Таинственный аромат в песках (1/1)

– Опять эти чертовы пески… Нет там ничего и нечего там шататься! – недовольно бурчал фон Гранц.Прошло еще полгода с тех пор, как Вольфрам поселился в построенной Адальбертом деревне на правах мужа. Все это время парочка была несказанно счастлива ровно до сего дня, когда нелегкая принесла в их радостную обитель легендарного сококу, прозванного Великим мудрецом, и двух полукровок, которых Адальберт с трудом выносил еще с давних пор. – В воспоминаниях Его Величества 8-го мао четко говорится о существовании пещеры, древние документы не могут врать, – с мягкой улыбкой возразил Мурата. – Судя по вашему прошлому маршруту, вы практически добрались до нее… Вольфрам задумчиво смотрел на Йозака и среднего брата. – Я провожу, – наконец, заявил он.– Я сказал, нечего там делать, особенно тебе! – внезапно вспылил Адальберт, стукнув кулаком по столу.– Что такое, любовь моя, не доверяешь моему слову? – строго изогнулась золотистая бровь. Юный мадзоку явно чувствовал себя хозяином положения и не собирался сдавать позиции.– Там опасно.– С каких пор могучий фон Гранц боится опасности?– Ты прекрасно знаешь, о чем я.– Настолько плохо было? – насмешливо уточнил фон Бильфельд.Гранц выругался.– Делай, что хочешь, одного я тебя туда не пущу.– Я не собирался ехать один, – промурлыкал Вольфрам, бросив на мужа исполненный нежности изумрудный взгляд.Пламя свечей в канделябрах подпрыгнуло на несколько сун. Отъезд был назначен на следующий день, но выехали они поздновато: вопреки обыкновению, Вольфрам пропустил сборы, явившись под самый конец. Судя по его невыспавшемуся, но довольному виду, супруги бурно ?выясняли отношения? почти до утра. *** – Далась вам эта пещера, что у мао сокровищ мало…, – всю дорогу ворчал фон Гранц. Весь его вид выражал недовольство. Вольфрам молча бросал на мужа то возмущенные, то насмешливые, то нежные взгляды, но не отходил ни на шаг. Их кони, чувствуя настроение хозяев, ехали почти в ногу.– Странные они, не находишь? – шепотом спросил у Великого мудреца Йозак. До этого он пытался поговорить с Конрадом, но великий мечник уже много месяцев пребывал в глубокой задумчивости и не обращал внимание на происходящее вокруг. – Почему бы тебе не обсудить это с фон Гранцем? – шутливо отозвался Мурата. Йозак поморщился, представив разгневанного Адальберта во всей красе. – Я, конечно, не трус, но зачем умирать почем зря….Великий мудрец улыбнулся.Вольфрам оглянулся, дружески подмигнув спутникам. ***– На юг, – указала широкая ладонь Гранца, остановившего коня на границе земель. Пустыня простиралась на сотни дзё, но в этом месте пески меняли цвет и структуру. Теплая золотисто-желтая, навевающая приятные воспоминания о морском побережье поверхность сменялась насыщенно-оранжевым, почти красным, обжигающим ноги пространством, покрытом рябыми сыпучими холмами. От их вида тревожно ныло в груди. – Дальше мы не поедем. – Адальберт…, – возмутился Вольфрам.– Не маленькие, сами дойдут. – Но…– Ты дал слово, – сурово буркнул мятежный лорд.Бильфельд вздохнул, бросив виноватый взгляд на брата.– Не волнуйтесь, господин Бильфельд. Ваш супруг прав, мы справимся, вам не стоит подвергаться себя риску, – мягко улыбнулся Мурата. Вольфрам недовольно фыркнул.– Сколько времени ехать? – деловито поинтересовался Гурриер. – Примерно 14 лун. Ночью здесь холодно, имейте в виду.– И берегитесь песчаных бурь, в это время года их тут немного, но все равно, – беспокойно добавил Бильфельд, сожалея, что не может следовать за Конрадом.– Спасибо, – отозвался Великий мудрец, вежливо поклонившись супругам и бросив восхищенный взгляд на озаренный уходящим за горизонт солнцем кровавый песок. ***Минуло 17 лун с тех пор, как сококу и полукровки блуждали среди кроваво-красных песчаных холмов. Пустынный пейзаж почти не менялся, так что временами начинало казаться, будто они бродят вокруг одного и того же проклятого богами места или что пески никогда не кончатся. Невыносимый, палящий зной по ночам сменялся пробирающим до костей холодом, кони устали, их копыта то и дело вязли в песках, запасы воды предательски подходили к концу, а заветной пещеры не наблюдалось и на горизонте. Путники приуныли, даже неугомонный балагур Йозак заметно утих. И только Конраду все было нипочем. Погруженный в собственные мысли, он почти не обращал внимания на происходящее, сосредоточившись на выполнении королевского приказа. Уже несколько дней в их маленьком отряде царило неуютное молчание. