1 часть (1/1)

Олег Волков с самого детства ненавидел воду.В детском доме комнату приходилось делить с ещё пятнадцатью пацанами, в душ их гоняли тоже вместе. Стоишь, обтекаешь, пытаешься помыться быстрее остальных и выскользнуть в холодный коридор, чтобы домчаться до спальни, а за дверью?— девчонки такой же нестройной очередью, заспанные и злые.Волков ненавидел подначки пацанов: Серому прилетало за длинные волосы?— однажды вместо шампуня на голове оказалась жижа, после которой рыжие клочки некрасивыми островками остались на полотенце?— пришлось сбривать под ноль; Олег тогда тоже побрился из солидарности. Сам он не особенно страдал?— природа наградила ростом и комплекцией, время измерения членов линейкой тоже прошло спокойно, разве что мыться в общем душе со стояком было тем ещё удовольствием.Летом от водоёма они с Серым часто возвращались в одних трусах?— местным ребятам не нравились чужаки, и одежда уходила только так. Обидно было за кроссы, Олег откладывал на них почти год. Пришлось переобуваться в старые, с дырками.Теперь, захлёбываясь водой, лёжа с мешком на голове посреди голой жаркой пустыни, он ненавидел её ещё больше.*Возвращаться с того света волнующе лишь в первый раз. На третий?— происходящее стало отдавать дурным тоном, а грудь пошла синяками от скорой реанимации.Олег лежал на скамье со связанными под сидением руками и думал, что из его команды надеяться можно, разве что, на Шуру с Киром?— эти вытащат из собственных больных принципов. Шура потащится за ?своим?, а Кир?— безумный грек?— полезет в любое пекло, лишь бы посильней прижгло.Статус наёмника давал хороший навар и отбирал любые привилегии комбатантов: Олега не станут искать, а если найдут не свои?— пустят в расход, никаких поблажек, мальчик, ты знал, на что идёшь, подписывая контракт кровью.Лёжа в сырой комнате, Олег впервые задумался над тем, что, возможно, ласковая с ним фортуна на этот раз не дотянулась руками до жарких пустынь чужой страны и больше не может помочь своему любимчику.На ум пришёл оставленный в промозглом Петербурге Разумовский, всполохами перед глазами пошла рыжая грива?— не стригся, дьявол, перед отбывкой Олега в армию, знал, как Волкову нравится пропускать пряди сквозь пальцы, его это успокаивало, а Серый легче засыпал под мерные почёсывания. Может, Олег попросту терял сознание, и красные пятна?— всего лишь приветы из ада, куда Волков непременно отправится, когда его всё-таки утопят.Затонуть на суше?— Серый бы оценил иронию.Незнакомый язык драл уши, лёгкие жгло, Олег не понимал ни слова, не мог высвободиться, дышать сил тоже не доставало?— грудь разнесло тревогой, когда к нему вновь подошли. Мокрый мешок стянули под подбородком, а на лицо потоком хлынула вода. Олег задергался и вскоре отключился, сдавшись ненавистной стихии.*—?…учили этому в армии…—?Ваша армия,?— голос Кира прорезался исковерканной интонацией; порой Волков не понимал, закончил ли тот предложение, вопросы грека звучали утвердительно, а ударения в словах плавали по настроению,?— ни черта хорошего вам не дала. Дай мне.Олег оттолкнул тёплую руку, когда Кир навис над ним вместо Шурика.—?А ты говорил! Волк,?— Шура прищурился, махнул рукой, предлагая помощь, и поддержал под локоть, когда Олег попытался сесть,?— живой?Волков погудел в ответ.Голова ошалела, перед глазами темнели пятна, нестерпимо хотелось спать и проблеваться, но Кир засветил такую пощечину, то мигом расхотелось. Олег порычал для вида, отбился от протянутых рук и сам поднялся.—?Ты командир,?— Кир раздражающе помахал пальцем,?— не должен раскисать.—?Он с того света вернулся,?— взвыл Шура из другого угла,?— отвали от него.—?С того света не возвращаются, Алекс. По крайней мере, не целиком.—?Хорош пиздеть,?— Волков оглянулся: его мучители лежали стройным рядом?— заскок грека, любил он укладывать жертв в геометрические фигуры, говорил, только так его внутренний демон замолкает. —?Наши живы?—?Чего им сделается,?— Шура выдал Волкову оружие, поднял с шеи платок и прикрыл лицо, оставляя только глаза. Грек повторил за ним и дождался, пока Волков оденется. —?Ждут на базе.Олег усмехнулся.