Chapter 5 (1/2)

— Бурная ночка, не так ли, капитан?

Тяжело выдыхаю и неосознанно морщусь, приказывая самой себе ни в коем случае не давать воли эмоциям, которые буквально захлестывают. Опять эта чертова ирония и сочащийся ядом голос. Впрочем, что еще можно было ожидать от офицера Пака, неожиданно возникшего на пороге моего кабинета?

Неохотно отрываю взгляд от протокола, покоящегося на поверхности рабочего стола, и опираюсь подбородком о сомкнутые в замок ладони, с притворным любопытством разглядывая ?уважаемого? коллегу, пытаясь понять причину, по которой он так великодушно решил почтить меня своим присутствием.— С какой целью пришли, господин Пак: поиздеваться или посочувствовать? — иронично вскидываю бровь, невольно цокая языком, ощущая при этом абсолютно идиотское чувство дежавю, смутно вспоминая, когда же редкие препирательства с офицером стали носить постоянный характер?

— Полно вам, Сора-ши, — примирительно вскидывает ладони вверх и продвигается вглубь помещения с явным намерением присесть на край моего стола и продолжить начатую экзекуцию. — Если бы я хотел поиздеваться, то сказал бы так: ?Число нераскрытых вами преступлений становится прямо пропорционально раскрытых мною?.

— Господи, как же ты любишь себя слушать! — раздраженно отзываюсь, резко сдвигая увесистую папку документов на край стола, игнорируя вмиг остекленевший взгляд офицера. Совершенно нет никакого желания наблюдать костлявую, пусть и накаченную задницу Пака прямо перед своим носом. Очевидно, что и сам Джебом понимает это и меняет траекторию шага, направляясь к дивану. Неужели он собрался здесь задержаться?

— Не понимаю, — разочарованно выдыхает, окидывая меня оскорбленным взглядом. — За что ты так ненавидишь меня?

— Ненавижу тебя? Ну, что ты? — саркастически усмехаюсь, продолжая делать пометки на карте района, в котором за последнее время произошли сразу несколько преступлений.— Это лишь ваша фантазия, капитан.

— Впрочем, хочешь ты или нет, но нам придется работать вместе. В конце концов, у нас одна цель, — хмурюсь, заслышав в голосе коллеги стальные нотки, и поворачиваюсь в его сторону.— Что ты имеешь в виду под общими целями, Джей? И к чему весь этот разговор? Ведь это дело ведешь не ты, — опираюсь локтями о стол, пристально разглядывая офицера. Его приход стал для меня полной неожиданностью, да и наш разговор как-то не вяжется. Впрочем, само поведение Пака так же кажется мне весьма подозрительным. Он один из тех мужчин, кто никогда и ничего не делает исходя из товарищеских побуждений. И чтобы так запросто взять и переступить через свою гордость и прийти в кабинет коллеги, место которой ты мечтаешь занять, нужна очень веская причина. Вопрос только: какая?

— Если ты пришел, чтобы убедить меня в целесообразности проведения войсковой операции, то можешь не тратить понапрасну свои нервы и моё время.

— У нас не было возможности поговорить об этом на совещании, — осторожно начал офицер. —Обстановка не располагала. И все-таки мне хотелось бы узнать, почему ты так отчаянно противишься?

— Мой ответ остался неизменным, — этот бессмысленный диалог начал меня утомлять, а потому я снова вернулась к работе. — Illi нужны нам живые, а после проведения этой операции у нас будут только трупы, в том числе не исключается и среди гражданских лиц. Странно, что тебе, как и мне не кажется, что людей уже погибло достаточно.

— А, может, ты просто не хочешь видеть Гонзо трупом? Странно, что эта банда за несколько лет прибрела такую мощь, что с ними не смогло справиться даже элитное военное подразделение спецназа, — заговорщическим тоном начал рассуждать Пак. — Мы несем потери, а эти ублюдки всякий раз опережают нас на шаг, а то и два. Без чьей-то помощи они вряд ли смогли бы продержаться так долго. А это значит, что в отделе работает крот*, — офицер неожиданно поднялся на ноги и в несколько шагов сократил расстояние между нами, остановившись аккурат напротив меня, опершись сжатыми кулаками о поверхность стола.

— Ты столько времени угрохала и ни одной зацепки, зато Illionaire живут и процветают! Триста миллионов вон в расход пущено и ни одного свидетеля! Удивительно, правда?— К чему ты клонишь, капитан? — резко поднимаюсь с кресла и подаюсь вперед, пристально вглядываясь в глаза оперативника.

— Я не клоню, Сора. Я тебе прямо говорю. Ты можешь обмануть кого угодно: полковника, генерала, но только не меня! Не меня, слышишь! Устроилась удобно, сидишь и кофе попиваешь, а молодых парней под отравленные пули Гонзо пустить хочешь?

Такого поворота событий я никак не ожидала и, если придерживаться рамок жанра, то мне бы вовсю стоило возмущенно открывать и закрывать рот, как выброшенная на берег рыба, но благо, что выдержка, выработанная годами, не позволяет мне уронить маску хладнокровия.— Вон! — буквально рычу сквозь плотно сомкнутые зубы, опираясь сжатыми кулаками о поверхность стола. — Ты не понял меня? — скептически вскидываю брови, показательно поправляя кобуру табельного пистолета, что не укрывается от яростного взгляда Пака. — Пошел к чёрту!

Тяжело сглотнув ком злости и обиды, а заодно заткнув своё, кричащее благим матом, уязвленное самолюбие, офицер, наконец, стремительно развернулся лицом к выходу, с явным намерением покинуть мой кабинет.

— Ты запомнишь этот день, — заявил он, приостановившись на пороге, а после довольно громко хлопнул дверью, в духе оскорбленного и обманутого мужа из очередной низкобюджетной дорамы. В любой другой момент я бы,может, и посмеялась, однако произошедшее меньше всего напоминало шутку. Все хладнокровие Пака летело ко всем чертям с космической скоростью и это не могло не настораживать, либо он просто очень хороший актер. Разыграть такой спектакль, наверное, непросто. Интересно, репетировал ли он?

После разговора с Паком желание прозябать весь день в департаменте за кипой оперативных документов напрочь исчезло, а потомуцелесообразней поехать на место последнего преступления и еще раз подумать, что же я упустила?