Когда-то кто-то был другим... (1/1)
***Странный сегодня день. Женщины лезут на мосты и кричат о смерти без слов. Голова раскалывается от вчерашней попойки. Шок от того, что сегодня я увидел рядом с собой мирно сопящую Полину и чуть не довёл её до самоубийства, вежливо и ошарашено попросив уйти, ещё не прошёл.- Ты… выгоняешь меня в этот серый день? Я вновь превращусь в туманное создание и закроюсь той жуткой вуалью? Ты точно хочешь моей моральной смерти… - простонала она и посмотрела на меня так, как смотрят голодные собаки, когда им долго не дают поесть.- Я… мне нужно сначала разобраться в своих чувствах. То, что совершила ты, воспользовавшись моим нетрезвым состоянием, нельзя назвать в вышей степени правильным поступком… и вообще, я не выгоняю, а прошу только оставить меня наедине с собой. На время. Пока я не разберусь.- Твоё время длиной в вечность! – она шмыгнула носом. Глаза её наполнились слезами.- Я тоже так думал, когда уехала ты, а затем исчезла ещё раз после выдуманной аварии – видишь же, ты вернулась… и я вернусь. Наверное.- Наверное! Не убивай меня этим дурацким словом – просто ненавижу! Спасибо за то, что попытался меня понять! – Полина резко оделась, не причесалась толком и выбежала из квартиры, точно ошпаренная.Я собрался на работу и, стараясь думать о чём-то постороннем, посмотрел в окно. За окном по серому небу плыли пепельные облака, выделявшиеся на всём сером фоне одними туманно-белыми очертаниями. Грязно-белыми, я бы даже сказал. По улочкам катались шарики перекати-поля, гулял прохладный осенний ветер, круживший последние листья, опавшие с оголённых деревьев с тонкими, точно алюминиевая проволока, ветками.Серое-серое утро предвещало такой же невзрачный, неприметный день, растворившийся неприметной кляксой на неприметном настенном календаре.
Полина была права – идти в этот день совершенно не хотелось. Не важно, на работу или просто слоняться по улице. Идти в этот день действительно означало понемногу стирать, топить свою душу в этом мареве серого полумрака.Топить… роковое слово за этот день. Двое захотели сегодня покончить с собой, разбившись о мирные волны нашей реки, покрывающейся тонким льдом.***- Вы обе… двое… сегодня с ума сошли… - не помнил, кому это говорил, кого спасал. Которую из женщин в сером, попавшимся на моём окаянном пути.Жанна и Полина. Полина и Жанна. Призраки смешались в одно, но в то же время проступали разными тенями на мостовой, которую осветили тусклые бледные лучи солнца.С обеими я стоял и молчал несколько секунд, которые показались мне вечностью. ?Твоё время – вечность…? с горечью сказала Полина и была в этом права. Полина, которая раскинула руки, подобно птичьим крыльям и хотела полететь вниз. Словно серый камень, что несет пыль из воспоминаний вслед за собой, никогда не оглядываясь назад.- Оставь меня в покое… сам же просил! – раздражённо прикрикнула она, вынув руку в единственной перчатке из моей руки. Перчатка соскользнула. Я машинально засунул её себе в карман и сказал:- Неужели ты думаешь, что это – выход? Глупо и неправильно…- А что – выход? Ты мне всё равно никогда не поверишь… зачем же стоять и протягивать мне фальшивую руку помощи?- Во-первых, она не фальшивая. Во-вторых, я могу тебе поверить. Но подожди. Не убегай прежде времени, как убегала всегда. Я лишь просто прошу дать мне время для разборки себя на запчасти – настоящие чувства, настоящие мысли. Сам устал от фальшивок, то и дело встречающихся на пути…- То есть, у меня ещё есть шанс? – импульсивная Полина, впадавшая из крайности в крайность, болезненной хваткой вцепилась в мою руку.- Определённо… да, есть. Но дай мне подумать. Не надо сразу убегать. Но и набрасываться тоже ни к чему – дай мне просто разобраться.