Разумеется, сюда сунулись только эти двое, чудики. Впрочем, вечером на базе, куда с трудом доковылял, опершись на Шуру, Волков подсел к нему на спальник, протянул флягу и отлил в эмалированную кружку. Под глазом светился здоровый фонарь, кожа на руках слезла от верёвок, лёгкие по-прежнему пекло, а рёбра ныли от армейских сапог.—?Спасибо, что не бросил.—?Своих не бросают,?— Шурик был юрким наёмником, сам сунулся в это дело, идейный, Волков таких побаивался?— сам он пошёл от скуки и за деньги, втянулся и окопался среди таких же, потерянных на два года. У Шуры в голове жила настоящая философия, он был юн и неосторожен, когда дело касалось Волка, приглянувшегося ему с первого дня. —?Ты командир. За кем бы я шёл тогда?Волков промолчал.—?Слушай,?— на улице у небольшого дома в закутке они вечно курили, Волков так успокаивал нервы, Шура настраивался на операцию, вот и теперь, перед сном, курил только Олег, пока Шура зачёсывал волосы, чтобы не лезли в глаза на ветру,?— а ты там…—?Держи,?— Олег протянул одну из своих резинок. Волосы и у него прилично отросли, а садиться под нож к греку больше не хотелось?— с последней стрижки у виска красовался плохо заживавший порез.—?Ага,?— Шура цапнул резинку, скрутил синеву узлом и привалился к стене,?— расскажешь, как оно там?—?Где? —?не понял Волков. В голове шумело.—?Ты отъезжал четыре раза. Что там, после?—?Да ничего. Темнота.Шура разочарованно вздохнул.—?Ну, может, я не дошёл, куда нужно,?— Олег бы повеселился, наблюдая за Шурой. В иной раз, не сегодня. Ему хотелось разве что лечь и проспать двое суток, чтобы больше ни один человек не устраивал пляски у него на груди и не выливал галлоны воды на лицо.—?Вероятно,?— Шура задумчиво покивал, хлопнул Олега по плечу и разочарованный ушёл внутрь.Волков диковато оглядел чёрную пустыню и подумал о том, как сейчас поживает его Серый. Удивительное дело, четыре раза у него пытались отнять жизнь, и ни разу она не проносилась перед ним карнавалом сожалений. Может, стоит умирать в своей постели, чтобы понять, стоила ли твоя жизнь пройденного пути? И Олегу попросту не дали шанса задуматься.*Проблемы Волкова множились в геометрической прогрессии.Остаток службы он едва ли спал. Во снах приходили люди, закидывали мешок на голову и утаскивали туда, откуда Олега обычно выдёргивал тихий Шурин оклик.—?Порядок?Да как сказать. Грек жаловался, что с Волковым стало невыносимо на операциях: все контролирует, дважды проверяет сигнал и мчится первым в самое пекло, не уступив роль оголтелого смертника товарищу.—?Раньше,?— вещал Кир, вышагивая по деревянному скрипучему полу, намеренно наступая на те половицы, от звука которых у Волкова зубы сводило,?— ты чувствовал группу, Волк. Я иду первым. Закон. Вы с Алексом следом. Вы не на передовой.Кир чеканил предложения. В минуты гнева акцент становился ярче и выбивал Олега из разговора, окуная с головой в крикливые интонации многодневного плена.К концу службы при Волкове остался только Шура. С Киром они распрощались сквозь зубы, остальные равнодушно забрали гонорары и разошлись кто куда. Шурик почти также равнодушно пожал плечами на вопрос, почему он ещё с Олегом.—?Я на первый номер не претендую, а ты хороший лидер.Так Шура попал в личную охрану к Сергею Разумовскому следом за своим командиром.**Олег стоял у окна, зажав в зубах сигарету, и точил армейским ножом карандаши Серого. На подоконник летела стружка, лезвие пачкалось грифелем, дым Олег неаккуратно выпускал в комнату, слишком увлёкшись. Упершись лбом в холодное стекло, пришлось прерваться?— правая рука неприятно заныла. Сигарета отправилась на мокрый асфальт, моргнув тлеющим огоньком на прощанье.Олег не к месту вспомнил Шуру: сидели так же, у огромного окна в Венеции, проговаривали план. Шура всегда запросто пересекал границы, выстроенные Волком для остального мира, ему вечно позволялось чуть больше, чуть дальше, чуть глубже.У Волкова семьи никогда не было, у Шуры?— нарисовалась в его лице.После службы приехали вместе в северную столицу, на предложение Разумовского разместить их с комфортом Волков пресёк шурино согласие и ответил за двоих, что сами справятся?— не бедствуют.—?А отказался ты, потому что…Шура лишь дожидался ответа, уже готового в его голове.-…мой дом?— мои правила, не хочу жить под его крышей.—?