Глава 11 (1/1)

-Если ты выйдешь на люди в старом платье и без драгоценностей, то все решат, что я разорен. Раз я тебе на них не заработал. -Хорошо, я поняла. Только... тебе тоже нужно одеваться иначе. -Как это? -Вам... тебе нельзя бархат и шелк. И шитье тоже . Ни в коем случае нельзя бриллианты. Что-то попроще и построже. -И я буду похож на простолюдина. -Не будете, сэр Джордж. Все, что вы сейчас носите, -вам ужасно не идёт. -Странно, что мне об этом до сих пор ни один портной не сказал. Ни здесь, ни в Лондоне. -Вы ведь любите все самое дорогое. Как же они посмели бы с вами спорить? Она была уверена, что муж бы запугал любого портного без всяких усилий. -А здесь все и так знают, что ты богат. -Уже не так богат, как был до Манчестера. -Эта неудача не сделала вас хуже. Раз вы стали видеть что-то, кроме своих денег. Едва ли муж был с ней согласен, но сегодня спорить ему не хотелось. Только не тогда, когда она ему плечи разминает. Сейчас бы никому и в голову не пришло боятся Джорджа. Такое у него лицо довольное было. Больше не хищное, не злое и не угрожающее. По крайней мере, дома. А он ей волосы расчёсывал на ночь. У неё теперь были гребни и щетки, украшенные драгоценными камнями. Тяжёлые и неудобные, но как раз во вкусе Джорджа. У мужа с ее отцом ещё одна общая черта обнаружилась. Общество и приёмы они оба терпеть не могли. Только отец прогулки любил, а мужа было трудно из кабинета выковыривать. У Клоуэнс такое чувство часто было, что Джордж теперь так боится разорения, что и на пару часов оставить дела не может. Он даже в постель книги брал. Оторвать его от любимого дела непросто было. Похоже, что у него много лет после смерти жены ничего, кроме любимого дела и не было. Нет, ещё дочь была. Джордж таким хорошим отцом оказался, что от отсутствия матери девочка, казалось, никогда и не страдала. А на неё Урсула смотрела с любопытством и по большей части отмалчивалась. Но хотя бы не враждебно. А в застенчивости падчерицы было виновато желание Джорджа оберегать её от всего. В том числе и от компании сверстниц. Но она все же убедила его отдать девочку в школу. В ту же, что и Белла ходила. -Если ей там не понравится, я дочь сразу же заберу. -Вряд ли Урсула станет тебе жаловаться. Иначе ты её и вовсе никуда не отпустишь.***Когда они ехали в карете мимо кузницы дяди Сэма карета застряла. Намертво. Она общалась с родней, а Джордж медленно закипал. -Леди Уорлегган, к вашим родичам вы можете в другой день заехать. Прошипел муж, которого при виде кузницы чуть не затрясло от злости и ненависти. Даже несмотря на поместье, парламент и титул. Джорджа так вид её дяди-кузнеца разозлил, что карету они с кучером довольно быстро вытащили. Сами. У мужа правда теперь красовалась грязь на лице и на воротнике . Руки он брезгливо платком вытер. И выбросил его в окно. -Джордж, нам бы помогли. -Я хочу отсюда убраться и поскорее. Лучше бы твой отец за дорогой следил, чем кормить такую ораву бездельников. -Здесь редко бывают кареты. А про моего дядю ты и до свадьбы знал. К её матери Джордж со временем привык, а вот про дядю Сэма предпочитал не думать. Никакой знати она мужу в родстве не принесла. Кроме ее отца, о котором Джордж старался вспоминать как можно реже. -Ещё раз захочешь срезать здесь -будешь искать другое место. -Да, сэр. Мужа привело в ярость то, что ему пришлось на глазах у папиных арендаторов самому карету из лужи вытаскивать. А толпа на это редкое зрелище собралась быстро. Клоуэнс в этом ничего такого ужасного не видела, отец бы так же сделал. Правда у её семьи карет никогда и не было. Грязь со щеки мужа она стерла, и Джорджа поцеловала. А к дяде она потом заедет и извиниться. Дядя Сэм уж точно не виноват, что её муж кузнецов прямо-таки ненавидит... - Вы разве не видели, куда мы едем? -Я не на дорогу смотрел. На солнце в ваших волосах. Выражение лица у мужа мигом на более приятное сменилось. Оно таким злым и угрюмым перестало быть, как минуту назад. В деревне шептались, что красавец-моряк разбил дочке капитана Полдарка сердце. И что она исключительно назло ему выскочила замуж. За человека, от которого никто здесь ничего хорошего не видел. И нигде окрест такого странного брака не было. Такая красавица могла бы и получше себе выбрать. Но старшая дочка капитана ничуть не изменилась. Несмотря на карету и драгоценности. И на ненавистное всем имя. Тётя Розина её стеснялась. Впервые в жизни. Точнее не её, а лондонского туалета и сапфиров. И кареты Джорджа. Дядю всем этим смутить было нельзя, но видеть Джорджа ему близ своей кузницы явно не хотелось. С этой кузницей на границе с Тренвитом Уорлегган уже много чего сделать успел. Как и с её дядей Дрейком. И каяться во грехах не спешил. И её дяде Сэму христианское прощение ни к кому, пожалуй, так трудно не было применять, как к сэру Джорджу...