Глава 1 (1/1)

Запахло жареным. Это был самый приятный запах за последнюю неделю. Обоняние заставило волшебника проснуться. Он вышел из палатки и направился к источнику столь дивного аромата. На кроликов он не обратил внимания. Жареные красные фрукты?— горячая смесь кисло-сладких горных даров с добавками пряностей в начале дня не могла давать и намёка на тяжёлый день. Наполнив тарелку, Волшебник Росс уселся подле костра.—?Первый Волшебник Росс! —?окликнул его солдат,?— Мы приготовили кроликов для Вас и Матери-Исповедницы.—?Благодарю, отдайте мою порцию солдатам, мне достаточно этого прекрасного блюда.Солдат склонил голову и удалился.На женщину смотрела часть изделия из белого атласа, сложенного на стуле. Символ власти?— платье Матери-Исповедницы, самой могущественной женщины Срединных Земель. Исповедница сжала челюсти. Нет, Мать-Исповедница. Когда она покидала Эйдиндрил она была Исповедницей Кирой, первой в очереди на титул Мать-Исповедница. Когда она прибудет к монарху Никобариса она прибудет как Мать-Исповедница и вернётся в Эйдиндрил как Мать-Исповедница. Она Чувствовала себя не правильно. Это не её платье, но её долг. Кира не могла принять смерть Матери Исповедницы Эсме. Она была для девушки самым близким по духу человеком. Занять её место так внезапно?— очень ошеломляюще. Кира стала самой молодой Матерью-Исповедницей за последние несколько сотен лет. Станет, когда вернётся в Эйдиндрил. Если вернётся. ?Если??! Что значит ?если вернётся?? Конечно же, она вернётся?— это её обязанность, её долг. Она?— Исповедница.—?Мать-Исповедница! —?знакомый мягкий мужской голос позволил волнующим её мыслям спрятаться.—?Войдите.—?Кира! —?окликнул её волшебник,?— Нам осталось часа два езды, почему ты… —?он обратил внимание на предмет, который она держала в руках?— письмо, в котором сообщалось о смерти Эсме, Матери-Исповедницы, самом близком человеке. —?О Кира…На него смотрела Исповедница. Лицо, не выдающее никаких чувств, переживаний, не выражающее эмоции. Это и есть маска Исповедницы, то, чему всех Исповедниц учат с детства.Волшебник подошёл ближе, взял в руки сложенное платье из белого атласа и сел на стул, платье он бережно положил себе на колени.—?Я понимаю и разделяю твоё горе, Кира. —?волшебник видел перед собой покойную Мать-Исповедницу, он видел её прекрасные длинные тёмные волосы. Её улыбку, ту, которую никогда и никто не видел, кроме него. Он помнил её голубые глаза, отражающие свет мерцающий в ночи. То путешествие к этим волшебным созданиям подарило ему самую лучшую ночь и самое печальное утро в его жизни. Разговор с мерцающими позволил Меддоксусу и Эсме открыться друг другу. Одна ночь сблизила их, как не сближал ни один день с тех пор, как она была восьмилетней девочкой. Воспоминания нахлынули на волшебника, приятные душе картинки заменили ему стоящую перед волшебником Мать-Исповедницу Киру. Когда они Эсме уходили, одна из мерцающих своим тоненьким голоском напомнила Меддоксусу о Третьем Правиле Волшебника. Тогда Первый Волшебник Росс понял, что никогда не сможет позволить себе усилить муки своей госпожи от того, кто она есть. Он был ей другом. И честно старался не давать ей повода для страсти. Он просто любил её, чисто и искренне, чем побуждал её любить его. Она понимала что он делает, хоть и не представляла, какой труд к этому прикладывает. Он не мог себе позволить допустить, чтобы ей пришлось выбирать между долгом и простым человеческим счастьем. В своей любви к ней он постиг, насколько это возможно не Исповеднице, что значит быть той, которую уважают и пред которой преклоняются, быть той, которую чтят и в ту же секунду боятся до смерти, а некоторые, возможно, многие, ненавидят.Прогнав картинки из своей головы волшебник посмотрел Матери-Исповеднице в глаза и произнёс:—?Я любил Эсме.Кира не сняла с себя маску Исповедницы, не дала понять насколько для неё эта новость ошеломительна и какую жалось она испытывает к волшебнику. Она мысленно попросила добрых духов огородить кого-либо от участи испытывать подобное к ней самой. Все её мысли по поводу новой должности стали такими незначительными, пустышками, по сравнению с тем, какие мысли, должно быть, посещают Первого Волшебника. Его мир умер.Меддоксус встал обнял её, как отец обнимает своё чадо, перед важным делом, объятием передавая всю моральную поддержу, на которую только способен.—?Одевайся, милая. —?он вручил ей платье,?— тебя ждёт хрустящий снаружи и мягкий внутри кролик по-боевому кулаку избранных или же по-Ранг’Шадски, как тебе удобнее.Он одарил её приятной улыбкой и отдалился.Кира не позволила себе не снять маску Исповедницы и не улыбнуться в ответ. По правде сказать, она еле удержала смех.—?Благодарю, Первый Волшебник Меддоксус. —?ответила она,?— За всё.Первый волшебник почтительно склонил голову и вышел из палатки.