Ты на него работать согласился. При любом раскладе это он тебя танцует.—?Это на работе, а тут,?— Олег не смог сказать слово ?дом?, обвёл квартиру взглядом и наугад махнул подбородком,?— моя территория.Он прекрасно помнил ?одиночку? в раскалённой пустыне: метр на два, настоящий гроб с окном в потолке. Он подпирал ногой стену и первые дни по инерции давил ладонями по бокам в попытке добыть немного пространства. Паника накатывала волнами: то подступала так, что не оставалось возможности дышать, то отступала, оставляя мучиться страхом своего возвращения.С тех пор Волков не пользовался лифтами, спал на широкой постели, изредка переползая на пол, а в питерских парадных разводил руки в стороны, пробуя на вкус ощущения простора, когда не можешь дотянуться руками до стен.Ночью Шура будил его свистом, когда Олег беспокойно ворочался в кровати, изредка приходил посидеть?— охранял волчий сон?— и научил обуздывать бесов.—?Тише,?— в одну из страшных ночей, когда разбудил не беспокойный перебор ног по влажным солёным простыням, а живой надломленный вой, Шура юркнул к Волку, дал вцепиться себе в плечи и мерно закачался со своей ношей,?— тише, Волк, вот слушай…Слова шелестели, шуршали и успокаивали. Глаза привыкли к темноте.—?Оглядись. Что это?Волков бы откусил любому голову за детские игры в ?угадай, что??, но Шуре было позволено много больше.—?Ковёр.—?А это?—?Тумбочка… лампа, одеяло, шкаф, люстра, окно… пепельница, зажигалка, окурки, сигареты…Шура не перебивал, Олег успокаивался.Уснул он на ?телефоне? со второй прикроватной тумбочки.В Венеции Шура оставлял знакомые следы, по которым Волков находил спокойствие. Раскладывал домашние вещи в огромной спальне и ночевал на диване, когда Олег приходил из серёжиной комнаты.У Волкова никогда не было дома, Шура стал им однажды и слишком быстро забрал всё нажитое с собой.Олег смог вырвать его из братской могилы, сколоченной итальянскими властями на месте серёжиной кровной мести Грому. Устроил скромные похороны, выпил за Шурочку и промаялся на кладбище до утра.Беспокойные сны вернулись с шуриным уходом.Через неделю Олег обнаружил себя на могиле: он рыл ладонями землю и требовал ответить, как Шура мог уйти и бросить его одного.Когда в другой раз его там нашёл Серёжа, Волков не выдержал?— вмазал ему хорошенько и упал в подставленные руки. Серый молчал, пока он пачкал родной землёй его дорогую рубашку. В колени въелась грязь?— не отстирать, Олег бездумно ползал вокруг памятника и рассказывал Серому, как жил без него.—?Хорошо, если честно,?— злобно бросил в прямую спину, хлебнул принесённого виски и по-язычески плеснул на камень?— вдруг Шурик пришёл полюбоваться своим командиром, старым дураком, потрепать по затылку и напомнить, кто из них тут вызвался быть сильным за весь свет. —?Без тебя мне было спокойно.—?А со мной?—?Я спать не могу.Серёжа промолчал.Земля давно остыла, виски перетёк в серёжины руки, нагрелся и потерял должную горечь утраты. Разумовский не пил?— ждал, пока Олег устанет от самого себя, и можно будет отвезти его домой.Они спали вместе с самого начала: Олег выпустил Серого из подвала и не смог жить, закрывать глаза и спокойно дышать, не понимая, где он. Лучше уж так, едва отключаться и плохо спать, но держать в поле зрения.Пару раз он просыпался от того, что Серёжа под ним жалобно скулит и просит разжать руку на его шее.Вот и теперь, в квартире, в спальне после горячего душа, от которого стало только хуже, Олег нестройно дышал над Серым?— секс давно принял тошнотворную форму смирения и вечных серёжиных извинений. Олег зло вбивался в мягкое, податливое тело и закрывал Серому лицо рукой, только бы не видеть его скорбную рожу.—?Блять, не могу,?— скатился на свою сторону и вяло отмахнулся от Серёжи, вжавшегося в него изо всех сил со спины. —?Как на поминках ебёмся, ты задрал, Серый, ещё расплачься подо мной.—?Кто бы говорил о поминках,?— Серёжа начал тихо, но уверенно, сжал рукой больное плечо и не отпускал,?— таскаешься к своему синеголовому, ползаешь там по земле, а мне потом тащить тебя на себе.—?Никто не просит тащить,?— Олег взвился и вывернулся из-под рук, тяжело задышал, навалился на Серого, за что отхватил по лицу. —?Сам же каждый раз прибегаешь туда за мной.