Часть 2 (1/1)
***— Питер!.. Питер!.. – финн обходил дом, пытаясь найти Ханатамаго… Если Ханатамаго не появлялась больше минуты, оставалось лишь искать Силенда… В прошлый раз собаке суждено было отправиться на луну, посредством запихивания в стиральную машину…Псинка испытание прошла, правда стала облезать, гадить Силенду в рюкзак и грызть отчеты Бервальда, превратившись для семьи в белую, маньячно настроенную бестию. После этого Силенду запретили вообще приближаться к собаке, и та, на протяжении месяца, плавно пришла в себя. Но юный Питер затаил обиду на тяфкующую тушку, и в один прекрасный день подсыпал ей в корм пурген. Ошеломлённые родители долго думали откуда у их миролюбивого сына такая нездоровая мстительность, но вспомнив, кто является его отцом, немного успокоились… Псинка же,с того времени, на дух не переносила англичан. Видимо, такое, чересчур близкое общение с представителем этой страны, сильно воздействовало на её психику, и с тех пор, она давалась в рукилишь Тино, перед едой подолгу с глухим рычанием впивалась взглядом в Питера, спала только в спальне хозяина, и с удивительной упрямостью гадила в комнате Силенда. Именно этот, последний факт особенно угнеталмальчика, и видимо сегодня всё-таки настал роковой день… Поиски прервал новый звонок в дверь. Ожидая увидеть на пороге долгожданного прибалта, Тино открыл дверь, и… Его взгляд упёрся в бежевое пальто и белую полоску шарфа. В груди мигом похолодело. Навязчиво захотелось броситься бежать куда-нибудь назад, к Дании… От этой мысли ему стало ещё хуже, и финн, пересилив себя, согнулся в поклоне и лишь сдавленно прошептал ?милости просим…? на русский манер. Увидев конец его встречной агонии, Брагинский, радостно рассмеявшись, сжал финна в объятиях.— Финляндия… Как давно мы не виделись… Ты наверное и забыл меня, да?.. (?тебя забудешь? — в ужасе подумал финн) А я вот помню… Помню, какой ты был трудолюбивый… Послушный… Не хочешь ли вернуться назад? Нам было так хорошо вместе… Тино ударился в панику. Нет, он конечно и раньше был нещадно зашуганной страной, но время, проведённое с Бервальдом, окончательно сломало его и без того расшатанную психику.-Нет… Пожалуста… Только не назад… Я не могу, я не выдержу…Брагинский растерянно гладил плачущего финна по голове.-…Россия,ару… Почему ты терроризируешь Финляндию?.. – недовольно спросил Яо, подходя к ним.— Мы слишком много времени провели вместе… Его замучила ностальгия… -с грустью произнёс Иван. За спиной Китая фыркнул Гилберт.( О_о Гилберт?.. Я понятия не имею как он мог присоединиться к списку приглашённых, но пусть будет… Вы не против?..)
-Не хотел бы я оказаться на его месте… Ностальгия… Это ж сколько нужно было выпить, чтоб Сибирь родиной назвать… Вскоре пришёл Бервальд, и проводил гостей в свободные комнаты, помогая с вещами. Оставшись наедине с финном, он прошёл с ним на кухню, и плотно закрыв за собой дверь, усадил его на колени.-Не бойся жена… Я рядом с тобой, ты не будешь принадлежать этому русскому… Тем более, он просто в гостях, и не посмеет ничего сделать… (я надеюсь) … А если что, мы натравим на него Ханатамаго… И Ёсики... Или прекратим поставки товаров икеи.