Поверь, если я сам буду желать прийти к тебе – это же гораздо лучше для нас обоих, да? Тебе, вот, не придётся унижаться, а мне приходить в замешательство при одном твоём виде…Полина посмотрела на меня с явным подозрением. Минута напряжённой тишины. Затем она медленно кивнула.
- Я согласна. Дай мне знать, когда разберёшься… перчатку оставь себе. В ней найдёшь мою визитку, если захочешь позвонить и всё начать сначала. А я буду ждать и не буду приставать к тебе больше – дам сделать самостоятельный выбор…- Ну, вот и прекрасно. А разбивать о лёд такое тело – просто преступление… - в ответ она невесело улыбнулась и поёжилась на холодном воздухе.- Ты доволен, как я вижу. Мне приятно, что я смогла доставить тебе удовольствие, а то обычно только проблемы приносила… до встречи.Когда фигура Полины растаяла в утреннем тумане, у меня как будто бы камень слетел с души, дышать стало намного легче. Это почти падение, натянутый разговор… всё в стиле Полины и, в то же время, отличается от неё прежней. Совсем немного, но я вижу эту призрачную грань, поэтому в груди от чего-то поднимается неприятное чувство.Мне не хочется отпускать её, но быть марионеткой чужих чувств тоже.***Первой, второй ли я спас Полину, пришла ли ко мне Жанна неожиданно или должна была находиться рядом закономерно, я не понимал.Просто-напросто не понимал. Образы Дам перемешались у меня в голове.?Вы с ума сошли – ничего про меня не зная, ни о чём со мной не договариваясь, порочите моё имя и говорите о каких-то фактах несуществующей моей биографии. Прогрессирующая шизофрения – вот ваш диагноз. А улыбку шизофреника очень легко принять за улыбку оптимиста…? - вспомнилось мне очередное ругательство на сайте в мой адрес.Старый противник теперь стал моим личным фантомом – образом, который объединял в себе то, чем я жил раньше и то, чем живу теперь. Чем пытаюсь жить этой странной, охочей до удивительных встреч, осени.- Наверное, я должна была поблагодарить вас. Или ударить по щеке, сказав, что вы всю смерть мне испортили… - я посмотрел на женщину, которая сейчас шагала рядом со мной. Она шла на работу в гости к Аньке и Кольке, мы пересеклись совершенно случайно, как две параллельные линии, что превратились в ломаные.Случайно пересеклись. А может быть, это действительно было спасение. Спасение чужой жизни, которая тоже была готова разбиться об реку.
Впитать в себя весь осенний лёд.РаньшеПолининой произошла попытка самоубийства, позже… не имело значение. Главное, что они обе, сами того не желая, заражались моим безумием и моими же беспорядочными мыслями. Падали, как сосульки с крыш, вот- вот готовые разбиться на миллиарды ледяных осколков.- Смерть – это не выход. Благодарить за спасение – уже ваше дело. Хотя… какое это спасение! Я просто оказался рядом.- Уже во второй раз, - лаконично заметила она и поправила кудрявую, напомаженную лаком, прядь.
Во всех движениях Жанны было что-то угловатое, неловкое и притягивающее. Будто весь стыд этой серой сущности, этой одежды, этого мира, спутников… делал её ещё загадочнее.
- Во второй раз… - эхом отозвался я. – Можете даже не рассказывать, каких странностей вы хотели наделать сегодня. Какие были причины того, что вы хотели себя изуродовать…- Уже.
- Что – уже?- Уже изуродована, - спокойно произнесла Жанна и втянула воздух в лёгкие. Насильно втянула. Могла бы и дальше ходить с задержанным дыханием.
- Несчастлив тот, кто не постиг тайн вашего ?уродства?… кто не залез к вам в душу до конца. И в танце я крутил вас, словно тушу. За манекенство вы простите подлеца…. Мой экспромт вам в подарок, Жанна. Только больше не всходите на мост.