Серёжины руки больно ушли в захват над головой, прижались к спинке кровати, запястья хрустнули. Серый едва заметно скривился и подкинул бёдра.—?Прибегаю, потому что боюсь не найдёшь дорогу домой, загремишь к полицаям, мне же потом хуже.—?Конечно, ты только за свою жопу беспокоишься,?— Олег сплюнул на ладонь, растёр слюну по члену и вошёл.—?Ты-то за неё явно не беспокоишься,?— зашипел Серый в попытке увести бедра.Олег завёлся от того, как в этом новом Разумовском мелькнул тот прошлый бес, срывавший у него все тормоза. Он до белой кожи стискивал серёжины запястья, пока втрахивал его в матрас. В погоне за собственным удовольствием Олег плевал на серёжины удобства. Толкнулся в последний раз и откатился в сторону?— смотреть за тем, как Серый дрочит себе и просит дотрахать его пальцами.Олег размазал сперму по серёжиному животу и рассказал о том, как успокаивает себя, когда просыпается среди ночи.—?Просто называешь предметы?Волков коротко кивнул.Проблема в том, что голова, мир и комната Сергея Разумовского?— хаос, в котором одни только кровать и стены остаются месте. Волку не за что зацепиться, кроме собственных сигарет на подоконнике.Он тщетно пытается повиснуть на расставленных крюках, но Серёжа раз за разом меняет правила игры.*Сидеть дома Серому не надоело?— он вечно торчал в четырёх стенах, его это никогда не смущало, но беспокойный ум требовал выгула. Олег не лез в его игрища в параллельной вселенной за экраном ноутбука, но сразу предупредил, что больше никаких инициатив и самодеятельности. Теперь, когда он бултыхался в непонятном статусе друга-любовника, прав у него оказалось больше, а Серёжа показался даже сговорчивей обычного.Впрочем, напрасно Олег расслабился.—?Пойдём, прогуляемся? —?среда, вечер, за окном непроглядная тьма, небо затянуло плотной завесой. —?Никому до нас дела не будет, а ты подышишь чем-то, кроме своих сигарет.—?Ты как будто беспокоишься.—?Как будто. Идём.Олегу нравилось наблюдать за Серёжей со спины: как тот плавно покачивает бёдрами и весело крутит головой, спускаясь на первый этаж; кутается в шарф и утопает носом в горловине чёрного свитера?— после Венеции Серый научился грабить гардероб Олега так, что через месяц никто не мог вспомнить, кому вещь принадлежала на самом деле.Они брели по улочкам, не выходили на главные артерии и бесшумно жались друг к другу во дворах.—?Куда ты меня ведёшь? —?на тихих проулках хотелось шептать, чтобы не громче гула ветра в арках домов.—?Увидишь. Ты ведь взял оружие?—?Серый?Стоило ведь догадаться, но датчики, установленные на опасность, сбоили в присутствии Серёжи?— выходили из строя, потому что Сергей Разумовский?— весь сплошная опасность. Свяжешься с ним?— убьёт.Серёжа сверкнул улыбкой в темноте и юркнул в открытую парадную, Олег отчего-то помедлил. Даже услышав крики и выстрел, не спешил заходить. Навалился на голые холодные камни монолитного старого дома, упёрся ладонями так, словно хотел сдвинуть его к чертям, свалить и сбежать, продышал лёгкие и вытащил пистолет.В суете выпустил из виду пару человек?— какие-то подростки. Олег вырубал любого мчавшегося на него бугая прикладом. Стрелять в жилом районе при их репутации?— дурной тон и маета, впрочем, Серёжу это не останавливало. Когда всё затихло, а в отдалении послышалось гудение сирен, Олег сгрёб Серого и выскочил из нехорошей квартиры. Жаль, в ней не нашлось место балу?— всё какие-то подростки да бомжи, запах прокисшей сметаны и гниющего тела.—?Объяснишься? —?когда они отбежали на приличное расстояние, а Олег больше не смог рвать когти, как от адских гончих, и опустился на мокрый газон у невысокого дома, Серёжа сел на невысокий заборчик и толкнул ногой оставленные соседями вёдра с совками для посадки цветов. Холод собачий?— какие им цветы?—?Какой-то сброд ребят, нашёл их в сети. Через моё приложение транслируют, как за бутылку заставляют бомжей делать, что им захочется…—?Не продолжай. И ворвался ты туда, потому что тебя оскорбил тот факт, что идея пришла не тебе в голову?—?Стало скучно,?— честно признался Серёжа, и внутри Олега всё скрутило тугим кислым узлом. —?Думал, ты оценишь: сам ведь,?— Серый махнул рукой, обводя Волкова по контуру,?— весь про справедливость.—?