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Гурриер обратился к Мурате. – Кажется, я понимаю фон Гранца. Мало кому захочется снова очутиться в подобном месте.– Возможно, у господина Адальберта была другая причина, – улыбнулся Великий мудрец.– Ты думаешь? – с сомнением произнес полукровка.– Мне показалось, что ему, скорее, не понравилось желание господина фон Бильфельда сопровождать нас. – Удивительно, как ему удалось уговорить Вольфрама остаться, – включился в разговор Конрад. – Я был уверен, что брат закатит ему скандал.– Наконец-то, капитан, я думал, ты собрался хранить молчание до самого Шин-Макоку. Конрад пожал плечами.– К чему болтать попусту? Кони устали, нужно сделать привал, – Веллер спешился, чтобы отвязать от седла бурдюк с водой и напоить лошадь.Йозак вздохнул и последовал его примеру. – Может быть, нам стоит пойти пешком? – внезапно заявил Великий мудрец.– Пешком? – изумился Гурриер.– Ну я подумал, в тот раз лошади Вольфрама и Адальберта сбежали из-за песчаной бури. Может быть, если мы пойдем пешком, то сможем найти пещеру.– Но ведь они так и не нашли вход…, – возразил Веллер.– Кто знает, – улыбнулся мудрец.– Как пожелаете, Ваше преосвященство, – будучи верным солдатом, Конрад всегда принимал обстоятельства.– Это самоубийство, – простонал Йозак. – Но мы не можем оставить лошадей без присмотра, – добавил Мурата. – Один из вас должен остаться и присмотреть за ними.– Что ты хочешь сказать, Святейшество? – Без меня вам будет сложно найти пещеру, поэтому один из вас будет сторожить лошадей, пока второй будет меня сопровождать.Полукровки переглянулись.– Я не могу вас оставить, – покачал головой Веллер.– Я тоже тебя не брошу! – с жаром воскликнул Гурриер.– Нам придется бросить жребий, – Великий мудрец достал из кармана монету. – Орел – меня сопровождает господин Веллер, решка – я иду с Йозаком.Брошенная легкой рукой монета взлетела в воздух. Впервые в жизни удача отвернулась от лучшего мечника Шин-Макоку.***– Святейшество, ты уверен, что мы правильно поступили? – с сомнением ворчал Йозак, то и дело оглядываясь назад.– Не знаю, друг мой.– Но тогда почему?– Мы не сможем узнать, если не попробуем, – черные, как ночь, глаза Великого мудреца сверкнули то ли вековым знанием, то ли лукавством.– В отличие от Величества, ты совсем не изменился, – покачал головой полукровка. – Что-то должно пребывать неизменным в этом мире, мой друг, – улыбнулся Мурата Кен.***– Так и будешь сидеть? – угрюмо спросил Адальберт. 14 лун минуло с тех пор, как их бывшие спутники скрылись за горизонтом. Несмотря на все старания мужа, юный мадзоку не сдвинулся с места. Почти все время он сидел на песке, скрестив ноги, и не отрываясь смотрел в след приятелям.– Если хочешь, езжай домой. Я буду ждать, – гордо заявил он.– У тебя потрясающая способность делать хуже себе и выбешивать окружающих, – вздохнул фон Гранц.– Конрад мой брат, он держал меня за руку, когда я учился ходить, – покачал головой Бильфельд, – я не могу оставить его в таком состоянии.Адальберт мысленно выругался. У него не было ни сестер, ни братьев. Ходить он учился сам под зорким присмотром слуг. Был только старик отец, которого он не увидел уже много лет, с тех самых пор, как умерла Джулия и несмирившийся Адальберт навсегда покинул родину. Если задуматься, он не удосужился даже представить единственному родителю молодого супруга…– Как же меня бесит твой Конрад, – проворчал Гранц, отгоняя непрошенные грустные мысли.– Знал бы ты, как он бесит меня, – рассмеялся фон Бильфельд. – Но я все равно останусь, – добавил он уже серьезным тоном взрослого существа. В глубине изумрудных глаз мелькнуло что-то хрустальное, из-за чего Адальберт не мог спорить с мужем. – Если они не вернутся… Ты же не думаешь, что я поеду его спасать?