Полностью принадлежу тебе / Morning of our love (1/1)

POV ХенвонаМеня переполняют абсолютно разные эмоции и чувства, такие противоречивые?— и всеми командует Хосок. Я же?— отдаюсь моменту, полностью вверяя себя в сильные руки любимого человека. Это первый раз, когда кто-то видит меня полностью оголенным?— и телом, и душой. Это первый раз, когда ощущаю любовь каждой клеточкой, передаваемую с очередным нежным прикосновением губ, легким касанием пальцев.Хосок, кажется, жаждет перейти сразу к решительным действиям, но не позволяет себе сорваться, и я ему благодарен, поскольку для меня слишком волнительно все, что происходит, ведь?— в новинку. Обожаю аромат, исходящий от Шина?— я вновь дышу, и уже не вещами в его квартире, а действительно им самим, оживая.Зарываясь в волосы пальцами и делая шумный вдох, ощущаю, как пантера исчезает, опускаясь все ниже и ниже, покрывая шею и грудь поцелуями, начиная поглаживать бедра. Более напористые действия, но не менее заводящие?— очередные новые ощущения. Ох, и много же я узнаю в эту ночь…От того, как внезапно и возбуждающе ведет языком по соскам, у меня ушки встают, и сразу прижимаю их с невольным стоном, когда, заметив реакцию, возвращается, вбирая в рот и начиная посасывать, покручивать, сжимать и оттягивать пальцами. Меня даже выгибает от приятных ощущений, и леопард, явно довольный результатом, целует пупок.Член касается широкой шеи, на которой вздулись венки, и я пачкаю предэякулятом кожу, чувствуя, как лицо совсем краснеет от смущения. Хосока ничто не смущает, но нутром чую, как мужчине хочется, чтобы я наконец-то расслабился, пусть мы оба знаем, что все действия ведут к тому, что мне будет наутро очень тяжело просто подняться.—?Я люблю тебя,?— теплый шепот, губы вновь на моих, и Шин переворачивает на себя, стягивая домашние штаны, помогаю ногой избавиться от них совсем.Теперь мне ощутимее его ?любовь?, от чего скоро пар из ушей пойдет. Кажется, я горю, а любимый не собирается сбавлять температуру?— только повышать. Мы целуемся так жадно, будто от интенсивности зависит наша жизнь. Зато это расслабляет, позволяет раствориться в объятиях, чувствовать приятный массаж ягодиц и трение фаллосов друг о друга.Сперва меня отрезвляет аромат мяты, появление которого я пропустил. Собственно, момент, когда оказался на боку?— тоже. Перебросив мою ногу через свою, Хосок начинает размазывать прохладный лубрикант, от чего непроизвольно сжимаюсь, пытаясь закрыться, вернув ногу на место. Не удается, ладонь требовательно ласкает бедро у колена и ведет до самого верха, касаясь мошонки.—?Жалобный взгляд не поможет, я же сказал, что не остановлюсь уже,?— целует в лоб, улыбаясь. По взгляду вижу, что сам переживает,?— дай мне тебя подготовить, тогда все пройдет хорошо… —?и продолжает так властно, что если бы стоял, точно коленки бы подкосились:?— сопротивление бесполезно и болезненно,?— кусает за ухо, а у меня возбуждение от этого голоса отзывается тянущим чувством внизу живота.Именно. Я полностью принадлежу Хосоку, и отдам себя целиком. Дышу прерывисто в шею, целуя, потираясь носом, оставляя иногда легкие укусы. Иногда?— это когда Шин добавляет палец, разрабатывая колечко, так и не расслабленных, мышц, или же проникает так глубоко, что странно от ощущений. И все же находит ее?— точку, при контакте с которой у меня даже лежа колени и правда подкашиваются, я весь обмякаю в объятии руки, что просунул под меня, равномерно гладя спину. Эти успокаивающие движения правда помогают. Мне спокойнее от того, что, чувствуя его желание обладать мной, Хосок все-таки не забывает быть нежным. Именно потому я влюбился, этим и был пленен?— заботой.Пока я отхожу от эффекта прикосновения к простате, Шин целует?— медленно, вальяжно контактируя с моим языком, проходясь по губам?— и добавляет еще геля, продолжая растягивать тремя пальцами, раздвигая стенки и вызывая дикое желание, чтобы заполнил уже собой.Руки сильнее сжимают меня, чтобы перевернуть, прижимаюсь к груди, а ладони давят на плечи, вынуждая выпрямиться. Под своим членом ощущаю чужой?— и это дико возбуждает, но в то же время мне стыдно в такой открытой позе, стесняюсь и прижимаю ушки к голове.Теплый красный взгляд. Ладони вычерчивают линию талии, опускаясь ниже, приподнимая бедра. Прикусанные губы у обоих. Утро проникает с бледными лучами, оставляя полоску света на рельефном животе возлюбленного. Я же хотел соблазнить Хосока еще в машине в горах, так что сейчас так себя веду? Время отдаться нашим чувствам.