Всегда был весь про деньги, а тут вдруг стал про справедливость. Серёж, я по контракту туда пошёл, а не из идейных соображений.—?Не лежи на холодном?— я не умею тебя лечить.—?Ты и себя не умеешь.—?Зато Шура твой умел, да? —?Серёжа презрительно фыркнул и слетел с заборчика на твердую асфальтированную дорожку. Головой приземлился рядом с неубранным собачьим дерьмом?— вот вам и соседи с цветочками.Олег навалился всем телом, больно схватил его за подбородок и стиснул челюсть добела.—?В последний раз повторяю, Серый, не говори о нём. Это ты его убил. Своими собственными руками. Можешь заливать мне про Птицу, богов и чертей, но я тебя знаю. Ты тоже там был,?— в той шахматной партии было слишком много Сергея Разумовского, друга детства, Серёжи, Серого. И Олега никто не сможет убедить в обратном.До дома добрались порознь. Волков ничего не сказал: поднялся и ушёл дворами. Уходил от Серёжи и себя, а всё равно вернулся под окна квартиры, поделённой на двоих не поровну. Окна горели тёплым светом, Серёжа сидел на подоконнике, привалившись спиной к стеклу, не смотрел вниз, но ждал его.В коридоре навалился всем телом?— не умел извиняться словами, только всем собой.Олег развернул его лицом к стене, стянул домашние штаны и коротко прикусил рыжий загривок, когда пальцы легко толкнулись по маслу?— подготовился. Волков понимал, когда хлопал по выключателю, хаотично толкался в Серёжу и встречал его бедра на полпути, что это не он, это его сейчас имеют.Схватившись за эту мысль, Олег кончил легко и быстро, довольно прикусил серёжину шею и помог ему рукой.В эту ночь он почти не просыпался.*Олег схватился за податливого, мягкого Серёжу, как за соломинку. Бродил по дому, крутил мысли, коротко кивал на брошенные предложения и быстро нырял в водолазку и лёгкое пальто, чтобы прикрыть спину Серого, не задавая лишних вопросов.Серёжа по-прежнему громоздил ады и вершил правосудие, сидя в просторной гостиной их дома, тыкал пальцем в экран и тщетно пытался объяснить, зачем ему всё это. Олег сидел рядом, слушал и не слышал: Серёжа шевелил губами, из них вытекали неприятности.В дом приходили незнакомые люди, Волков напрягался, обыскивал каждого, пускал ровно за порог и быстро осаживал любого, кто хотел подойти к Серёже слишком близко. Весь день ходил натянутой струной, а ночью лопался и сбегал на тёмные улицы.—?Пароль?Олег протянул приглашение, повёл плечом и сообщил, что в первый раз. Девушка-хостес понимающе кивнула, провела внутрь и мягко надавила на плечи, чтобы Волков сел на диван. Опустившись рядом, она вложила ему в руки планшет.—?На ваш вкус.—?Можно любого?—?Любой каприз за ваши деньги.—?Тогда вот этот,?— Олег ткнул в юнца, похожего на Серёжу: рыжего, худощавого, дерзко и больно смотревшего из-под длинной чёлки. Он бы попробовал с другими, но за столько лет устаёшь себя обманывать?— ему нужен Разум, но как-то по-своему, и нужно понять, как.Хостес кивнула и ненадолго отошла.В одинокой комнате, на вкус Олега, оказалось пошловато, розовым светились неоновые лампы, а парень больше насмешил, чем завёл?— и где их учат так несексуально и дёшево крутить бёдрами, вот Серый умел лёгким жестом обезоружить даже в те моменты, когда совсем этого не хотел.—?Условия знаешь?Парень кивнул, взял деньги и разделся.—?Погоди, слишком быстро.Волков не сразу разогрелся, долго мял гладкое, ладное тело под собой, не снимал ни водолазку, ни джинсы, прикрывал глаза и представлял Серёжу. Помогало ненадолго.Длинная чёлка оказалась в больных тисках длинных пальцев, Олег направлял и утыкал мальчишку лицом в свои бёдра, толкался глубоко и замирал, чтобы у не_Серёжи выступили слёзы?— это заводило, но не настолько, чтобы оставаться здесь так долго.—?Я приду завтра,?— навалившись на стойку, он поправлял ворот пальто и пристально следил за каждым движением рыжего, вышедшего следом за ним в коридор. Хостес кивнула и отослала мальчишку.—?Оставить его за вами?—?Нет, найдите девушку, чтобы совсем на него не похожа.—?Как скажете.В мире денег и секса вопросов не задавали, странными взглядами не провожали, и Олега всё более чем устраивало.На следующую ночь с девчонкой получилось забыться и остаться на пару часов. Он водил пальцем по покрасневшей коже на тонких запястьях и вопросительно поднимал брови.