- Понятно. Для детской школы стихосложения неплохо. Но не обижайтесь – я не всегда была такой жуткой язвой. Сейчас приходится обрастать колючками, чтобы потом выкладывать всю энергию в танце…- Обрастать колючками… интересно-интересно, - кивнул я задумчиво. – А вот стихотворец из меня правда никакой, это вы верно заметили.- Я всегда делаю верные замечания чересчур не вовремя, - Жанна резко пожала худыми плечами.- Этим мы все страдаем.
- Все – это вдвоём?- Н-нет… это весь мир.- Жаль, - коротко бросила она, а я стоял с раскрытым ртом и никак не понимал, что же хочет выразить эта странная женщина.- Вчера я просто ушла, так ничего и не объяснив. Тот танец, то сбрасывание шкуры чудовища и временное представление красавицы, после которой я натянула на себя вновь маску ?мисс непроницаемости?…
- Это пустяки. Всякий надевает маски.Жанна посмотрела на меня пристально. Так сочувствующе и презрительно одновременно, будто пытаясь скинуть одну оболочку с лица и поменять её на другую. Некоторые острые черты сменялись плавностью и вновь становились угловатыми. Как будто сотни ломаных линий переделывали, перестраивали и стирали…Ломаные линии на зыбучем песке времени. Всего лишь несколько морщин – и то, казалось, не от возраста, а от страдания, что эта женщина несла в своей душе. Печать разбитого сердца на лице, которое становилось то старше, то моложе. То весенней нимфой, то Снежной королевой.То замораживала своё сердце, то превращала всё в лаву под своими ногами. Вчера ещё я хотел бросить общение с ней, но сейчас понимаю – это невозможно сделать просто так. Сменяющийся пейзаж вновь захватит тебя, и ты не дашь этому фильму просто разбиться о тонкий лёд.- Всякий, не всякий… а жаль мне было. До крайности жаль, что я так и не согнала с лица маску холодности. Даже на один вечер, чтобы рассказать вам об одном настоящем происшествии в моей ломаной жизненной линии.- Происшествие? – удивлённо спросил я. Жанна приподнялась на цыпочки и сделала ещё один тяжёлый вдох и выдох. До некоторой хрипоты. Она была то ли больна, то ли просто готовилась к очередной речи. Как к выступлению – балерина, встающая на цыпочки. Из-за пышной чёрной юбки показались худые бледные ноги, обтянутые колготками с узорами, похожими на серых бабочек.- Да. Про то, как я была другой и про то, как всё перевернулось – не знаю, способны ли вы в третий раз оказаться рядом в ближайшие дни и выслушать всё это… а может быть, и вернуть мою прежнюю тень….- Вернуть ваше прежнее что?- Тень. Сущность. Пахнет детством, цветами и сказками. Знаете песню Полины Кожиковой – когда-то я была другой…- Забытой всеми, одинокой… эта что ли? – спросил я и вздрогнул. Полина часто слушала эту мелодию. Исполнительницу так же звали. В лице Жанны совершенно ненадолго промелькнула Полина. Ненадолго, едва уловимо. Как мираж, который стёрли. Но песок, однако, оставался… похожие черты, как под копирку,Полинины, появлялись передо мной время от времени.- Именно.
Над морем, лесом и в степи, я легкомысленно летала. И странным светом порождала я нимф, танцующих в ночи – когда-то я была другой.
Строчки, написанные курсивом в дневнике Дамы в Сером. Любимая песня Полины. Этот странный разговор с Жанной. Опять этот образ… нужно точно выйти на этот сайт и, если мой прежнийзаклятый враг будет там, спросить его обо всей этой околесице.- Ну, нам обоим, кажется, пора на работу… возьмите. Это я берегла. Вечер и столик в ресторане…Её рука без перчатки коснулась моей, оставив в ладони что-то измятое и влажное. Если это пот, то он очень похож на капли дождя.Удалилась. Очень быстро, как и в первый раз. А я стоял и беспомощными глазами смотрел на записку в моих руках.