Время отдать себя.Склоняюсь за поцелуем, делая его коротким, хотя Шин был готов к тому, что мне нужны долгие прелюдии и сейчас, чтобы решиться. Однако, прикоснувшись к любимым губам, успев вдохнуть его аромат, кладу ладонь на возбужденную плоть, поглаживая, привыкая. Для меня даже такая близость была ранее недоступна.РаньшеТо, как Хосок запрокидывает голову назад на подушки в то время, как я насаживаюсь на член, заставляет меня расслабиться. Тот факт, что я?— девственник, все-таки смущает, и кажется будто из-за отсутствия опыта не смогу доставить необходимые ощущения. Неподдельное удовольствие, что вижу на лице Шина, и то как вылезают милейшие черные ушки и хвост убеждает?— ему хорошо со мной.Хвост же мгновенно оплетает талию, помогая держать равновесие, ведь ноги трясутся с непривычки. Я совсем забыл об особенности леопардов, пусть Синго и предупреждал?— размер члена увеличивается от возбуждения уже внутри, пока он не кончит?— физически не сможет выйти из-за набухшей головки. Тяжело, пусть Хосок не жалел лубриканта, мне так много всех ощущений, что срываюсь на хриплые стоны и всхлипы.Влажно?— гель вытекает, когда приподнимаюсь, чувствуя упирающуюся головку, но так и не покидающую мое тело. Кончик чужого хвоста возбуждающе щекочет сосок, а ладонь Шина наконец-то накрывает мой фаллос, от чего невольно активнее начинаю подмахивать бедрами.Хосок рычит и начинает наблюдать, а у меня от пристального взгляда какие-то странные замашки появляются: упираюсь пальцами в живот и откидываюсь назад, зная, что меня поддерживает черный хвост и то как он красиво контрастирует с моей белой кожей. Пусть смотрит.Хочу, чтобы видел всего?— с оставленными им засосами, затвердевшими от возбуждения сосками и членом, что немного обмяк от боли, но вновь встаёт от его прикосновений.Надеюсь, протяжное ?Хосок?, смешанное порой даже со вскриками, ласкает слух. Я чувствую себя настолько открыто, что подобная уязвимость начинает действительно нравиться. И даже как при каждом вхождении до упора касаюсь кожи паха мошонкой. Любой контакт?— сокровенный.Лишь начинаю привыкать, а уже оказываюсь под ним, наконец-то немного расслабляясь, ощущая мягкую поверхность. Хосок входит полностью и, устроив бедра на талии, тянется за поцелуем, который с удовольствием ему дарю, затем пропадая?— два-три глубоких резких движения с попаданием по простате, и я тону в собственных же стонах, ощущая, что нас обоих накрывает оргазм.Шин даже после оставляет сотни нежных поцелуев на коленках, бедрах, животе и груди, плечах и шее, доходя до подбородка и расслабляя мои сжатые от боли губы. Несмотря на неприятные ощущения, я испытал оргазм. Это невозможно сравнить с тем, что получаешь при онанизме, и сейчас осознаю, как через припухлое колечко мышц тонкой струйкой вытекает сперма возлюбленного.—?Прости за то, что заставил плакать,?— накрывает свободным краем одеяла и гладит плечи, оставаясь нависать надо мной. Лишь мотаю головой за неимением сил на большее, даже телепатию. Невозможно мыслить после такого. —?Подожди немного, я сейчас вернусь,?— целует в щеку и отстраняется, пока я, прикрыв глаза, пытаюсь осознать свое состояние.Оно странное?— и боль, и удовольствие, и ощущение еще большей любви к Хосоку?— новой любви. Меня забирает сначала сон, только сейчас осознаю, что бодрствую вторые сутки, а это совсем не дело для кота! Еще и с таким приключением на задницу… Затем забирает Шин, прямо в одеяле унося в ванную. Погружает в теплую воду, которая определенно расслабляет.Пантера забирается следом, под меня, чтобы мог расположиться на сильной груди, умывает мне водой лицо и целует припухшие от слез веки. Жмусь, чувствуя единение такое, какое до этого никогда не испытывал. Через печаль, запреты, страх и боль?— мы все прошли.—?Хенвон,?— водит носом в моих волосах и продолжает, явно улыбаясь:?— без тебя бы я так и не узнал, что такое настоящая любовь. Ты тот, кто дарит мне подлинные чувства.—?Я благодарен, Хосок, ведь… Ты, пусть и приручил меня, но даровал свободу, свободу чувств.—?С днем рождения,?— теплая улыбка, теплый взгляд карих… Видимо, мое беспокойство очевидно,?— тоже карие,?— чмокает в лоб,?— можно сказать, что сегодня утро нашей любви, твое новое рождение. Ты знал, что цветы гиацинта…—?… означают вечное перерождение и бессмертие? —?Хосок очень удивляется моим познаниям,?— а еще?— верность и любовь. Это?— мое лучшее рождение…Жизнь, в которой всецело принадлежу тебе