—?Мне не больно,?— тихо смеялась она и ловила его пальцы.Волков понимал, что и с ней он завтра не встретится снова. Серёжа по-прежнему заводил сильнее прочих.На четвёртую ночь по возвращении домой его ожидал включённый ночник и внимательный взгляд Серёжи из-под чёлки. На коленях у него покоился ноутбук, который транслировал всё, чем Волков занимался эти ночи. Серый крутил на повторе первую встречу, клонил голову и останавливал на особенно приглянувшихся местах.—?Значит,?— отставив ноутбук так, чтобы на Волкова укором смотрел его же голый зад, Серёжа подобрался ближе и навалился горячим телом,?— тебе хочется так? Чтобы подчинялись?Олег повёл плечами.—?А если и так?—?Ты же знаешь, я могу…—?Притвориться?Серёжа взъерошил волосы и сердито фыркнул. Ничего не ответил, только стянул пижамный верх, откинул на экран ноутбука и забрался на колени.—?Хватит сил ещё на один заход? Кто был сегодня? Девушка или парень?—?Парень.—?Отсасывал тебе?—?И это тоже,?— Олег отвёл серёжины руки ему за спину, сцепил замком и опустил свободную ладонь ему на пах. Скользнул пальцами под резинку?— никакого белья. —?Снова готовился?Серёжу хватило на месяц с небольшим. Он картинно закатывал глаза, позволял тянуть себя за волосы и утыкать лицом в пах, послушно нырял ладонями в наручники и разрешал себя трахать до тех пор, пока не отключался, рушась на Олега без сил.Волков трепал его по макушке, обтирал полотенцем и отползал на свою половину кровати, где до утра смотрел в потолок. Проблема была в том, что Разум всё это ?позволял? с собой делать.—?Слезь,?— спустя полтора месяца терпение лопнуло у Олега.Сняв Серёжу с члена, он нацепил спортивки, зашипел от того, как неприятно ткань потёрлась о стояк, и принялся расхаживать по комнате под недовольным взглядом. Серый сидел на постели и трепал ошейник, купленный пару дней назад. Просовывал пальцы под кожу и дёргал за крепёж для цепочки.—?Что не так?—?Тебе всё это не идёт.—?Что?—?Подчиняться. Это не ты. И я устал от твоего снисходительного тона.—?И что? Снова пойдёшь снимать кого-то только потому, что мне не идёт эта роль?Серёжа подорвался с места, но близко не подошёл. Замер у постели, сцепил руки на груди и замер. Целый мир застыл вокруг. Олег опустился на мягкий пуф и утопил лицо в ладонях?— он не представлял, что им делать друг с другом.—?Давай возьмём перерыв?—?На ночь?—?На… на какое-то время.—?Не будем трахаться?—?Просто не будем. Ничего.—?Нет,?— Серёжа жалобно звякнул где-то глубоко внутри, больно срезонировав в груди Олега. Вот так запросто он, не раздумывая, не соглашался сдаваться. —?Нет, мы что-нибудь придумаем.—?Серый, я устал.Олег собрал свои вещи с подоконника и рабочего стола, перенёс их в гостиную, разложил на видные места и перетащил подушку с одеялом. Засыпал он под пристальным взглядом Серёжи, устроившимся на полу в гостиной, а проснулся с ним же под боком?— Серый пообещал не сдавать позиции, и его упрямству позавидовал бы сам дьявол.*С неделю Олег просыпался в гостиной на диване и каждый раз находил рядом Серёжу: навалившимся на него, устроившимся в ногах?— под утро он тыкал пяткой Олегу в подбородок и больно стискивал его ноги?— или на полу, когда Олегу удавалось отвоевать себе место.Через неделю Серёжа перестал приходить, оставался в спальне и ворочался до утра, действуя по схеме Олега?— перечислял весь скудный скарб, притащенный в комнату.—?И правда, одни голые стены,?— шептал он себе под нос, когда спустя пять-шесть перечисленных вещей на глаза больше ничего не попадалось.При свете дня Серый подбирался и теперь сам пробовал контролировать всю рабочую деятельность, не наседать на Олега с поручениями, он усмирял внутренний хаос, как умел, накаляя добела обстановку в доме. Волков рычал на него и просил не действовать в одиночку.—?Мы знаем, к чему приводит твоё молчание, дай лучше мне разобраться.—?Ты на себя весь мир взвалил. Хотел перерыва?— вот тебе перерыв от всего меня.—?Я не это имел в виду. Дай мне работу, ты сам не вывезешь.—?Справлялся как-то, пока ты по своим пустыням бегал.—?И угробил половину города.—?Зато сам,?