– Они вернутся. В противном случае я поеду сам и ты меня не остановишь!Что-то хрустальное на мгновение превратилось в сталь. Адальберт уже успел изучить супруга: если Вольфрам уперся, убеждать его в чем-либо, спорить или ругаться бессмысленно. Оставался один-единственный аргумент. Суровый воин представил, как берет мужа в охапку, и игнорируя бурные протесты, кладет поперек седла, чтобы увезти домой. Так было нужно и так было правильно. Гранцу ничего не стоило это сделать, но жаль было ломать то хрупкое чувство доверия, что потихоньку росло между ними. – Идем, – смирившись, что не может управлять ситуацией, Гранц расстелил на песке свой плащ.– Что это? – удивился Вольфрам.– Мы торчим тут чертовы две недели. По-твоему, я стал за это время монахом?– Адальберт, – укоризненно покачал головой Вольфрам.– Предпочитаешь, чтобы я снова взял тебя на песке?– Извращенец, – для вида проворчал Бильфельд.– Можно подумать, ты сам не хочешь, – насмешливо отозвался суровый воин, наклонившись, чтобы поцеловать супруга. Лукаво блеснувшие искорки в глубине изумрудных глаз с головой выдавали Бильфельда. Он послушно откинулся на песок с наслаждением принимая ласки. – Не переусердствуй, – тихо выдохнул юноша, прикрывая глаза.– Не волнуйся, любовь моя. Я сама осторожность, – почти мурлыкнул фон Гранц, целуя аккуратное золотое ухо.Нежное, ровное пламя постепенно росло между ними. С каждым подобным вечером оно становилось сильнее и мягче, успокаивая их мятежные натуры, заставляя петь глубоко страдающие души, выравнивая дыхание, болезненно сбившееся когда-то. Никто не властен решать чужую судьбу, никому не удержать спасительницу, решившую пожертвовать собой ради всеобщего мира, никому не остановить безумцев, заигравшихся в страшные кровавые игры, почему-то названные любовью, никому не стереть горьких воспоминаний, выжигающих преданные сердца мадзоку. Но жизнь продолжается. Огненным демонам, как никогда прежде, отчаянно хочется жить.***– Даже не думай, – спокойно сказал Великий мудрец, заметив непривычный блеск в глазах Йозака, подошедшего слишком близко, так близко, что горячее дыхание полукровки обожгло ему щеку.Гурриер смутился.– Прости, Святейшество, сам не знаю, что на меня нашло.– Ничего страшного, но будь осторожен. Говорят, что вход в пещеру охраняет древняя магия. Не поддавайся ей, если не хочешь неотвратимых последствий, – улыбнулся Мурата.– Магия?! Истинный, я почти завидую капитану. Лучше бы я остался вместо него…– Кто знает, – загадочно блеснули круглые очки мудреца. – Идем, мой друг. Мы близко. Я уже чувствую.– Чувствуешь? Ты о запахе? Ты знаешь, что это? Это и есть твоя магия?Таинственный пряный аромат разливался в воздухе, смутно напоминая о чем-то хорошо знакомом, но давно забытом.– Увидим. Солнце клонилось к закату, сококу и полукровка продолжили путь.***Конрад сидел у костра и терпеливо дожидался товарищей. Он сильно устал за последние месяцы, грустные мысли никак не давали ему покоя. Как он мог допустить, чтобы король увлекся кровавыми играми с участием коварного полубога. Что и когда упустил? Что если с его дорогим крестником случится беда? Разве подобные игры могут хорошо кончиться? Что будет с хрустальной чистой душой мао… От этой последней мысли мучительно сжималось сердце. Конрад не мог представить, чтобы сказала Джулия… – Веллер…, – услышал он еле слышный призывный голос, – да Веллер же! Вот черт, не дозовешься!– Что? – Конрад обернулся на звук и не поверил своим глазам. Истинный король собственной уменьшенной персоной стоял перед ним.– Ваше Величество, – мгновенно сориентировался мечник, уважительно склонив голову.– Оставь, не до церемоний, – проворчало великое божество. – Мы должны найти их как можно скорее.– Кого?– Как кого? Гурриера и моего мудреца. Я не могу допустить, чтобы они оставались наедине в подобном месте.– Что-то не так? – удивился Веллер.– Долго объяснять, – отмахнулся Истинный. – Поторопись!– Но лошади…– Они никуда не денутся. Я с ними договорился.– Хорошо!Веллер протянул руку и, посадив бога к себе на плечо, отправился в путь.***Конрад нашел друзей у самого входа в пещеру.– Выходи уже, – насмешливо сказал Великий мудрец.