У вас тут прямо настоящая Вальгалла!? Как бы то ни было, шутливое прозвище оказалось прилипчивым. Прошли годы, Панем разорвало гражданской войной, туристы навсегда исчезли, язык соседей перестали изучать за его полной ненадобностью, но самих себя местные всё чаще и всё более всерьёз стали называть ?валльгалльцами?…Камень был изумрудно синий, под цвет погибшего цеппелина с рельефно выбитыми на нём рунами. ?Гизберта Доннарсдоттер, помощник электрика??— Ортрун провела пальцами по надписи слева направо, и вершина камня засияла, спроецировав голограмму прямо внутрь слегка потемневшего воздушного столба. Подруга стояла в парадной форме Воздушного Флота, сложив руки в замок в знак приветствия и задорно улыбалась. Проделав то же самое с именем ?Бьорн Акесон, капитан?, она вызвала ещё один призрак, который на её глазах обнял любимую жену за плечи, совсем как при жизни и поднял в сторону Ортрун большой палец…—?Спасибо, что зашла, хочешь медового отвара? Ты словно немного не в себе и как будто замёрзла… —?Дитрих Олофсон был, казалось, сама предупредительность,?— как тогда на пике…—?Знаешь, пытаться вырастить безотцовщину, мне кажется, сложнее чем каждый день лазить на ледяные горы,?— вздохнула Ортрун,?— тем более, что он всё больше увлекается своим исчезнувшим дядей.—?Какое интересное совпадение, так-так,?— вымолвил Олофсон.—?Совпадение? —?вздёрнулась её бесцветная бровь. —?Я тебя не понимаю!—?Я тебя пригласил совсем не просто так. Давай сюда.Дитрих уступил ей единственное кресло в своей крошечной, похожей на пещерку, студии и включил экран.—?Смотри. Вот… Сейчас,?— разговаривал он с оборудованием,?— у нас опять есть картинка из Капитолия. Пока её видят только очень немногие… Я хотел тебе показать одну запись, которую мы сделали вчера.Экран показывал толпу бедно одетых людей, оцепленных на площади шеренгой солдат с оружием, стоящих перед сценой, посередине которой находилась девушка лет шестнадцати и что-то пела.Вам не отнять моё прошлоеВам не отнять мою память.И отца моего вам не отнять,Даже имя его вам не узнать!А что можно отнять у меня,Так тому грош цена!Приятный женский голос наполнил студию, но ни Дитрих, ни его собеседница не понимали чужого языка, и не старались вслушаться в текст.—?Возможно мне кажется…?— задумчиво сказал мужчина.—?Мне тоже кажется,?— подтвердила Ортрун,?— словно я вновь вижу Хильду.—?Скорее, всё-таки, её дочь,?— хмыкнул Олофсон,?— пятнадцать лет прошло.—?И ещё мне кажется, что я узнаю хильдино платье с радужными оборками…?— выдохнула она,?— что там у них вообще происходит.—?Церемония, которую они называют ?жатва?… Из числа побеждённых будет выбрано по одному юноше и одной девушке. Их привезут в столицу и заставят их драться друг с другом… Они называют это ?голодными играми?. В живых останется кто-то один.—?И эти выбрали её? —?Ортрун на мгновение отвлеклась от просмотра и уставилась в его бесцветные глаза. —?Помню, как скрывались отсюда Арвид и Хильда, чтобы их детям не пришлось принимать Обет и совершать Авантюру… Никому ещё не удалось обмануть норну Скульд. И они сами привели своё потомство на жатву.—?Не скажу, кто именно её выбрал,?— задумчиво прервал её Дитрих, взявшись правой рукой за подбородок,?— но на бумажке в руке вот того толстячка было её имя… Впрочем, кузина твоего Аке совсем не робкая овечка. Смотри!Он перемотал изображение немного назад и показал удивлённой собеседнице, как по дороге к сцене незнакомка засунула что-то за шиворот гоготавшей девице с копной рыжих волос, заставив ту упасть на землю и забиться в падучей.—?Неужели Гизберта погибла ради того, чтобы они устроили эту мерзость? —?размахивала руками Ортрун, пока Олофсон крутил перед ней новые и новые сцены, переданные по CapitolTV и пойманные их усиленной антенной на северной оконечности Юкатана. —?И ради этого кошмара мы потеряли наш лучший фрегат с лучшим экипажем? Если так, то штатгальтер Ульфссон был последним подонком, помогая Равинстиллу сохранить своё кресло…—?Наверное, союзы заключаются, чтобы их исполнять,?— Дитрих неуверенно попытался вступиться перед разгневанной женщиной за местное начальство,?— в любом случае, Эйрик точно не мог знать, что они захотят наказать своих бунтовщиков именно так. Тем более, он уже давно не в должности.—?Если честно, очень слабое утешение,?— покачала головой Ортрун,?— хорошо Аке не знает…—?Плохо, что не знает,?— горячо возразил ей ведущий новостей. —?Аке должен знать, что у него была сестра, и что она будет убита Капитолием. Я позабочусь сделать полную запись этих, с позволения сказать, игр. Пусть посмотрит. Надеюсь, это прочистит ему мозги.