— Серёжа по-детски расфыркался на Олега и ушёл в спальню, куда за последние дни натащил столько вещей, что с гостиной и кухней случилось лёгкое запустение. Олег устало собирал кружки из-под чая, кофе и воды в спальне и уносил их обратно, до следующего нашествия Серого.—?Чёрт с тобой, делай, как знаешь.Во времена, когда по ночам над ним колдовал и медитировал Шурик, Волков нашёл подпольный зал, куда ночью стекалась вся шваль местного общества?— посмотреть то на собачьи, то на петушиные, а то и на человеческие бои до крови, мяса и переломанных костей. Смотреть на псов Олегу не хотелось, петухи его тоже совсем не волновали.—?Ставишь?—?Хочу принять участие.—?Волк, правила знаешь. В больничку загремишь?— сам выпутывайся.Олег отмахнулся и стянул футболку. Раздевшись до трусов, вышел в центр грязной комнаты. Кругом воняло перегаром, подвал пропитался потом, между Олегом и братом по оружию висела тонкая завесь сигаретного дыма. Хотелось проветрить помещение и себя заодно, но адреналин скрутил желудок, закрутился тугой пружиной и вытолкнул Волкова вперёд, на противника.В первую ночь Олег очнулся, когда его стаскивали с едва дышащего мужика, пока он топтался у него на груди. От денег он отказался и попросился прийти на следующую ночь. Дома Серый внимательно посмотрел на разбитые костяшки и кровоподтёки, но ничего не сказал?— только выдал аптечку и просидел на крышке унитаза, пока Олег обрабатывал раны.Следующей ночью Волков, невыспавшийся, шальной и потерянный от приползшего под утро Серёжи, который рухнул сверху и принялся тереться о него всем телом, молча и упрямо, растерял хватку, пропустил два удара и свалился на пол. Сил спихнуть здоровяка с груди не доставало, и Олег, лёжа на влажном, отвратительно грязном полу, вдруг почувствовал, что ему хорошо. Он почти с радостью принимал удары, пока кто-то из толпы не сжалился, попросив растащить их, потому что ?трупы нам тут не нужны, кто будет нас развлекать??.До дома его дотащил хозяин, оставил под дверью, сунул в карман пальто пятихатку и ласково потрепал Волкова по щеке.—?Дурачок, ты, Волк. Завтра не приходи.Глядя на Серого, набиравшего ему ванну, с лёгкой дрожью раздевавшего его, готового, как хирург, срезать с него одежду, если потребуется, Олег чувствовал гул под серёжиными ногами?— готовое землетрясение внутренней истерики.—?В городе объявился новый ?мститель?,?— Серёжа неосторожно намыливал ему спину, то и дело тычась носом в грязную шею, попадал в синяки и шипел в унисон с Олегом, словно ему было так же больно, как и Волкову.—?Новый ?Чумной Доктор??—?Вроде того.Волков промолчал. Хотелось спать, а Серёжа, как назло, так медленно возил руками по телу, разливал шампунь по голове, что усыплял быстрее любого снотворного.—?Я сейчас вырублюсь, включи холодную.—?Это ты?—?Что я? —?Олег разлепил глаза, смахнул пену с лица и уставился на Серого. Тот сидел мокрый, будто сам принимал ванну, а не его туда запихивал, шёлковые штаны пижамного комплекта облепили длинные ноги?— наверняка замёрз уже, по ногам сильно дуло из открытых в гостиной окон?— футболка испачкалась в крови, чёлка налипла на лоб. Серёжа тревожно и недовольно вглядывался в Олега. —?Думаешь, я бегаю по ночам по городу и вершу правосудие? Этим у нас страдаешь ты, Серый. Меня подобные экзерсисы никогда не интересовали, уж прости.—?Тогда откуда синяки?—?Откуда надо. Думаешь, мне могут навалять так сильно на улицах?—?Докажи.—?Тебе не захочется знать и идти со мной в подобные места.—?Мне хочется знать обо всём, что тебя касается.—?Смотри-ка, мальчик с двойными стандартами,?— Олег почти рассмеялся, когда ухватил слишком серьёзного Серого за нос и покрутил его голову из стороны в сторону. —?Сам ничего мне не рассказываешь, а в мою жизнь суёшь свой длинный-длинный нос. Так не пойдёт.Серёжа гнусаво спросил, чего Олег хочет взамен.—?Ты возвращаешь мне мои обязанности, я отвечаю за тебя и разруливаю твои косяки.—?Сам говорил, что я непредсказуем, а тебе явно нужно всё контролировать.—?С твоим хаосом я всю жизнь как-то уживаюсь, и лучше я буду знать, что у тебя происходит, чем гадать, откуда рванёт в следующий раз.Почти с облегчением Серёжа пообещал сдать Олегу всю ответственность, умыл руки, но не смог спрятать подальше внимательный взгляд, которым наблюдал за Волковым несколько дней, прежде чем собраться, обмотаться длинным шарфом и нырнуть за прямой широкой спиной в подворотни. Хорошо, Олег не видел, как морщился серёжин нос, когда они проходили мимо мусорных баков, за которыми пряталась неприметная дверь в подвал.