Смутившийся бог показался у Конрада на плече.– Ого! – восхищенно воскликнул Гурриер.– Дай угадаю. Тебе вздумалось ревновать, и ты не смог усидеть на месте. – Ревновать….– А был повод? – недовольно блеснули ореховые глаза мечника: не часто ему доводилось видеть покрасневшего лучшего друга.– Ты поэтому выбрал Гурриера? – прищурившись уточнил Истинный.– Но ведь все решил жребий, – неуверенно сказал Йозак.– Пришлось немного ему помочь, – улыбнулся Мурата, продемонстрировав своим спутникам старинную серебряную монету. Одинаковый рисунок красовался с обеих ее сторон.– Но почему? – удивился Конрад.– Вы слишком безупречны, господин Веллер. Пойди я с вами, этот ребенок был бы абсолютно спокоен, и без него мы бы никогда не вошли в пещеру.– Простите, – Йозак покраснел еще больше.– Не переживайте, господин Гурриер, вы ни в чем не виноваты. Мало кто может устоять перед древней магией Истинного короля.– Ты как всегда мудр, мой друг, – склонив голову, отозвался Шин-О. – Поможешь? – он перепрыгнул на протянутую ладонь Мураты, который поднес крохотную фигурку бога к едва заметному отверстию в песчаной стене. Истинный король дотронулся до него, произнеся какие-то слова на древнем магическом языке, дверь в пещеру раскрылась.***Резкий пряный аромат практически оглушил спутников.– Что он тут делает? – изумился Конрад, закрывая рукавом нижнюю часть лица.– Ты знаешь, что это? – спросил Гурриер.– Конечно, я узнаю этот запах из тысячи. Это духи моей матери. – Все верно, господин Веллер. Любовный аромат госпожи Шери, усиленный магией Истинного короля.– Верный страж на пути к великому сокровищу, – лучезарно улыбнулся Шин-О. – Ты оценил мое чувство юмора, друг мой?– Ты не меняешься, – укоризненно покачал головой Великий мудрец.– А где сокровище? – поинтересовался Йозак.– Вот! – торжественно воскликнул Истинный король, вскочив на крышку старинной шкатулки, украшенной изящными яркими узорами.Когда друзья приоткрыли крышку, их взору предстали потемневшие от времени бумаги, аккуратно перевязанные красивыми атласными лентами. – Что это? – хором спросили полукровки.– Письма Его Величества 8-го мао и его возлюбленной жены. Великая история любви, прошедшая сквозь века. Мао был так опечален смертью возлюбленной, что приказал спрятать воспоминания, хранившиеся на этих страницах, – ответил Мурата, ласково перебирая конверты. – Господин фон Крист будет счастлив. – Думаю, да, – согласился Конрад.– Дело сделано. Мы можем возвращаться, друзья, – сказал Мурата, опустив крышку.– Простите, – смущенно произнес Йозак. – Могу я пару минут поговорить с капитаном?– Со мной? – удивился Конрад.Шин-О таинственно подмигнул сококу. – Вы, право, как дети, – улыбнулся Мурата, и, прихватив шкатулку, направился к выходу. – Но только пару минут. Лучезарно улыбающийся Шин-О удобно устроился на его плече.***– Думаешь, все получится? – Истинный король ерзал от нетерпения.– Должно быть. Хотя, признаюсь, господин Веллер – крепкий орешек, но они заслужили немного счастья.– Признайся, что это была хорошая идея, – довольно улыбнулся Шин-О.– Да, неплохая. Хотя господин Гранц утверждал, что они с господином Бильфельдом не нашли вход.– Не то, чтобы не нашли, – лукаво прищурился златокудрый бог. – Я бы сказал, что они были слишком заняты, чтобы его заметить.– Какой же ты все-таки ребенок, – улыбнулся мудрец. – А состояние господина Вольфрама – тоже твоя идея?– Это мой подарок! – торжественно заявил Истинный. – Не мог же я бросить своего потомка в трудной ситуации. В конце концов Юури – мой избранник, в том, что Вольфрам страдал от неразделенных чувств, есть и моя ответственность. – Надо полагать, старший брат будет следующим? – спросил Мурата, завидев полукровок, выходивших из зачарованной пещеры.Шин-О довольно хихикнул.Счастливо улыбающийся Гурриер вел за руку своего капитана. В ореховых глазах великого мечника светилось новое выражение: эта была смесь удивления, смущения, покоя и тихой и светлой радости, поселившейся в его сердце. – Никто ни в чем не виноват. Жизнь не стоит на месте. Мы не властны над чужим выбором, но мы можем решить для себя, остаться в живых или вечно оплакивать мертвых, – Гурриер говорил сбивчиво и слишком красноречиво. Никогда прежде Конрад не слышал от него ничего подобного. Йозак был серьезен. Чересчур.