груша. (1/1)

У Майкла болит все: болят бедра, болит жопа, болят ноги, ноет спина, тянет копчик, и больно, блять, даже просто лежать. Больнее всего сидеть, - вот это прямо максимум, - больно перевернуться на бок или даже потянуться за водой, что на тумбе стоит; и нет, он вовсе не ?замечательно провел время?, ― ебанутый препод по Боевым Искусствам заставил его отрабатывать все прогулы за один вечер, чтобы вытянуть зачет хотя бы на С. Все тело ломит, мышцы дико растянуты. Клиффорд и так терпеть не может физру и БИ, а теперь вообще не хочет продолжать учиться, потому что всегда, все равно, эти предметы придётся сдавать. И он громко кричит: ?Сука, не трогай!?, а затем шипит, сквозь зубы выпуская воздух, выпрямляя ногу по кровати снова, когда случайно, на рефлексе, слишком быстро ее к себе подтянул, чтобы до коленки не дотянулись лапы. Тео зажевывает губы, глядя на него так грустно, сочувствующе и даже виновато, хотя во всех травмах парня, - как и в его задолженностях по учебе, - нет защитника вины. Он снова наклоняется, придвигаясь ближе к кровати, когда сам сидит на том стуле, что взял у мольберта, - не слишком рядом, чтобы мышцы третьекурсника случайно лишний раз не побеспокоить. Не доставить ему новой порции боли, от обычного движения матрасов постели, которые прогибаются под весом нового тела, ― поэтому Олдман так далеко сел. ― Давай, я помогу, - опять предлагает он, зная, что не особо ощутимо, но хотя бы немного сможет успокоить ноющие голени Майки, если сделает ему обычный точечный массаж. ― Мне, блять, больно, ты что, не понял.?! - и жалуется одновременно, и ругается на него Майкл, затем зажмуривая глаза, желая только, чтобы ненавистные ощущения пропали. Этого не происходит. ― Та груша весила, сука, наверно, как ты, - делится он, вспоминая мишень, на которой препод заставил Клиффа отрабатывать ?нижние приемы?. За что, блять, так жестоко с учениками.? Будь это кто-то слабее духом, пожаловался бы Мерлину. Но, конечно, не главный местный парень - панк-рок. ― Она весит раза в два меньше меня, котенок, - говорит защитник, начиная улыбаться, затем все же обхватывая пальцами коленку парня, заставляя Майки снова шипеть, только, на этот раз, все тише с каждой секундой, и все спокойнее. Сразу хватаясь за две нужные точки большим и указательным, мягко массируя ногу, спуская ладонь на голень, успокаивая ноющие мышцы этими прикосновениями. Все же, не просто болтая, а, правда, делая лучше. ― И, эй! Ты представлял на месте груши меня, пока ее колотил.?!