—?Бои?Волков кивнул и скинул на Серого пальто.—?Ты же не собираешься драться? На тебе живого места нет.—?Живого как раз хоть отбавляй.Серёжа стискивал вещи Олега, сидя у барной стойки, намеренно устроился боком, чтобы видеть только краем глаза, как Волков зачем-то сам бросается под руки сопернику, пропускает удар за ударом и глухо валится спиной на пол.В этом месте потерялась вся волчья хватка, Олег расфокусировано смотрел перед собой и не видел ничего, кроме Сергея, склонившегося к самому лицу.—?Вот этим ты занимаешься по ночам? Мне даже помогать тебе не хочется, идиот. Сам доползёшь.Бросив хозяину вещи, Серёжа покинул подвал, вызвал такси и уехал домой, не слишком-то беспокоясь об Олеге. Видел ведь, как пьяно тот улыбался, отхватывая удар за ударом.**Дома Волков оказался на следующий день?— отоспался у хозяина на лавке в подвале, утром оделся и добрёл до квартиры. Ни одна машина не остановилась, видок у Олега был не из лучших. Синяки ползли по лицу, волосы стояли торчком, сам он больше напоминал бездомного, которого ночью не пощадила местная шпана. Тело приятно ломило, кожа на костяшках то и дело лопалась, когда Олег слишком стискивал кулаки на морозе. В квартиру он вошёл с лёгкой улыбкой на лице и отправился в душ, задев по пути Серого плечом.—?Ты ведь не можешь по-простому, да? —?Серёжа встретил его, распаренного, разморенного, влажного и ужасно податливого, у двери в ванную, подхватил под руки и поволок за собой.—?Мы оба не можем, поэтому мы вроде как вместе.Олег скинул полотенце по дороге и добрёл в спальню совсем голым. За ним тянулась дорожка мокрых следов, постепенно высыхая от вечно приоткрытого окна в гостиной. По ногам гулял ветер. Развязно улыбнувшись, Волков вопросительно погудел в ужасно серьёзного, хмурого Серёжу.—?Встань на колени.—?Я настолько тебя завожу?—?На колени, Волков.Олегу совсем не стыдно было признаться себе в том, что командный тон Серого завёл так, как давно не заводил любой его умоляющий стон. Серёжа уверенно повторил каждое движение, подсмотренное у Олега в тех комнатах местного борделя: больно стиснул подбородок, запустил пальцы в рот, толкнулся до основания и сгрёб волосы на затылке до рези в глазах. Волков жмурился от удовольствия. Давился членом, крепко держал руки за спиной в замке, с трудом удерживал собственный вес?— колени ныли со вчерашней нечестной и ужасно нужной подсечки?— и довольно щурился. По подбородку текла слюна, а член стоял так, как перед их прощанием с Серым за неделю до армии?— когда не могли натрахаться и жали друг друга по углам при любой возможности.—?Можешь передохнуть,?— Серёжа оттолкнул его голову от себя и указал на подоконник. —?Упрись руками.Они давно не менялись. Серому нравилось снизу, он запросто подлезал под Олега и требовал безраздельного внимания к своей персоне, ласкуче потираясь о него всем телом и вытягиваясь по кровати. На этот раз он яростно вырывал эстафетную палочку, выкусывал контроль у Олега и не давал опомниться.Волков будто впал в транс, когда Серёжа принялся растягивать его пальцами. Упёрся лбом в холодное стекло, замычал на одной ноте и ушёл куда-то вглубь себя, где бесновались все страхи, притащенные из горячей пустыни в холодные питерские проулки. Серёжа остужал собой кипящие котлы, брал Олега за руку и нырял с головой вместе?— Волков неловко толкался на встречу, довольно и глухо нашептывая одобрение на каждый точно и больно скрученный нерв, Серёжа знал, куда опустить руку и посильнее нажать, чтобы вырвать у Олега нужный стон, подтверждавший крамольную мысль?— он всё делал правильно.Олега скрутило удовольствием, болью и правильностью всего, что делал с ним Серёжа. Он не знал, как оказался на постели, как Серый оказался сверху и почему до сих пор он не давал серёжиным рукам так сильно сжимать его шею. Мир приятно поплыл, разрешив Олегу заслуженную паузу от кошмаров.Впервые с ухода Шуры Волков проспал сутки, ни разу не проснувшись.Всё это время его сон чутко охранял Серёжа, успокаивающе гладивший своего зверя по загривку.