На фронте Кримов (от лица Кобры) (1/1)

- Этот ублюдок нас предал! И завертелось. Шпионские игры: наблюдения с крыш, прослушивание разговоров, просмотр корреспонденции. Замена пары телохранителей на "наших". И все это максимально оперативно, тайно. Все под прикрытием.И пусть никто из верхушки и не подавал виду, всем было ясно - раз Марко решил поменять сторону, он знает о том, о чем не знаем мы. А это не может не напрягать. Поэтому большая часть наших сил была направлена именно на изучение этой... Проблемы, а не на привычные уже кошки-мышки с силовиками.Эл все время бегал как в жопу подстреленный. Раздраженный, чуть ли не рыча отдающий приказы. Давно я его таким не видела, очень давно. И это добавляло еще пару пунктов уверенности тем шепоткам, что пробегали по рядам Кримов.Грядет буря.Я же никогда не занималась сбором информации. Из меня вырастили кобру, а не паука, поэтому я с месяц провалялась под лучами весеннего солнца на крыше дома, напротив завода Марко. Конечно, я не забывала писать обо всем, что происходило внизу, но более интересным это мою жизнь не делало.И вот однажды вечером, когда уже начал накрапывать холодный дождик, мне на телефон пришла смс. Я лишь скользнула взглядом по строчкам. После чего быстро установила небольшой тент, достала из чехла снайперку, установила ее на "лапки" и легла в ожидании.Я заметила джип силов еще за квартал от завода. И еще оттуда в прицел успела разглядеть тех, кто сидел на передних сидениях. Даже шутливо выстрелила в голову одного из них. Представляю, как красиво бы его мозги смотрелись на кожаных сидениях явно бронированного джипа.Но приказа убивать их сейчас еще не было. Ведь Эл вроде как приказал узнать о чем они будут говорить...Я лежала в настоящей луже. Промокшие насквозь шмотки неприятно липли к телу, дождь уже крупными ледяными каплями барабанил мне по спине. Зубы стучали, нос хлюпал. Завтра я проснусь с температурой. Но это завтра. Сегодня я все еще упрямо лежала на крыше, в прицел "Шептуньи" следя за тем, что происходит внутри завода.Краем глаза заметила блеск фар выше по улице. Это ехали наши. Сразу достала фонарик, врубила его на полную и вывела в воздухе символ бесконечности, так, чтобы свет падал в сторону завода.Это был знак нашим: вечеринка началась.Снять с предохранителя, проверить плотно ли сидит глушак. Наложить крестик на лоб одного из наемников и выстрелить. Без раздумий, тупо нажав на курок. И не дожидаясь падения жертвы, переводишь прицел на следующего. Снова выстрел. Еще один труп и лужа крови, медленно растекающаяся по мокрой от дождя земле. За пару минут до приезда остальных, я уже успела очистить видимую мне территорию от Кримов. Жак, предводитель наших "байкеров", отсалютовал мне снизу. Его девка слезла с мотоцикла и, покачивая бедрами, отправилась в сторону дверей завода.Я лишь с неприятной ухмылкой за всем этим наблюдала. Девка то новенькая, это вроде как ее крещение. И она наверняка даже не догадывается, что после сегодняшней операции, Жак отжарит ее у стены, причем совсем не нежно. Сильно, жестоко, оставляя на ее теле царапины и синяки. Ее киска будет сочиться кровью, а губы смогут только шептать: "Отпусти меня". И это не мое заблуждение. Это правда. Это то, что происходит со всеми новенькими симпатичными сучками, влюбившимися в образы плохих мальчиков. Все они думают, что уж с ними то все случится по другому. Их то будут лелеять, они то будут всем заправлять. Наивные дуры. Видела я, как этих сломавшихся куколок потом продают в бордели или отдают в качестве подстилок верхушкам Кримов. Или нашим "друзьям", с обещаниями вечной дружбы.Резко качнула головой. За всеми этими мыслями, я совсем забыла следить за происходящим внизу. А там уже и смотреть было не на что. Силов было слишком мало - наши быстро раскидали их и сейчас уже прикручивали их башки к своим мотоциклам. Трофеи, от которых к концу поездки останутся только рваные ошметки.И вот мотоциклы были оседланы, не потерявшие сознание от вида крови и трупов "цыпочки" посажены сзади. Кримы покидали завод, на последок оставив самый главный подарок: бомбу, которая взорвется через три минуты, и Джазза, главу силовиков, которого тоже решили оставить в живых. Почему-то.