– Ты пойдешь на это ради меня? – удивился Веллер.– Конечно. Я всегда буду рядом, мой капитан. Что бы ни случилось.То, что произошло дальше навсегда осталось в пещере. Быть может, это станет началось еще одной счастливой истории. Кто знает? В отличие от Вольфрама его братья, предпочитают молчать о чувствах. Но Йозак давно научился читать между слов. И не только он.***В цветущей стране Шин-Макоку тоже садилось солнце. Прекрасные маленькие птички затянули свои вечерние песни, но королевскому военачальнику было не до них. Он был занят. Предстоящая королевская свадьба и объединение стран – слишком ответственная задача. Бумаг накопилось столько, что преданный генерал не смел и мечтать об отдыхе в ближайшие полгода. Какой-то знакомый аромат разливался в воздухе, но генералу было не до него.– Все еще работаешь? – заботливо спросил фон Крист, заглянувший в кабинет старого друга.Если честно, Вальде не сразу его заметил.– Что ты делаешь? – охнул он, когда Гюнтер недвусмысленно прижался к его груди.– Мне кажется, мы давно заслужили отдых, – промурлыкал фон Крист, решительно расстегивая темно-зеленый мундир. – Ты не находишь?– Да, но… Фиалковые глаза советника блестели так ласково, что Вальде не решился его прогнать.– Хорошо, – со вздохом сдался военачальник. – Но ненадолго. У меня много работы.– Как скажешь, – нежно пропел Гюнтер, прижимаясь губами к его щеке.***Спустя еще полгода счастливая госпожа Шери носилась по замку весело размахивая письмом.– Конрад, Гвендаль, вы видели? Это невероятно. Такая радость!!!– Мама? – Госпожа Шери?– Что случилось?Удивленные обитатели замка собрались за столом. Большинство из них выглядели немного взъерошенными. Господин Вальде укоризненно поглядывал на советника, в спешке едва не натянувшего на себя темно-зеленый мундир, Конрад нежно улыбался смущенному Йозаку, явившемуся в одном носке. Гизела прятала за спину правую руку, сжимавшую ладонь Доркаса. Грета лукаво подмигивала залившемуся краской малышу Риндзи. Даже служанки выглядели суетливее обычного.– Невероятно! – хором выдохнули присутствующие, узнав новость.– Разве такое возможно? – засомневался кто-то.– Для истинной любви нет ничего невозможного! – уверенно заявила Сесилия. – Нужно сообщить королю! – восторженно воскликнул фон Крист.– Не думаю, что для него это важно, – с сомнением сказал Вальде.– Вольфрам и Адальберт – его друзья, он будет рад узнать новости, – возразил Веллер.– Я думаю, господин Веллер прав, – улыбнулся Великий мудрец.– Мы должны их поздравить! – заметила Грета.Все согласились с девочкой и тут же бросились кто за подарками, кто собираться в путь, а кто – сочинять послание королю демонов и его уважаемому супругу. – Признайся, что это была хорошая идея, – лукаво потребовал лучезарный бог, вылезая из-под стола.– Я давно не видел из такими счастливыми, – ответил Мурата. – Может быть, все наконец-то наладится, несмотря на увлечения Шибуи.– Дети сильно меняют дело, – улыбнулся Шин-О. – Особенно такие хорошенькие.– Еще одна зеленоглазая огненная блондинка? Не многовато ли? – рассмеялся мудрец.– Ты просто ее не видел. Она прекрасна. Новая звезда, воссиявшая на горизонте.– Ты говоришь, как фон Крист.– Конечно, я же ее предок, – Истинный явно был полон гордости за себя и своих потомков. – Ты хорошо придумал.– Серьезно? Неужели ты это признал? Правда, осталась еще одна проблема, – Шин-О задумчиво посмотрел на друга.– Даже не думай! – строго сказал Мурата. – У меня уже была настоящая любовь.– Но ведь прошло четыре тысячи лет.– Не важно. Если я захочу это изменить, я справлюсь самостоятельно.– Уверен?– Конечно, я же Великий мудрец, – как и четыре тысячи лет назад, черные, как ночь, глаза мудреца светились тем особенным чувством, благодаря которому златокудрый генерал мадзоку не опускал руки даже в самых сложных жизненных ситуациях. – Как знаешь, – нежно улыбнулся Шин-О. Спустя шестнадцать лет гордая златокудрая воительница Джулия фон Бильфельд-Гранц предстала перед великим мао, чтобы выбрать судьбу мадзоку.