***Позвонил Литва, и сказал, что не приедет.Они немного поболтали о былых временах, когда часто встречались вместе… Вследствие этого Лит был приглашён на следующий праздник Каливалы (О_о?). К разговору незаметно присоединился Эстония, и не ожидавший этого Бервальд, в бешенстве выдернул телефонный провод. Медленно наступал вечер.Иван и Гилберт втащили в гостиную большой стол, недавно очнувшийся Франциск, с постоянно кроющим его Артуром придвинули стулья и диван, Яо вызвался помочь на кухне… Коротко зазвучал звонок, и на сей раз пошёл открывать Бервальд. У дверей сиротливо стояли Норвегия и Исландия, над которыми, широко улыбаясь возвышался Дания.— Мы подумали, что будет неприлично приходить без приглашения, но Хенрик уверил в обратном. Вы не будете сердиться, если мы присоединимся к вам?... – тактично спросил Норвегия. При этом к его привычному холодно-безразличному выражению лица прибавился оттенок робости и сожаления.-Проходите. Бервальд отошёл от двери и пропустил в дом скандинавов, при этом немилосердно прожигая взглядом Хенрика. Но вопреки его усилиям, Дании было абсолютно по барабану. Он предчувствовал хорошую пирушку и встречу со старым знакомым.*** — Яо сказал, что они будут готовы через двадцать минут… — протянул Пруссия, развалившись на диване, — Чёрт, ну и зачем я с вами поехал?..-Потому, что Людвиг справляет новый год с Италией, а Венгрия под угрозой сковородки выгнала тебя из дома…И если здесь так тихо, то почему ты не поехал к Америке?.. – спросил Иван.— … Я не знаю! Вроде думал что здесь будет веселее… А оказалось… Пока Гилберт вдохновлённо глаголил о проблемах проведения своего личного времени, в гостиную влетело маленькое белое чудовище, и с истошным паническим писком в мгновение ока юркнуло России под плащ. Иван, логично рассудив, что существо является собакой (правда очень дёрганной) потянулся было вызволять её из складок, но тут, видимо в погоне за животным, в комнату влетел Силенд.-Здрасте! – бодро воскликнул он, взирая на гостей, — ух ты, сколько стран!... А вы тут… Собаку не видели?-А зачем тебе собака, милый мальчик?.. – ласково спросил Франциск. Артур, сидевший рядом, принялся медленно закипать.-Она американский шпион! Она сгрызла моего рейнджера… — с тяжёлой обидой в голосе произнёс Силенд.— А что ты с ней будешь делать? – в голосе России, казалось, было глубокое понимание.-Я сварю её в томатной пасте! – с жаром ответил мальчик, — или отправлю на луну… или пурген… Видимо, на последнем пункте нервы псинки сдали, и она с душераздирающим визгом, больше похожим на крик души, вылетела из-под полы плаща Брагинского.-Ничего…У меня ещё будет много времени для мести! – сказал ей вслед Силенд.— Арти, а это разве не…-Ну да. Силенд. И что здесь такого?-Ну… Ты вроде как его отец... – задумчиво произнёс Франциск,— А вместе вы не живёте…-Он сам захотел стать независимым!*совсем тихо*-… Ой… У Арти такой милый мальчик…-Заткнись, извращенец!!!— Какой-то он жестокий… Неужели в отца пошёл?..— лениво спросил прусс.-Нет. Просто папа постоянно работает, а мама… — Силенд оскорблено замолчал, видя как истерично ржет Гилберт.-… Мама!.. Ахахах… Слышал, Брагинский?... Мама… — прусс просто задыхался от смеха. Иван недовольно отвернулся от бьющегося в истерике Гилберта, и обратился к расстроенному Силенду. -Говорят, у вас есть олени…-Да! Они очень высокие и у них большииие рога! — радостно отозвался Питер.-Пойдём посмотрим! – улыбнувшись попросил Россия.***НаконецЯо и Тино начали выносить из кухни тарелки, приборы и праздничные блюда, параллельно сажая гостей за стол. Во главе стола усадили Бервальда, а с другой стороны, рядом с ёлкой, Россию, как самого спокойного и смелого (больше желающих сидеть под взглядом шведа не нашлось). Прусса посадили перед банкой солёных огурцов, скандинавы сели где-то посередине. Гневно сверкая очами, Артур заверил Франциска, что он ненавидит его смазливую рожу, и заставил сесть рядом с ним. Китай сел по правую руку от Ивана, Силенд по левую. В камин подбросили поленьев, добротное дерево полыхнуло и исходящий от огня свет еще больше залил гостиную. Тино зажёг свечи и осторожно вызволив измученную собаку из-под дивана, бережно отнёс на кухню. -Ну, давайте же первый тост за гостеприимных хозяев! – лучезарно улыбаясь, произнёс Франциск, поднимая бокал.-Да, за хозяев! – подхватил Артур, улыбнувшись в ответ на робкий взгляд Тино.-За Швецию! – громогласно произнёс Гилберт.-За Финляндию! – задиристо крикнул Хенрик-За Силенда! – улыбнулся Иван.***Наконец, ужин подошёл к концу, и некоторые гости принялись медленно расходиться. Питера, как только закончился ужин, отослали спать. За столом оставался Россия, неспешно разговаривающий с Англией, видимо рассуждая о проблемах первой мировой. Рядом с Россией, периодически в порыве чувстввзмахивая руками, сидел Китай и что-то активно впаривал Исландии про Шао-линь и путь воина… Исландия, совсем разомлев от огромного количества шампанского, клонился к тарелке и с трудом подавлял сонные приступы. Франциск блаженно потягивал из бокала вино, и с улыбкой щурясь, смотрел на пляшущий в камине огонь. Объевшийся прусс лежал недалеко от них на диване и в кои-то веки не ворчал.Тино с интересом слушал Россию, — тот периодически уточнял для него некоторые вещи, или объяснял непонятные термины. Сам финн, поначалу смущённо поглядывающий на Брагинского, под конец стал вслушиваться в его историю и с улыбкой кивал. От вкусной еды, хорошей компании, суматошного дня и приятного тепла его разморило и начало клонить в сон. Тино смотрел на Россию из-под приоткрытых век и рассматривал его лицо – всегда улыбчивое, доброжелательное… Алюбит он по-настоящему только сестрёнок и Китай… Но как любит! Горячей, русской широкой душой – ему дажебезразлично как его примут – любить… Не отягощать своей любовью, не душить – просто… когда начинаешь понимать, что в каждом жесте обращённом к тебе, в каждом взгляде, просто присутствии – есть тепло, которым так дорожат все русские, и это тепло обращено именно к тебе… В общем, это наверное, самое прекрасное чувство – с улыбкой заключил Тино. Неожиданно Брагинский, хитро сощурив глаза, взглянул на замеревшего финна. Тот, смутившись, резко покраснел и встал, убирая со стола тарелки. Внезапношею обожгло горячее, тяжелое дыхание – требовательно, страстно…Будто желая причинить боль, подчинить… Финн испуганно юркнул в сторону – почти на уровне инстинкта, и, захватив со стола ещё одно блюдце, направился на кухню.*Сердце летит в тарары*На кухне он поставил тарелки в раковину и нервно провёл ладонью по шее, будто ища след от ожога.Ханатамаго, вертя хвостом на манер пропеллера, заскулила из-под холодильника.Тино вздохнул, взял из шкафа бенгальские свечи и, пожелав собаке спокойной ночи, выключил свет и направился в гостиную…*** Артур, немного непривыкший к таким застольям, стоял у окна и вглядывался в метель. Сжимая в одной руке бокал игристого шампанского, другую руку он держал на стекле, ощущая сквозь толстую преграду неугомонную, ледяную стихию.— …Как говорят у нас на юге, ? те, кто делят хлеб и соль под одной крышей, становятся друзьями навек!? — с улыбкой произнёс за его спиной приятный, бархатистый, до боли знакомый голос…— … Что тебе надо, придурок?.. – с такой же расслабленной улыбкой, чуть помедлив, спросил Англия.— Нехорошо ругаться в гостях! – тихо рассмеялся Франция, — неужто не хочется хоть раз в год перестать быть таким злым?.. – он присел на край подоконника с другой стороны и с интересом взглянул на Артура.— Сам ведь начал… А к чему твоя постоянная беззаботность?.. Ты ни о чём кроме себя не думаешь… Это, если я не ошибаюсь, больше похоже на эгоизм!... – приподняв брови, лениво парировал Англия.-Ты так уверен в моём эгоизме!.. Будто знаешь про меня всё… — прикрыв глаза, тихо ответил Франция. Этот спор – он уже настолько стар и привычен, что уже не вызывает ничего, кроме улыбки… А может, и потому, что они были слишком заняты, а тихий уютный дом не давал повода разгораться злобе… Дрова в ярко пылающем камине издали долгий треск и вспыхнули, сверкнув в облаке искр. Бервальд, нагнувшись над камином, сбил в кучу затухающие угли и горящие поленья, и подбросил ещё дров. Финн, тихо подошедший сбоку, бросил в огонь полынь – совсем небольшую веточку, аромат которой заполнил комнату. Упала с крыши снежная шапка, в падении задевшая ветвь увешанной игрушками ели, по занесённому снегом двору, едва слышимый сквозь порывы ветра, пронёсся звон бубенцов. Сидевшие в гостиной оглянулись, среди гостей показались улыбки, кто-то рассмеялся. Отвернувшись от окна, Артур последовав примеру своего друга тоже присел на широкий подоконник.-Ох… Ну и зима… Какой густой снег!.. Наверное отсюда и не выберешься, если завалит…-Ага. А здесь это случается довольно часто.– допив шампанское, и отставив его в сторону, произнёс Артур. На щеках слабо разливался румянец, но вопреки своему обычному пьяному состоянию, он не мог орать или с кем-то драться, просто… не хотелось…— Самое удивительное, что люди вполне нормально живут в таких условиях… Они привыкают к этому суровому климату и вполне нормально здесь устраиваются… Хотя, если подумать, вся страна состоит из одних болот и лесов… Говорят… Артур со вздохом закрыл глаза и придвинувшись ближе к Франциску, положил ему голову на плечо. — Что же ты? – недовольно спросил Артур – продолжай!..-Знаешь, мы часто гуляем вместе с Гилбертом и Антонио… — он вновь улыбнулся, чуть склонив голову к лицу Артура, — Ну так вот, и он мне рассказывал про своего друга – Романо…Мне он приходится братом, но мы с ним очень редко видимся… — Франциск говорил тихо и спокойно, Артур слушал его не закрывая глаз, чувствуя едва различимую вибрацию его голоса. Слова лились свободно и непринуждённо, а голос, когда он вспоминал о прошлом, становился нежным и немного печальным. Артур уже давно решил что это сон, и лишь блаженно наслаждался этими моментами, не желая ничего, кроме этого тихого вечера и такого близкого Франциска…-… У него на редкость горячий характер – даже испытывая к кому-то любовь, он всё равно относится к этому человеку с агрессией… Иногда даже не вполне понятно чего он хочет – он мечется между своей гордостью и желаниями, так что по большей части, конечно страдает он сам… Мне чужда такая упёртость… Зачем так мучить себя?.. – с усмешкой произнёс Франциск, заправляя Артуру выбившеюся прядь.